Иранцы: личный опыт

Ашхаду анна Мухаммадар рассулю Ллах

Ашхаду анна Али он валио Ллах».

То есть «свидетельствую, что нет Бога кроме Аллаха, свидетельствую, что Мухаммед – пророк Аллаха, и свидетельствую, что Али – представитель Аллаха». Фраза про Али характерна, естественно, только для шиизма – так что я теперь еще и шиитка. Кстати, никто не просил меня повторять текст три раза, как я ожидала. Видимо, с иностранцев и одного достаточно.

После этого мне выбрали мусульманское имя – Париса. Затем я подписала кучу самых разных бумаг – нет, не кровью, крови попросту бы не хватило. После чего со всеми документами (в которых было указано, что ислам я приняла чуть не в день своего приезда в Иран) мы отправились в местный загс.

Офис был битком набит народом, но нас обслужили сразу и по первому классу. Улыбчивый дядя даже попытался заговорить со мной по-английски, после чего принялся наскоро заполнять квиток (по ходу переврав мое имя и фамилию) и вклеивать туда наши фото.

Брак решено было заключить на три года – это крайний срок, после которого я твердо рассчитывала обосноваться с Бехрузом в России. Оставалось решить вопрос с мехром – то есть вознаграждением, которое будущий муж обязан мне выплатить по первому требованию в течение совместной жизни либо если захочет подать на развод. Я сказала, что мне достаточно минимального выкупа: одного Корана (он по закону полагается всем девицам) и 14 золотых монет (на тот момент их стоимость составляла около полутора тысяч долларов).

Церемония бракосочетания по-персидски выглядит просто: дядя быстро-быстро талдычит что-то по-арабски, потом на фарси, и после определенной фразы жених и невеста должны сказать свое веское «да». Когда именно это надо сделать, Бехруз мне толком не объяснил. В результате я свое «бале! бале!» выпалила, как только представился удобный случай. После чего дядя посмотрел на меня как-то странно, а народ, сидевший в кабинете, заулыбался. Однако дело было сделано – и только поставив с десяток подписей в разных частях документа, я смогла осведомиться у законного супруга о причине общего веселья:

– Э-э-э… Ну, понимаешь… По традиции невеста, к которой обращаются с таким вопросом, должна сначала отказаться, выразить свое неудовольствие. И только на третий раз ответить, что согласна. А ты с ходу завопила «да» на весь офис.

– Не фига себе! Я сюда замуж пришла выходить или кота за хвост тянуть? Вы бы хоть предупредили…

Все течет, все меняется. Избрание президента Хасана Рухани в 2013 г. многих обрадовало. И впрямь казалось, все меняется: ядерная сделка в Лозанне предусматривала снятие санкций в обмен на отказ Ирана от разработки атомного оружия. Иранский рынок оживился, стало меняться отношение к Ирану в мире, это повлекло и внутренние изменения в стране.

Свобода – последнее, что я ожидала найти в Иране. Надо было ступить наконец на иранскую землю, прокатиться на тегеранских такси, пройти по улицам, прийти в дом моей семьи, чтобы понять наконец, как все изменилось. Манто на девушках выше колен и без пуговиц, платки небрежно накинуты на головы. Нередко дамы попросту накручивают на голову обычный шарф – соответственно, сзади пучок торчит и спереди челку видно. В ресторанах и развлекательных заведениях появилось множество надписей – слезных просьб «соблюдать хиджаб». Раньше такого не было, хиджаб воспринимался как неотъемлемая часть жизни, о которой незачем лишний раз напоминать. Теперь же посетительницы так и норовят оголиться…

В магазинах прибавилось импортных товаров – и традиционный сохан из Кума мирно соседствует с конфетами Nestle, бог весть где изготовленными. Ободранных «Пейканов» на дорогах все меньше: по правительственной программе населению дают возможность приобретать новые (относительно) машины местного производства, а старую рухлядь с дорог удаляют. Народ смотрит в будущее с плохо скрываемым оптимизмом и учит английский язык: англоязычных вывесок и надписей сейчас раза в два больше, чем год назад.

Увы, период оптимизма был недолог. В Америке сменился президент, и сделка фактически перестала существовать. Санкции вернулись, Иран вновь видится многими как страна-изгой и полагается только на внутренние ресурсы. А народ? Народ окончательно разочаровался в политике и политиках.

