Мельница. Авторизованная биография группы

Тогда у группы только-только вышел альбом «Дикие травы» и предполагался тур с его презентацией. Поэтому в основе прослушивания были песни с этого альбома – по-моему, была песня «Ветер», «Шелкопряд», неизбежно была «Королевна», потому что планировали, что гитарист будет играть и в проекте Хелависы тоже, а «Королевна» – исключительно гитарная вещь, где весь аккомпанемент держится на одной гитаре. Я сидел, готовился, мне прислали песни – я тогда работал в музыкальном магазине «Муздеталь» и прямо на работе учил партии.

Потом приехал на прослушивание – встретил меня у метро Леша Кожанов: «Ты, что ли, с Пингиной играешь? Ну, пойдем». Пришли на репетиционную базу, поиграли песни, сказали – ОК, жди теперь главных. И было второе прослушивание, куда пришли Наталья и звукорежиссер группы Алексей «Доктор» Аржанов, и вот уже, собственно, для них все было повторно сыграно. Мне показалось, что я Наташе не понравился тогда – она мне строго сказала: «Мы вам позвоним», и я подумал: ну все, понятно. Про «Королевну» Наташа заметила: «Песня должна быть очень ровная», и я понял – сливайте воду.

А потом мне позвонил Дима Фролов, который, получается, курировал мое прослушивание, – и сообщил радостную новость: я принят. И я сразу решил, что все – я увольняюсь из магазина, я теперь в классной группе. Я попал в группу в феврале, сразу был мой первый концерт, секретный «хелависник» в клубе «Б2», а уже в марте мы поехали в украинский тур, сразу четыре города, большие площадки. Ну и все завертелось…

ДОКТОР

Я заверил Сережу тогда, когда он немного сник после наташиных слов «Мы вам позвоним», отвел его в сторону и сказал: «Если она так тебе сказала – это значит, что ты принят».

Вишняков сделал еще один неожиданный для группы финт: он фактически раскрывал поклонникам всю творческую кухню группы: в социальных сетях он выдавал чрезвычайно подробные посты о записи альбомов – как настраиваются гитары, как подбираются микрофоны, как ищется звук. С одной стороны, для самого Сергея эти заметки были своеобразной рефлексией процесса записи: фиксация процесса, размышления по поводу того, что можно было улучшить, а что, напротив, вышло безупречно. А с другой стороны, это еще больше сплачивало группу и ее поклонников – теперь весь процесс рукотворной магии был виден как на ладони, а хороший рассказ о записи альбома (а Вишняков рассказывал об этом необычайно интересно – а главное, на удивление простым и понятным языком) читался похлеще иного детектива.

Ну и напоследок – еще несколько секретов о Сергее. Например, благодаря ему в райдере группы появилась шоколадка «Аленка» (молочная, без добавок), вот любит ее Сергей! А еще однажды прямо на глазах у автора этих строк за ним закрепилось одно прозвище.

…Так вышло, что я организовывал однажды концерт в честь Дня города Мончегорска (да-да, того самого, воспетого аж в «Дне выборов» «Квартета И»). Мончегорск – это небольшой городок в Заполярье, в полутора часах езды от Мурманска. День города там празднуют в сентябре – и в этот момент за Полярным кругом уже становится несколько холодновато: начинает дуть сильный ветер, и даже сопки от него не защищают. Так что сентябрь – это последний шанс в году устроить настоящий живой концерт на открытом воздухе.

Фотограф Яна Овчинникова

У «Мельницы» тогда как раз оформилась новая акустическая программа – «36 и 6», о которой мы уже упоминали, той самой, названной в честь количества струн арфы и гитары: Хелависа и Сергей вместе, на одной сцене. Так что в выборе артистов я практически не сомневался: вечером почти весь город собрался на главной площади на концерт – живые концерты проходили в Мончегорске нечасто, в основном приезжали поп-артисты, работавшие или под «минус», или «под плюс». А тут – Хелависа со всеми «мельничными» хитами, ну как такое пропустить!

Ветер задул минут через пятнадцать после начала выступления. На холоде расстраивалась арфа, музыканты замерзали, но держались стойко – и отработали по полной, не сократив выступление ни на одну песню. Только потом, сидя в теплой гримерке, замерзший Вишняков отогревался горячим чаем – руки просто заледенели, и именно тогда Наташа и произнесла сакраментальную фразу, замешанную на метафоре из «Игры престолов»: «Зато теперь мы знаем, что Короля Ночи зовут Сергей».

