Inévitables Fantastiques

Подъехав к диванам, Мек включал пультом какой-нибудь фильм, потом отправлялся к бару, где, не выходя из транспортного средства, варил кофе. Затем ехал назад к диванам, но фильм смотрел так же, из машины. Поставив фильм на паузу, ехал в бассейн и плавал в предвкушении просмотра следующего эпизода.

Такие и подобные события полностью отвлекли Мека от упаднических мыслей.

А когда он раскопал в студии видеокамеры и, расставив их в разных блоках корабля, принялся за видеосъемку, время полетело совсем незаметно. В конце второго месяца полёта Мек уже не просто монтировал клипы, а стал всерьёз задумываться над сценарием художественного фильма с собой в главной роли. Кастинг актеров был недолгим: Мек был на корабле совершенно один.

***

– Парадоксеры первого крена – это уже в сущности лонтоксчане, поскольку в некоторых семьях уже есть третье поколение. Все они в основном из тех, кто не поддерживает Муга. В сущности, LONTOX – своеобразная колония. Но жить парадоксерам здесь непросто. Мы идем за Светом, а здесь так не получается, – негромко рассказывал Моул, когда они с Лиром пошли на прогулку в лес похожий на кедрач. Деревья были разлапистые. Пушистая хвоя скрывала красивые светло-коричневые чуть красноватые шишки. Песок становился у леса более темным с пепельным оттенком, и в целом картина была весьма необычная.

– А парадоксеры второго крена? – спросил я, автоматически запомнив, что надо будет уточнить что значит «идти за Светом».

– О! Эти, напротив, подчеркивают, что они – парадоксеры.

– Почему?

– Они – большей частью сильнейшие астрофизики, которые в своё время поддержали концепцию мироздания Муга. И здесь изучают и далее развивают его теорию, – Моул остановился. Было уже совсем темно. – Посмотри. Вон там. Большая яркая звезда. Ведь это и не звезда вовсе. Это наша родная PARADOXES. Час назад она была почти в зените. За этот час мы прошли с тобой пешком около трех километров, LONTOX повернулся на несколько градусов относительно своей оси, проделал определенный путь по орбите относительно ЭИИ, нашей жизнеобразующей звезды, которая в свою очередь тоже движется относительно всей громады мироздания, меняя координаты каждое следующее мгновение. Движение – не случайно. Оно – проявление не только пространства, но и времени.

– Теория относительности. Но это знание есть у всех. Что тут такого? – сказал я, задрав голову вверх.

– Дело в другом. Муг доказал возможность всевидения. У вас на Земле уже пользуются методиками Муга для просмотра событий в будущем.

– Да, я установил эту программу в своем корабле.

Моул удовлетворенно кивнул. Я было открыл рот, чтобы перечислить значимые события своего будущего, которые он видел в программе, но Моул движением ладони остановил его.

– Знаешь что самое любопытное во всём этом, Лир? – после паузы сказал он.

– Что же? – я был заинтригован.

– Энергия звёзд дает нам всю информацию о нас при рождении и забирает в момент смерти. В течение всей жизни нам дана способность видеть эти события. Ясновидение так же естественно для людей, как и фиксация происходящего в настоящем.

Я молча посмотрел на Моула. «И только-то?» –  взглянул я на него.

– Но лишь единицы берут на себя труд заниматься этим, – грустно закончил Моул.

– Вы знаете? …Пробовали? – я вдруг почувствовал волнение.

– Как тебе сказать… Мало только знать, нужно обязательно верить, – будто самому себе ответил Моул.

***

Вместе мы смотрели отчеты из Paradoxes.

– Это мой искусственный эстуарий. Я провожу здесь время, когда совершенно одна. Я люблю открытые пространства, стремлюсь туда, где преобладает влажная теплая погода, – говорила Неда, приглашая Дин пройти в своеобразное святилище, с эстуарием вместо стены.

Она взяла Дин за руку и повела к воде.

Неда была приветлива, однако, немногословна. Общих тем у неё с Дин пока не было, а женщины парадоксеров – не очень разговорчивы с женщинами других миров.

