Жизнь, увлечения, огорчения

В этот момент с радостным возгласом в Мундштуке появилась Папироса:

– Покурим, дружок!

Время пролетело

Старое Платье висело в шкафу и через приоткрытую дверцу слушало весёлую танцевальную музыку, доносящуюся из другого угла комнаты. Сквозь щёлочку Платью было видно, как парила в танце Юбочка, словно большая белоснежная ромашка, поддерживаемая статным Пиджаком. Казалось, она сейчас взлетит до потолка от счастья. Чувствовалось, что Юбочка была довольна жизнью.

Платью очень хотелось быть поближе к ним, но его не пускала Вешалка.

– Как было бы здорово снова потанцевать! – воскликнуло Платье и ненадолго замолчало, охваченное воспоминанием о далёком, приятном и так быстро пролетевшем времени, а потом, вздохнув, сказало:

– Жаль, что теперь я не могу даже сдвинуться с места…

В этот момент дверь шкафа неожиданно открылась и Юбочка весело прощебетала:

– А это платье моей бабушки, заслуженной балерины!

Слёзы счастья

Полз утром Жучок по зелёному лугу. И увидел, что на каждой травинке – по слезинке. Спросил тогда Жучок:

– Отчего вы так расплакались все?

– У нас у всех по росинке – от счастья, мы радуемся каждому новому дню!

Борец за справедливость

Новый Карандаш, не написавший ещё ни строчки, лежал на прилавке и возмущался:

– Безобразие! И чего я тут только ни заприметил: Касса жульничает, качество страдает, никто за порядком не смотрит! Я напишу об этом куда надо, чтобы все узнали правду!

И тогда электрическая Бритва, находившаяся под прилавком и до сих пор не испытавшая радости труда, для которого была создана, потому что её постоянно возвращали из-за поломок, грустно сказала:

– Ну, давай-давай, жалуйся… Может, хоть когда грифель весь испишешь и огрызком станешь, на нас и обратят внимание…

Дело труба

Привезли как-то в одно место новую водопроводную Трубу. А там, на земле, лежит такая же, только ржавая.

– Ты что здесь растянулась? – спрашивает её Новая Труба.

– Да я тут уже несколько лет лежу, – с грустью отвечает ржавая. – Хотя была когда-то раньше такой же, как ты, сверкала металлом. Меня поставить хотели взамен той, что под землёй, – срок службы у неё вышел. Но, видно, забыли про нас или копать не желают, сэкономить хотят. Так что и ты, наверное, будешь лежать здесь, как я…

И тут вдруг из-под земли вырвался фонтан воды и загудел:

– Пло-охо-о дело-о! В трубу-у вылетела-а вся эконо-омия!

Сомнение

Однажды большая Широкая Кисть оказалась рядом с небольшими круглыми кисточками, которые то и дело своими волосиками набирали разные краски и клали их на холст.

– А почему ты не участвуешь в нашей работе? – полюбопытничали они, обращаясь к Широкой Кисти.

– А я смотрю, чтобы вы не испортили произведение, а то придётся за вами исправлять.

«Какая она талантливая! И, наверно, многое знает», – подумали Круглые Кисточки.

Скоро картина была написана и получилась удивительной и чудесной. Все видели в ней свою жизнь – грустную и печальную…

– Но это не то, что я хочу! – вдруг недовольно сказала Широкая Кисть. – В картине нет сверкающей радости! – и Кисть по-своему прошлась по ней лаком, после чего важно произнесла: – Вот теперь получилось то, что надо!

– Странно…, – удивились остальные кисточки. – И как это ей удалось в один миг преобразить наше серое видение в блеск?..

Яблоки

На овощном складе переполох: прибыло много новых партий овощей. Почти все уже отправили по магазинам и осталась только одна партия с яблоками. Они оказались жёсткими, для продажи не годились, и потому остались лежать на складе. Но они не огорчались, стучали бочками, будто говорили:

– Мы жёсткие, и пролежим до поры, пока на прилавках ничего не останется. Вот тогда-то мы будем уже сладенькие!

Любовь

Невзрачный зелёный Росточек выглянул из земли и сразу влюбился в тёплое Солнышко. Конечно, он надеялся на взаимность и решил, что Солнышко его не видит из-за рядом растущих цветов и кустов. А они, узнав о его чувствах, стали насмехаться:

– Тебе, зелёному, Солнце красное не пара!

А для Росточка Солнышко было мечтой, и стал он тянуться к нему изо всех сил. И так настойчиво тянулся, что скоро вырос в высокий Подсолнушек, выше цветов и кустов. Своей чудесной жёлтой шляпкой, украшенной чёрными блестящими семечками, он выделялся на всей полянке. Но Солнышко по-прежнему его не замечало и одаряло своим вниманием и тёплыми лучиками всех вокруг.

А цветы и кусты теперь любовались Подсолнушком, который по-прежнему тянулся к Солнышку, и говорили – уже без насмешки:

– Безответная у него любовь, но зато какая красивая!

Оселок

Оселок всегда старался угодить своей подруге Бритве. Он был добр и желал, чтобы она всегда блестела и сохраняла остроту. Каждый раз, когда Оселок приводил Бритву в порядок, он отдавал ей часть себя, а Бритва после этого становилась опять как новая. Но прошло время, и Оселок поплатился за свою доброту: Бритва стесала его до основания, и его выбросили. А у Бритвы появился новый «Осёл-лох» – так она называла все точильные камни…

Старый Зонт

Старый Зонт лежал в тёмном чулане и, вздыхая, рассуждал:

– Только вчера я был нужен Руке: она меня крепко держала, гладила и нежно говорила: «Ты моя палочка-выручалочка». Я спасал её от проливного дождя и от жаркого солнца. Ну и что, если у меня появилась плешинка? Это же не причина бросать меня в чулан. Я ещё крепок и могу это доказать! Но Рука уже новый зонтик приобрела…

И вот однажды дверь в чулан открылась, яркий свет хлынул в него и озарил Зонт. Из своего далёкого угла он увидел, стоящий в прихожей, новый зонтик – развалившийся, с вылезшими спицами… Старый Зонт почувствовал, как его взяла родная Рука. А затем услышал:

– Иди ко мне, мой верный товарищ. Плешинка в твоём возрасте – это украшение!

И Старый Зонт подумал: «Вот теперь я точно докажу, что я лучше всех!»

Боль