Письма к А.А.Воейковой

Le 24 Octobre.

I.

От меня требовали русских романов. Я поспешил исполнить приказание. Мне обещаны были книжки de "La Revue des deux Mondes" за нынешний год, и я смиренно осмеливаюсь напомнить благосклонное обещание. Также смиренно и с робостью повергаю к милым ножкам и на суд строгой критики прилагаемые здесь странички.

3 мая.

II.

Напрасно изволите во мне сомневаться. Напрасно из первоклассных изволите причислять себя ко второму разряду. Подымайте выше. Очень рады будем Вам во вторник. Не могу быть к Вам сегодня потому, что y меня литературный комитет по делам Жуковского, который собирается издать полное собрание своих сочинений.

Целую Ваши ножки.

28 сентября.

III.

Я приходил по православному обычаю троекратным лобзанием за себя и за……… похристосоваться с Вами (и того шесть лобзаний, которые за мною и за Вами до первого свидания).

Вторник.

IV.

Когда-бы не был я уж отставный поэт,
Когда-б не выслужил узаконенных лет,
В которые даны нам тайный дар и сила
Вливать огонь и жизнь в холодные чернила,
О, как-бы горячо затрепетал мой стих,
О, как-бы я легко в избытке чувств моих
Воспел, откинув лесть и вымысел хвалебной,
Хозяйку милую обители волшебной,
Где царствует она без пышной суеты,
Единой прелестью ума и красоты!
В те дни как было-б мне легко рукой свободной
В картине пламенной и с подлинником сходной,
Как в зеркале живом, изобразить ее
И в сельской тишине её житье-бытье.
Представить, как ова в саду богатом тенью,
Внимая здесь и там журчащих вод паденью,
В наряде утреннем, воздушна и светла,
Красивой ножкою, как кончиком крыла,
Чуть веет по цветам и изумрудной ткани
И свежий нектар пьет живых благоуханий.
Все жизнь и радость в ней! И мыслью, и душой,
И юною своей цветущей красотой
Она сливается сочувствий тайной силой
С природой, как она, цветущею и милой.
Вхожу в святилище. Здесь стихнет внешыий шум:
Здесь мыслящий досуг. Здесь чувство, вкус и ум
В роскошной простоте, при помощи взаимной,
Устроили себе приют гостеприимной.
Свободно льется здесь радушный разговор:
Не попадешь в беду, хоть-бы сказал и вздор.
Здесь слушает она фон-Визина рассказы.
Ей Астрадит его и Ванька пучеглазый
Не дики. Прихоти заемной новизны
Не заглушили в ней народных чувств струиы,
И острый ум её, не чопорный и чуткий,
Сочувствовать готов замашке русской шутки.
Родной поэзии ей милы имена:
Татьяной Лариной любуется она,
Жуковского, еще младенцу в колыбели,
Ей песни на душу волшебный сон напели,
И сон сей на яву – сон чудной красоты;
И жизнь в ней расцвела всей прелестью мечты.
Вот вечер наступил, роскошный вечер мая,
Конями резвыми искусно управляя,
Летит она стрелой чрез нивы и леса,
И к ней ласкаются земля и небеса.
То месяц молодой к добру ей светит справа,
То голубой залив, то томная дубрава
Приветствуют ее прохладою своей,
И песнью зв?чных волн, и шопотом ветвей.
Но можно-ли в словах холодных и несвязных
Всю прелесть уловить красот разнообразных,
Которыми глаза и ум упоены?
Как приковать к стиху все радужные сны,
Приснившиеся мне в очарованьи сладком?
В душе живет их след горячим отпечатком,
К прекрасному любовь в душе еще жива,
Но изменяют мне бессильные слова.
Так упраздненный жрец, в день праздничный средь храма
Рукою набожной не жжет уж фимиама
Пред светлым олтарем богини красоты,
Не он приносит в дар ей свежие цветы;
При жертвенных огнях, в благоуханьи дымпом
Не он приветствует богиню звучным гимном.
Другим, счастливейшим, он уступает честь
Ей дань приличную и гласную принесть.
A сам, таясь в тени поклонником смиренным,
Он вторит про себя моленьям вдохновенным,
И песнью внутренней и жертвою немой
Возносит душу он к богине молодой.

    Май. 1848.
Сообщил гр. Бреверн-де-ла Гарди.