И знаете, по-моему, Вишняков против такой метафоры совершенно не возражает!

Фотограф Яна Овчинникова

Волкодав

Одна из самых известных песен с альбома «Дикие травы». Но ее история – это еще и большая байка о том, как «Мельница» чуть было в кино не попала. Был такой способ прославиться здесь и сейчас, весьма популярный в первой половине 2000-х: написать песню для титров грядущего кинохита. Дело в том, что в это время отечественное кинопроизводство набирает обороты – на российские фильмы снова начинает ходить зритель, ведь их пытаются снимать по западным образцам, и иногда получается довольно неплохо. Так что прозвучать в саундтреке – это уже гарантия успеха: так было, например, с группой Uma2rman, записавшей песню для «Ночного дозора», или с массой русских рокеров, попавших в саундтрек балабановского «Брата 2».

И тут случилась еще одна удача – режиссер Николай Лебедев взялся за постановку фильма «Волкодав из рода Серых Псов», экранизацию романа Марии Семеновой, который по праву именовали «первым русским фэнтези». Авторский сюжет, не основанный на чужих мирах, харизматичный главный герой, захватывающие приключения в мире, практически лишенном магии, но все-таки наделенном некоторыми мистическими и научно-фантастическими чертами (например, один из спутников героя, мудрец Тилорн, был классическим фэнтезийным «попаданцем» – ученым из нашего мира, провалившимся в неведомую реальность) – все это обеспечило «Волкодаву» феноменальный успех у читателя. Ну а продюсеры могли рассчитывать и на успех экранизации: были стянуты мощные актерские силы – злодея по кличке Людоед играл Александр Домогаров, главную женскую роль исполнила восходящая звезда Оксана Акиньшина, а мудрую старицу мать Кендарат сыграла Наталья Варлей. Естественно, у «Мельницы» появился шанс – если записать песню для фильма, то это может помочь в раскрутке группы.

Стихи для песни написал поэт Александр Шаганов, известный по многолетнему сотрудничеству с Игорем Матвиенко – именно Шаганову принадлежат тексты главных хитов группы «Любэ». Но текст тоже оказался не слишком удовлетворяющим для продюсеров.

САПКОВ

Саша Шаганов написал совершенно прекрасный припев, но текст куплетов, при всем уважении к нему как к поэту, он как-то не доделал. Поэтому мы взяли на себя смелость его переделать и дописать, но он на нас не обиделся. Первую музыку к «Волкодаву» с чисто шагановским текстом написал Алексей Рыбников, и исполнила его другая группа. Но Леша Козин, продюсер «Навигатора», с которым мы сотрудничали, работал с продюсерами фильма и предложил им нашу версию.

Правда, в итоге ни рыбниковская версия, ни наша в фильм не вошли. Банальная причина: все слишком долго писалось, записывалось, и пока песня была готова – стало уже поздно, фильм ушел в финальный продакшн, в прокатную подготовку, и ничего туда нельзя было вставлять.

Предполагалось, что в фильм войдет песня группы «Алиса» под названием «На пороге неба» – Константин Кинчев и сотоварищи даже сняли клип в декорациях «Волкодава», – но и ее не включили в звуковую дорожку картины. А может, и к лучшему – фильм получился весьма неровный, его разгромили критики (хотя визуальную составляющую хвалили – и даже дали «Волкодаву» «Золотого орла» за работу художников-постановщиков). А вот песня «Мельницы» до сих пор жива, хотя и фильм забылся, да и книжка ушла из списков бестселлеров.

А без «Волкодава» ни один концерт до сих пор не обходится. Значит, не зря старались.

Высоцкий

К творчеству Высоцкого другим музыкантам следует подходить со всей возможной осторожностью. Просто потому, что провал фактически гарантирован – песни Владимира Семеновича неотделимы от его личности, и сложно представить, что можно хоть как-то приблизиться к высочайшему по искренности уровню его исполнения. Все же песни Высоцкого – они и авторские, и актерские одновременно: их он не просто пел – он их проживал, изнутри, из души, из кровоточащего сердца. Просто прометеевский подвиг.

