Тени

– Не буду опускаться в это сумасшествие, и пойду поковыряюсь во дворе. Так, для разнообразия. Может быть обеспечу себя овощами.

Я надел старую отцовскую одежду. Моя отшельническая жизнь убрала все лишнее из моего тела. Отец всегда был крупнее меня, но теперь его одежда висела на мне. А вот мамины галоши пришлись в пору.

– Странным образом устроен человеческий организм. – Подумал я. – Во мне уменьшается не только сало, мясо, но и кости. Если грубо об этом говорить. Нет, я серьезно это чувствую. Я бы мог подумать, что мне это показалось. Ушел вес, сошло уплотнение, лишняя вода, жир, и это такой визуальный обман. Но нет, и еще раз нет. Иначе бы, мои руки казались огромными костяшками из фильма ужасов. А я наблюдаю аккуратненькие пальчики. Можно сказать, юношеские.

Окунувшись в одиночество, меня не покидала мысль, что я исчезаю.

– Ну серьезно, – доказывал я себе, – как это еще объяснить? Нога становится все меньше и меньше. Я никогда не был толстяком. И как я буквально за год разменял два размера? Пальчики, как у мальчишки.

Все и так было понятно без слов. Но мне нужно было с кем-то общаться, избегая глухого одиночества. И тем самым, я останавливал быстрое нападение иной жизни. Да, именно, нападения. Убегая от людей, я перестал получать информацию о том, как все устроено. В мою голову больше не могли приносить чертежи мироздания. А память глючила. Теперь я имел хаотичные представления об окружающем мире. Нет, не специально. Пустые стены и я, были отличным проводником в странные фантазии. Уж они-то знали толк в запутывании разума.

Я подошел к зеркалу. Это было самое любимое мамино место. Папа притащил эту громадину с какого-то завода, где делал свой частный заказ. Зеркало долгое время стояло во дворе. А потом отца осенило. Он решил построить большую прихожую. И вся задумка вертелась вокруг этого огромного зеркала. Папа вывел углы стен, и основную стену, где должно было стоять зеркало. Мы затащили этого гиганта внутрь, достроив всю остальную пристройку.

– Весело было. – Подумал я. – Мы это чертово зеркало тащили всей семьей, и еще папа друзей позвал. Ох, и гулянка потом была, когда мы его затащили. И где он его только откопал? Можно было достать несколько небольших, и собрать одно большое. Но халява родила небывалую идею. Она заставила отца построить практические еще один дом. Странная жизнь.

Я стоял и смотрел на целую зеркальную стену. Она отражала весь дом, комнату, кухню, зеркало в комнате, которое в свою очередь, отражало стол на кухне.

– Нет, нет, и еще раз нет! – Возразил я себе, еще не до конца озвучив мысль. – Я знаю к чему ты клонишь.

Наверно, общаясь с собой, я нагонял на себя жути. Я подумал об отражении пруда, которое можно увидеть здесь, в огромном зеркале, если на стол поставить зеркало. Но только не то настольное, а побольше.

Я боялся, но мне очень этого хотелось. Если честно, я был готов умереть от неизведанной жути, чем от одинокого диалога с самим собой. А он мог затянуться на десятки лет. Кто его знал, сколько я тут еще пробуду, сводя себя с ума.

– Я точно знаю, что есть более интересные мысли, чем мирские! – Сказал я. – Люди, фильмы, книги, больше не будоражат меня, поэтому я отказался от них. Но я точно уверен, что есть более интересное и проницательное. Что-то, что выходит за грань фантазии и реальности. Главное решиться.

Последние слова раскрывали людскую натуру: «Мы знаем, что все возможно, но лучше посидим в своей шкуре. Так спокойнее!»

Внутри стало жутко, хотя я ничего не сделал.

– Да, я исчезаю. – Перевел я тему, разглядывая свои тоненькие пальчики. – Я сам себя обманывал все это время. Думая, что все обстоит именно так, как мне говорили. Да, возможно пища строитель тела, как и физические упражнения. Но это все глупости. Главное – это информация об этом. Что воспринимаешь, то и лепится. Думаешь, что наращиваешь, берешь материал, и прибавляешь. Еда – это материал. Я – это дом.

Я снова посмотрел на огромное зеркало. Как бы я не переводил тему, оно не давало мне покоя. Оставалось только связать свои мысли воедино, и все бы сложилось. Но я пока еще побаивался. Хотя, как искушенный ребенок тянул свои ручонки в пасть к неизведанному чудовищу.

– Еда, – продолжил я, – прибавляла толщину мяса, костей. Информация приходила. Теперь все это исчезает, я якобы худею. Но на самом деле исчезает информация из меня. Я и есть – информация. Я то, что думаю. Мысли, память, это и есть я. И если я останусь пустым, то исчезну совсем, как исчезают мои родители. Пока есть я, или этот дом, или этот пруд, есть они. А что, если зеркало, или пруд, – это информация, которая не сотрется во мне, как это ветхое тело. Что, если есть то, что я боюсь открывать в себе. Может быть я зря цепляюсь за привычный мир? И мне стоит его отпустить? И познать тени, которые я видел мельком.

