И кнутом, и пряником

– Подходили многие, – ответила Людка.

– Узбечки или русские?

– И те, и другие.

– А кто купил?

– Тетя в шляпке, русская.

– Сейчас вышивка в моде, – протянула Екатерина. – Целые ковры вышивают. И крестиком, и гладью. А кто не может, покупают. Повесят в доме на стенку – красиво!

– Мам, а ты большую картину можешь вышить?

– Могу. Только нитки хорошие надо найти, пяльцы побольше, интересный рисунок подобрать – и вышивай.

– Ты давно крючком не вязала, – сказала Людка.

– Ничего. Обустроимся получше, и буду вязать. Хочешь, научу?

– Хочу.

Людка любила такие минуты, когда они с матерью оставались наедине и вели тихий задушевный разговор обо всем на свете.

Вдруг темнота в дверях уплотнилась – явился отец.

– Катя! – громко позвал Николай.

– Тихо, Коля, дети спят, – пыталась урезонить мужа Екатерина. – Не шуми.

– Ты, с…, будешь еще меня успокаивать? – грубо оборвал ее муж. – Давай жрать!

– Сейчас дам, выйди во двор.

Екатерина поднялась с постели, покопалась в нише с посудой, что-то там нашарила и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Людка лежала, затаив дыхание, и прислушивалась. Она поняла: отец пришел навеселе и теперь долго не угомонится. Он по пустякам будет придираться к матери, беспокойно ходить туда-сюда и важничать. Бывало так, что на подпитии отец и руки в ход пускал. Тогда мать кричала, уворачивалась от побоев или убегала с глаз долой, чтобы не дразнить своим видом озверевшего мужа. Людка в страхе за мать дрожала, но ничем ей помочь не могла.

Сегодня до рукоприкладства дело не дошло. Голоса за дверью сначала были слышны, затем все стихло. Через некоторое время один за другим вошли в дом родители и легли на свои места.

«Наверно, испугался, что хозяин выгонит, поэтому успокоился, – недобро подумала об отце Людка. – Я бы выгнала. Не мешай спокойно жить другим». И уснула.

Не в рубашке родился Николай – жизнь его не баловала. Сколько себя помнил, скитался по чужим людям. Какие-то сердобольные старички-односельчане пригрели, наконец, сироту, по мере своего достатка и сил кормили парнишку, одевали, учили. В деревне называли его «барчуком». А почему, не знал Николай. Ничего не слышал он о родителях.

Парень женился на Екатерине, когда им обоим исполнилось по семнадцать лет. Красивая молодая жена с любой работой справлялась быстро и умело, мастерски рукодельничала и хорошо пела. Любил Николай жену и ревновал ее, как говорят, к каждому встречному-поперечному. Трезвым был молчалив, ласков, нежен, а пьяным буянил и дрался. Появлялись один за другим дети, но ничего не менялось. И ведь повода для ревности никогда жена не давала, а в Николая как бес вселился: изводил он Екатерину мелочными придирками и побоями. И не было этому конца и края, будто так вымещал мужик злобу на нелегкую семейную жизнь.

Глава 3

Настоящий друг

Лето цвело, пахло и шумело. Ребятишки большую часть времени проводили на улице и со временем загорели. Не отставали от местных и Людка с Валькой. Пока родители были на работе, а Витька со Светкой в детсаду, девчонки, прибрав в доме, играли с новыми друзьями. Забавлялись по-разному: бегали собачкой за мячом, прыгали по очереди со скакалкой, играли в пятнашки, лазили в больничный сад и купались в небольшом канале.

И почти всегда рядом с веселой девочкой Людой оказывался Базар. Он незаметно, как ему казалось, опекал ее, при каждом удобном случае помогал ей и угощал сладчайшим урюком, которым всегда славился Риштан. Людка принимала его внимание как должное и с удовольствием водилась с мальчиком: он неплохо говорил по-русски, учил ее узбекскому языку и был интересным собеседником.

Но однажды черноглазый мальчишка по отношению к своей русской подруге вообще поступил как герой. А дело было так.

В знойный июльский день друзья девчонок Никитиных позвали их купаться на двухъярусный арык. Верхний поток этого оросительного канала мощным рукавом срывался в нижний ярус, образуя глубокую воронку, из которой вода устремлялась дальше по проложенному ей руслу. И кому из сорванцов не хотелось подплыть под искусственный водопад, чтобы ощутить силу удара напористой влаги, под ее давлением нырнуть вглубь глинистой выемки, заполненной водой, и бомбочкой вылететь уже в спокойной водной стороне?

Наблюдать за опасной, в общем-то, игрой ребят Людке было весело и очень хотелось самой оказаться под сильной струей.  Но плавать она, как и Валька, не умела, плескалась возле берега. В какой-то момент, сама не зная как, девчонка подобралась очень близко к скользкому краю углубления, нога ее заскользила по гладкой поверхности – и Людка оказалась на глубоком месте. Барахтаясь изо всех сил, старалась выбраться на мелководье, но мутная вода не отпускала ее, ноги не находили опоры, и девочка начала тонуть.

