Маленькая проблема

Маленькая проблема
Полина Олеговна Чиркова

Василий Геннадьевич дотошный перфекционист, но его супруга совсем не отвечает его требованиям. И из-за самой маленькой и незначительной детали развивается настоящий бытовой ужас.

Все началось с дырки. Василий Геннадьевич всегда очень трепетно относился к своему внешнему виду, и от своей жены Клавдии требовал точно такого же отношения, но не только к одежде, но и к дому в целом. Он считал, что женщины не способны заниматься чем-то кроме хозяйства, видимо, именно поэтому, он женился только в сорок лет. Клавдия была жениной тихой и спокойной, и беспрекословно выполняла все указания мужа. Они жили в браке вот уже пятнадцать лет, тихо, мирно и безмолвно. Разговаривать с женщинами не по делу Василий Геннадьевич тоже не любил.

Так вот, эта дырка сначала была маленькой дырочкой, но потом, видимо из-за ключей, карман в его любимом пиджаке стал неудобным. Василий Геннадьевич обнаружил это на работе, во время совещания, когда сунул руку в карман, что бы достать носовой платок, и не обнаружил там его. Благо, что все увлеченно слушали оратора, и не обратили внимания, на его выражение лица. С трудом дотерпев до конца совещания, Василий Геннадьевич бросился в свой кабинет, лихорадочно ощупывая подкладку пиджака, конечно, платок и ее несколько мелких вещиц оказались там. Кривясь от омерзения, он вытащил вещи и разложил их на столе, соблюдая идеальный порядок, после чего внимательно осмотрел пиджак.

Дырка в кармане была не единственной проблемой пиджака. Под воротником обнаружилось несколько ниток, а пуговица едва держалась. Василий Геннадьевич почувствовал возмущение, подкатившее к самому горлу. Клавдия!

***

Клавдия не выглядела на свой возраст. Миниатюрная, легкая, со светлыми, добрыми глазами, она производила очень приятное впечатление. Но на лице женщины был вечный отпечаток усталости и какого-то призрака горя. Вышла она замуж от отчаяния – личная жизнь у Клавдии не ладилась с самого подросткового возраста, и когда ей сделал предложение Василий Геннадьевич, которого она знала всего лишь три месяца, она без особых раздумий согласилась, посчитав, что запрыгнула в последний вагон уходящей жизни.