Ищейки

– Витрины, милая.

– Я видела сегодня утром, как полиция разглядывала окна в Музее почты, – сообщила Ширли-Энн. – Мы как раз сидели во французском кафе с Полли Уайчирли. – Она в очередной раз пожалела, что вовремя не прикусила язык.

Джессика немедленно ухватилась за эту фразу.

– Вы встречались с Полли?

– Да. Просто попили вместе кофе.

– Значит, вы уже были знакомы раньше?

– Нет, – Ширли-Энн хотелось сказать, что они встретились случайно, но она не умела врать. – Она позвонила мне утром, когда я была в душе. Ранняя пташка. Я думаю, как глава клуба она хотела просто убедиться, что все прошло нормально и я приду на следующее заседание.

– Возможно, – обронила Джессика.

– Мы даже не представляли, что у нас на глазах разворачивается настоящий детектив.

Но настоящие детективы вдруг перестали интересовать Джессику.

– Она не давала вам никаких советов как новому члену клуба?

– О, это была всего лишь дружеская встреча, – уклонилась от ответа Ширли-Энн.

– Полли мастер давать советы, – заметила Джессика, и в ее голосе прозвучали неодобрительные нотки.

– Ко мне у вас вообще отнеслись очень дружелюбно. Я практически чувствую себя своей. И, конечно, обязательно приду еще раз.

– Прекрасно, это поможет разрядить атмосферу, – чуть более тепло отозвалась Джессика. – Наша группа раскололась пополам, на любителей классики и поклонников нуара. Сколько разных вещей можно было бы обсудить, но мы почти никогда этого не делаем.

– Не считая Убмерта Эко.

Джессика улыбнулась:

– Не считая Эко. «Ищейки» – очень милые люди, но каждый упрямо держится за свое, а все потому, что они не пытаются расширить свой кругозор. Я уверена, что, если бы Руперт попробовал взяться за Питера Дикинсона, с его буйным воображением и великолепно продуманной фабулой…

– Совершенно верно!

– … где полно драматичных сцен и персонажей, что не мешает им встраиваться в цепочку классического расследования с уликами и свидетелями, – это сразу выбило бы его из привычной колеи. А еще я очень хотела бы, чтобы Майло почитал американские триллеры. Я даже знаю, с чего начать. С серии о Флетче.

– Грегори Макдональд.

– Да. Он оценит его юмор и логичные сюжеты, потом перейдет к Уэстлейку, Макбейну, Блоку и, наконец, Эллрою.

– Можно попробовать женских авторов, – вставила Ширли-Энн.

– Верно, – рассмеялась Джессика. – Но только в теории. Вы не знаете Майло.

Ширлли-Энн приподняла брови, и Джессика кивнула.

За этим наверняка последовала бы еще одна порция сплетен, но Ширли-Энн не хотелось выглядеть слишком любопытной. Она снова перевела разговор на живопись и удостоилась приглашения на закрытый просмотр, который должен был состояться в следующую среду.

– Там не будет ничего особенного, – предупредила Джессика. – Просто переставляем стулья на «Титанике», как говорит Эй Джей. Будут те же самые люди, что и всегда, но есть надежда привлечь новых дилеров, а я зарабатываю достаточно, чтобы потратиться на шампанское и пару бутербродов. Приходите. Познакомитесь с новыми людьми и все такое. И, ради бога, не думайте, что обязаны что-то покупать.

Вторая загадка. Запертая комната

Глава 10

Когда Джон Уигфул вернулся с пресс-конференции, Даймонд сидел в кабинете и читал стихи – если можно было так назвать четыре строчки, которые сбили с толку всю местную полицию, включая самого Питера.

– Ну как, Джон, пришлось несладко? – спросил он с дружеской усмешкой.

– Я и не ждал легкой прогулки.

– Надеюсь, ты воспользовался моим советом?

– Каким еще советом? – пробурчал Уигфул недовольным тоном занятого человека. – Послушай, Питер, без обид, но мне некогда болтать. У меня срочные дела.

– Например, крепкий кофе? После всех этих вопросов, наверно, здорово першит в горле.

С горлом Уигфула, очевидно, было все в порядке, поскольку оно без труда озвучило его растущее нетерпение:

– Я занимаюсь важным делом. Похищена самая ценная марка в мире. Это куда серьезней, чем твоя стрельба в Солтфорде.

– Только не с точки зрения закона и того парня, которого пристрелили. Тебе нужно подкрепление, верно?

– Если понадобится, я использую каждого сотрудника во всей полиции графства.

Вид Уигфула не оставлял никаких сомнений в его решимости. Он играл желваками, как Черчилль, говоривший про «кровь, тяжелый труд, слёзы и пот».

– Что ты намерен делать?

– Для начала отправлю это дурацкое послание на экспертизу.

– Зачем? Хочешь найти на нем следы копирования? – Прежде чем Уигфул успел ответить, Даймонд добавил: – Если ты надеешься извлечь какую-то информацию из бумажных экземпляров, разосланных в редакции газеты, у тебя ничего не выйдет. Я прихватил с собой одну копию. – Он протянул Уигфулу листок с посланием, но тот даже не взглянул в его сторону. – Раньше можно было взглянуть на любой машинописный текст и по мелким различиям в форме букв определить, на какой машинке он напечатан. «Взгляните, Ватсон, на этот искривленный уголок в букве W! Он ясно доказывает, что записку напечатали на старой «Смит-Короне» профессора Мориарти». Увы, прошли те времена. Сегодня Мориарти набирает текст на компьютере и распечатывает на лазерном принтере, который выдает миллионы идеальных и абсолютно не отличимых друг от друга копий. А потом размножает свою записку на ксероксе. Парни из экспертизы тебе не помогут, Джон.

Это была одна из любимых тем Даймонда, в которой он упражнялся при каждом удобном случае.

Уигфул не смутился:

– Чепуха. С помощью лазерной подсветки мы можем найти любые отпечатки пальцев.

– Кроме отпечатков самого преступника.

– Посмотрим.

– Джон, этот парень не дурак. Он никогда не оставит отпечатков. Ты проверил орфографию?

– Орфографию?