Арктика-2020

«Странно… – подумал Максим. – Если я здесь главный виновник этого кордебалета, то почему не инструктируют меня? Где моя ответная речь? Где чётко разработанный сценарий? Что мне вообще делать? Орать – будьте здравы, товарищ адмирал, или изображать счастливого дурачка с раскрытым ртом?»

В коридоре вдруг забарабанили частые шаги бегущего человека. Тяжёлые шаги подбитых подошв, а рядом семенящие каблучки медсестры. Дверь с треском распахнулась, и Максим увидел запыхавшегося подполковника с красными просветами погон.

– Королёв?! – выпалил он с порога.

– Он, он! – закивала из-за плеча медсестра.

– Слушай сюда, капитан, и запоминай! – не теряя ни секунды, начал подполковник. – Главком уже здесь! Как зайдёт к тебе, говори коротко, отвечай по делу и то, когда спросит. Но прежде чем чего-то ляпнуть, хорошо подумай. Обращайся только – товарищ Главком! Не вздумай сказать – адмирал. Не любит! Адмиралов много, а Главком один!

«Ну вот теперь всё на своих местах! – улыбнулся про себя Макс. – Как я мог подумать, что меня отпустят в свободное плавание? Всё как полагается – и инструктаж, и инструктор».

– Посматривай на меня. Если кивну, значит, всё хорошо. Моргну правым глазом – лучше помолчи! Про то, как тебя сбили, говори коротко. Все и так всё знают. Вали всё на норвежцев. Спросит про здоровье – не вздумай жаловаться. Нытиков тоже не любит. В конце визита он обязательно спросит – чего хочешь? Ну это так, на телекамеру. Потому что за тебя уже всё решили. Выбирай – «Орден Мужества» или должность в Москве, при Главном штабе флота? Есть у нас одна вакансия. До подполковника вырастешь без проблем. А дальше тоже не пропадёшь. У нас никто не пропадает. Ну так что? Думай быстрей, капитан. У меня две заготовки приказа. На перевод и на награждение. Какую выберешь, ту сейчас и оформим Главкому на подпись. Сразу и подмахнём!

Максим смотрел на подполковника с сочувствием. Вот они издержки паркетной службы. Всегда должен чувствовать, чего хочет хозяин! Опережать его на один шаг. Желаете орден вручить? Так вот у нас и приказ готов! Должностью озолотить? Что ж, извольте, и здесь мы не оплошали. Вот второй. Только подпись поставьте, и мы его тут же в делопроизводство! Ни дать ни взять – вышколенный пёс, преданно помахивающий хвостом.

– Так что выбрал, капитан? – потряс у него перед носом двумя листами подполковник.

В ответ Макс молчал. Смотрел на наливающиеся кровью глаза инструктора и молчал.

– От счастья переклинило? Я бы на твоём месте выбрал должность. Орден неплохо, но с ним ты отсюда не вырвешься. В дырах роста нет даже с орденами. Пользуйся, пока есть возможность свалить с этого занюханного Севера.

А вот это он зря. Север Максиму нравился.

– Да что же ты за тугодум такой? – вконец растерялся подполковник. Затем, прислушавшись, он вдруг обречённо выдохнул: – Ну всё! Опоздали! Главком уже по лестнице поднимается. Чёрт с тобой. Я на скорую руку оба приказа накидаю. А ты как надумаешь, моргни глазом. Если левым, значит, орден. Ну а правым – должность.

Вышколенный пёс стал за дверью и слился со стеной. В коридоре послышались хозяйские шаги, и тут уж лучше замереть в ожидании командного щелчка.

Главком явно страдал одышкой. Войдя в палату, он тяжело перевёл дыхание, вытер со лба выступивший пот, а затем уже пошарил взглядом в поисках виновника торжества.

– Так вот он какой, наш герой. Ну здравствуй, здравствуй.

– Здравия желаю, товарищ Главком!

Насколько это было возможно в его состоянии, Максим изобразил лежачую стойку «смирно». Багровое от повышенного давления лицо Главкома показалось ему совсем не таким, как на фотографиях. Эти фото имелись на каждом корабле флота, так что сравнить было с чем. Хотя наличествовали вполне узнаваемая бульдожья челюсть, нависшие мохнатые брови, по положению которых подчинённые Главного штаба определяли адмиральское настроение, расплющенный боксёрский нос.

– Как тебя здесь лечат, капитан?

– Лечение идёт планово! Успешно! – не дал раскрыть рот Максиму главврач. – Пациент идёт на поправку.

– Я не тебя спрашиваю, – даже не удостоил взглядом главврача Главком.

А Макс не сдержал улыбку, увидев, как тот покраснел и теперь стал в два раза багровее, чем сам адмирал. Но Главком уже убежал мыслью вперёд и, позабыв собственный интерес к лечению Максима, неожиданно начал возмущённую речь:

– Мы положим этому конец! Никому ещё не удавалось потеснить Россию в мировых океанах!

Дальше адмирал блеснул знанием истории:

– Ещё до Баренца, путь на Грумант протоптали наши поморы! Первая изба здесь стояла русская!

Главком прошёл к кровати, и теперь всё пространство позади него заняла свита и телевизионщики. В глаза неприятно ударили софиты. Макс зажмурился, но его нефотогеничный вид мало кого интересовал. Всё внимание было приковано к адмиралу. Для того и собрались.

– Северный океан суров! Как и суровы люди, его покорившие. Ещё до Колумба, когда Европа только пускала в своих лужах бумажные кораблики, мы уже били здесь тюленей!

«Лихо загнул! – невольно восхитился Максим. – Интересно, речь ему подготовили или от себя, экспромтом?»

После краткого экскурса в историю Главком перешёл к дням насущным. Из суровой адмиральской речи стало ясно, что прошли те времена, когда Россия шла на уступки всем подряд. Теперь настал черёд уступок для тех, кто этого ещё не понял.

– Северный Ледовитый океан наш! – пламенно закончил Главком. И вдруг без перехода: – Не думай, сынок, что мы им простим твои раны. Мы своих не предаём. Я думаю, со мной все согласятся, что его нужно наградить?

– Да, да! – дружно закивала свита. – Наградить! Непременно наградить!

– Сам-то чего хочешь?

Вот он миг истины! Владыка могучего флота России желает наградить своего подчинённого, пострадавшего от вероломного противника! Жест, который должен пройти по всем экранам. Как и главная мысль – мы никого не прощаем и никого не бросаем! Безусловно, адмирал знает о вариантах выбора, предоставленных Королёву. Нужно лишь соблюсти игру в неожиданность. Закрученный сценарий с эффектным концом. Вот только всё мог испортить Максим. Он снова тупо молчал. Смотрел в уставившиеся на него телекамеры и молчал. А возникшая заминка повисла в воздухе тяжёлой неловкой паузой. Словно на плечи адмиральской свите опустился потолок.

Главком недовольно прокашлялся в кулак и оглянулся. Нервно подпрыгивающий за его спиной подполковник с приказами в руках побледнел и, едва не теряя сознание, навалился на шкаф, пытаясь с ним слиться.

Выждав ещё пару минут и насладившись произведённым эффектом, Максим решился:

– Товарищ Главком! Прошу вас разрешить мне и дальше служить в вверенной вам морской авиации! К Норвегии у меня личный счёт. В сложившейся обстановке считаю правильным дальнейшее моё использование исключительно в качестве лётчика. Москва мне не нужна, а орден я, поверьте, заработаю, когда отдам долги.

После его слов адмиральская свита невольно попятилась к двери – ну сейчас начнётся! Но Главком вдруг вздохнул, кивнул, задумчиво обхватил подбородок и тихо произнёс:

– Я тебя понимаю, капитан. А что скажет медицина?

– Это невозможно! – возмутился главврач. – У него деформация кости с выраженной последующей хромотой.

– Значит, ты ничего сделать не можешь? – теперь адмирал сверлил тяжёлым взглядом сжавшегося полковника. – Ты, эскулап, запомни – за одного сбитого двух несбитых дают. Мне такой лётчик нужен. А теперь я вот спрашиваю – нужен ли мне такой медик, который не может вернуть мне лётчика? Что ж ты из него калеку делаешь! Отныне заруби на носу – вы с ним одной пуповиной связаны. Вернёшь его в строй – значит, нужен. Нет – иди в народное хозяйство коровам хвосты крутить!

На этом визит Главкома закончился.

Когда всё стихло, в палату вернулись главврач и травматолог.

– Что же с ним теперь делать? – посмотрел тоскливым взглядом на ногу Максима травматолог.

– Ломать! – решительно заявил главврач.

– Жаль, так хорошо срасталась.

И словно для того, чтобы убедиться в том, что злополучная нога всё ещё на месте, он постучал шариковой ручкой по гипсу. Выглядело это так, как будто решалась судьба всё того же злосчастного пня на поляне. Пилить или корчевать?

– Придётся всё начинать сначала.

– Начинайте, господа! – вдруг вклинился в их диалог Максим. – Ломайте, пилите, сверлите, но в самолёт меня верните! А то я ведь теперь знаю, кому жаловаться. Колите ваши иммуномодуляторы для ускорения срастания! – он не был уверен, что это к месту, но где-то слышал. – Я на всё согласен!

Два медицинских светила уставились на него, как тараканы на тапок. Это же надо – говорящий пень!

Глава пятая