Глава 3 В гостях в иранском доме

Если гость твой тысячу раз сделает нелепость и скажет что-либо неподходящее, ты все ему прощай. Кабус

Кто не побывал у иранцев в гостях – не видел настоящего Ирана. Дом перса – его крепость, семейный очаг, место отдыха и сокровенное владение. Внешний мир полон опасностей, постоянно приходится хитрить и изворачиваться, лицемерие необходимо для выживания. Только дома можно расслабиться и побыть самим собой. Главная ценность в Персии – семья. А что может быть для семьи важнее дома?

Мы останавливаемся перед дверью Бехруза. Папа возится с замком, а все остальные дружно принимаются снимать обувь. По привычке делаю шаг, чтобы разуться в коридоре квартиры. Бехруз машет руками:

– Что ты, мама тебя убьет!

В квартиру даже шагнуть в ботинках нельзя: сняв обувь за дверью, ее тут же ставят в специальный шкафчик у входа. Сумки и пакеты, если на улице их ставили на пол или сиденья в транспорте, тоже просто так на ковры не бросают. Сначала подстелют газетку, а потом – милости просим.

Все эти предосторожности не просто свидетельствуют об аккуратности персов. В доме, где на полу спят, а нередко и обедают, ковры должны содержаться в идеальной чистоте. И зимой, и летом дома предпочитают ходить босиком. Тапочки – для особо непривычных к коврам гостей из России.

Мне посчастливилось побывать в нескольких городских квартирах в Тегеране. Квартиры иранского среднего класса мало чем отличаются друг от друга. Старинные мягкие ковры прекрасно сочетаются с LCD-телевизорами и новейшими музыкальными центрами. В персидских домах хватает мебели, хотя привычные нам кровати здесь не считают обязательным предметом интерьера. В почете стиль а-ля Людовик XIV – имитация позолоты и резьбы в стиле рококо. Персы вообще большие поклонники всего французского, ведь культура и искусство Франции в свое время были в стране необычайно популярны. Давайте совершим прогулку по типичной иранской квартире.

Гостиная

Сюда попадают из прихожей, миновав шкафчик для обуви. Прием гостей – всегда событие, хотя в иранском доме гости появляются каждый день и нередко – без предупреждения. Что ж, у хорошей хозяйки всегда должны быть припасены фрукты, пирожные, чай и орехи всех сортов.

В гостиной ставят большой стол с соответствующим количеством стульев, но пользуются им нечасто. Гости предпочитают рассаживаться в креслах и на диванчиках, расставленных в углах, или же просто на подушках, на коврах. Дело хозяйки – вовремя подать на маленьких тарелочках яблоки, апельсины или бананы. И, разумеется, огурцы: еще древние иранцы заметили, что огурец перебивает вкус съеденного фрукта – и после него апельсин, к примеру, можно есть без привкуса яблока. Обязательно подается чай. Каждому принесут отдельную порцию на тарелочке, с ножичком, и будут следить, чтобы вовремя заменить остывший чай на горячий и подать еще фруктов. Персы очень любят крошечные столики, которые удобно переносить с места на места. Нередко трапеза ограничивается фруктами и семечками – иранцы ходят в гости друг к другу ради общения, а не ради угощения. Но если дело близится к вечеру, гостям непременно предложат разделить с хозяевами и ужин.

В семейных или дружеских обедах-ужинах участвует немало народа. Пятнадцать-двадцать человек за «европейский» стол в городской квартире не посадишь при всем желании. На помощь приходит традиционное «софре» – скатерть, расстеленная на полу (сначала на ковер стелют одеяло, затем – клеенку). На ней расставляют приборы и блюда с кушаньями. Сидеть за таким импровизированным столом удобнее всего по-турецки – а этим искусством персы владеют в совершенстве.

В первые же дни моего пребывания в Персии нас захлестнула волна гостей. На смотрины невесты из далекой северной страны собрались все родственники, живущие как в Тегеране, так и за его пределами. В другое время я бы, вероятно, стушевалась от такого потока внимания. Но с персами, даже не зная ни слова на фарси, чувствуешь себя свободно. В их глазах светится искренность, в рукопожатии чувствуется уважение – причем руку мне пожималии мужчины, и женщины. Неловкие попытки заговорить по-персидски вызывали у присутствующих неподдельный восторг, и окружающие меня всячески поддерживали. Теплота, царящая среди трезвенников-персов, в русской компании возникает разве что после третьей рюмки… Разумеется, и тут бывают свои конфликты, сложности в отношениях и прочие незаметные постороннему проблемы. Но вежливость и дружелюбие – краеугольный камень общественных отношений, а в гостях полагается вести себя еще лучше, чем дома.

