Чувства

– Это останки войны, – пояснил шаман, – здесь особый чистый кислород, – так его окрестили люди, и именно поэтому он таким себя здесь ощущает, и именно поэтому многое здесь сохраняет за собой первозданный вид, ну или хотя бы приблизительный.

Мария удивилась, но она легко поняла, о чем говорит шаман, вспомнив про внутреннюю проекцию.

– Здесь не было самого сражения, скорее всего это было место, где пряталась та или иная сторона боевых действий. – шайка выдумщиков, которые захотели интереса в своей жизни, придумав войну. – Ваби-Манидо с улыбкой бормотал эти слова. Но зато здесь наглядно видно, что время делает с теми, кто его придумал, и ему служит.

Мария наклонялась по очереди к каждому предмету, и аккуратно, еле дыша рассматривала их. От них доносилась сильная энергетика. Чувствовались переживания тех людей, которые владели этим оружием.

– Неужели все эти предметы могли так сохраниться здесь, на открытом воздухе. Кислород и назвали поэтому, что он окисляет и растворяет все. – Спросила с удивлением Мария. – Я всегда думала, что все памятники старины, – это подброшенная замануха для туристов, только здесь точно некого приманивать.

– Я Вам даже больше скажу, – здесь полно вещей и подревнее, если покопаться. – Ответил Ваби-Манидо. – Какая разница, замануха или нет. Правда то, что Вы считаете правдивым, а ложь, то, что Вы не приемлите, хотя бы на тот момент, когда думаете об этом. В каком-то мире, – в чьем-то представлении – так устроена жизнь, а кто-то по соседству даже и с юмором на эту всю болтовню не посмотрит. Многогранность – вот истинное видение! Всеобъемлющая сила!

Затем шаман начал рассказывать события, которые здесь происходили. Он описывал все до мельчайших подробностей. Что две идеологические машины встретились в этом месте руками обычных солдат. Что погибло очень много людей, практически, бойня унесла девяносто процентов от обеих сторон. Он сказал, что они будто бы резали сами себя, хотя происходили парные дуэли. Все уравнивалось, как бы они этого не хотели избежать. Так же, как и в современном мире, в тылу их семьям внушали патриотизм, чтобы те еще больше тратили энергии на противостояние противнику, которого даже не видели в глаза. Как и сейчас, это были продуманные ходы умозаключений на верхах. И солдаты погибали за царя, не имея чести даже пожать ему руку. Он оговорился конечно, что это всего лишь присказка о царе! На самом деле в каждом бойце сидела более глубокая идеология, которая превращала его в убийцу на поле битвы, и в любящего человека на родине, дома.

Мария слушала внимательно, но не участвовала в этом рассказе, – она не чувствовала то, что рассказывает шаман. Она не спорила, не вступала в дискуссии. На секунду девушка задумалась:

– Я испытываю абсолютное безразличие. – Пронеслось у нее в голове.

Это осмысление остановило ее. Она замерла, и приняла позу барана перед закрытыми воротами.

– Насколько мое познание своих чувств далеко занесло меня, – думала Мария, – я даже не испытываю сострадание к этим бедным людям. Мне совершенно все равно, что здесь произошло. И сказать, что это плохо, также не могу, так как чувствую себя прекрасно и беззаботно. Хоть и безразлично.

Мария погрузилась в мысли. Да углубилась так, что на миг отключилась от реальности.

Свет испепелял ее изнутри. Она, словно дырявое корыто источала из себя струйки света. Она поняла, что находится в одном из своих видений, которые часто стали к ней приходить, не как раньше, в виде обычных мыслей, а как настоящие фильмы. Затем световые струи начали менять цвета. А она сама приняла форму солнца. – Ярило с разноцветными лучами. Это смотрелось роскошно, и неимоверно впечатляюще. Мария наслаждалась, как каждым лучиком по отдельности, так и всей картиной в целом. Ей очень нравился ее новый образ солнышка.

Но вдруг лучи начали гаснуть один за одним, по очереди. Девушка осознала, что это ее чувства. Солнце – она сама, а лучи – это эмоции, которые начали потихоньку исчезать. Это видение очень сильно испугало ее. А тем более, когда остался всего один луч, который начал разрастаться и получать всю энергию, которой питались остальные лучи эмоций. Потом эта энергия переполнилась, и Мария увидела воочию структуру этого единственного и всепоглощающего луча, – это было безразличие. И когда луч набрал достаточную энергию, солнце наполнилось чем-то мощным и взорвалось изнутри.

