Собиратель времени

Пока Виталий копался в груде мусора, Сергей понял, он лишился двух членов экипажа. Криокапсула Тома Остина превратилась в лепёшку, у Новиковой наоборот осталась целёхонькой, лишь небольшая полоска заострённого металла пробила крышку и вошла в левый глаз космонавта.

– Нашел, – сообщил Виталий.

Вдвоём они ловко обработали рану Барнса и вкололи обезболивающее.

Джерри стало получше:

– Что с Томом?

– Погиб, – признался Сергей.

Джерри догадывался, потому лишь мотнул головой.

Загудела вентиляция.

– Корабль? – позвал Сергей.

– Капитан, – доложил компьютер, – появилась возможность разблокировать двери отсека.

– Действуй, – раздраженно бросил Сергей, – чего ждёшь?

– Из-за разгерметизации и утечки уровень кислорода на минимуме.

Сергей призадумался.

– Командир, выходить всё равно надо, – высказался Виталий.

– Согласен, – присоединился Барнс.

– Ладно, – выдавил Сергей, – начали. Открывай.

Перегородка сдвинулась, освободив три четверти прохода, они подхватили Джерри и направились в сторону рубки. Вскоре голову сдавило тисками.

– Ногти, – промолвил Барнс, разглядывая руки.

Сергей и Виталий глянули на свои.

– Синеют, – сказал Бортко. – Кислородное голодание. Быстрее к скафандрам.

Они ускорились насколько возможно, матерясь, с трудом впихнув потерявшего сознание Джерри в скафандр. Консервативные американцы почти сто пятьдесят лет сохраняли общие принципы создания скафандров, упаковаться в него у астронавта получалось лишь при посторонней помощи. Затем ловко облачились сами:

«Слава Богу, в наши легко залезть самостоятельно!»

– Командир, – обратился Бортко, чуть отдышавшись, – нужно идти разбираться с двигателем.

Сергей глянул на показатели из отсека и ужаснулся:

– Там радиация.

– Идти всё едино нужно, – произнёс Виталий, – иначе конец.

– Если пойдешь, тебе не выжить!

– Не пойду, – отрезал инженер, – экспедицию не спасти. Так хоть малюсенький, но шанс.

Сергей понимал, БИ прав.

– Командир, – убеждал Бортко, – наш натриевый реактор «самоед», – волнуясь, инженер сбился на технологический сленг, – и не требует вмешательства в виде промежуточных производств по переработке материалов в топливо. Я знаком с конструктивными особенностями и малейшими нюансами эксплуатации.

Помолчав, Яситников выдавил:

– Разрешаю.

– Спасибо командир, – словно за великое одолжение поблагодарил Бортко.

– Корабль, – приказал Яситников, – обеспечить доступ.

Инженер подплыл и неловко обнял командира:

– Прощай Сергей. Удачи тебе, – он впервые назвал Яситникова по имени.

У Сергея перехватило горло, он молча кивнул.

– Связи не будет, – предупредил корабль.

– О результатах узнаете, – бросил Бортко, удаляясь в сторону двигательного отсека.

Сергей втиснул Барнса в стартовое кресло и пристегнул ремнями.

– Что у Виталия? – задал вопрос кораблю Яситников.

Возможностью подключиться к системе пренебрёг, не хотел видеть гибель товарища.

– Работы ведутся, – односложно ответил компьютер.

Оставалась лишь ждать. Сергей места себе не находил и не единожды проклял «кротовые» дыры, учёных и экспедицию.

– Двигатель готов к перезапуску, – прервал размышления Сергея корабль.

– Инженер?

Корабль промолчал.

– Жив? Отвечай! – настаивал Сергей.

– Пока жив.

Сергей засобирался.