Персы не только много и активно общаются, но и у иностранца вызывают желание включиться в беседу со всем возможным энтузиазмом. То, что английский у многих присутствует лишь в зачаточном состоянии, никого не останавливает. Каким-то совершенно фантастическим образом объясниться удается всегда: как говорится, было бы желание… Гость и разговор – это святое. Всякие мелочи жизни вроде назначенных ранее встреч, запланированной работы и прочего при появлении гостей (которые тут вовсе не обязаны предупреждать о своем приходе заранее) немедленно отходят на задний план.

Через две недели, впрочем, я уже с нетерпением ждала, когда же поток гостей, наконец, иссякнет. Для замкнутого московского жителя необходимость улыбаться очередной толпе иранцев каждый вечер, без праздников и выходных, оказалась непосильной ношей. Кончилось все тем, что по вечерам мы с Бехрузом стали откровенно сбегать из дома под мамины окрики: «И чтоб к девяти назад, у нас гости!» Пару раз я притворялась спящей. Сон, по мнению персов, неприкосновенен, и прерывать его можно только ради дел государственной важности.

Теперь же я ругаю себя за пропущенные вечера. Где та радость, способная разбить даже мою врожденную скованность? Я могу не помнить имен, но никогда не забуду улыбающиеся лица, пожелания счастья и бесконечные подарки. А еще я научилась сидеть по-турецки. Уж больно неудобно устраиваться за софре на коленях – пока вилку до рта донесешь, половина риса рассыпается…

Спальни

В средней иранской семье детей как минимум двое-трое, и на отдельные комнаты для всех могут рассчитывать лишь зажиточные иранцы. Каждый квадратный метр на счету. Вот тут-то и выручает иранская нелюбовь к кроватям. Если в спальне родителей таковые еще ставятся, то молодежь чаще устраивается на матрасах на полу. Встал, матрас скатал, вместе с бельем в шкаф сложил – и можешь хоть танцевать.

После визита в Иран я поняла: далеко не вся мебель так уж необходима. Зачем столы и стулья, если существует скатерть-софре? И кому нужны кровати, когда есть удобные матрасы? Нам с Бехрузом, как молодым супругам, выделили отдельную комнату – ясное дело, без кровати. Говорят, спать на полу полезно для спины. Не знаю. Зато с такой постели уж точно ночью не свалишься. Может, перенять полезную привычку у иранцев?

От одного предмета мебели персы все же никогда не откажутся – от книжных полок. В спальнях городских квартир можно обнаружить самые причудливые собрания: от современных политброшюр на фарси до антикварных книг по медицине на французском. Любопытно: книги или учебники на английском можно увидеть и в домах, где никто толком по-английски не говорит. Все это – наследие дореволюционных времен, когда иностранцы чувствовали себя в Иране как дома.

Кухня

На кухне священнодействует хозяйка. По давней традиции большая часть пожилых иранок, даже в городах, не работают, а ведут хозяйство и нисколько этим не тяготятся. Скучать им не приходится: пока детей с мужем накормишь, пока постираешь, погладишь, ковры пропылесосишь…

Иранские кухни в городах полны современной техники: тут вам и стиральная машина, и посудомоечная, и пара-тройка холодильников, и микроволновка… Естественно, все это в квартире появляется по мере роста благосостояния семьи – блага цивилизации стоят недешево. Но без чего вовсе невозможно представить иранскую кухню, так это без самовара! Называют его персы точно так же, как и мы, позаимствовав это слово из русского языка. И раз заговорили о заимствованиях, находясь на кухне, стоит назвать еще два: «эстакан» (маленький стаканчик для чая) и «колбас» (колбаса).

Возвращаясь к самоварам: в деревнях пользуются традиционными агрегатами, а вот в городах их сменили самовары электрические – по сути дела, электрочайники.