Взрыв вызвал сильный магнетизм, из-за которого получилась обратная тяга, заставлявшая все вокруг всасываться внутрь бывшего солнца, а ныне взрыва огромной мощности, только с процессами в замедленном режиме. Это движение поглощения увеличивалось, пока все не исчезло внутри себя. Оставив лишь точку света на черном фоне, которая также угасла немного погодя.

Нет ничего. Только мысли Марии, которые были зациклены на безразличии. И само безразличие – тьма вокруг и внутри. Мария в глубине души чувствовала, что этот мрак не являлся полным отсутствием света, он лишь был уверенностью в том, что свет не вернется. Это его и погубило. Как все встает из пепла, в новом, возрожденном обличии, так и свет вновь возник в этом темном царстве. Свет и тьма смогли перемешаться и развеять сомнения, что одно без другого не существует.

Солнце вновь засияло. Вначале это было маленькое поле света, но постепенно оно разрасталось. Когда ярило достигло колоссальных размеров, из него пробился луч света. Тот самый, что высосал всю энергию у остальных лучей, а потом, набрав непомерное количество энергии взорвал солнечный шар, забрав в небытие все, что только существовало.

Теперь этот луч светил размеренно, забирая и отдавая равные части энергетического свечения. Поэтому из солнца начали выступать новые лучи, которые набирались силы, становясь равнозначными с первым лучом. В итоге их стало так много, что они закрыли всю поверхность шара, образовав солнце еще большего размера. Немного погодя, из этого, вновь образованного шара огромной мощности, также начали вырастать лучи, только уже невероятно толстые и более мощные. Мария наблюдала за этим процессом бесконечное количество времени, пока не сказала этому видению: «Хватит».

Процесс остановился. Девушка знала, что соотношение лучей к эмоциям были правдивы. Она воочию видела, как в принципе, без купюр, в ней возникло безразличие, но из-за ее страхов, оно поглотило все остальные чувства, уничтожив всю сущность. Но потом, как бы не хотелось тьме, свет возродился. И все воспроизвелось в обратном направлении, – восхождением. Расширение начиналось с рождения сущности, в которой появилось безразличие, но теперь оно потребляло энергию равномерно, помня горький опыт, – ему больше не хотелось кануть в небытие. Безразличие делилось своей энергией с другими чувствами, которые начали возрождаться и расти. Тем самым, они все вместе достигли общности и единения, расширяя свои возможности. А затем вся сущность набрала силы и расширилась вся целиком. И этот процесс повторялся постоянно. Раз за разом, обретая новые масштабы и силу.

Мария очнулась. Она уже не стояла, как прежде, а сидела, упершись спиной о гладкий валун. Шаман сидел рядом, он созерцал закат. Когда девушка подала признаки пробуждения, Ваби-Манидо повернулся к ней и в шутливой форме поприветствовал ее. Он сказал, что пора возвращаться. Они встали, и не спеша побрели к месту их ночлега. По дороге Мария видела новые предметы старины, вросшие в гору. А шаман продолжал упоительные и эмоциональные рассказы. Мария и на этот раз чувствовала безразличие, но оно уже было иным. Вернее, девушка воспринимала его иначе. Эта эмоция служила неким фильтром. Что позволяло Марии слушать рассказы шамана без своей оценки. Слушать, и приятно наслаждаться самим рассказом, не вдаваясь в личные переживания. Она это ясно осознавала, и благодарила внутри себя Ваби-Манидо за то, что он смог вызвать такие поучительные видения в ней. Они поведали девушке простую истину: все возрождается, как не крути.

Солнце очень застенчиво, но красочно скрывалось за горизонтом. Его красно-желтые отблески, последними строчками пропадали из нотной грамоты этой поверхности земли. Они были похожи на материнский поцелуй перед сном. Все это сопровождалось умиротворенным пением птиц, они словно замещали колыбельную. Ветерок изображал теплое одеяло, которое только что постелили, и которое нежно щекочет кожу от приятного свежего запаха. Мария просто купалась в этих ощущениях. Она даже немного теряла реальность, ведь она не лежала в кровати, а шла к месту ночевки. Но все эти ощущения, нахождения в детской спальне, были, как наяву.

