13 лет Теней

– Мама, папа, я так рад вас видеть.

Два часа пролетели как одно мгновение. Родители рассказывали о доме, о том, как борются за его освобождение. Павел старался держаться, но в конце не выдержал.

– Простите меня – прошептал он. – Я вас так подвел.

– Сынок – сказал отец напоследок, – Мы любим тебя. Что бы ни случилось, мы с тобой. Держись.

Когда свидание закончилось, Павел чувствовал себя опустошенным и в то же время полным решимости. Он должен выдержать, должен стать лучше – ради родителей, ради себя.

Вернувшись в камеру, Павел заметил, как изменились отношения между заключенными. Без Лехи и Саши образовался вакуум власти, и теперь каждый пытался найти свое место в новой иерархии. Павел понимал, что его роль на "дороге" дает ему определенный вес, но также делает мишенью.

Ночью, лежа на шконке, Павел размышлял о своем будущем. Впереди его ждало еще много испытаний, но теперь он знал, что не один в этой борьбе. С этими мыслями он наконец провалился в беспокойный сон, полный тревожных видений и неясных предчувствий.

На следующий день после свидания Павла разбудил громкий голос охранника:

– Подъем! На прогулку собираемся!

Павел поднялся, чувствуя, как ноют мышцы после беспокойного сна. Прогулка. Он слышал о ней от сокамерников, но еще ни разу не был.

– Давай, Паша, шевелись – подбодрил его Вова. Прогулка – это святое. Единственный шанс глотнуть свежего воздуха.

Они поднимались по лестнице на верхние этажи централа. Павел чувствовал, как колотится сердце – не то от физической нагрузки, не то от волнения.

Наконец, они оказались в прогулочном дворике – бетонном боксе около 30м2 под открытым небом. Стены были высокими, с огромными трещинами, в которых можно было разглядеть происходящее в соседних двориках, но сквозь решетку над головой виднелось голубое небо. Павел глубоко вдохнул, наслаждаясь свежим воздухом.

– Эй, новенький! – раздался голос из соседнего бокса. –Как жизнь молодая?

Павел обернулся. Сквозь небольшую трещину в стене на него смотрел пожилой мужчина с добродушным лицом.

– Нормально – ответил Павел, не зная, как реагировать.

– Не робей – подмигнул мужчина. – Я дядя Миша из 315-й. Мы тут все свои.

Вдруг из другого бокса послышалось пение. Кто-то исполнял "Владимирский централ" хриплым, но сильным голосом.

– О, Серега завел шарманку – усмехнулся Вова. – Сейчас весь этаж подхватит.

И действительно, вскоре песню подхватили другие голоса. Павел стоял, завороженный этим странным хором.

– А ты чего не поешь? – спросил его Максим.

– Я… не знаю слов – смущенно ответил Павел.

– Ничего, научишься – подбодрил его Максим. – Здесь все через это проходят.

Внезапно пение прервалось, и кто-то начал декламировать стихи. Павел прислушался.

– Это Поэт из 320-й – пояснил Вова. – Говорят, он раньше в литературном институте преподавал. А теперь вот… Но талант не пропьешь и не посадишь, верно?

Павел кивнул, пораженный тем, как в этом замкнутом пространстве продолжала пульсировать жизнь. Люди пели, читали стихи, обменивались новостями и шутками.

– Эй, Паша! – окликнул его дядя Миша. – Говорят, ты теперь на дороге вместо Лехи?

Павел напрягся. Откуда он знает?

– Не дрейфь – успокоил его дядя Миша. – Здесь все всё знают. Главное – держи ухо востро. Леха – хороший мужик, многому тебя научил?

Павел кивнул, не зная, стоит ли вдаваться в подробности. Но дядя Миша, казалось, и не ждал ответа.

– Слушай сюда, малой – продолжил он тихим голосом. – На дороге главное – спокойствие и внимательность. Один неверный шаг, и ты не только себя, но и всю хату подставишь. Понял?

– Понял – ответил Павел.

Внезапно пение прервалось, и из соседнего дворика раздались крики:

– Три, один, два! Три, один, два! Триста двенадцать!

Павел вопросительно посмотрел на Вову. Тот напрягся и крикнул в ответ:

– Три, один, два здесь! Кто говорит?

– Триста одиннадцатая! – донеслось в ответ. Есть почта!

Вова быстро огляделся и тихо сказал Павлу:

– Слушай внимательно, Паш. Сейчас будет важное дело. Ты же теперь на дороге, так что ты и примешь.

Павел еще не до конца понял, что значит «быть на дороге», но осознавал смысл момента.

Вскоре к стене подошел один из заключенных из соседнего дворика. Он ловко перебросил через стену небольшой сверток. Вова поймал его и, не раздумывая, сунул Павлу.

– Прячь быстро – шепнул он. – В ботинок суй.

Павел, действуя как бы во сне, засунул сверток в ботинок.

– Шмон на третьем! – крикнул кто-то. – Прячьте все!

Павел увидел, как его сокамерники засуетились. Вова быстро что-то сунул в щель между бетонными плитами, Максим незаметно проглотил какой-то маленький сверток.

В этот момент в прогулочный дворик вошли охранники.

– Так, голубчики, кто тут у нас? – протянул один из них, оглядывая заключенных.

Павел почувствовал, как по лбу стекает капля пота. Сверток в ботинке, казалось, жег ему ногу.

– Смирнов! – вдруг окликнул его охранник. – Ты чего такой бледный? Нездоровится?

Павел с трудом сглотнул. Нет, все в порядке – выдавил он.