Собиратель времени

«Давай», – приказал кораблю Сергей и сосредоточился. Мгновение и он обнаружил себя в открытом космическом пространстве. Человек стал кораблём. Вселенная пела миллиардами голосов вечную песню. Сергей наслаждался полётом, собственной мощью и уверенностью, буквально купаясь в окружающем вакууме. Солнце слабо пригревало, постепенно превращаясь из раскалённого шара в одну из множества звёзд. Родная планета едва уловимо поблёскивала вдали. Сергей бросил взгляд внутрь себя. Системы работали прекрасно. На сто процентов. Сергей чувствовал корабль до мелочей и мог управлять любой из них.

Неделя пролетела быстро, и пришел момент погружаться в криосон. По взаимной договорённости российские и американские члены экипажа проходили процедуру одновременно. Обе стороны беспокоились за собственные секреты, русские не стремились делиться с партнёрами передовыми технологиями корабля, американцы опасались за сохранность «кротового» оборудования, хранившегося в опечатанном отсеке. Опасались не зря. Находясь в криокапсуле, Сергей не терял контакта с кораблём и прежде чем закрыть глаза, отдал новый приказ:

«Разбуди через шестьдесят дней пути».

Указание было четко исполнено. Придя в себя, а Сергей неважно переносил пробуждение, он активизировал криокапсулу Новиковой.

– Что уже? – удивилась космонавт-исследователь.

Выглядела она бодрячком.

«Везёт людям!» – позавидовал Сергей, а слух произнёс:

– Нет. Просто небольшая разминка.

– А они? – не поняла Новикова, кивнул на три оставшиеся капсулы.

– Они пусть отдыхают. Не мешают нашей работе.

До Ирины дошло:

– Вы пройдоха командир! Как Вам удался подобный фокус? Нас жестко контролировала совместная комиссия.

– Неважно! – отмахнулся Сергей. – Приводите себя в порядок, и приступим к изучению техники «партнёров».

Несмотря на скорое начало, дальше пришлось повозиться. Предусмотрительные американцы нашпиговали отсек со спускаемой капсулой всевозможными системами безопасности. Шпионская миссия оказалась на грани провала. Выкарабкались с помощью корабля «чувствовавшего» собственный корпус и направлявшего действия людей. В итоге через месяц на Землю пошло подробнейшее описание заокеанской чудо-техники. Сергей и Ирина устали и похудели. Приходилось питаться экономно. Умный Джерри мог расколоть их на резком уменьшении запасов продуктов питания.

– Великолепно придумано, – восхищалась Новикова, – возле и внутри кротовой дыры американцы обнаружили гигантские гравитационные силы. В ней происходит замедление течения времени и искривление пространства. Искривление пространственно-временной структуры в формы кольца или воронки предоставляет возможность путешествовать в прошлое. С каждым новым витком в концентрической структуре человек или аппарат будет дальше и дальше углубляться в толщу времени. И надо же, янки создали выдерживающий чудовищные условия миничелнок!

Устраиваясь в криокапсуле, Яситников испытывал удовлетворение:

«Как обернётся дальше не ясно. Но уже не зря слетали! Пополнили копилку знаний!»

Конечную цель экспедиции Сергей не понимал. В бредни ученых не верил и просто выполнял положенную работу. Досадить американцам и персонально Джерри Барнсу считал делом приятным. С Джерри они соперничали и сталкивались не раз, но особенно запомнилась конференция в Брюсселе. Обоих знаменитых исследователей космоса пригласили выступить с приветствиями. Барнс, уже тогда самый заслуженный пилот НАСА, по непонятной причине углубился в историю и заявил, что полёт Гагарина стоил жизней тысячам заключенных ГУЛАГа. Где он взял странные россказни неясно. Сергей естественно спуску не дал и в ответной речи повесил на оппонента сотрудничество с нацистами и кровавое прошлое Вернера фон Брауна. Слушатели сидели открыв рты, организаторы еле-еле сгладили конфликт и, тем не менее, пресса подхватила тему, и стороны долго поливали друг друга грязью.