Тем ужасней выглядят любые попытки подступиться к невероятной махине творчества Высоцкого со стороны других музыкантов – пусть даже и исключительно талантливых. Но у «Мельницы» почему-то получилось, причем неоднократно.

Причина в том, что для самой Натальи Высоцкий – далеко не случайный автор, а, словно по Воннегуту, «человек одного карасса», одной крови, общего культурного кода. И «Мельница» сделала собственные версии аж трех песен Высоцкого: «Баллады о борьбе», «Я несла свою беду» и «Баллады о вольных стрелках».

ХЕЛАВИСА

«Баллада о борьбе» – очень важная для меня песня, связанная с дружбой, которая, как известно, есть штука изумительная и громадная, с близкими и верными друзьями моей юности, которым я до сих пор могу подставить спину. Жаль только, что многих из тех самых верных друзей, для которых «Баллада» была столь же важна, уже нет. Мы делаем песню «своей»; в подобном случае мне не нужно думать, как в школе, «что хотел сказать автор», а я могу вложить в песню собственную эмоцию. Мне было важно, например, чтобы в «Балладе о борьбе» прозвучала эмоция материнская.

И мы сняли на «Борьбу» клип – такой, в стилистике Высоцкого, где мы все в «гамлетовских» черных свитерочках, и на заднем плане у нас – батарея, как на открытой сцене во время таганковского «Гамлета». Фанаты писали: «Почему батарея на заднем плане?!» – ну, потому что батарея. Потому что она там должна быть. И меч, который появляется в клипе – это тот самый меч, который «играл» в «Гамлете», с которым Высоцкий сфотографирован. Это именно он. Он хранится в музее Высоцкого, там, где мы все это снимали. И Никита Высоцкий нам его выдал. У меня в тот момент было чувство, когда я за него взялась, что это один из магических клинков, Эскалибур или, скажем, Грейсвандир. Такая вибрация пошла по всему телу. Это реально фантастика – взять меч, который обнимал Владимир Семенович Высоцкий, – и именно в тех же стенах. До слез, до соплей. У меня было ощущение, что меч живой и вибрирует, а я, в общем, знаю, что такое живые фантастические клинки.

«Я несла свою беду» – или просто «Беда» – возникла уже на «Люциферазе» как часть сольной программы Хелависы. И здесь она снова оказалась стопроцентно органична и невероятно точна: и в музыкальной артикуляции, и в аранжировке, да и просто – в «проживании» песни Высоцкого. Потому что только так их и можно исполнять, ведь сам Владимир Семенович не раз повторял, что пишет свои песни не как поэт или композитор, а как актер, не случайно давая им оригинальное определение: «песни-монологи».

ХЕЛАВИСА

«Беда» была первой песней Высоцкого, которую я вообще когда-либо спела. Ей меня научил папа, у которого была неплохая такая подборка текстов и аккордов бардовских песен в толстой коричневой кожаной тетради, для исполнения на всяких научных посиделках и в походах. И вот я где-то половину этой тетрадки потихоньку вместе с ним научилась петь, в том числе и «Беду». Это песня всегда была со мной, была «моей»… И мне интересно, слышала ли ее Марина Влади, которая давала мне разрешение на ее исполнение.

А ее аранжировка родилась в гримерке Зала Чайковского, вернее на его задних рядах, когда мы сидели, распевались, и Серега Вишняков говорит: «Давай что-нибудь такое классическое русское поиграем в DADGAD». Я говорю: «Давай, "Я несла свою беду"». И мы ее сыграли. Так и записали потом для «Люциферазы».

И на самом деле была у нас еще третья песня Высоцкого, тоже сделанная для фестиваля «Своя колея» – «Баллада о вольных стрелках», это был такой лихой кантри-трек, но в программу на ТВ он не вошел, и мы его забросили. И, как мне кажется, жаль. Было сделано очень любопытно.

Сегодня «Баллада о борьбе» почти не звучит на концертах, это именно отдельный выход, отдельное высказывание (в то время как «Беду» Хелависа поет на сольных концертах) – но высказывание, как мы понимаем, стопроцентно точное. Внутреннее чутье, безупречный вкус не подвели их и здесь – в работе с одним из самых сложных песенных материалов, которые когда-либо были написаны на русском языке.

