Дарованная миром

На иллюзиях мамы город… цвел. Дома были сделаны из солнечных камней и дерева с опаловыми прожилками. На солнце город был похож на драгоценные пещеры, от которых невозможно оторвать глаз. На каждом участке у владельца дома был или цветущий сад, или озерцо. Дороги были вымощены красноватым камнем с чёрными прожилками, который плавно переходил в бордово-желтый песок. Именно на наших землях был такой песок, который, как, оказалось, выделяет вещества, очищающие организм от влияния чёрной магии. Наверное, именно потому сюда сбегало много магов и магических существ.

Сейчас же город выглядел… бедно. Дома выцвели и стали серо-грязного цвета, и не были видны даже прожилки дерева. Зелени почти не осталось, пару кустиков на сто метров, да и только. Дороги заросли травой, а камни покрылись грязной коркой, которую, наверное, ничем не содрать уже. А песок… драгоценный песок города, его не было видно, так как везде была грязь и мусор.

Город изменился до неузнаваемости. В том, что мама показывала настоящие воспоминания, я не сомневаюсь. И теперь… даже люди стали другими. Глаза чаще смотрят в землю, чем прямо, на людей. Одежда потеряла краски и стала блеклой, бедной.

– Мамочка… – хрипло прошептала я.

Ступая босыми ногами по не нагретому ещё камню, я с трудом вчитывалась в названия улиц. И так, полностью сосредоточившись на выцветших табличках, я совсем не заметила человека, идущего мне навстречу. Он больно схватил меня за предплечье, вздёргивая, будто хотел сделать меня выше.

– Смотреть надо, куда идёшь! – выкрикнул зло мужчина, внешность которого рассмотреть не получалось, так как он всё тряс и тряс меня.

Вокруг собирался народ, а мужчина всё кричал, и дошло уже до того, что меня обозвали воровкой. И никто мне не спешил помочь. Как мама и говорила… рассчитывай только на себя. Вот я и рассчитываю…, наверное, именно потому во мне сейчас плескалось море спокойствия, нежели страха. Боялась я только того, что могу откусить язык, если меня продолжат трясти.

– Ми… ми… ми… ми… – вежливого "Мистер" выговорить, никак не получалось.

– Что здесь происходит!? – раздался чуть рокочущий голос мужчины.

Он заворожил меня сразу. Именно таким мама и показывала мне принца в одной единственной сказке. Я во все глаза рассматривала его лицо, которое обрамляли темно-коричневые пряди, выпавшие из хвоста, нос был с горбинкой, серо-карие глаза, которые сейчас отдавали сталью. Губы были поджаты так сильно, что они превратились в тонкую линию. Но, как и говорила мама, внешность не главное. По пришедшему было видно, что он гвардеец или из гильдии, и явно занимал своё место не за красивые глазки. На перевязи висел двуручник, с кожаной перевязью у навершия. И так как вся перевязь была протерта, а на руках была наверняка огрубевшая кожа… передо мной стоял сильный человек.

– Мне повторить вопрос? – звуки вернулись, и я поняла, что меня уже и не трясут.

– А ты кто такой? – попытался огрызнуться мужчина, что держал меня. Но вот именно пытался…

– Заинтересованная сторона. Что вам сделала эта девочка? – и цепкий стальной взгляд остановился на мне.

– Обокрасть меня решила, оборванка! – вновь обрел силу голоса мужчина.

– Где доказательство? – спокойно поинтересовался, пусть будет, наёмник. На него он походил больше, чем на гильдийца.

Вот тут сразу начала и толпа рассасываться, и мужчина наконец-то отпустил мою руку. Её свело и даже пальцы с трудом двигались.

– Вы безосновательно обвинили девочку в том, что она не делала. Вы знаете, что за это полагается, – наёмник очень шустро оказался возле мужчины и, положив руку на лоб, что-то прошептал.

Прошли мгновения, и на землю мой обидчик упал кулем. На лбу расцветала красным драконья руна, что означала «Мошенник». Мой спаситель – маг. Мама говорила их избегать. И насколько бы я не испытывала симпатию к этому незнакомцу, надо бежать. Бежать, искать тот треклятый адрес. Мама просила.

Как только мысль точно сформировалась в голове, я рванула в ближайшую подворотню. Бежала сломя голову, только не учла одного. Он взрослый маг, а значит, быстрее меня. Ничего удивительного, что через три поворота я врезалась в него.