Когда они дошли до места, и разожгли костер, ко всем чувствам домашности, прибавился еще и торшер-ночник, – его заменял костер. Мария устроилась поудобнее, а Ваби-Манидо продолжал рассказывать. Девушка удивлялась, как ему удается так непрерывно и интересно ведать чужие, но родные сердцу истории. В них не было споров с самим собой, они раскрывали сущность бытия, – его интересную сущность. А ей могла стать любая вещь и любое событие, все зависело от угла зрения и слуха.

Новые истории уже были романтичными, будто переключили радио на ночной режим. Теперь бывшие войны представляли собой домашних мужей и заботливых любовников. В этих рассказах всегда звучали нотки общности и единения, словно Ваби-Манидо прописывал какой-то специальный ключ приятия внутри Марии. Его голос разливался ровной и прозрачной рекой. Она олицетворяла собой гладь, ровную поверхность. На которой можно было рисовать.

– В пору этих сражений, – начал очередную историю шаман, – жили на свете два сердца. Они не ведали, что творится в соседних мирах. Они не знали дележки, злобы и ненависти. Все эти переживания встречались им лишь для споров внутри себя. И то, только, чтобы было нескучно жить. Широкое и плодородное поле разделяло два сердца. Ночью они находились, каждый в своем жилище, на разных концах поля. А днем они иногда встречались, когда работали в поле. Уж очень они любили овощи с этого поля. Все, что вырастало здесь, приносило невероятный вкус и хорошее настроение. Во время своих редких встреч, два сердца, практически не замечали друг друга, уж очень они были увлечены урожаем. Однажды, когда прошла зима, и два сердца заскучали по своему любимому полю, они встретили весну, обрабатывая землю. Они были в предвкушении будущего урожая. Их любовь была непомерна к этому полю. Но, как только первые жаркие лучи осветили их душу, они почему-то позабыли о поле. Их больше не интересовали плоды будущего урожая. Что-то странное влекло их в глубину себя. В один из прекрасных солнечных дней, когда они все-таки работали в поле, они встретили друг друга вновь. Эта встреча была какой-то особенной, по сравнению с остальными. Им обоим стало интересно, что-же изменилось в них. И они позволили себе отвлечься от работы и побыть с друг другом подольше. И свершилось чудо! Два сердца вспыхнули небывалой силой. Солнце стало не ярким, а просто ослепляющим, поле не чудесным, а самым замечательным, а их встреча окропила себя самыми высокими и теплыми чувствами. Два сердца познали, что есть и более широкая, и сильная любовь, чем только к полю и овощам. Теперь они проводили много времени вместе. Работали в поле, ощущая любовь к друг другу и полю. Отдыхали дома тоже вместе, любя друг друга, и свой общий дом. Даже в зимнюю пору любовь грела их жарче лета. После продолжительного времени, когда они вновь посетили поле для работы, после зимы. Два сердца вновь поймали на себе благоухающие лучи солнышка. И так, как они стали теперь отражением друг друга, то лучи возгорелись в них с двукратной силой. Они никак не могли понять, что с ними происходит. Любовь в них выросла еще сильнее. Но они никого больше не видели, кроме себя, поля и солнца. Тогда их осенило! – Они полюбили саму любовь! Их любовь расширилась до самых немыслимых высот!

А в соседнем мире, буквально через еще одно поле была война…

– Такая незатейливая история, – очарованно прошептала Мария, – но насколько она раскрывает любовь. То чувство, которое даже во время войны живет вечно!

– Да! Вы совершенно правы! – Самой чистой лаской в голосе поддержал шаман. – Чтобы я не говорил, чтобы не рассказывал, какой бы мир не видел и не ощущал, я всегда знаю, что любовь во мне, вне меня, везде! А когда хочу, то ее нигде нет, так как я и есть ничто!

Мое безразличие к плохому, не выражается наплевательством по отношению к другим, как вы его представляете себе. Я познал безразличие, как чувство безразличия лишь к себе, – к своим мыслям и действиям. Я вижу, значит это дело рук моего разума!