«Продолжай отдыхать дружок», – ухмыльнулся Сергей, погружаясь в сон. Его жутко бесила прекрасная выдержка и хладнокровие американца, именно то, чего не хватало самому Яситникову, вынужденному изображать спокойствие. Последней каплей переполнившей чащу терпения стала официальная церемония представления участников экспедиции. Присутствовало высокое начальство, масса журналистов и члены семей космонавтов. Сжимая холодную руку жены, Сергей дежурно улыбался, изображая благополучную семейную пару. На самом деле отношения давно дали трещину и носили скорее формально-вынужденный характер. Бесконечные командировки и подготовка к ним, убили некогда счастливый брак. Являвшиеся крепёжными скобами дети выросли и двинулись собственными дорогами. Сын, эксплуатируя отцовскую фамилию, успешно углубился в околокосмический бизнес. Дочь семимильными шагами превращалась в востребованного врача. Оба привыкли обходиться без вечно отсутствующего отца и обращались к родителю лишь за протекцией. Реальные родственные связи почти отсутствовали, Сергей совсем не появлялся в столичной квартире и хотя до Москвы рукой подать, предпочитал отправляться на «дачу», в старый подмосковный родительский дом.

«Везёт же», – завидовал Сергей, наблюдая обращённый к мужу влюблённый взгляд миссис Барнс.

* * *

Красный свет резанул по глазам. Сергей невольно зажмурился. Барабанные перепонки не выдерживали пронзительного сигнала.

«Тревога!» – понял он и проснулся окончательно.

Тело рефлекторно рвануло с ложа.

– Опасность высшего уровня! – надрывалась система.

Отсек наполнялся дымом. Часть перегородки разрушилась и завалила криокапсулы номер четыре и пять. Внезапно предметы взмыли вверх.

«Невесомость!»

Внутри всё оборвалось. Невесомость обозначала только одно:

«Двигатель!»

– Сделай, наконец, тише, – взмолился Сергей.

Звук ослаб. Командир огляделся. Рядом находился Бортко и тряс головой. Выглядел он ошеломлённым. Крышка четвёртой капсулы приоткрылась и, раскидывая битые куски, серый от пыли, показался Барнс.

– Я отправляюсь на мостик, – бросил Сергей, обращаясь к БИ.

– Невозможно. Отсек заблокирован, – вмещался корабль.

– Что у тебя? – спросил Сергей и приказал, – докладывай.

– Чрезвычайная ситуация, – сообщил компьютер и уточнил:

«Готовы к подключению?»

«Да», – мысленно ответил Сергей.

Голова слегка закружилась и он почувствовал себя кораблём. Краткий осмотр выявил ужасную картину. Разрушения имели катастрофический характер, и главное ядерный реактор двигателя находился на грани взрыва.

«Чёрт!» – надежда на благоприятный исход улетучилась.

За годы службы Сергей единственный раз столкнулся с подобным.

«Причина аварии и принятые меры?»

«На семьсот восемьдесят второй день полёта, перед вашим пробуждением, объект 2015 RR245 столкнулся с кротовой дырой. Две из трёх, малые, схлопнулись. Мы попали в зону поражения, – рапортовал корабль, – шестьдесят три процента приборов и помещений повреждено. До взрыва двигательного отсека осталось семьдесят четыре минуты».

Кто-то тряс Сергея за рукав:

– Командир, командир!

Яситников вернулся в реальность.

– Ты как? – спросил обеспокоенный Бортко.

– Нормально, – ответил Сергей. – Ты?

– В порядке. Джерри пострадал.

Они повернулись к американцу. Барнс держался за правый бок, из-под руки пробивалась струйка крови.

– Неси аптечку, – приказал Сергей. – Я гляну что с Новиковой и Остиным.