– Тебя не учили говорить "спасибо"? – держа меня за плечо, серьёзно спросил наёмник.

– Спасибо, – тихо, как привыкла разговаривать за десять лет, ответила ему.

Резко, что-то изменилось. Наёмник присел на корточки и заглянул мне в глаза, нахмурился, положил одну руку на шею, а вторую на лоб. «Вот и всё, – мелькнуло в голове, – и на меня клеймо поставят. Интересно, какое? "Лгунья" или "Беглянка"?»

Когда наёмник убрал руки, взгляд его стал задумчивым, и сосредоточенным. Только и это меня волновало в последнюю очередь. Глаза не болели, и я смогла даже посмотреть на яркий лучик солнца. А когда решила спросить, что же сделал этот маг, голос прозвучал до неузнаваемости звонко.

– Тебе лет восемь, десять от силы. Глаза привыкли к мраку, словно ты была в тёмном помещении всю жизнь, а голосовые связки настолько тонкие, что есть сомнения, что ты вообще не разговаривала. Но… на тебе стоит настолько сильный ментальный щит, что даже мне не под силу его пройти, – а вот теперь, я испугалась, и даже чувство благодарности притупилось.

– Ты так и будешь молчать? – после долгой паузы спросил наёмник.

Бежать. Мне нужно бежать. Куда? И как уйти от наёмника?

– Улица Красных фонарей, мне нужно туда, – голос опять прозвучал чисто и звонко.

– Красных фонарей… – задумчиво протянул мужчина. – Какой дом?

Я хмуро из-под растрепанной челки глянула на спасителя, и мотнула головой.

Молчание затягивалось. Грязные стены тёмного переулка, казалось, давили, а синее небо стало хмурнее.

– Ну, что же, идём, – он встал и протянул мне руку.

Я глянула на него, на руку, и вновь в его глаза, раздумывая, – он же не настолько наивен, верно?

– Не возьмёшь меня за руку, потащу за ворот тряпки, которая считается твоей одеждой, – не меняя интонаций, сказал мужчина, не опуская руку.

Я оглядела себя, а потом посмотрела на наёмника. Да, моя "одежда" больше походила на тряпичный мешок, чем на нормальную одежду.

– Я пойду рядом до улицы Красных фонарей. Не убегу, – хмуро решила, и обещание я сдержу. На этой самой улице я и сбегу! Как мама и говорила… сдерживать обещания нужно всегда, главное, правильно поставить само обещание.

Наёмник хотел что-то сказать, потом махнул рукой и сам взял меня за руку. Моя ладошка сразу де скрылась в его большой руке.

– Я обещания сдерживаю, – зло сказала, но руку не вырвала. Ей было тепло…

Мужчина хмыкнул и повел меня дальше по улице. Зрение вернулось в нормальное состояние, а город нет… такой же грязный и бедный.

Перед наёмником будто расступались, образовывая проход. Я же могла рассмотреть его ещё немного, так как шла немного сзади. Он был одет в темно-синюю рубашку, ворот которого выглядывал из-под тёмного, почти черного камзола. На ногах были черные сапоги до середины голени, в которые были заправлены прямые черные брюки, верх которых скрывался за краем камзола. Волосы, оказалось, были до ключиц.

– Вот она, твоя улица. Дом какой? – неожиданно раздался голос наёмника.

Я оглядела стертые таблички. Мы находились около двести девятого дома. До седьмого дома ещё идти и идти.

– Скажи мне номер дома, всё равно ведь не поймёшь, что написано, – поторопил мужчина.

– Почему? – вырвался вопрос, хотя я зареклась с ним говорить без надобности.

– Почему? Девочка, оглядись, это квартал драконов, здесь всё в рунах, – как несмышленой, стал объяснять.

И что, что руны? Их что, не все знают? Но мама говорила, что этому учат с детства.

– И что? – не смогла сдержать вопроса.

Мужчина открыл рот, намереваясь что-то сказать, но передумал и стал вновь задумчиво смотреть мне в глаза. У него они в такие моменты становились шоколадными…

– Прочти номер и вывеску вон того дома, – его палец указал на зеленый дом с синими вкраплениями.

Чем отличался этот район от города целиком… здесь цвели растения… много. И дома были не серые, а цветные. И дороги чище. Ноги уже саднили, и явно были все в царапинах.

– Дом двести три, «Кондитерская Вариарта», – и посмотрела на наёмника.