Почему роботы убивают?

Имя мне незнакомо, никто не всплыл в памяти, вместо радости я почувствовала страх. Я не хотела ни с кем встречаться. Наверно, у меня всё отразилось на лице, потому что Максвелл поспешно добавил:

– Когда вам будет удобно.

Я кивнула, и мужчины покинули палату. На пороге мистер Ридли обернулся, на его лице мелькнула виноватая улыбка. Он хотел порадовать меня и ожидал совсем другой реакции.

– Спасибо вам. За всё, – выдавила я из себя. На улыбку сил уже не хватило. Дверь захлопнулась, я упала лицом в подушку, давясь слезами.

Открыть файлы и просмотреть материалы я нашла в себе силы только на следующий день. Никакого отклика. Словно читаю сводку новостей или статью в журнале. Скучную статью. Ничего интересного, судя по всему, в моей жизни не происходило, вся история заняла не больше двух страниц сухого текста. После смерти родителей я сменила две фостерные семьи, прежде, чем меня усыновила чета Биман. Приёмная мать умерла от сердечного приступа, когда мне исполнилось 16, отца посадили (финансовые махинации), почти полтора года я провела в социально-реабилитационном центре, после 18-тилетия получила жильё. Мои детские фото из архива, квартира, где я жила последние месяцы – всё чужое, не вызвало никаких эмоций. Надо всё-таки встретиться с Райли, возможно, тогда я что-то почувствую, даже если не узнаю её.

После обеда двое рабочих-андроидов притащили в палату старый мольберт и коробку с красками и кистями. Следом в дверном проёме появился Максвелл с пакетом в руках. Я увлекалась рисованием. До аварии. Этого я тоже не помню, прочла в досье, но подарок меня порадовал. Мольберт поставили у окна, я достала кисти, палитру – ощущение в руках до боли знакомое. Сердце забилось чаще, я осторожно провела кистью по холсту и минут пять разглядывала светло-зелёную полосу краски. В голове мелькнули смутные образы: я также стою у окна, но окно совсем другое – старая, с лопнувшим пластиком в уголках рама, подоконник в серых разводах и выцветшие занавески. За моей спиной – кровать, я её не вижу. Помню. Я вспомнила! Кисть выскользнула из рук и упала на пол, заставив меня вздрогнуть. Видения в голове исчезли. Я попыталась выцепить из памяти что-нибудь ещё, но двери снова захлопнулись.

– Можно съездить, посмотреть, – предложил мистер Ридли, выслушав мою сумбурную речь. – Здание уже расселили, там никого нет, но, думаю, небольшую экскурсию нам проведут.

Я судорожно сжала руки и кивнула.

В субботу около полудня приехала Райли. Я гуляла в парке, увидела её издалека: она летела на гироскутере по центральной асфальтовой дорожке, распугивая прогуливающихся пациентов. Один из санитаров закричал на неё, девушка в ответ показала средний палец. Короткая стрижка, пирсинг в носу, джинсовые шорты и застиранная майка – я не имела представления, что у нас могло быть общего. Она мне сразу не понравилась. Райли ловко спрыгнула с гироскутера прямо передо мной.

– Хай, подруга! Вид у тебя не очень, – она широко раскинула руки и бросилась обниматься. Я сжала зубы, позволив ей обхватить меня, но тут же мягко отстранилась. Она хмыкнула: – Ты всё такая же недотрога. Тебя тут кормят вообще? Кожа да кости.

– Извини, я тебя совсем не помню, – я отошла на шаг назад и уже жалела, что согласилась с ней встретиться. От запаха дешёвых духов кружилась голова, её жесты, мимика, голос – всё вызывало отвращение.

– Ага, доктор сказал, ты крепко башкой приложилась! Маг… мез… да как её там?! Амнезия! – Она хлопнула себя по лбу и расхохоталась. – Мы в одной квартире жили. Совсем не помнишь?

Я мотнула головой.

– Ну и лан, если честно, и вспоминать нечего, такая дыра! Нас в новое здание переселили!

– А ещё я с кем-нибудь общалась? – перебила я её.

– Да ты ж затворница у нас. Всегда была. Таскалась везде со своим мольбертом… А чё, этот, смугленький, не приходил?

– Кто?

– Ну, с которым ты мутила вроде.

– Мутила?

Райли закатила глаза и шумно выдохнула:

– Ну, встречалась! Парень вроде твой, как звать не знаю, ты не говорила.

– У тебя есть его фото?

– Неа. Я вас случайно как-то возле дома встретила и всё.

– Может, это просто знакомый?

– Ну, ты сказала, что он – твой парень, – она пожала плечами. – Вот, фотки есть с концерта!

Я неуверенно взяла из её рук коммутатор. На экране две улыбающиеся девушки в толпе. Селфи с концерта. Я и Райли. Ни малейшего всполоха в памяти. Я вздохнула и вернула ей гаджет.

– Не вспомнила? – На её лице появилось жалостливое выражение, меня это вдруг разозлило. Если раньше мы и были подругами (хотя сомневаюсь, скорее соседками по квартире), но сейчас мне неприятно находиться рядом с ней. На помощь пришла Дора, позвав меня на физиотерапию.

