Наедине с обстоятельствами

– И что нам теперь делать, мам? – всхлипывает. По ее детскому личику я вижу как ей страшно. И мне страшно. И что делать я совсем не знаю.

– Собираться, мой зайчик. А что еще делать?

Глава 1. Ника

– Мама, за что папа нас выгоняет? – Алиса садится на пол, с сожалением глядя на расставленную железную дорогу. – Мы же ничего плохого не сделали.

– Не знаю. Может, он еще передумает… – говорю неуверенно. Есть конечно слабая надежда что Данила просто перепил… Но увы. Скорее всего решил он твердо. А вот «за что» он нас выставляет за дверь… Этого я не знаю. И вряд ли узнаю.

– А если нет?

– То значит мы будем жить в другом месте, – улыбаюсь, совершенно неестественно. На моих глазах слезы, которые никак не выходит скрыть.

Чудесная карьера для няни с далекого захолустья…

Сначала тебя приглашают помогать с крохотным ребенком, которому всего полгода. Дом – шикарный, зарплата – высокая, работодатели – адекватные. Да еще и малышка – чудо.

Потом случается несчастье – умирает мать девочки. Умирает глупо, внезапно. Нет, это не убийство, классический несчастный случай. Переходила дорогу, а водитель не успел затормозить. Малышке – год. И малышка постоянно плачет, она постоянно зовет маму. Отец малышки в трауре по своей молодой красивой жене. А Валерия и правда была хороша! Высокая, длинноногая, с шикарными темными волосами. Я не скажу что она была ко мне слишком добра, но и никогда не придиралась. Мы ладили.

На третий день после похорон появилась еще одна няня, чтобы облегчить мне нагрузку. Алиса постоянно плакала, только успокаивалась она на моих руках. И на руках Данилы. Он сидел по часу с ней, глядя в пустоту, мрачный, почерневший от горя.

Платить стал больше.

Я и сама не пойму как мы стали встречаться. Свое вспыхнувшее в первый же день чувство к нему я скрывала до последнего, четко понимая, кто он и кто я. Я – девочка из деревни, в прямом смысле этого слова. Он – богатейший мужчина, но главное – имеющий семью.

Да, я из этой деревни как будто и выбралась, но выбралась ли деревня из меня? Классической красавицей я тоже не являюсь. Да и просто красавицей меня не назвать.

Пускай у меня длинные волосы и красивая фигура. Меня любят дети, а я люблю их. Но я до последнего считала, что наше сближение с Данилой произошло только по одной причине – ему нужна была мать для дочери. И я под эту роль прекрасно подходила. А жить со мной… Так это не сложно. Много не прошу, не требую. Неприхотливая жена в доме, которая и лишний раз на шоппинг не соберется – постесняется.

Я была уверена что Данила мне изменяет. Точнее, я как будто и хотела этого, уж слишком я стеснялась сама себя. Но он никогда не давал повода так думать. Да и сейчас он нас выгоняет нас не потому что нашел другую женщину. А потому что мы «надоели». Но ладно я, а Алиса? Я же видела что он всегда в ней души не чаял! Так почему же он с ней так поступает?

Мои размышления прерывает домработница. Она заходит, держа в обеих руках по чемодану.

– Данила Алексеевич просил передать чтобы вы собирались. Я уже уложила в первый чемодан ваши вещи, а второй предназначается для Алисы.

Я беспомощно приземляюсь на крохотную кроватку дочери. Как наши вещи можно уместить всего в пару чемоданов? Это невозможно. Хоть деньги он нам даст? А сколько у меня есть? Открываю приложение в телефоне. Так-то негусто конечно, но я не привыкла жить на широкую ногу, поэтому на пару месяцев хватит. Но он же даст еще? По закону он должен перечислять алименты.

Алиса записана на меня. Я ее удочерила официально, поэтому она со мной остается на более чем законном основании. Да и не брошу я ребенка. И все равно в голове крутится тайная надежда: может Даня проспится и поймет, что слишком перегнул палку?

Я у него за эти два месяца несколько раз спрашивала, почему он так себя ведет? Что у него произошло? Проблемы с бизнесом?

Хотя как обыкновенная деревенская дурочка, которая занимается исключительно домашними делами, я представления не имею, на чем обогатился Данила. Родители-то у него очень простые. И еще в первый год нашего совместного проживания я пришла к выводу, что не все его деньги зарабатываются законно. Но как именно, я не знаю. А может, я это все просто придумала, потому что муж никогда ни в чем передо мной не отчитывался?

– Я собрала основные вещи Алисы, – сообщает домработница.

– Мам, а мы возьмем железную дорогу? – спрашивает Алиса.

– Доченька, милая, у нас только два чемодана. Она туда просто не поместится. К тому же, мы не знаем где будем жить, поэтому пока что все игрушки останутся дома.

– Все?! – личико Алисы хмурится, – Давай хотя бы возьмем Тошу!

– Тошу можно, – киваю.

Тоша – это маленькая плюшевая собачка, которую Алиса просто обожает. Постоянно таскает с собой, спит с ней и даже иногда пытается кормить из ложечки. Не скажу, что это самая красивая или дорогая игрушка, которую мне доводилось видеть, но иногда дети и не такое страшилище выбирают в любимчики. Прошлый плюшевый питомец Алисы представлял собой кривую длинноногую лягуху, у которой отсутствовали оба глаза. И даже пуговицы, которые я пришила на их место, ситуацию не выручали. К счастью, в один прекрасный момент игрушка пропала. Подозреваю что не без участия Данилы. Он тоже смотрел на это чудовище с ужасом. И после появился Тоша, который не ломал психику взрослых.

От воспоминаний на глазах наворачиваются слезы. Ведь все так хорошо было! А может, это я все придумала, а хорошо не было? Может все дело в том что Данила относится к людям как к расходному материалу? Вот и меня использовал и выгнал. Однако Алиса выбивается даже из этого правила. Что бы сказала Валерия, узнай о том, что ее дочку выгоняют на улицу? С другой стороны, дочка тут прописана, и он не имеет право ее выгнать. А значит… Ничего не значит!

Сейчас в любом случае лучше уйти. Данила в неадеквате, ладно мне даст пощечину, а если ребенку? Алиса и так запугана, и не спасет никакая опека.

За нас никто не заступится, потому что с деньгами и связями Данилы ему ничего не грозит. Даст кому надо на лапу. Все ведь продается и все покупается. Он и сам это говорил.

– Малыш, надо переодеться.

За окном ранняя весна, поэтому мы надеваем пальто, шапки. А вот идти куда? Да, я что-то совсем задумалась, а ведь проблема уже даже не в том, откуда мы уходим, а кто нам предоставит крышу над головой. У меня и друзей-то особенно нет. Кроме Кати. Катя – моя бывшая коллега, мы вместе работали нянечками, да и познакомились мы в агенстве. В отличие от меня, замуж за клиентов она не выходила, ее муж – обычный представитель среднего класса, работает дальнобойщиком. Она по-прежнему няня. Один минус – квартира у них тесная. Пустит ли? Или все-таки поехать в гостиницу?

Пишу сообщение: «Катя, привет! Данила выгнал нас с Алисой из дома». Если предложит поехать к ней, приеду, нет – не обижусь. В конце концов ей может быть неудобно… Но Катя меня всегда выручала. Ответ приходит незамедлительно: «Езжай ко мне, муж все равно в рейсе».

Я не успеваю ответить: «Спасибо», когда раздается голос Данилы:

– Вы еще здесь?!

В руке бутылка виски. Пьет прямо из горла. Глаза красные, смотрит на нас, как бык на красную тряпку. Правда он и напоминает сейчас быка. Алиса тут же хватает чемодан, хотя он для нее слишком тяжелый, да и не по росту.

– Алиса, не трогай, мама понесет сама, – произношу ласково и спокойно. – Давай я помогу на тебя надеть рюкзачок. Ты положила туда Тошу?

– Тошу, раскраски, резиночки, расческу, браслет.

– Еще возьми телефон, планшет и зарядку.

– Точно! – вскрикивает ребенок, а я перевожу взгляд на Данилу. Тот делает новый глоток отвратительного пойла и произносит:

– Не советую ничего забывать, потому что вы сюда больше не вернетесь.

– Ты забываешь, что это я тебе очередная жена, – стараюсь говорить спокойно, чтобы не начать реветь хотя бы сейчас, – а Алиса – дочка! Единственная!

– А может у меня на стороне есть? – ржет.

– Нет у тебя никого на стороне, – рявкаю, хотя делать это опасно, – Вы и этого-то с Валерией с трудом родили. Что, не так?!

– Закрой рот!

Алиса тут же включается и, засунув зарядку в портфель, вдруг произносит:

– Моя мамочка смотрит на тебя с неба и тебе сделает плохо! Она тебя проклянет!

Я аж теряю дар речи. Вот же Алиска! Ну помолчать не могла! А с другой стороны – ребенок. И ребенок прекрасно понимает, что происходит несправедливость. Жду что Данила сейчас взорвется, но, как ни странно, он только усмехается и делает очередной глоток виски. А я помогаю надеть рюкзак на дочку и беру в руки оба чемодана:

– Водителя дашь, или мне такси вызывать? – стараюсь держать себя в руках. Кстати Алиса прекрасно знает, что у нее была другая мама. Та, что родила ее, та что погибла. Ни я, ни Данила никогда не считали, что такие вещи надо скрывать. Поэтому ребенок называет мамой и меня, и покойную Валерию. И абсолютно прав в этом.