Ваше безразличие не было вам врагом, который уничтожает все на своем пути. Ваше видение это доказало. Все, в том числе и чувства, как исчезает, так и возрождается. И Ваше безразличие было Вам лишь помощником. Оно даровало Вам милое и спокойное впечатление от моих рассказов. Которые, кстати, уже канули в вечность. Вы, слушая меня, испытывали любовь, как и те два сердца, несмотря на войну, хоть в рассказе, хоть в реальности. Ведь всегда в один и тот же миг, кто-то воюет, а кто-то нет, но всех их объединяет любовь, как ни крути. Познайте безразличие, как друга, а не как врага, по инородному мнению! И оно будет с Вами, лишь, как помощник и верный спутник!

Мария не вступала в монолог шамана. Она наслаждалась каждым словом. Ей был не важен смысл, так как все, что она слышала, в любом случае входило в нее сладким и нежным напором.

Шаман указал на луну. Этой ночью она была совершенно одна. Но самыми глубокими чувствами, круглая чаровница передавала всю свою любовь звездам, которых почему-то не было видно. Но она точно знала о их существовании. И конечно же луна чувствовала их любовь к себе. Тут же к ней в гости забежало редкое седое облачко. Оно так расчувствовалось ее одиночеством, что подарило нескончаемый поток объятий. Долгие и страстные объятия продолжались все то время, пока все джунгли наблюдали за этими ласками. В лесу оживилась неведомая сила. Ночь блаженно влияла на все процессы земли и космоса. Ветер от возбуждения гонял волнами верхушки деревьев. Животные громко завывали. Вся эта картина ни в коем случае не ужасала, напротив, объясняла – насколько разными бывают виды и звуки любви.

Мария теряла все ощущения реальности. Для нее переплелись все чувства в единое целое. Она всем своим полным сознанием видела чарующую структуру всего. Мир рассыпался на глазах, тут же собираясь в одно целое великолепие. Он словно конструктор бесконечной фантазии, показывал самые разные варианты возможного. И все это девушка видела в содружестве неба и земли. Ей было неважно, какие силы диктовали эту проекцию, она верила. Она знала!

Мария уснула очень сладко. На этот раз ей снился сон. Обычный человеческий сон. Им нельзя было управлять. Он не нес в себе смысловые тексты. Не имел пророческой почвы. Сон можно было только наблюдать, как обычный лирический фильм. Это было связано с тем, что девушка за последнее время получила безграничную порцию впечатлений. Разум отказывался даже думать, не то, чтобы разговаривать или убеждать. Тело нежилось от отдыха. А сердце мирно пульсировало жизнь. Сон показывал город. Родину Марии. Он не гремел обычной жизнью, не звенел нетерпением, в нем не было жесткой конкуренции, – город был безразличным. А вот его жители чувствовали абсолютно все, не понимая, что их град безразличен лишь с одним умыслом – давать безграничную волю их творчеству. Он отдавался людям целиком и полностью. Именно поэтому он обожал свое безразличие, не крестив его в плохое чувство.

Осознав это, Мария влюбилась в свою родину еще больше. Она благодарила ту возможность, которая помогала людям выражаться и творить. Она и представить себе не могла, что получит столько знания, от обычного восхождения. Гора и впрямь источала мощную силу земли. Это чувствовалось и во сне.

Луна попрощалась с облачком, и на природную сцену выбежали звездочки. Они словно детишки, которые играли в прятки, вынырнули из ниоткуда. Каждая звездочка нашла свое расположение. Даже светимость вернулась прежняя, у всех, у всех до одной.

Мир стал прежним.

СОЧУВСТВИЕ.

