Магия кошмара

Романтично, не так ли?

N направил взятый напрокат «пежо» через проем в стене и припарковал машину у входа в трактир. Слева от него за старыми дверями темноволосая девушка в ярко-голубом платье подняла с пола мешок муки. Она втащила его на прилавок перед собой и разорвала. Когда N вышел из машины, девушка бросила на него вялый, безразличный взгляд и, зачерпнув из мешка полную горсть муки, высыпала ее на разделочную доску. Высоко в холодном сером небе медленно плыли густые облака. К югу кучевые облака цеплялись за ветки деревьев и льнули к склонам гор.

N достал из багажника свою сумку на колесиках и рюкзак для книг, хлопнул дверью и заглянул в дом через кухонную дверь.

Девушка в голубом платье подняла большой нож и с силой опустила его на ощипанного цыпленка без головы.

N вытащил ручку сумки и покатил ее к стеклянной входной двери.

Он прошел под аркой и оказался в узком неосвещенном холле. Напротив дальней стены стоял длинный стол, заваленный брошюрами. С другой стороны широкие двери открывались в столовую с четырьмя рядами столов. Столы были составлены вместе и накрыты к обеду скатертями в красную клетку. Почерневший от копоти камин с двумя металлическими решетками занимал заднюю стену столовой. С левой стороны через дверь с верхней панелью из цветного стекла в холл проникали мужские голоса.

N прошел через столовую к маленькому неопрятному кабинету, где располагались конторка, стол, заваленный регистрационными книгами и ворохом бумаг, и вытертый стул. Часы рядом с рекламным плакатом какого-то сыра показывали пять тридцать, его ждали еще сорок пять минут назад.

– Bonjour. Monsieur? Madame?

Никто не ответил. N направился к лестнице слева от кабинета. Четыре ступеньки вниз, коридор вел мимо двух дверей с круглыми окошками на уровне глаз, они были похожи на двери закусочных вагона-ресторана из его далекой молодости. Напротив находились двери с номерами 101, 102, 103. Более широкая часть лестницы вела вверх, к пролету, а потом выше, на следующий этаж.

– Bonjour.

Его голос на лестнице отдавался эхом. N уловил мимолетный, но отчетливый запах старого пота и немытой плоти.

Оставив сумку у конторки, он притащил рюкзак к дверям столовой. Кто-то резко выкрикнул позади него какую-то фразу, другие засмеялись. N прошел вдоль столов и добрался до двери с панелью из цветного стекла. Он дважды постучал, затем толкнул ее.

От двери, ведущей к автостоянке, пустые столы расходились веером и заканчивались барной стойкой. Мужчина с лицом развратного академика, в неопрятном твидовом пиджаке, человек болезненного вида с собачьей физиономией, в затасканном голубом спортивном костюме, и лысый бармен оглянулись на него и вновь продолжили разговор, но уже гораздо тише. N плюхнул свой рюкзак на стойку бара и взял табурет. Бармен смерил его взглядом и медленно направился к бару.

– Извините, сэр, но там, за конторкой, никого нет, – сказал N по-французски.

Бармен протянул руку через стойку. Он оглянулся на своих товарищей, затем безрадостно улыбнулся N.

– Мистер Кэш? Мы ждали вас раньше.

N отрицательно помахал длинной рукой.

– У меня были проблемы по дороге из Пау.

– Проблемы с машиной?

– Нет, никак не мог выбраться из Олорона, – сказал N.

Ему дважды пришлось проехать по южной окраине старого города в поисках выезда, пока беззубый старикашка на перекрестке на его крик: «Монтори?» не махнул рукой в сторону шоссе.

– Да, Олорон – настоящее препятствие на пути людей, пытающихся найти эти маленькие городки.

Владелец гостиницы оглянулся через плечо и повторил фразу. Его друзья уже приближались к той стадии опьянения, когда ходить гораздо труднее, чем вести машину.

Собаколицый в спортивном костюме сказал:

– В Олороне, если ты спросишь, где находится Монтори, ответят тебе: «А что такое Монтори?»

– Это точно, – сказал его друг. – А что это такое?

Владелец гостиницы повернулся к N.

– Ваши вещи в машине?

N снял со стойки рюкзак.

– Сумка у конторки.

Хозяин гостиницы крякнул и повел N в столовую. Двое других, как собаки, последовали за ними.

– Вы очень хорошо говорите по-французски, мистер Кэш. Я бы сказал: это не совсем типично для американца – говорить с таким приятным французским акцентом. Вероятно, вы живете в Париже?

– Спасибо, – ответил N. – Я живу в Нью-Йорке.

По сути, так оно и было. Обычно N проводил гораздо больше времени в квартире в Ист-Сайде, чем в домике в Гштааде. Правда, в течение последних двух лет, весьма необычных, ему приходилось снимать комнаты в отелях Сан-Сальвадора, Манагуа, Хьюстона, Праги, Бонна, Тель-Авива и Сингапура.

– Тогда вы, наверное, провели неделю в Париже?

– Я провел там пару дней, – ответил N.

Позади один из мужчин сказал:

– Париж сейчас оккупировали японцы. Я слышал, в «Брассери Липп» теперь вместо сарделек подают сырую рыбу.

Они вышли в холл. N и хозяин гостиницы отправились к конторке, а двое других делали вид, что очень интересуются туристическими проспектами.

– Сколько дней вы проведете у нас? Два, может быть, три?

– Вероятно, два, – произнес N, прекрасно зная, что все эти детали уже улажены.

– Будете ли вы ужинать с нами сегодня вечером?

– К сожалению, не смогу.

На лице хозяина тут же отразилось неудовольствие. Он махнул рукой в сторону столовой и заявил:

– Присоединяйтесь к нам завтра. Будет жареная баранина. Но нужно предупредить хотя бы за час до обеда. Вы будете выезжать вечерами?

– Да.

– Мы закрываем двери на замок в одиннадцать. Есть звонок, но у меня нет желания вставать с постели, чтобы открыть вам. Можете воспользоваться кодовым замком на входе. Наберите два, три, четыре, пять, легко, правда? У конторки возьмете свой ключ. А на следующий день оставите его на столе, и его повесят назад на стенд. Что привело вас в Страну Басков, мистер Кэш?

– Сочетаю полезное с приятным.

– Вы занимаетесь?…

– Я пишу путевые заметки, – пояснил N. – Это прекрасный уголок планеты.