Стихотворения (1828 г.)

Автор

Петр Андреевич Вяземский

Год написания книги

1828

<< 1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 >>

На страницу:

Перейти

13 из 18

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

Тревожась внутренней тоской,
Томясь неведомым недугом,
Как пораженное испугом,
Вдруг вздрогнув, ты подъемлешь вой.

Таинствен мрак в ночной глуши,
Но посреди её молчанья
Еще таинственней душа
Твоей, о море, рорицанья!
Ты что-то хочешь рассказать
Про таинства природы вечной
И нам волною скоротечной
Глубокий смысл их передать.

Мы внемлем чудный твой рассказ,
Но разуметь его не можем:
С тебя мы не спускаем глаз
И над твоим тревожным ложем
Стоим, вперяя жадный слух:
И чуем мы благоговея,
Как мимо нас, незримо вея,
Несется бездны бурный дух!..

Петр Алексеевич

Когда, как будто вихрь попутный,
Приспособляя крылья нам,
Уносит нас вагон уютный
По русским дебрям и степям:

Благословляю я чугунку!
И вдруг мне что-то говорит:
На вас, весь вытянувшись в струнку,
Петр Алексеевич глядит.

Почуя гул необычайный,
Царь встал тревожно из земли
И с любопытством, думой тайной,
Вперил на нас глаза свои.

В уме недолго он пошарил,
Всю важность дела он смекнул,
И по лбу вдруг себя ударил.
И тяжко, наш родной, вздохнул.

Чудовищем любуясь жадно,
Ему отвесил он поклон;
Но все ж голубчику досадно,
Что зверь сей не при нем рожден!

Пар, эту пятую стихию,
Еще не выдумал народ;
А царь наш матушку Россию
На всех парах уж гнал вперед.

Встав с позаранку, чарку хватит,
Подаст к походу зычный свист,
И сплошь свою громаду катит
Наш венценосный машинист.

Не зная тундр, ни буераков,
Он то-и-дело бороздит,
Не догадавшись, что Аксаков
Его за это пожурит.

Так твердо тендер свой державной
Он в руки мощные забрал,
Что с рейсов ковки стародавной
По новым круто нас помчал.

Россию он вогнал в Европу,
Европу к нам он подкатил,
И пристрастившись к телескопу,
Окно он в море прорубил.

Морская зыбь – его веселье!
И сам катается по ней
И погостить на новоселье
Скликает стаи кораблей.

Быть может, скажут: «засиделись,
Мы слишком долго у окна
И на чужое заглазелись!»
Но полно, тут его-ль вина?

Он окончательного слова
Сказать, наш зодчий, не успел,
Им недостроена основа
Великих помыслов и дел!

Как-бы то ни было, на славу
Из ботика развел он флот,
По-русски отстоял Полтаву
И Питер вызвал из болот.

Нам скажут: «Русь он онемечил!»
Нет, извините, господа!
Россию он очеловечил,
Во имя мысли и труда.