Во власти страха

В общежитии, словно безумная, всматривалась в сексуальную блондинку в каком-то роскошном белье, призванном даже импотента привести в боевую готовность. Я искала хоть какие-то изъяны, но, увы… На мой вкус она была агрессивно – красива, типичная стерва. Весь ее вид кричал: «сожру и не замечу», но мужчинам такие нравятся, верно?

Я злилась, ревновала, поскольку, как бы наивна ни была, знала, что таких женщин, как она, не бросают ради таких, как я. В таких, как я не влюбляются, когда рядом женщина, вроде Лорен. Но даже, если такое и случается, то это не наш случай.

Как бы мне ни хотелось, но я знала, что Маркус Беркет не любит меня. Хотя вопросы в духе «Почему он здесь, со мной? Почему бросил ее и приехал ко мне?» давали мне малюсенькую надежду. Мне хотелось верить, что у его поступков одна причина, но я боялась разочарования. К счастью, отбросив все эти мысли, я быстро вернулась к вопросу о белье, с которого, собственно, и началась моя головомойка. В этом женское проклятье – в умении раздувать из мухи слона.

Оглядев еще раз свои закрома, пришла к выводу, что мое белье – лучшее противозачаточное средство. Увидев такую прелесть, у мужика сразу же уровень тестостерона в крови упадет до минимума. Пожалуй, это даже смешно. Но смех смехом, а, как ни крути хреново, когда в шкафу сплошь "антиВиагра". Остается только ходить голой, что я и сделала, хотя стеснялась жутко, но своего белья я стыдилась еще сильнее.

Накинув халатик на голое тело, я отправилась на кухню готовить своему мужчине завтрак. Я не была сексуальной, опытной или хотя бы смелой, поэтому даже, если мне и хотелось подняться наверх, заползти под одеяло и разбудить любимого ласками, а после продолжить познавать новый для меня мир, то я была просто не в состоянии пересилить саму себя. Слишком неловкая, стеснительная, мне было даже страшно посмотреть ему в глаза после всего, поэтому максимум, как я могла проявить свои чувства – это позаботиться о нем.

Сейчас меня охватили те же чувства, что и тогда. Слишком все странно, непривычно и неловко. К счастью, от мыслей меня отвлек звонок в дверь. Я удивилась. Никто не мог приехать ко мне домой, не имея на то специального приглашения – пропуска или без моего предупреждения охране.

Сразу после задержания Маркуса, я купила скромный дом недалеко от Лондона на охраняемой территории. Частично из-за журналистов, частично из-за страха, преследовавшего меня повсюду в течение двух лет.

Этот район был населен богатыми людьми, которые так же, как и я, любили покой и уединение. Им, как и мне, было важно держать свою личную жизнь закрытой от посторонних глаз, что за приличную плату обеспечивала охрана нашей английской «Рублевки».

Сняв фартук и отключив плиту, я подошла к двери. Твинки – наш лабродор, подаренный Маркусом Мэтту, разрывался на весь дом. Погладив заливавшегося лаем пса, открыла дверь и обалдела, увидев на пороге службу по уборке домов. Твинки выбежал во двор, люди в спецодежде бесцеремонно прошли в дом и сразу же спросили:

– Где нужно прибрать?

Я еле сдерживалась, чтобы не подняться наверх и не дать хорошенького пинка мистеру Ленивой Заднице.

– На кухне, – процедила сквозь зубы, указывая путь.

Пока я накрывала на стол, пыхтя от негодования, обдумывая план мести этому наглецу, профессионалы вычистили кухню до блеска. В это же время появился объект моих кровожадных мыслей из разряда «как убить человека так, чтобы не запачкать только что вымытую кухню».

Я кинула на Маркуса убийственный взгляд, но он лишь дерзко улыбнулся, подмигнув мне. Весь такой из себя: черные волосы вьются после душа, делая его моложе, белая футболка в контрасте со смуглой кожей кажется еще белей, темно-синие джинсы едва держатся на крепких бедрах, еще чуть-чуть и будет видна резинка c логотипом Armani или Сalvin Кlein. Уж не знаю, какие трусы он надел, но очень бы хотелось узнать, однако, ремень от любимого Маркусом Gucci не оставлял шанса. На ногах, конечно же, извечные кеды. Но самое главное – выражение его лица, такое самодовольное, что хотелось включить LMFAO –«I” m sexy and I know It» в качестве музыкального сопровождения.

Что сказать? Мой бывший муж – сексуальный гад, тут уж ничего не попишешь. Руки так и чесались дать по этой наглой, красивой роже и в тоже время хотелось присосаться пиявкой к нему и целовать, целовать, целовать. Языком ласкать эти чертовы губы до нетерпеливых стонов, жадных вздохов, пока голова не начнет кружиться, а тело – пульсировать от бешеного желания.

Мне безумно хотелось выгнать всех к чертовой матери из этого дома, а после… Он во мне и нон-стоп. Внизу живота сладко оборвалось, стало жарко и, конечно же, влажно.

Впрочем, ничего удивительного. Мистер Влажные Трусики снова на коне, пора привыкать. Я хихикнула, Маркус покосился на меня, отдавая деньги за уборку. Я же просто не могла сдержаться и начала смеяться в голос.

– Над чем ржешь? – поинтересовался он, проводив клининговую службу.

