Затерянные в Урте

– Спасибо, – ответил он, отставляя тарелку, после еды Илья почувствовал прилив сил и у него сразу улучшилось настроение.

– Ну как тут бедолага, скучаешь небось по своим играм? – спросил он, смотря с улыбкой на Женю.

– Да, есть немного, ну здесь тоже интересно, – покраснев, кивнул головой мальчик.

– Эх, попали бы вы к нам сюда летом, кока здесь красота-то и воля, это сейчас мы сидим, как мышки в норке, – глубоко вздохнув сказала бабушка, заваривая кипятком травяной отвар. – Вот сынок, выпей, тебе враз лучше станет.

– Спасибо большое! – смущённый такой заботой ответил Илья, отпивая глоток из кружки.

В сидячем положении нога стала болеть сильнее и он, приподняв её положил на здоровую, но это не принесло облегчения, и Илья решил пойти прилечь на вверх.

– Жек, поможешь? – спросил он, вставая на одной ноге со стула.

– Конечно папа, – ответил мальчик и быстро подбежав к отцу обхватил его за талию.

– Давай те я вам помогу, – с улыбкой произнесла Алла, смотря на с трудом двигающегося Илью.

– Спасибо, – ответил он, с облегчением ложась на кровать. – Я знаю тебе сейчас тоже очень тяжело, прости меня, я не должен был потворствовать твоей привычке, нам уже давно нужно было обратиться за помощью, – сказал Илья, смотря на Аллу.

– Прекрати, – резко, со злостью ответила Алла, бросая взгляд на Женю и побежала обратно вниз.

– Алла, подожди!

Услышав недовольный тон мамы, Женя сразу отошёл к окну, делая вид что не слышит их разговора, родители обычно всегда ругались за закрытыми дверями, а потом не разговаривали друг с другом неделями. Больше всего он боялся, что его втянуть в их скандал, как это было однажды, где каждый из них указывал другому на недостатки в воспитании ребёнка, ни плачь Жени, ни его просьбы остановиться, не оказывали на них никакого влияния, они продолжали ругаться и швырять мебель. После этого Женя стал очень плаксивым, его бросало в плач от любых пустяков и после каждой такой истерики он долго не мог прийти в себя.

– Как там погода, всё метёт? – спросил Илья, старясь сделать вид, что в предыдущем разговоре не было ничего особенного. Он даже не думал, что Женя уже около года назад видел маму, употребляющею наркотики, но никому об этом рассказывать не стал, хотя Лиза, видя странное поведение Аллы, давно уже догадывалась об этом.

– Да, снега много, – начал говорить Женя и прервался, увидев за окном в нескольких метра от дома девятиметровый шест с обычной трёхлитровой банкой на конце, светившейся изнутри ярким зелёным светом. Сверху банки располагалась непонятная деревянная коробка с прикреплённой к ней до самого низа тонкой деревянной жердью. Шест стоял на небольшом трёхметровом холмике, придававшем ему дополнительную высоту, рядом с ним в пластах снега был выкопан узкий проход, уходивший дальше на плато, исчезающий из вида в снежной пурге.

Это крайне заинтересовало Женю, и он со всех ног бросился бежать.

– Ты куда, увидел что-то? – спросил Илья, удивлённый поведением сына.

–Нет, просто в туалет хочу, – ответил он скрываясь внизу.

Враньё было одной из отличительных черт Жени, он всегда боялся конфликта с кем-либо и предпочитал выкручиваться обманом, за это его недолюбливала Лиза и постоянно ругала мама.

– Можно мне сходить немножко погулять? – спросил он, возбуждённым голосом, спрыгивая с последней ступени.

– Женя, нет, там уже темно и метель какая сильная, – ответила мама, сидя за столом.

– Потерпи маленько, вот погода уляжется и завтра с тобою вместе погулять-то сходим, – сказала бабушка, закладывая дрова в печку.

– Хорошо, – недовольным голосом пробурчал Женя, садясь рядом с мамой.