Первым неладное заметил, конечно же, Базар, отдыхавший на берегу. Он мгновенно бросился в воду, подплыл к подруге и начал плечом подталкивать ее к земле. В это время и Валька с девчонками увидели, что Людка ушла под воду, потом вынырнула и снова исчезла в желтой воде. Кто из девчонок первым подал спасительную идею, никто из них потом не вспомнил, но все они выстроились в цепочку, ухватив друг друга за бока.

На переднем крае цепи оказалась Валька. Двигаясь вперед, она почувствовала, как ее нога скользнула вглубь выбоины. Подружки тут же потянули ее назад, и Валька снова нашла опору.

В это время на помощь Базару уже прыгнули в воду другие ребята.  Всей гурьбой они направляли Людку к берегу. И вот она уже недалеко от сестры. Валька напряглась, вытянула руку по направлению к Людке и схватила ее за длинную тонкую косичку. Так и вытащили незадачливую купальщицу друзья из воды. Позже Валька рассказала сестре о том, что первым бросился спасать ее Базар.

Это был не единственный случай, когда влюбленный в старшую дочь Никитиных мальчик проявил сильный мужской характер.

С первой зарплаты отца, в воскресенье, Людку с Валькой отпустили в кино на дневной сеанс. Надев лучшие платья, девчонки торжественно направились в центр городка, в кинотеатр. Площадь перед ним кишела детьми. Сестры с трудом пробрались сквозь шумную толпу к кассе, постояв в очереди, купили билеты. В зал еще не пускали, поэтому они отошли в сторонку и начали высматривать знакомых.

Вдруг Людка заметила, что на нее оглядываются какие-то незнакомые парни и, неприятно усмехаясь, о чем-то шепчутся. Ей стало не по себе.

? Людка, ? заговорила Валька. – Вон те узбеки на нас смотрят, переговариваются.

? Кто такие? Я их не знаю.

? Давай уйдем отсюда.

? Постоим здесь, просто не будем на них смотреть.

Неожиданно между парнями и сестрами образовалось небольшое пространство, будто кто-то специально организовал арену для предстоящего поединка. Один тощий низкорослый подросток с длинным носом и тонкими губами в упор уставился на Людку и широко, по-дурацки склабясь, громко сказал: «Базар любит Люда!».

Девочка удивленно посмотрела на задиру и ничего не поняла. Она не знала этого человека, никогда раньше с ним не встречалась и теперь была поражена тем, что среди незнакомых ей людей нашелся тот, кто знает ее, знает о ее дружбе с Базаром и сообщает толпе странные вещи. «Базар любит Люда?!» – будто спрашивая и одновременно утверждая, самодовольно повторил наглый парень.

Людка вконец смутилась. «Почему он так говорит?» – подумала она. Самой ей в голову никогда не приходила подобная мысль. Множество любопытных глаз, ожидая бесплатного зрелища, смотрело на нее, а она, растерявшись, не могла сообразить, что сказать и что сделать.

Неожиданно из толпы показался Базар. В темных штанах и в голубой рубашке, аккуратно причесанный, он быстро подошел к нахальному весельчаку и выдавил тому прямо в лицо: «Ишак!». Ехидная усмешка скривила губы хулигана. Он что-то тихо сказал по-узбекски. Базар, широко размахнувшись, изо всех сил ударил его по лицу. Мальчишки сцепились друг с другом, словно кровные враги после долгой разлуки. Жестокая драка была неминуема, но каждого за рубашку уже тянули ребята, и, разводя в противоположные стороны, что-то, урезонивая, говорили.

Тут открылась дверь, и толпа устремилась в кинозал. У Людки с Валькой, как и у других ребят, женщина-контролер оторвала корешки билетов, и девчонки заняли свои места. Погасили свет, начался цветной широкоэкранный фильм. Но сердце в груди у Людки куда-то бежало и бежало, и никак не хотело идти спокойным, размеренным, неслышным шагом. Наконец неземная красота принцессы с золотой звездой во лбу, ее страдания и приключения вытеснили из души взволнованной девчонки неприятное беспокойство, и она забыла о происшедшем.

По дороге домой к сестрам присоединился Базар. Черными виноградинами глаз он мельком взглянул на Людку, затем отвернулся и всю дорогу шел молча, глядя себе под ноги. Появление Базара напомнило старшей сестре о случившемся на площади кинотеатра, и она тоже ничего не говорила. «Базар любит Люда», – повторяла она про себя изуродованную фразу, прислушивалась к себе, пыталась разобраться в своих ощущениях. Людке приятно было, что Базар ее любит, и в то же время неприятно, потому что ответить тем же она ему не могла: для нее он был просто товарищем летних игр.

– Мам! – с порога начала Валька. – А из-за Людки дрались.

Людка забыла предупредить сестру, чтобы та помалкивала о драке, и теперь готова была ее убить.

– Кто дрался? – последовал вопрос.

– Базар с каким-то мальчишкой.

– Кто такой Базар?