Я задумался.

– Я перестал видеть тени так, как видел их в детстве. – Сказал я. – Раньше они будоражили меня, и были живыми. Но теперь они обрели для меня один из слоев в Фотошопе. Телефон, экран монитора, исказили мое представление о тенях. Они стали дополнением. А вдруг это ни так. Что, если они – это живая информация? Все возможно, и я это знаю. Пища – это материал, информация. Зеркало – это источник информации. Дом – это я. Я – это тени. – Живые существа. А что, если тени, это…

Я побежал в старую баньку, которая стояла у дома. Ее топили по-черному, поэтому она была очень низкая, с маленькой дверью, и небольшим окошечком. Мы не проводили свет в баню, и всегда парились до темноты. Там и днем было темновато. Но отец нашел выход, повесил на стены зеркала. Они отражали окно и друг друга. Получалось невероятно светло.

Я влетел в баню, но оказался на спине, на полу.

– Ой! – Заорал я.

Я всегда ударялся о верхнюю жердь дверного проема, как и все члены семьи. Нет, мы все знали, и пригибали спину, опуская голову вниз. Но это не помогало. Баня по-черному рушила привычное восприятие, и мы постоянно попадались в эту ловушку. А на этот раз, я и вовсе перестарался. Согнулся так, что пол головы оставались помехой для движения. Да еще моя скорость перемещения не соответствовала аккуратному проникновению.

В общем, я оказался на полу. Адская головокружительная боль. Пульсирующая окровавленная бровь.

– Мощно сочится! – Прохрипел я, когда потрогал рукой бровь, а потом посмотрел на нее.

С руки на лицо капнула капля крови. Да и вся рука была багрово-влажной.

Я попытался встать. Голова бешено кружилась. Я постарался опереться о стену, но соскользнул, прицепив смачных заноз в руку.

– Ну совсем отлично! – Улыбнулся я, умирая от боли.

Моя улыбка была искренней. Я не испытывал злости, как обычно. До этого я подыхал от скуки. И такое развитие событий, можно сказать, вдохновило меня. Наконец, в моей жизни появились приключения. Настоящие и эпические. А не те, которые заканчиваются сном, и выдуманными разговорами друзей.

– Все теперь ясно. – Подумал я. – Я начал прикасаться к старости, как и все люди. Они становятся обычными наблюдателями. Их покидает секс, путешествие, забота о других, любовь, нежность, работа, потому что это тяжко, нудно, грустно и убого. Лень отнимает все. Она убивает в нас информацию. Мы исчезаем, как наши кости.

Я засмеялся.

– Вот разбил голову, и снова ожил. Лучше бы потрахался.

Смех сотрясал стены крохотной баньки.

Я замотал голову полотенцем, издавая стон. Выбрал самое большое зеркало, и направился к выходу.

– На этот раз не обманешь меня чертова баня! – Сказал я, выползая на четвереньках, чтобы не задеть проем двери.

Выползая, я наткнулся коленом на ржавый гвоздь. Тот с удовольствием впился в мою плоть, и я шлепнулся на грудь, уронив при этом зеркало.

– Нет! – Завизжал я.

Я, как уж на сковородке выполз на траву, и посмотрел на зеркало. Оно было целым.

– Предсказуемая реальность. – Произнес я. – Всегда дает впечатления, когда их просишь.

Мне уже было не до смеха. Понимая, что вызываю ответную реакцию своим довольным видом, я нахмурился, схватил зеркало и тихонечко направился к дому.

– Приключения продолжаются! – Сказал я, когда понял, что зеркало еще нужно установить на стол.

Я отрыл старый чемодан, взял из шкафа коробку с обувью, и небольшую кастрюлю, в которую навалил железных предметов для устойчивости. Выстроил пирамиду на столе, и установил зеркало.

Пришлось несколько раз бегать из прихожей в кухню, чтобы поймать точное направление отражения.

Чем я занимаюсь? – Засмеялся я, издавая совсем не радостный смех. – Но отступать уже некуда! Откажусь от этой бредовой идеи, и опять погружусь в свое бездейственное одиночество. А кто знает, может быть я прав? Может быть реальность не знает границ?

Я снял полотенце. Зашел в ванную комнату и умылся. Глаз опух. Рана посинела, придавая моему лицу страшный вид.

– Пора! – Произнес я, всматриваясь в свои глаза.

По ванной проскользнула тень. Я оторвался от зеркала и задрожал. В голове заиграла зловещая музыка, будто бы дополняя сценарий моих спутанных мыслей.

– Ничего себе. – Прошептал я. – Уже начинается. А что будет, когда я доберусь до пруда.

Мой разум настолько истосковался по событиям, что еще одна тень пробежала, только на этот раз, касаясь меня. Странный и пронизывающий холод посетил мои ноги. Они отказывались двигаться.