По Мясницкой по улице Кирова

Не будь меж предками любовного огня,
Тогда бы не было такого вот меня.
А не изведай я поэзии греха —
Не написал бы строки данного стиха.

«Воистину бедствие – гроз…»

Воистину бедствие – грозы
Над нашею грешной землей.
Июль разнолик и нервозен,
Ни с кем не сведен в симбиозе
И сам недоволен собой.

Кругом откровенное плохо,
Размаха не видится крыл,
Закат – что оскал скомороха,
И Петр и Павел со вздохом
День светлый на час сократил.

«Мораль моя и ценность интеллекта…»

Мораль моя и ценность интеллекта
Рождаются из моего нутра.
Как четкий абрис Невского проспекта
Родился только волею Петра.

А если ты случайно недалекий,
Тебя никак в Спинозу не развить.
Белеет парус, парус одинокий,
И никаким другим не может быть.

«Зачем перелетные птицы летят…»

Зачем перелетные птицы летят —
Оседлые птицы не знают.
Не можно сказать, что вернутся назад,
За далями всяко бывает.

И я в предназначенный час улечу
За Альфу иль Бету Центавра.
И в новых небесных стихах зазвучу
Со всею вселенной на равных.

«О, подлежащее, влекомое сказуемым…»

О, подлежащее, влекомое сказуемым,
И в обрамлении второстепенных членов!
Я рад упиться синтаксическим безумием
И быть готовым к языковым переменам.

Хотя и вышли все мы из «Шинели» Гоголя,
Однако, видит Бог, не для того,
Чтоб стихотворными потугами убогими
До муки слез расстраивать его.

«Пора сниматься, сядем на дорогу…»

Пора сниматься, сядем на дорогу,
Здесь сумрачно и призрачны пути,
Но кое-где пустыня внемлет Богу,
Что исподволь толкает нас идти.

Сквозь тернии карабкаясь на ощупь,
Вгрызаясь аки зверь в земную твердь,
Мы движимы одним вопросом общим —
Зачем нам надо жить и умереть.

«Мир рушился со скрежетом по швам…»

Мир рушился со скрежетом по швам,
Я вышагал бульвара утлый остров.
Как парус на маяк, легко и просто,
Я двинулся к надменно ждущей Вам.

И в сумерках, в объятьях толчеи,
Меж глыб автомобильного тороса,
Я понял вдруг, что мы обречены,
Что жизнь не знает знака переноса
Как спаса от сумы и от тюрьмы.

«Ты помнишь ли, Анна, те встречи на Чистых прудах?…»

Ты помнишь ли, Анна, те встречи на Чистых прудах?
Безумства и радость в тех юных далеких годах.
Из горлышка пили порой на бульваре «Агдам»,
И думать не думали ехать тогда в Амстердам.

Отнюдь не голландского глаженья утром лицо,
Трещит голова, будто в ней «Нибелунга кольцо»
И думать не думали, может – гадали, скажи,
Куда заведет нас дорога с названием жизнь.

«За горы нас носило, за моря…»

За горы нас носило, за моря,
В пустыни и заоблачные дали,
Мы крепкие настойки декабря
Глинтвейном в наши души заливали.

За то, что я живой, прости меня,