Неда была первой леди PARADOXES, наибольшей планеты в известной Вселенной. PARADOXES являлась планетой гармоничных взаимовлияний всего, и конфликтность здесь зижделась только лишь на основе творческих, понятийных противоречий, которые иногда приводили к коротким неразрушительным войнам.

– Муг сказал, что ты и Лир не вынесли разлуки и пошли против Совета Земли! Похвально! – сказала Неда, передавая Дин чашу, которая стояла на столе у самой воды.

– Что это? – спросила Дин.

– Свет ЭИИ. Вода, обогащенная светом нашего Солнца, – нараспев сказала Неда. – Парадоксеры всю жизнь вынуждены бежать за светом ЭИИ. Наш день долог, но так же и долга ночь. Тот, кто живёт оседло, гибнет.

– Как жаль, – тихо произнесла Дин.

– Но это же и хорошо. Мы не можем выжить без света и тем подтверждаем основную идею Высшего: Свет рождает и продолжает жизнь. Сделай несколько глотков, – Неда по-матерински заботливо, и несколько сурово посмотрела на Дин.

Дин сделала осторожный глоток. Потом второй.

– Обыкновенная на вкус, – задумчиво сказала она.

– Пей еще. Выпей всю чашу, – настаивала Неда.

Дин послушалась.

– Что чувствуешь теперь? – спросила Неда немного погодя.

– О, Боже! Я чувствую.. Я чувствую… Необыкновенную радость!

– В тебя вселилась Светлая Радость ЭИИ. Она никогда не покинет тебя с этого мгновения! Ты проживешь значительно дольше, чем определено Землёй, и каждый миг твоей жизни будет чрезвычайно красивым, – торжественно сказала Неда и обняла Дин.

Дин в молчаливом восторге смотрела на Неду. Она чувствовала, что не имеет полного представления о том, что в настоящий момент происходит. Неда была магнетична. Дин лишь успевала понять, что ей передают что-то существенное, определяющее. Это было приятно, страшно, сладостно, чарующе, стройно и красиво.

– Лир будет черпать здоровье, блаженство и счастье в общении с тобой. Ваши дети будут счастливы от того, что вы с Лиром любите друг друга и любите их. Лир научится обращаться с  солнечной энергией и прекратит использовать недра  планеты. Люди вашего дивного мира еще долгое время после кончины Лира, а  потом и твоей,  будут слагать о вас легенды и благодарить, – довольно скоро, как-то обыденно сказала Неда и многозначительно замолчала.

– Так будет? – воспользовалась паузой Дин.

– Так видит мой разум, и значит должно быть так. Согласись, что это хорошо.

– Да это просто сказка! – чуть не закричала Дин.

– Берегите ваш мир.

– Обещаю.

– Ты еще научишься создавать эликсиры долголетия, но это мой подарок. Когда почувствуешь, что Лир уже не тот, выдавишь содержимое в его напиток. Проверено на Муге, – и Неда протянула Дин капсулу размером с горошину.

– Как здорово! – смущенно шепнула Дин.

Глава одиннадцатая. Праздник Нового Дня

– Мы очень дорожим нашими знаниями о Земле, которую здесь называют Ледяной Планетой. Я всегда с любовью посещаю это место. Так положено в моем роду. Все мои предки и предки Муга летали на Землю. Природа Земли чудесна. Наши дети часто играют в Землю и мечтают побывать там и даже жить там. Вот фотографии Земли, сделанные нашими экспедициями, когда она была полностью покрыта льдом. Красиво, не правда ли? Но фазы Земли настолько скоротечны, что мы не успеваем застать хоть сколько-нибудь стабильный период и каждое посещение приносит нам большие разочарования. Войны и одна за другой гибель цивилизаций Земли пугают парадоксеров, – говорила Неда, расчесывая золотые волосы Дин. Я видел их на огромном экране в своем отсеке, где обычно пил кофе и ел сэндвичи. Девушки слали мне воздушные поцелуи. Я показывал викторию.

– Я была в шоке, когда впервые услышала о продолжительности вашей жизни, – призналась Дин.