Думаю, Владимир Семенович был бы доволен.

Фотограф Александр Елизаров

Александр Елизаров

Гребенщиков

Борис Борисович Гребенщиков для «Мельницы» – человек очень значимый. И не только потому, что является безусловной и однозначной «живой легендой». При этом сам Гребенщиков к своему легендарному статусу относится, с одной стороны, со стопроцентным пониманием, а с другой – с бесценной иронией. Это такое важное свойство гения: балансировать на тонкой грани между самоиронией и самоуважением: чтобы не забронзоветь, но при этом – безусловно знать себе цену.

Будем честны, именно Гребенщиков первым погрузил отечественного рок-фана в классический фэнтезийный мир. «Властелин колец» и по сей день числится у него в любимых книгах, да и Толкина в оригинале он прочел еще до того, как появились первые переводы. Кстати, что немаловажно, официально Толкина впервые издали именно в Ленинграде: в середине 70-х сперва в ленинградском отделении издательства «Детская литература» вышел «Хоббит» в переводе Н. Рахмановой, а затем, уже в конце 70-х, появился первый том «Властелина колец», легендарные «Хранители», в переводе В. Муравьева и А. Кистяковского, после чего началось повальное увлечение Толкиным как таковым.

А Гребенщиков в тот момент его уже читал в оригинале и даже постигал синдарин – эльфийский язык, грамматику и фонетику, которые филолог Толкин расписал досконально: бери книжку и учи. Гребенщиков не только выучил, но и стал сочинять на нем и даже петь. В песне «Партизаны полной луны» из альбома «Равноденствие» 1987 года, которая и по сей день входит в обязательную концертную программу «Аквариума», целый куплет поется именно на синдарине, две трети зала обычно недоумевают, что это Гребенщиков там мурлыкает, а посвященные понимают все досконально. Своеобразный пароль «для своих» – неудивительно, что на Эгладоре, о котором пойдет речь в главке про Толкина, песни Гребенщикова тоже звучали своеобразным паролем и были маркером «свой-чужой».

Ну и, естественно, рано или поздно их творческий путь должен был пересечься – на альбоме «Химера» так и случилось. Наталья предложила Гребенщикову спеть вместе с ней новую песню «Черный дрозд», и тот сразу же согласился. В своем безумном графике (а он и вправду сумасшедший: «Аквариум» – одна из самых гастролирующих групп России) Гребенщиков нашел несколько часов, буквально между саундчеком одного концерта и вылетом на другой, примчался в студию и все записал, четко, без проволочек, с невероятным профессионализмом.

ХЕЛАВИСА

С Гребенщиковым у меня лично связан довольно важный эпизод в жизни. Я, можно сказать, училась играть на гитаре по его песням. Папа показал мне первые четыре аккорда, дальше я стала учиться сама. И первой самостоятельно сыгранной на гитаре песней у меня была песня Бориса Борисовича «Лети, мой ангел, лети».

Ну а в плеерах музыкантов его песни, конечно же, звучат – от Гребенщикова нам никуда не деться, как было сказано в одной из статей об «Аквариуме»: «Он придумал язык, на котором мы говорим». Ну, если не все мы – то рок-музыканты точно.

ВИШНЯКОВ

БГ я слушаю, последние альбомы, «Время N» и «Соль», мне очень нравятся. Вот как раз Гребенщиков – он шагнул дальше всех наших отечественных музыкантов, дошел до зарубежных продюсеров, до грандов мировой музыки, выбрал своих, выбрал музыкантов – причем они разные на альбомах, они отвечают своим задачам, и они профессионалы величайшие, у нас так не играют. А почему? Потому что нет свободы такой, свободы самовыражения, нам бы в рамках лада все гонять. А там вообще нет никаких правил – просто космос. Совершенно другое мышление.

ОВЧИННИКОВА

Интересное совпадение – не знаю, кого еще, кроме Бориса Борисыча и Натальи Андреевны, в нашей рок-тусовке фанаты называют по имени-отчеству. По-моему, отличное соседство! С одной стороны – уважение к Борису Борисычу, а с другой – такой шлейф университетского прошлого, который за Наташей красиво развевается и периодически выплывает где-то в научных публикациях. Так что фанаты держатся в тонусе.