Лиза в это время лежала на печке и не хотела ни с кем разговаривать, она продолжала злиться на отца за то, что он лишил её новогодних каникул и маму, которая даже не пыталась его отговорить, несмотря на её просьбы. Она очень хотела увидеться со своей лучшей подругой Сашей, которая несколько лет как переехала в другой город и приезжала обратно только на каникулы к бабушке с дедушкой. В обычные дни Лиза редко выходила из дома, а в новой школе она так и не смогла ни с кем подружиться, так как там учились дети очень богатых родителей, они были высокомерными, разбалованными, отстранёнными, а руководство школы только усиливало конкуренцию среди учеников, возвышая одних, принижая других, искусственно создавая напряженную, враждебную атмосферу.

– Хочешь со мною сегодня спать ложись, деда всё равно пока нету, а ты тёпленький такой, – смеясь сказала бабушка, хватая Женю за бок.

Он засмеялся и посмотрел на маму, та в ответ лишь улыбнулась и пожала плечами.

– Ложись, ложись, я сказок много знаю, ты таких в городе, небось, даже и не слыхивал.

– Мама, что с тобой? – спросил Женя, обнимая маму и смотря на её расстроенное лицо.

– Всё хорошо, голова просто не много болит, – еле сдерживая слёзы ответила она, целуя в лоб мальчика. – Иди ложись с бабушкой, мне кажется она расскажет тебе много интересного.

– Хорошо, спокойной ночи, – сказал он, вставая со стула.

– Спокойной ночи, – ответила Алла, идя умываться.

Дедушка оказался прав, чем больше она заставляла себя двигаться, тем меньше сосредотачивалась на боли, которая постепенно стала затихать, видимо организм начинал медленно выводить токсины из организма, но по мере отрезвления сознания, душевные боли становились сильнее, её поразило, что в Лизе, своей маленькой принцессе, она увидела злобу и отстранённость, на мгновение Алле показалось, что она сидит за столом с незнакомой ей девочкой.

– Женя вам точно не помешает, он у нас просто очень беспокойный и иногда долго не может заснуть? – спросила Алла, собираясь уже уходить на вверх.

– Не переживай дочка, сейчас начнём сказки ему сказывать, он сразу у меня уснёт как убитый.

– Хорошо, доброй ночи, – ответила Алла и стала подниматься по лестнице.

Бабушка умылась, переоделась в длинную ночную рубаху и стала читать про себя молитвы, стоя перед иконами. Женя тоже встал рядом, из молитв он помнил только «Отче наш» и «Богородицу», остальные, выученные вместе с прабабушкой, давно забылись.

– Молодец, молиться всегда нужно и утром, и вечером и перед делами, – сказала бабушка, ложась в кровать рядом с Женей.

– Ну, коку сказку тебе сказывать? – задорным голосом спросила она, смотря на мальчика.

– А можно сказку про медведя, – ответил он, хитро улыбнувшись.

– Иж какой, самую лучшую выбрал и самую горькую, – серьёзным голосом произнесла бабушка.

– Ну коли так слушай, давно это было, нас ещё с Егорушкой и на свете не было, в те года сильная засуха стояла, такая сильная, что кругом пожары бушевали, зверь из леса уходить начал, нечего охотникам добывать стало. Жил тогда в деревни Евсей, охотник один, деток у него было аж одиннадцать голов, а кормилец он один был, жена как год уже Богу представилась, вот ходил он по лесам до глубокой ночи, но даже белку словить не мог. Отчаялся он совсем, дал зарок себе из леса без добычи домой не вертаться и ушёл глубоко в леса, долго его не было, думали, что всё, погиб, наверное. А он гляди домой вернулся, с богатою пушниной и дичью, всё хорошо, да другой он стал, людей сторонился, руки никому не подавал, да глядел на всех с высока и в церквушку деревенскую ходить-то совсем перестал.

Женя внимательно слушал сказку стараясь не спать, но как это всегда бывает заснул в самом начале. Бабушка улыбнулась, погладив его по волосам, перекрестив себя, она наложила крест в воздухе на Егора Тимофеевича и легла спать.