Как и многие, я воспитана на рассказах о восточных женщинах, чье место – на кухне. А еще у них жестокие супруги, регулярно распускающие руки… Вид Хоссейна, аккуратно отмывавшего тарелки, пока Фатима общалась с гостями, поверг меня в шок. А он рассмеялся:

– Гляди-гляди, как иранский муж угнетает свою жену!

Конечно, в иранских семьях бывает всякое, как и в русских. Однако арабская традиция четкого разделения обязанностей супругов здесь принимается далеко не всеми. Поэтому семьи в целом очень устойчивы. Фатима не работает, а Хоссейн с утра трудится в своем магазине, но неизменно приносит домой полные авоськи продуктов: мол, жене незачем таскать тяжести.

Мужчины выполняют физически тяжелую работу вроде мытья окон или стирки пальто и курток (когда в доме нет стиральной машины). Да, домашние обязанности – дело жены, но ведь женщины такие хрупкие, им надо помогать (хотя бы по выходным). У знакомых наблюдала следующую сцену: муж пришел домой с работы, жена-студентка принесла пару книжек из библиотеки и завалилась на диван. Мол, милый, я так устала, там такая жара, такие пробки, головы поднять не могу… И милый после рабочего дня, без всяких препирательств, отправился на кухню, все приготовил, принес жене ужин, да еще и посуду помыл.

На кухне обычно имеется столик для всяких хозяйственных надобностей. Но есть там же, где готовят пищу, не принято. Ведь ковра на кухне не постелешь. Кстати, перед входом иногда ставят безразмерные пластиковые тапочки – босоногим иранцам очень не нравится ходить по холодному кафелю.

Ванная

Ванная, или «хаммам» (слово, знакомое любителям турецких бань) – настолько необходимая часть любого дома, что иранцы побогаче стараются устроить в квартире как минимум две ванных комнаты. Культ чистоты (в этом смысле исламские призывы к постоянным омовениям очень гармонично сочетаются с традиционной персидской аккуратностью) главенствует везде. Иранца может смутить даже грязный воротничок пассажира в автобусной толкучке. Мало того, что иранские домохозяйки с утра до ночи моют и убирают квартиры, так еще и все члены семьи посещают душ по два раза в день. Ванну тут встретишь нечасто – душ экономичней и места не занимает.

Душ – это священнодействие, и любой перс переживает настоящий экстаз, наслаждаясь струями прохладной воды. Время в хаммаме течет незаметно. А потом еще надо все тщательно за собой убрать, вымыть и тихо проскользнуть в мокром полотенце в свою комнату. Даже халат приносить в стандартную городскую ванную бесполезно, поскольку душ забрызгивает все: пол, потолок, стены и даже дверь. Пару раз попытавшись проникнуть в ванную после того, как кто-то ею воспользовался, я, чертыхаясь, возвращалась к себе переодеваться – не ходить же по квартире в штанах, мокрых до колена! Кто их знает, этих иранцев: может, они как-то герметизируют дверь, затыкают слив, наполняют комнатку водой до половины и плескаются там, как в бассейне?!

Слив сделан прямо в полу, что очень удобно: лей воду сколько хочешь, но на головы соседей ни капли не попадет. Однако я так привыкла к нашим тесным ванным и душевым кабинкам, что в первый раз не сообразила этот слив открыть. В результате хамам наполнился водой по щиколотку, и она начала тихонько переливаться через порог. Хорошо, кто-то вовремя постучал в дверь, не то дело закончилось бы плавающими коврами…

И в ванную, и в туалет входят в специально стоящих там резиновых тапках. Выходить в них за пределы ванной нельзя, чтобы не разносить воду по дому.

С туалетами все просто: иранцы пользуются стандартной азиатско-мусульманской конструкцией: «дыркой в полу», над которой приходится вставать на корточках. Рядом – специальный шланг для немедленного омовения интимных мест. При этом даже малышей приучают подмываться исключительно левой рукой, а брать, к примеру, еду со стола – правой. Ученые, кстати, доказали: именно такой унитаз и меры гигиены предохраняют от многих малоприятных заболеваний.

Хозяин небольшого отеля, помнится, как-то жаловался на необходимость устанавливать в гостинице сразу две канализационные системы: поскольку иранцы терпеть не могут европейских туалетов, а иностранцы постоянно жалуются на иранские. Что ж, перефразируя известную пословицу, всяк кулик свой унитаз хвалит…

Глава 4 Та’аруф – иранский этикет