Дорога в жизнь

Б.: – О! ты откуда это Дикий Джон? Давай!

Д.Д.: – Спустился с гор в Колорадо.

Б.: – Какими судьбами в «Диком Мангусте»?

Д.Д.: – Приехал на зов тетушки Дринк.

Б.: – И тебя позвала эта старуха. Зачем она нас опять собрала, тебе сказали? Чокнемся!

Д.Д.: – Нет. Но чуется мне, как в прошлый раз, соберет вместе и отправит решать проблемы коренного населения!

Б.: Ты смеешься? Увеличение числа? Помнишь Покэхонтас, «Она игрива», м-м-м-м-м и нежна! Черт возьми! Выпьем!

Д.Д.: Билл, стоп, остановись, дружище. Я помню, Доли, мою «лазурную птицу»!

Б.: Девчонки из племени были хороши, одни их смуглые ножки и длинные черные косы чего стоят! Приподнять подол их юбки и провести вверх от лодыжки к…ну…ты понимаешь меня, Джон?!

Д.Д.: – Ты просто не знаешь, какая она моя Доли, словно колибри, взмахом своих крылышек аккуратно задевала моего парня руками и губами. А я, теребил слегка ртом ее торчащие сосцы и опускался ниже между ее ног, постепенно раздвигая их, и проводил там свое время, хотя, было, спускался и ниже, целовал каждый сантиметр, доходил до пальчиков ступней и обласкивал каждый с большим аппетитом…

Б.: – Джон, Джон, ты здесь? Налей еще!

Д.Д.: – Девочка бы сейчас не помешала, пойдем, надо развлечься…

Б.: – Нет, я же не договорил, после моей игривой малышки, только вслушайся в ее имя, Покэхонтас, мне не надо никого, я дал клятву верности. А слово ковбоя, серьезное слово. «Она игрива» всегда готова была меня принять на белоснежных ароматных простынях. Она никогда не прогоняла, даже, когда я как-то, раз пришел к ней весь в грязи и пыли, как свинья пьяный. Она называла меня почтительно: «Белый Человек» и сейчас называет, и ждет. Я не могу ее предать. У нас дети.

Д.Д.: – Эээээ, старина, да ты влюбился и женился! Раньше я знал другого Билли! Где твое лассо, быстрый конь и пыльная одежда?

Б.: – Покэхонтас постирала и следит за моей одеждой и едой, конь во дворе. Где же эта тетушка? Как давно я не разговаривал с тобой мой друг Джон. Порядочно же надрался я виски. Все говорю, что стал другим, ребятишки, жена, лассо необходимо мне только для коров, а сам сегодня сплоховал. Увидел вывеску на салуне «Дикий Мангуст» и решил дернуть стариной. Выпью еще и пойду – ка домой. Раз в год можно. Ну ее эту тетушку, приду в другой раз, еще через год.

Вакансия

Женщина пожилого возраста сидела дома одна, дети выросли, да и внуки подросли.

«Пора подумать и о себе», – так, смотря в окно думала Изольда Леопольдовна, – Ну что, теперь я уже никому ничего не должна. Время для себя. – она тихо поднялась, открыла ноутбук, благо ее научили пользоваться компьютером в центре социальной защиты.

«Такие там милые девочки работают, – подумала она и предвкушая онлайн, потерла руки – так поищем, Изольдочка, чем заняться!».

– Алиса, вакансии, горы, хочу в горы! – проговорила старушка.

– Сейчас найду, – ответил компьютер.

– Совершенно сказочно! – ответила ей Изольда.

– Сказочные вакансии, – поправился компьютер.

И первая же ссылка вывела на вакансию – «Сказочный смотритель пика Килиманджаро».

«Почему, нет?!» – решила старушка.

– Куда отправлять письмо? Как это, а вот – Емейл! Открываем!

«Дорогой Алексей Алексеевич!

Возьмите меня! Активная старушка 70 лет, желает поехать и подняться в горы! А так как дети и внуки уже выросли, я могу посвятить время любимому занятию! И я выбрала вашу компанию! Мне, кажется, так романтично «Смотритель пика Килиманджаро!»

Резюме я составлять то не умею, напишу вам так. Родилась я в глухой деревне на Урале. Гуляла в девичестве по горам. Потом муж увез в город. И на этом горы для меня закончились.

Опыт работы: была музейным смотрителем всю жизнь, в музее Рерихов. Смотрела, смотрела на эти горы, на людей, что приходили и смотрели. Я мечтала, они мечтали. И вот теперь, я могу поехать и подняться вновь, как в детстве в горы, только теперь уже выше, ну и старше же я уже стала. Английский язык на уровне. А что было делать в музее, поучивала потихоньку.

Я исполнительная, домовитая, разговорчивая, зрение острое, дальнозоркое».

– Вроде бы все. Отправляю. С богом! – и Изольда Леопольдовна, перекрестив компьютер, нажала на enter.

Детские страхи

Вера осталась дома одна. Так уже было не в первый раз. Мама уходила каждое утро на работу и приходила только поздно вечером. Но Вера впервые осталась одна дома сейчас, зимой.

За окном шёл снег, так медленно, так пушисто ложился на землю. Впрочем, как он ложился Вера не видела. Она боялась смотреть близко в окно. Ей казалось, что за ним, за стеклом, живут невидимые люди, которые просыпаются, как только начинает темнеть. Она даже видела однажды старого сгорбленного старичка. Он звал её, манил за собой. Она пошла за ним, но, сделала только пару шагов, когда мама остановила её. Тогда она была дома, а сегодня её дома нет.

И вот уже темнеет, Вера смотрит на окно из глубины комнаты. Не включая лампу, она смотрит дальше, на фонарь за окном. На приглушенный жёлтый свет.

Из ниоткуда появляется старик, он держит за руку девочку, наверное, такого же возраста, как она.

Девочка зажала медведя в руке и плачет, видно, как слезы стекают по ее щекам.

Вера тихонько, спиной двигается по полу глубже в угол. Она забыта даже свою игрушку. Взгляд её полностью устремлен на окно, фонарь, старика и маленькую девочку.

Постепенно Вера наполняется решимостью помочь девочке. Она поднимается, разбегается из глубины комнаты и выпрыгивает в окно.

А ты мне веришь

Маша сидела у дома и ждала Василия. Он сказал, что сегодня устроит ей испытание на доверие. Зачем это, она не понимала. Ребята только начали встречаться и вовсе не знали друг друга. На дворе было лето, стояла жара, и даже в тени невозможно было укрыться +29.

– Как же жарко, уф! Где же он?

Она сидела, обмахивала себя рукой и думала: доверие, доверие, доверие.

– Да пошел ты к черту со своим доверием! – крикнула она в пустоту улицы, думая, что все равно никто не услышит ее.

Но как раз мимо проходила пожилая женщина. Она подошла к Маше и аккуратно спросила:

– Кто, милая!

– Слушайте, идите, куда шли! – огрызнулась Маша.

– Чеж ты огрызаешься, когда тебе помощь предлагают? – не поняла реакцию девушки женщина.

– Ну, вот объясните мне, как вы можете помочь? – спросила Маша, нервничая.