Такая разная правда

Часть 2

Знакомство второе: Людмила

Я при прическе, я и ухожена,

Ногти накрашены – все как положено!

Я вся такая – в браслетах и бусиках,

И супермодных малиновых трусиках,

Красное платье и туфельки модные…

Только в купе все три полки… свободные…

Ольга Королева

1

Меня зовут Мила. Кто как называет. Кто-то полным именем, кто-то – Людкой, некоторые – Люсей. А мой любимый – Милой. Мне двадцать два года, я замужем, детей нет, и пока не планирую. Ситуация не располагает.

Мужа зовут Алекс. Он хороший человек, умный, сильный, образованный, когда-то сумевший завоевать мое сердце. К великому сожалению, на том он и остановился. Я же понимала любовь и семью по-другому. Грезила о нескончаемой феерии, водевиле, бурлеске, признаниях, танцах и, как минимум, чтобы кофе в постель. А лучше – шампанское. Чтобы треск рвущегося белья и хруст мебели под потными телами. Стоны до утра и вопли от счастья назло соседям в выходные и будни. А он…

Но я счастлива. Я люблю и любима.

Беда и боль в том, что муж и любимый – два разных человека.

Раз уж собралась говорить откровенно, начать, видимо, нужно с Олега. Не будь его, не было бы ни преступления, ни наказания.

Но не будь его – не было бы и моей огромной необузданной любви, вся сила которой проявилась лишь в этих страшных событиях.

В ту далекую пятницу мы с девчонками зависли в «Косом зайце». Повод – прощание моей подруги Таньки с холостой жизнью. Про другого человека сказала бы – с периодом затянувшегося одиночества. В отношении Таньки этот термин не уместен. Жизнь она вела разбитную, приятелей меняла как великосветские аристократы свои перчатки (кстати, никогда не понимала – куда они их девали? Теряли? Для вызовов на дуэли пачками разбрасывали? Непонятно). Алекс был занят «неотложными» делами, которых у него больше, чем часов в сутках. Что-то они с друзьями организовывали в это время и в последние дни ходили, словно меду наелись. Перемигивались загадочно. Главным для меня в этом было, что Алекс опять половину ночи проваландается с ними в спортзале или в гараже, куда смывался при первой возможности. Алекс – в гараже! Никогда не думала, что эти два слова окажутся в одном предложении.

– У тебя есть жена! – с обидой говорила я, выбирая наряд перед выходом.

Вдруг он опомнится, подбежит, поцелует. Не отпустит или отправится со мной. Хотя бы проводит. Хотя бы заметит новую прическу.

– Самая лучшая в мире! – весело неслось в ответ.

Он тоже собирался. Лясы точить. Бегая от одежного шкафа к ноутбуку, ежеминутно что-то правил, стуча по клавишам и не обращая внимания на застрявшую в штанине ногу. Клоун.

– Майку переодень.

Алекс в недоумении остановился.

– Чем плоха? Все равно она под рубашкой.

– Наизнанку.

– Я не суеверный. И не до майки сейчас. Дорогая, мы мир переворачиваем!

– Знаю, осталось рычаг подыскать.

Когда-то меня привлекло в нем именно это – нечто могучее и непонятное, отличающее от остальных. Какой-то необъяснимый драйв. Внутренняя мощь. Энергия. Мужская сила. Настоящая, многоплановая, а не то, что думается в таких случаях. Решительность. Готовность идти на подвиги и умение стоять на своем. Еще – горящие умом глаза, что убеждали в грядущих спокойствии и безопасности – которые он зубами выгрызет, но устроит. Казалось, он добьется всего, чего захочет.

Я оказалась права почти во всем. «Почти» – потому что захотел он не меня, как супругу, и не семью, как основу. А цивилизацию спасти.

Так мы и пришли к тому, что случилось. Обычное для наших мест прохладно-дождливое лето стояло в самом разгаре, народ радовался солнечным денькам, а те, кто днем работал, старались радоваться еще и вечерам – любым, как теплым, так и холодным, которые легко превращались в теплые с помощью теплой атмосферы в теплой компании.

В общем, мне предстоял очередной вечер в компании нетрезвых подруг, но судьба вдруг повернулась невероятным образом (не церковным, а совсем наоборот) и заставила напрячься, как не желающему отчисления троечнику перед экзаменом.

Этот цепкий взгляд я заметила сразу. Выделивший меня из толпы, хищный и требовательный, он бросил кровь из головы во всхлипнувший забытыми ощущениями живот.

Олег. Чувственный грубовато-прочный блондин, который знал себе цену и одним выстрелом голубых лазеров умел возвеличить, поднять на небеса и одновременно выпотрошить до позвоночника. Достаточно представить банку колы в витрине холодильника супермаркета – запотевшую, тугую, мечтавшую о салюте пузырьков и прильнувших губах, и ее же – пустую, смятую, валявшуюся под ногами. Вот так ощущалось после взгляда бивших из глубин сердца серьезных глаз.

Во что он был одет? На это я всегда смотрю в первую очередь. Встречают, как известно, по одежке, и провожают по ней же. Поэтому моему Алексу не светит в жизни ничего путного, хотя я старалась – моими усилиями он выглядел если не стильно, то, во всяком случае, не отталкивающе. Впрочем, за этим приходилось постоянно следить, а то, когда задумается, мог даже побриться забыть.

Одежду незнакомца я просто не заметила. Я увидела его сразу в целом, как Мужчину – с большой буквы. Детали меня не интересовали. О том, что его зовут Олег, я узнала чуть позже, и с тех пор это имя вытеснило все, о чем думалось днем и ночью, перекроило реальность и влезло в сны.

Олег, тогда еще безымянный, пересек зал и подсел ко мне.

– Почему пьянство не является смертным грехом, а уныние является?

Никогда об этом не задумывалась. Поскольку я лишь пожала плечами, он продолжил:

– Прекрасным девушкам самОй природой запрещено скучать в одиночестве. Разрешите быть ее, этой природы, выразителем чувств, а заодно и средством избавления от грусти.

Возможно, слова были другими, и все это я себе намечтала. Неважно. Важны ощущения и то, что осталось в памяти.

Бархатная речь лилась через сознание, как лава сквозь пенопласт, она обжигала и испаряла. По телу бежали предательские мурашки. Я не верила себе. Такое не могло произойти со мной, я же не Танька, чтобы бросаться на первого встречного.

Впрочем, Танька бросается не на все, что в нужный момент шевелится, она лишь на словах неразборчивая. Когда на меня сыпались ее исповеди с подробными деталями насчет с кем, где, когда и как, я откровенно не понимала, а все вопросы заменялись одним: почему?

«Тебе с Алексом хорошо?» – поинтересовалась подруга в ответ.

«Да», – соврала я.

К тому времени его отстраненность уже откровенно достала, и хотелось перемен. Но не таких, на которые намекала Танька.

«А без него?» – озадачила она.

Без него было также тоскливо, как с ним. Одиночество вдвоем, так это называется.

«По морде лица вижу, что в обоих случаях – не очень. А у меня наоборот – отлично и с мужем, и без него. Но тебе мой вариант не подходит».

«Твой вариант никому не подходит, он, собственно, и не вариант», – улыбнулась я.

Танька не спорила. Скорее всего, в их с мужем отношениях тоже были сложности, о которых посторонним знать не полагалось. Намеки на это были, но она не рассказывала, а от вопросов отмахивалась. Оставалось принимать ее такой, какая есть, тем более, что высказанное ею мнение иногда оказывалось очень трезвым, такого не получишь от тех, кто мыслит как я. От подобных мне слышны только укоры и недовольство.