– Спасибо, что навестила, – я протянула Райли руку, она проигнорировала и снова обняла меня, обдав удушливым шлейфов духов.

– Как-нибудь заеду ещё!

– Не стоит. Я всё равно тебя не помню.

– Ну, как знаешь! – На лице мелькнула обида, она вскочила на гироскутер, а я с облегчением последовала за Дорой.

На следующий день курьер принёс мне пакет. Райли выслала одежду и потрёпанный альбом для рисования, в приложенной записке объяснила, что успела прихватить кое-что, остальное выкинули. Я перебирала вещи, прикладывая к себе и бросая взгляд в зеркало. Пожалуй, это то, что я могла носить. Хорошо, что ничего общего с гардеробом Райли.

Глава 3

Поездка на старое место жительства дала более значимый результат: местность показалась мне знакомой. Едва мы вышли из машины, я устремилась в сторону зарослей за домом. Туда тянуло, как магнитом. Кусты расступились, за ними – небольшой холм, с которого открылся прекрасный вид на город. Я часто здесь бывала. Закрыв глаза и чуть откинув голову назад, я несколько минут просто стояла и вдыхала знакомый воздух. За спиной неуверенно кашлянул Максвелл:

– Что-то вспомнили?

– Да. Я приходила сюда писать картины.

– Красивое место.

Мы уселись прямо на траву и какое-то время молча смотрели вдаль. Удивительно, что рядом с ним я чувствовала себя непринуждённо, даже когда мы молчали. Я вдруг поняла, что вспоминать уже не хочется. Я боялась. Боялась, что всё, что происходило в моей прошлой жизни похоже на Райли, а то и хуже. Я не хотела возвращаться, я хотела жить дальше. Пожалуй, это повод начать всё с чистого листа.

– Можем посмотреть квартиру, я взял ключи, – предложил мистер Ридли.

– Нет. Не хочу. У меня ощущение, что я жила не своей жизнью, поэтому и вспомнить не могу.

– Тогда стоит начать новую жизнь, – улыбнулся он, протянув мне руку и помогая подняться.

– Так и сделаю.

Доктор Гаусс сказал, что я полностью здорова, могу выписаться в любой момент. Но идти мне некуда: пока не восстановили документы, я не могу получить жильё и пособие. Вместо радости меня раздирало чувство страха. У меня нет прошлого, а будущее слишком туманно. И я больше не увижу Максвелла. Мысли об этом вызывали дикую боль. Я почти ничего о нём не знала, кроме того, что он владеет «Беллатрикс», богат и не очень общителен. Скорее всего мои чувства – это благодарность. За помощь, за то, что не прошёл мимо, привёз меня в самую дорогую клинику города, а может, и страны. Мой парень, если тот, о ком говорила Райли, таковым является, палец о палец не ударил, чтобы меня найти. Как, впрочем, и полиция. Если бы не детектив мистера Ридли, я до сих пор не знала бы даже своё имя. И, конечно, мне хотелось верить в любовь с первого взгляда, как бывает в кино. Но, скорее всего, после выписки мистер Ридли забудет обо мне уже через пару дней, погрузившись в свои исследования и разработки.

Он заглянул тем же вечером, когда доктор Гаусс сообщил, что лечение окончено. Я лежала на диване и читала книгу. Максвелл робко опустился рядом, я приняла положение сидя, чувствуя, как ускоряется биение сердца. Он пришёл попрощаться. Меня переведут в какой-нибудь хостел – временно, пока не получу документы. Я сжимала в руках книгу, он смотрел в пол, краснел и нервно постукивал правой ногой.

– Завтра вы сможете получить идентификатор, – наконец выдавил из себя, – а вот с остальным… оформление займёт ещё какое-то время. Бюрократия.

Я молчала, боялась, что, если попытаюсь сказать хоть слово, разревусь. Клиника – не отель, я поправилась и находиться здесь дальше не имела права.

– Вам нужно где-то жить, пока всё не разрешится. Я подумал… – Максвелл с трудом выуживал из себя слова, делая между ними огромные паузы, на каждой паузе моё сердце почти останавливалось. Он глубоко вздохнул и следом выдал скороговоркой: – Вы могли бы пожить у меня, временно, дом большой, несколько гостевых спален, район хороший, думаю, вам там понравилось бы.

Сердце увеличило обороты, вышло на финишную прямую и почти взорвало грудную клетку. Я беззвучно пошевелила губами – дыхание перехватило, мне хотелось броситься ему на шею, но, конечно, я этого не сделала. Максвелл же смутился своего предложения и, резво вскочив с дивана, направился к двери.

– Пока подумайте. Я не обижусь, если откажетесь, вы ведь меня почти не знаете. – Он стоял, вцепившись в дверную ручку, смотрел вбок, по щекам расползлись красные пятна, и вдруг добавил, так и не глядя в мою сторону: – Мне не хочется расставаться. Мы вроде неплохо поладили.

Он нажал на дверную ручку, я сорвалась с места и успела схватить его за руку, несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, наконец я выдохнула: