Приглашение в Рай

Приглашение в Рай
pieter.laas

Книга о двух россиянах отправившихся в Канаду в поисках лучшей жизни и волей судьбы попавших в авиакатастрофу. История долгой дороги домой и выживания в условиях неизвестности.

День 0

– Леша! Еще немного и все, не успеем! – я прибавляю шаг.

– Я не виноват! мы прилетели с опозданием! – мой друг, слегка запыхавшись, догоняет меня. – час! Такая задержка – это недопустимо! Хорошо, что у нас еще есть немного времени.

– Да, но расслабляться рано. Вот и стойка.

Мы подошли к представителю авиакомпании, молодой девушке в фирменной одежде.

– Доброй ночи! – она взяла документы и защелкала по клавишам – Извините, места для посадки вдвоем остались только в последнем ряду.

– Не беспокойтесь, нас все устраивает – я забрал документы, и мы пошли на выход, к автобусу.

– Интересно, что она о нас подумала. – Заметил я, по дороге к гейту.

– Это не имеет значения, нам с ней детей не крестить. Пойдем, нас остальные пассажиры ждут, вот и выход. – Леха зашел в салон впереди меня и расположился у окна, стараясь никому не мешать. Двери сразу закрылись, и мы поехали в мини путешествие по летному полю. Наш явно не новый самолет стоял достаточно далеко от здания аэровокзала, и автобусу пришлось покатать нас по полю добрых 10 минут. Пассажиры в основном молчали, кроме группы индусов, явно увлеченных каким–то спором, и активно жестикулирующих. Я еще задумался, что в Канаде, зимой, им тут делать? Или в гости едут или трудоустраиваться, слишком одинаково выглядят.

– Выходим! – Засобирался я, решив проскочить впереди толпы и первым войти в самолет.

– Не спеши. – Леша разгадал мой план. – Нам все равно в хвосте лететь. Пусть все рассядутся, закинут вещи, и мы зайдем спокойно, без толчеи и ожидания в коридоре, – Подышим пока, хоть 5 минут, погода классная.

И действительно. Морозная ночь, мерцание звезд, приятный бодрящий воздух, – После теплого автобуса и длительного перелета такая обстановка казалось сказочной и действовала опьяняюще.

– Все, пойдем! – Леша пошел к трапу. – Пора занимать места. Мы отдали посадочные талоны бортпроводнице и стали пробираться вглубь тесного салона, закинули рюкзаки на полку и стали выбирать, кому, где сидеть.

– Сядешь у окна? – предложил я

– Конечно! – Леха сел у иллюминатора и явно собирался сразу заснуть, расправляя одеяло, оставленное бортпроводниками заранее. Я предпочел сесть с краю, – салон был тесный, переднее кресло упиралось в колени не давая расслабиться. Вечная проблема людей с ростом выше среднего. Уставшие от первого длительного перелета, мы расположились, даже не переодеваясь и не снимая верхней одежды. Устроившись поудобнее, я вытянул ноги в проход и не дожидаясь взлета, тоже постарался поскорее уснуть, но увы – в отличии от своего товарища, провалиться в сон я смог только после благополучного взлета, когда самолет набрал высоту и мой страх высоты отступил.

День 1

Раннее утро

Вспышка, яркая, что глаза режет сквозь веки. Я резко проснулся.

Что это? Пытаюсь посмотреть в иллюминатор, перегнувшись через товарища – Леха уже проснулся и так же смотрит в окно.

– Если увидел вспышку, значит уже поздно, – сострил он. Мы молча смотрели на разрастающееся, на горизонте яркое зарево. На ядерный гриб не похоже. Тогда что это? Атомные испытания в Канаде? Смешно. Не мог же Китай войну начать, или Родина с США устроили Армагеддон и это зарево ранних взрывов над Аляской? Внезапно снопы искр летят с потолка, моргает и гаснет свет, хлопками лопаются гаджеты пассажиров вокруг, внезапно глохнут двигатели и самолет начинает лихорадочно трясти. Я понял, что у меня руки похолодели от ужаса, и я громко матерюсь.

– Пристегни ремни! – Леха сумел совладать с собой и отрезвил меня.

Мы нервно зашарили по креслам, забыв, что пристегнулись еще при взлете. Пассажиры испуганно закричали, но крик продлился недолго – к горлу подкатил ком – самолет стремительно начал терять высоту. В полной темноте чувствовалось, что пилоты маневрируют, пытаются изо всех сил спасти нас, переводя самолет в планирование. Свет не горел, двигатели молчали, часы не работали – стрелки замерли на часе дня по Москве. Я вжался в кресло и вцепился в ручки так, что побелели костяшки, от страха кружилась голова. Маневрирование продолжилось, нас трясло и болтало. Что задумали пилоты? Питания нет, и слава богу, что наша старая машина не ровня современным лайнерам – поршневой самолет может пилотироваться вручную, когда как современные машины управляются компьютерами и при потере питания становятся полностью неуправляемы. Но где мы, что внизу? Океан, суша, горы? Сколько мы проспали? На что ориентируются пилоты, кругом кромешная тьма!

Все это пронеслось в голове диким водоворотом в момент первого контакта с поверхностью. Самолет ударился, подпрыгнул и со скрежетом продолжил движение вперед, теперь уже явно скользя по неизвестной поверхности. Я клацнул зубами и достал головой спинку впереди стоящего сиденья, но ремни держали крепко, и я остался на своем месте. Скрежет и треск металла усилился, самолет дернулся и что – то, вздымая белый фонтан, промелькнуло в иллюминаторе, это крылья оторвало от удара о снег! Он сверкал прямо за бортом, мы не над водой! Крушимый землей фюзеляж продолжал скользить на бешеной скорости, постоянно содрогаясь от ударов о снег и ветки деревьев. В какой – то момент корпус начал заваливаться набок, и тут произошел удар чудовищной силы , самолет словно взорвался и его стало рвать на части, с диким скрежетом прямо перед нами обломки обшивки полетели на пол и заваливали пассажиров, самолет трещал и рвался в разных местах пока хвост окончательно не оторвало и он сделав вместе с нами полный оборот не остановился, вся же передняя часть, разрушаясь и сверкая обломками, покатилась дальше, под дикие вопли уцелевших пассажиров. «Я Жив», – последняя мысль, которая посетила мою голову, в глазах потемнело, и я потерял связь с миром.

Солнце уже озарило место катастрофы, когда я начал приходить в себя. Тело болело, голова раскалывалась, и я с трудом открыл глаза и осмотрелся: от самолета остались только последние два ряда, мы с Алексеем пристегнуты к креслам, хвост самолета лежит с креном на правый борт и на корму, обрубок задран вверх невысоко, но метр от земли точно есть. Мой друг дышал, спал или без сознания, бледный как смерть. На голове отличный синяк, похоже он приложился об борт при посадке, крови нет. Отстегнуться удалось не сразу, руки плохо слушались и пальцы сильно онемели… Ооох! Выдохнул, ребра болели, встал ровно, и чуть не упал от головокружения, но сдержался, захотелось пить. Надо глянуть остальных пассажиров: их двое, оба на первый взгляд мертвы. Другие кресла пустовали, думаю, не пристегнулись и погибли… Первым пассажиром был седовласый мужчина, одетый в добротный свитер, он сидел и не дышал. «Как живой» подумал я, и даже перепроверил, но нет – холодный, думаю, сердце подвело. Вторым пассажиром была молодая девушка лет тридцати, модно одетая в легкие спортивные брюки и футболку с ветровкой, модно стриженная, с ней все понятно – слишком легко была одета, наверняка потеряла сознание при ударе и замерзла насмерть. Хорошо, что мы поленились переодевается и спали как есть в пуховиках пусть и не застегнутых, но это спасло нам жизни.

Что же делать? Я растерялся. Надо Лешу отстегнуть, да осмотреть! Вот я «молодец» – и года не прошло как я догадался осмотреть товарища, «похвалил» себя я. Отстегнул ремень, попытался поднять и не смог – ну и кабан же вымахал! Что греха таить, мы были почти одного роста и схожей комплекции, под центнер весом и выше среднего роста плюс «шейкер», в котором мы побывали и пребывание на морозе в течении нескольких часов, не прибавило мне сил.

Спустя пару минут я смог достать Алексея из кресла и расположить между рядами на полу. Голову ему наклонил в бок, чтобы не захлебнулся в случае тошноты. Тааак, теперь нужно приодеться и поискать воды, жажда мучила неимоверно. Не снег же есть! Несмотря на то, что потолочные полки были разбиты, я с удовольствием обнаружил наши рюкзаки и вещи соседнего ряда на месте. Порывшись в рюкзаке надел шапку, кофту и вынул перчатки, более теплая одежда осталась в чемоданах. С Лешиным рюкзаком поступил так же – надел на него шарф и шапку, руки укрыл в перчатки и засунул в карманы. Черт возьми, время бежать за лотерейным билетом! Мало того, что выжили в авиакатастрофе, так еще и погода не успела прикончить.

Теперь пить. С этим законом о противодействии терроризму, на борт жидкости нести нельзя, а в магазин мы зайти не успели, – ни воды, ни еды с собой не оказалось. Туалет был в начале самолета и уехал дальше, и где теперь эта передняя часть? Я еще не осматривался, но на первый взгляд рядом остальных частей самолета не видно. Надо искать припасы! За нами была кухня, правда если самолет – это воздушное судно, то ее можно было бы назвать камбузом – точнее то, что от него осталось. Шкафчики, повсюду полочки. все сделано максимально рационально. компактно и крепко, контейнеры в металлические, все закреплены. Достать сразу не получилось, корпус самолета перекошен, и все емкости заклинило, но содержимое можно рассмотреть или прочитать этикетки – в некоторых одноразовая посуда, приборы, салфетки, воды и пищи нет. Есть два шкафчика побольше: дверь одного намертво заклинило в проеме, у второго край дверцы торчал, приглашая его открыть. Я ухватился и силой потянул – дверца хрустнула, и я полетел на пол вместе с ней, завалив пострадавшего друга. Леша застонал, и я поскорее скатился с него. Из шкафчика на меня «смотрели» две коробки со снеками и упаковки воды, – похоже на мини склад кухни. До катастрофы еду еще не раздавали, вероятно, это должен был быть наш завтрак. Вскрыл упаковку и жадно выпил почти целую бутылку воды, бодрость наполняла меня с каждым глотком, как в рекламе, я усмехнулся и вытерся рукавом, – живем! Второй шкаф? Не видно, что внутри, и не открыть, попробую сломать позже. Что делать дальше? Надо как – то начинать выживать здесь, пока нас не спасут, хотя ищут ли? Вспышка, которую мы видели в иллюминатор, выглядела очень пугающе. Вся техника отключилась, но в каком радиусе? Работает ли сейчас? Возможно, спасателям и не до нас сейчас, и знают ли они о нас? Сколько мы падали я не помню, сильно ли сошли с курса? Неясно, плюс нам нечем было подавать сигнал бедствия – рация наверняка сгорела. Будем жечь костры – дым видно издалека. Готов биться об заклад, что про нас сейчас думают в последнюю очередь, – если все отключилось у нас, то как минимум спасатели тоже остались без техники и связи.

Как там Леша? Надо проверить. Я выглянул в коридор – мой товарищ лежал, где я его оставил и ровно дышал. Все, пора покинуть самолет и осмотреться. Интересно, где мы? Затащил друга на камбуз укрыв от ветра и взял бутылку воды спрыгнул с края обломка. Ноги не выдержали и подогнулись, я повалился в снег. Глубоко, почти до колен это сильно затруднит движение. Зря я прыгнул, надо было спуститься аккуратно, но все мы сильны задним умом. Медленно встал, отряхнулся и перешел на утрамбованный снег. Нос и центральная часть здорово уплотнили снег, и я пошел вперед, рассчитывая найти другие обломки или других выживших. Идти пришлось недолго, уже через десять минут «прогулки» я стоял на краю скалы и «любовался» на обломки. Разбитый в щепки фюзеляж лежал бесформенной металлической горой метрах в двухстах прямо подомной, и, как ни странно, даже не сгорел. Топливо было в крыльях, так что гореть было нечему, для остальных пассажиров это было слабым утешением, надеюсь они не мучились.

Зато теперь ясно, где мы. – это или остров, или полуостров. Думаю, скорее остров, и не большой. С моей позиции я мог разглядеть расстилающуюся небольшую долину, дорогу вдоль нее. Возможно даже небольшую ферму. Правую часть долины закрывал лес, ограничивая обзор, левую прятала скала, уходящая вниз хребтом, и являлась естественной преградой, и все это окружала водная гладь. Выходило, что гора, на которой мы застряли не так и высока. Мы были, где – то на полутора километрах высоты, почти на самой вершине. Остальные обломки самолета лежали на небольшом плато, рядом с горным озером, в которое впадал небольшой ручей. И озеро, и ручей были скованы льдом, а на берегу озера стояла небольшая хижина. Я вгляделся. насколько позволяло расстояние – обычная избушка, сложенная из камней, охотничья, или рыбачья. Жаль только никого не видно рядом. Ладно, вернусь и буду поглядывать, не исключено что замечу кого. Все что я вижу из цивилизации это ферма, но невооруженным взглядом она еле видна, с тем же успехом это могут быть развалины. Единственное что настораживало – полное отсутствие дыма. Погода ясная и морозная, столбы должны были бы подниматься высоко, но ничего нет, это удручает. Неужели никто не топит печей? Ладно, пока все понятно, что ничего не понятно – пора обратно.

Хвост встретил меня на том же месте. Я сделал обход и осмотрел остатки железной птицы со всех сторон. Обследование далось мне нелегко – там, где снег не был примят фюзеляжем, его глубина была почти по пояс – я сразу взмок и устал. Все что удалось разобрать, так это то, что багажный отсек был под снегом и цел, хоть и невелик. Надо обязательно его вскрыть и проверить, уверен там будут полезные вещи. Время осмотреть товарища. С трудом забрался в самолет, подтянуться на руках для меня была задача на грани, особенно в зимней одежде и когда лезть необходимо в разбитый, искореженный самолет, да и острые края не добавляли оптимизма. Забравшись, я лег на пол, отдышался и подполз к другу – Леша лежал на боку, пока меня не было его рвало, и он явно пытался выползти из кубрика. Он не в коме!

– Леша!!! Ты меня слышишь? Вытираю его и кладу на спину. У меня нет нашатыря, не знаю, что с Лешей делать. Если у него сотрясение – приводить его в чувство тряской не лучшая идея – осторожно поднимаю ему веки, – Ты меня слышишь?

Зрачки реагируют на свет. Заморгал! Стонет.

– Аааа, где мы? Что стряслось? – Товарищ прищурился от яркого света и попытался встать. Я помог ему прислонится к стене и подал воды.

– Держи! – он взял бутылку и стал жадно пить.

– Вспомнил, … дай руку, самому не встать, голова кругом.

– Не рано ли?

– Помоги! Я в туалет хочу.

Поднимаю его с трудом, потянув за руки. Леха немного постоял, упершись в стенку и тяжело дыша, пошел к краю самолета.

– Голова трещит, – Леха вернулся и опустился в свободное сиденье у края фюзеляжа – эти – он одними глазами указал на мертвых пассажиров – все?

– Да. Нам повезло. Других выживших нет.

– еще вопрос кому больше повезло. – Леха скривился от боли – Как отсюда спуститься?

– Я прыгал, там мягко. Но тебе наверно не стоит.

– Верно, мне каждое движение, как молот по голове. Если прыгну – глаза вылетят. Он нагнулся и глубоко дышал.

– Не свались только, тебя подержать?

– Я сам!

Пока Леша приходил в себя я решил осмотреть наши запасы и провел «инвентаризацию» шкафчиков и кладовой. Негусто, но лучше, чем ничего. Были упаковки негазированной и газированной воды, соленый арахис в маленьких пакетиках и булочки к чаю. Главная добыча – боксы сэндвичей с колбасой сыром и помидорами в индивидуальной упаковке – солидно, еще одна коробка каких – то вегетарианских бутербродов, чай в пакетах и банка кофе. Плюс еще шкаф, который я не смог открыть.

– Живем! Леша пришел в себя и стоял рядом, прислонившись к стене, и осматривал припасы.

– Да, на ближайшее время вопрос провизии закрыт. Идти сможешь?