– Ржут только лошади, мистер Мокрые Трусики, – парировала я, подмигнув.

– Вот как? – поняв намек, усмехнулся Маркус. И хищно прищурившись, не спеша подошел ко мне. Я тяжело сглотнула под его внимательным взглядом. Пальцы до боли вцепились в тарелку с блинами, я задрожала, почувствовав терпкий аромат сильного, уверенного в себе мужчины. Его, присущая только ему аура, от которой подгибались колени, окутывала меня, принимала в свои соблазнительные объятия. Я закрыла глаза, вдыхая полной грудью этот родной запах: мяты, цитрусов, чего-то древесного. Всего лишь запах, а сколько с ним ассоциаций… Чувственных, захватывающих, волнующих.

Когда я открыла глаза, Маркус продолжал стоять напротив и просто смотреть на меня. Мне так хотелось, чтобы он прикоснулся ко мне, но он оставался неподвижен.

– Эни, Эни… – поцокал с улыбкой. – Какая же ты непостоянная. Еще час назад устроила скандал из-за того, что я не мог остановиться, а сейчас хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью прямо на кухне.

– Хотеть, не значить позволить, – протянула я соблазнительно.

– М-м неужели?!– усмехнулся он, а затем прошептал у самого уха. – Когда мы останемся одни, ты будешь примерной девочкой и позволишь.

– Ошибаешься. После того, как ты грязно…

– О, да! «Грязно» – мне нравится, – перебил он и потянулся к блинам, я стукнула его по руке.

– А вот на это, тем более, не надейся. Мы, кажется, договорились, что ты останешься голодным, если не уберешь за собой.

Маркус закатил глаза, как бы спрашивая: «Ты сейчас серьезно?»

– Мы? Я на это не подписывался, любимая, – открестился он, и началась игра: Маркус тянулся к чашке, а я всячески извивалась, не позволяя ему добраться до нее. Но вскоре он прижал меня одной рукой к столу, а другой – ухватился за блин и потряс им у меня перед лицом, а после с наглой улыбкой откусил.

– Хочешь? – насмешничая, вновь подразнил он, поднося оставшуюся половинку к моим губам. Ну, а я не стала морозиться, да цапнула.

Боже, какое же у него было лицо, когда я вцепилась зубами в его пальцы, измазанные в масле. Маркус дернулся назад, отчего мои зубы еще сильнее впились в кожу. Я давилась блином, но удерживала скользкие пальцы.

– Эни, черт, больно же!

Я кивнула и оскалилась, выставляя напоказ зубки, крепко удерживающие свою добычу.

– Будь хорошей девочкой, – попросил он, погладив меня по щеке.

Ага, жди, красавчик. Я научу тебя хорошим манерам.

Но, к сожалению, моим планам не суждено было осуществиться, зашел Мэтт, и мне пришлось вести себя прилично.

– Ты наглый врун! – прошипела я, прожевав блин.

– А ты что, только узнала? – невозмутимо парировал Маркус, садясь за стол напротив Мэтта. Я лишь покачала головой и налила сыну чай. Мои мужчины принялись за еду, начав обсуждать какой-то матч, я же налила себе кофе и направилась на второй этаж, чтобы принять душ.

– Ты не собираешься завтракать? – раздался мне в след вопрос.

– Нет, я уже съела блин, – ответила я, обернувшись. Маркус приподнял недоуменно бровь. Мэтт же переключил свое внимание с отца на планшет. Когда я увидела, как он жирными пальцами скользит по дисплею, меня затрясло от злости.

Я тысячу раз говорила этому засранцу, не зависать в интернете, когда он ест, и просто беречь вещи. Пусть у папочки денег куры не клюют, но это не значит, что все можно.

– Матвей, немедленно убери планшет со стола, пока я не выкинула его к чертям собачим! –процедила я сквозь зубы, едва сдерживаясь, чтобы не повысить голос. Мэтт скорчил рожицу и нехотя, отложил айпад. Маркус нахмурился и потрепал сына по голове, что меня добило.

– Только не надо поощрять свинство! – все же повысила я голос.

– Мне казалось, ты собиралась куда-то идти? – последовал недвусмысленный намек на то, чтобы я проваливала отсюда. Я перевела взгляд на сына, который теперь сидел с легкой улыбкой, почувствовав негласную поддержку в лице отца. Злость дошла до критической отметки, и я вспылила.

– Знаешь, что....

– Знаю! – оборвал Маркус. – Тебе нужно поесть и, тогда не будет желания содрать с кого-нибудь шкуру живьем.

– А можно я как-нибудь без тебя разберусь?! – огрызнулась я, не замечая, что небольшое замечание перерастает в скандал.

– Разберешься? Ты и во время ужина ничего не съела, я ничего не сказал вчера, потому что думал, что ты просто не хочешь. Теперь же вижу, что у тебя в голове какая-то дурь!

– К твоему сведению, мне уже почти тридцать, и я стараюсь следить за своим питанием.

– А причем тут твой возраст? – недоуменно спросил он, отставляя стакан. Скрестив руки на груди, он откинулся на стуле, буравя меня тяжелым взглядом. Мэтт склонил голову, как можно ниже, стараясь быть незаметным, но я была слишком заведена, чтобы обратить на это внимание.