Сладкой млеющей истомой грудь младая стеснена.
Восхитительны и щеки, так свежи и так милы,
Словно трепетный младенец, нежной прелести полны.
Вожделеньем упоенный, онемел я у окна.
О, своей наивной страстью ты сведешь меня с ума!
Есть одно теперь желанье в обольстительной ночи –
Прикоснуться бы ко звукам благовеющей души…
«День уныния пройдет…»
День уныния пройдет.
День веселья, верь, настанет.
И страданий тяжкий гнет
Мучить сердце перестанет.
Все забудется потом:
И восторги, и проклятья.
Все законным чередом
Примут вечности объятья.
Только первая любовь
Через годы прозябаний
Вдруг встревожит сердце вновь
Горькой мукой вспоминаний.
«Я сидел за столом…»
Я сидел за столом
И, листая бумаги,
О прекрасном былом
Откровенно скучал.
Я не мог угадать,
Даже в буйстве отваги,
Что мне следующий миг,
Походя, предвещал.
Ты вошла… Меня стерло со стула,
Подняло, продрало в полусгнивший пятак.
Меня в сладкую даль пеньем чувств отшвырнуло.
Я зажат был тобой в неприличный кулак.
Эти жадные смелые очи,
Эта легкая тонкая прядь.
Ах иметь б это пиршество ночью, –
Я готов на работу проспать.
К черту ваши законы, оценки, обряды!
Я немедля хочу обручиться с тобой!
Ты мне здесь покажи рвенье честной наяды,
Ты сейчас свою сольную песню пропой.
Я исправно тружусь в пользу нашей отчизны,
Всеконторно известны успехи мои.
Надоело мне быть проповедником в жизни!
Надоело коптеть в океане любви!
Под давленьем сознания силы решенья
Я хотел, было, смело и жестко ступить.
Но ответом мне легкое было сомненье…
Вот и все… Мне пришлось отступить.
Я собрал по частям свои бренные мысли,