На вершине горы, шаман и Мария провели очень много времени. Она не вдавалась в осмысления, по поводу того, что именно они здесь делают. Ей виднелась лишь поверхностная картина происходящего, – Ваби-Манидо обучал ее тонкостям медитации земли. Небольшой ритуал с костром перед сном, захватывающие дух истории шамана, и уроки мастерства погружения, настолько отвлекли разум девушки, что она еще дальше отодвинула свои естественные нужды. – Прежние привычки потребления и впечатления отошли на задний план. Она не задумывалась о том, что они едят, пьют, как дышат, да и улетучилась каждодневная практика созерцания себя в зеркальных отражениях. Эта привычка плотно перенеслась из прежнего мира, где существовали стеклянные зеркала, в здешнюю любую отражающуюся поверхность, – вода, гладь предметов. Именно поэтому, когда все-таки Мария мимолетно останавливала осмысление на случайном отражении себя, она сладостно закрепляла знание, что теперь она видит себя только такой, какой хочет видеть. Извечные проблемы с внутренними сплетнями по поводу своей внешности, раньше постоянно сбивали ее внутренний баланс. Он нарушался тем, что во время ухода за собой, можно сказать излишнего ухода, красота оболочки тела показывала себя с наилучшей стороны, – Мария себе нравилась. Но в моменты плохого настроения или усталости, она видела в основном разбитое и отвратительное отражение, особенно утром, или вечером после работы. Сейчас же, изменения диктовались отвлечением от этой глупости. Пропали постоянные хвальбы вперемешку с оскорблениями. Отпала система культа внешности. Да и настроение теперь работало не по принципу: «Завишу от эмоций», а в соответствии с легкой внутренней свободой. Шаман объяснил Марии, что настроение чисто зацикленная системная привычка эго. И оно неправильно интерпретировалось в обществе, оставляя за собой смысл: «Я раб внешнего, – настроение мое зависимо». Истинное значение являлось сутью настройки: «Как настроил сам себя, так и прожил»! Подобные знания очень сильно помогали девушке работать со своим чувством важности, в которое были закованы все остальные чувства, что она познавала. Она училась плыть по течению, а не бороться с любым из миров.

В очередной день, когда шаман упомянул, что они скоро будут возвращаться в джунгли, он решил пройти медитацию вместе с Марией.

– Это будет заключительная практика, ради которой мы здесь находимся. – Сказал Ваби-Манидо. – Вы стали ближе, сила земли и Вы. Мы вместе погрузимся в медитацию, и я покажу Вам мир знакомый, но немного видоизмененный. Ничего потустороннего, просто несоответствие с привычным. Это поможет Вашей психики легче переносить непознанное, двигаясь к непостижимому. Хотя, думаю Вы уже осознаете, как меняетесь Вы и все, что Вы видите около себя, или хотите видеть.

– Да. – Немного отстраненно ответила Мария. – Я стараюсь это замечать, и оставлять это осознание в привычном разумном мире. Теперь я понимаю, что фотографические способности, даже малых успехов, – это путь к цели. Пусть и не конечной, дабы жить вечно.

Шаман улыбнулся с хитринкой. Мария и сама увидела в своих словах огромную силу знаний, но постаралась не придавать этому значения.

– Но и в тоже время, – продолжила девушка, – я понимаю, что не следует гордиться этим. Так как любое знание должно быть мимолетным, иначе можно застрять в нем навечно.

– Согласен с Вами, Мария, – еле слышно произнес шаман, – Нет истины, есть лишь движение, или ничто.

После этих слов они долго смотрели на небо. Будто искали там ответ на всю ту бессмыслицу, о которой всегда думает человек. Но с каждой новой мыслью, небо отдалялось в космос, затем за пределы космоса, потом за границы осмысления существования, и так до бесконечного: «ответ лежит в самом вопросе!»

В глубине души Мария очень хотела узнавать непознанное, добравшись к границам непостижимого. Но также, ей хотелось оставаться человеком, что в принципе не укладывалось пока в ее сознании возможным.

– Давайте сделаем так, – как бы задумываясь, прошептал Ваби-Манидо, – Проведем всю оставшуюся ночь в медитации здесь, а на утро покинем это место. И отправимся дальше на поиски Вашего счастья.

– Я согласна! – поддержала Мария. – Тем более мне очень сильно понравилось это место. Оно очень сильно притягивает и раскрывается.

– Да! – Сила земли, – прокомментировал шаман, – но помните! Имея расположение, не привязывайтесь. Сохраняйте свою текучесть. Это позволит Вам находиться там, где Вам захочется, не обременяя себя вечной пустотой. Зацикленность – это вечная и унылая пустота. И пример с Вашим расширением соЗНАНИЯ – есть правильная дорога, – познаю, значит живу вечно, и конечно же интересно.

Мария ясно поняла эту двусмысленную, но объединенную единым знанием речь. Ваби-Манидо четко подметил то, что она может быть везде, не теряя себя!