Звездные облака. Часть третья. Встреча с могучими

– Они образуются в результате скопления космической пыли, отдельных крупных образований, возникших при взрывах и столкновениях белых карликов, пульсаров и черных дыр, о которых мы пока еще очень мало знаем.

Но все это пока из области гипотез.

– ПИП, а вот железо, – это и есть тот ферромагнетик, который искусственные микроорганизмы пожирают? – продолжал задавать вопросы Дима.

– Не только. Свойствами магнетизма обладают кроме железа кобальт, никель, сплавы окислов железа с окислами других металлов.

– А что это за диамагнетики?

– Это немагнитные материалы. Их в природе большинство.

– А микроорганизмы могут на расстоянии чувствовать магнитный или немагнитный материал?

– Дело в том, что магнитные материалы, особенно так называемые магнитотвердые обладают остаточной намагниченностью, то есть создают вокруг себя магнитное моле. Микроорганизмы, которые ты имеешь в виду, не только чувствуют, они притягиваются к магнитному материалу.

– А почему…

– Подожди, Дима. Ты интересуешься физикой. Попроси Эльвиру Вадимовну поскорей приступить к изучению ее основ. Вот Вася слушает и молчит, потому что он уже прошел начальный курс физики. Уверяю тебя, это очень интересно.

– ПИП, я чего-то прослушал, что говорил папа Николаю Григорьевичу о смене курса для обнаружения опасности, которую предсказывает шестигранник, – спросил Вася.

– Проще простого. Мы летим к системе темного карлика. Шестигранник показывает, что впереди опасность. А где? Неизвестно. То ли совсем рядом, то ли где карлик, то ли за карликом. Мы свернули в сторону. Пролетим миллиард километров. Посмотрим, куда показывает шестигранник. Если он снова покажет на карлик. Значит, опасность там. Если – в другую точку ближе карлика или дальше его, то мы точно можем определить ее местоположение и обойти ее стороной.

– ПИП, а для наших организмов эти микробактерии опасны? – спросил Вася.

– Не очень. У нас в кровяных тельцах около пятидесяти миллиграмм железа на килограмм веса. Вот ты сколько весишь?

– Не знаю?

– Эх, ты, спортсмен. Своих параметров не знаешь.

ПИП взял Васю за шиворот и приподнял.

– Запомни, сорок один килограмм. Итак, в тебе два грамма железа.

– Ну и что?

– Что, что! Съедят – болеть будешь. Вялость, анемия, спать все время будешь.

– И все это от недостатка гемоглобина в крови, – добавил Дима.

– Вот, учись. Настоящий врач растет, – похлопал ПИП по плечу Диму.

– ПИП, а что будет, если мы будем разгоняться аннигиляцией с использованием антиводорода, а он кончится? – спросил Вася.

– А что ты будешь делать, если по дороге башмаки потеряешь?

– Гы… ы. Босиком побегу.

– Так и тут. Антиводород кончится, на двигателе синтеза водорода в гелий полетим.

– А это дольше?

– Сам посчитай.

– Ага. Посчитал. В пять раз медленнее полетим.

– Молодец! Привыкай сначала думать, потом спрашивать.

– Это сколько же мы тогда полетим? – спросил Дима.

– Туда и обратно? – спросил Вася.

– Конечно.

– Лет семьдесят, как минимум, – ответил Вася.

– Ну, что, детвора, вам, пожалуй, спать пора.

ПИП ушел. А Вася с Димой разделись и нырнули под одеяла.

– Вась, а Вась, вы, значит, через год по планетам карлика фантомами гулять будете?

– Похоже, что будем.

– А меня возьмете?

– Ты давай учись быстрей. Тогда командир тебя возьмет. Он таких, как мы, в первую очередь берет. А знаешь почему?

– Почему?

– Потому что мы дольше проживем. И в случае какой-нибудь аварии, у нас больше шансов вернуться и донести в памяти то, что видели. Ну, пока. Поживем – увидим.

Экспедиция на Темный карлик

Прошло восемь месяцев. Корабль набрал максимально-допустимую скорость в сто пятьдесят тысяч километров в секунду. Несмотря на такую космическую скорость, глядя в иллюминатор, можно было предположить, что корабль висит на гигантской елке, на которой вывешено бесчисленное количество лампочек разной степени яркости.

Дима и Вася уже искупались, позавтракали и готовы были к продолжительным занятиям, как вдруг услышали голос командира корабля:

«Внимание всем. Приготовиться к переходу на инерционный полет. Руководство работ по переориентации помещений возлагаю на Сергея Артамонова. Укомплектовать группу Артамонова Эдуардом Полянским, Петром Скобцевым, Юрием Смирновым, Александром Павловым. Физикам Федору Никольскому, Николаю Красовскому и Вадиму Зорину проконтролировать в техническом цилиндре, переключение средств электромагнитной защиты и обсерваторий, проверить готовность к переориентации атомных реакторов. Воду из бассейна слить в цистерны. По моей команде отключить двигатели и в течение десяти минут произвести переориентацию помещений с одновременным включением вращения цилиндра обитания и технического цилиндра. Галине Чирковой, Надежде Сомовой и Ольге Соболевой подготовить робототехнический состав к ликвидации возможных аварийных ситуаций. Всем остальным разместиться в рабочих кабинетах и быть готовым вызвать техническую помощь через дежурный пункт управления. Дежурный – ПИП. Общее руководство оставляю за собой».

Дима и Вася спрятались к себе в комнату и стали ждать. Барсик, глядя на своих старших друзей, навострил уши и приготовился заорать. Прошло несколько томительных минут, и вдруг они почувствовали на несколько секунд себя парящими в воздухе. Комната, где они сидели, тихо заскрипела и стала перемещаться. Дверь, в которую они входили, закрылась, зато в боковой стенке открылась другая дверь, которую Дима раньше не замечал. Как и следовало ожидать, Барсик заорал, но из корзины не выпрыгнул.

– Ты чего испугался? – спросил Вася Диму. Мы уже к этому привыкли. Здесь все помещения на шарнирах. Перестает работать двигатель, пропадает искусственная сила тяжести, зато начинает вращаться цилиндр из тринадцати этажей, и снова появляется искусственная тяжесть.

Барсик перестал орать. Это означало, что в основном переход на инерционный полет закончен. Вася с Димой вышли из комнаты. Ребятам представилась совсем другая обстановка. Когда-то она была такой, когда корабль обращался вокруг одной из планет Рыжего карлика.

– Теперь вместо лифта трамвайчик, – сказал Вася. – А по этой дорожке вдоль спальных комнат можно бегать по кругу.