Глава 3: Руна

Жене снилось что он идёт в темноте сквозь сильную метель, внезапно он спотыкается и из-за ветра никак не может подняться, он начинает ползти, пытаясь найти хоть какое ни будь укрытие.

Среди сугробов он находить странный, округлый вход: «Сюда, здесь безопасно», – донёсся изнутри мужской голос, в этот раз он был похож на голос обычного человека. Женя, не раздумывая вползает внутрь ледяной пещеры, в ней очень тихо и темно из глубины он слышит звук шагов, цокающих когтями об лёд, присмотревшись мальчик замечает два больших, изумрудно – зелёных глаза, медленно приближающихся к нему. Женя пытается вылезти наружу, но лёд очень скользкий и он скатывается обратно, мальчик оборачивается и видит перед собой огромную, волчью голову: «Я жду тебя, быстрее», – внезапно, громким голосом говорит волк, а затем начинает выть.

Женя резко вскочил на кровати, где-то вдалеке за окном был слышен волчий вой, он вздрогнул и спрятался под одеяло. Его охватило странно чувство, что там в темноте, среди снегов, его кто-то ждёт, сам не понимая почему, Женя осторожно сполз с кровати на пол чтобы не разбудить бабушку. В избе было очень темно, сквозь «вьюшку» печки пробивались тонюсенькие всполохи пламени, а на стене, почти не излучая свет, горела лампадка. Натянув брюки, он обулся и крадучись подошёл к двери, где рядом на стене висела куртка с шапкой, одевшись Женя осторожно сдвинул в сторону тяжёлую задвижку и открыв дверь незаметно прошмыгнул наружу, аккуратно прикрыв за собой дверь, он оказался в ледяном коридоре, слева и справа возвышались двухметровые стены из снега и льда, здесь почти не продувал ветер и было довольно уютно. Правая сторона перед домом, где ещё вчера проходила дорога была доверху завалена снегом, и Женя сразу пошёл по тропинке ведущей за дом. Ночь стояла тёмная и холодная, снег почти прекратился и время от времени в просветах облаков появлялась молодая луна, освещая бледным, серебряным светом Урту. Пока глаза не привыкли к темноте Женя шёл почти на ощупь касаясь рукой снежной стены, через несколько метров он увидел тот самый шест со светящейся банкой на конце. Подойдя ближе, Женя остановился и посмотрел вверх, свет был не очень ярким, но тем не менее хорошо подсвечивал уходящий вверх на плато проход. Его безудержно что-то манило в лес и он осторожно пошёл вперёд, время от времени оборачиваясь назад, Жене всё время казалось, что сейчас из темноты на него кто-то выпрыгнет, но несмотря на сильный страх им овладело сильнейшее любопытство.

Путь на плато занял у него чуть больше получаса, пройдя вперёд ещё триста метров он стал различать чёрную стену леса возвышавшуюся высоко над снегом. Женя сделал ещё несколько шагов и остановился, он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд из леса.

«Ищи нору среди веток», – прозвучал у него в голове голос из сна.

Дойдя до конца прохода, он осторожно выглянул за его край, до леса было ещё метров двести, снег на поляне перед лесом был словно укатан чем-то тяжёлым и кругом виднелись отпечатки огромных медвежьих лап.

Женя в страхе спрятался в проходе: «Быстрее, пока он на другом конце, ползи направо», – сказал голос, в этот раз он звучал более настойчиво и мальчик, доверившись ему выполз из прохода и пополз направо, через пять метров перед собой он увидел лежащие на снегу еловые ветки. Подползя ближе, он увидел между ними чёрный лаз в снегу и не раздумывая нырнул внутрь. Ход уходил в глубину почти на два метра, внутри было довольно просторно, так что Женя полз по нему свободно не касаясь стен. Примерно через триста метров ход стал подниматься вверх, поднявшись по нему Женя обнаружил что находиться в лесу, среди высоких пихт.