Снящаяся

Снящаяся
Полина Сутягина

В хижину колдуна являются три совершенно разные персоны, но с одной и той же просьбой – избавить их от странного сна, в котором они являются совсем иным человеком. Тот берется за необычную задачу, но для этого ему придется воспользоваться давно забытой техникой и погрузиться в их сон, где он встретиться с той, кем эти трое являются во снах или кому они тоже снятся… Как разобраться, что – сон, а что – реальность: жители средневеково города у замка или молодая студентка из Москвы?

Полина Сутягина

Снящаяся

Всё началось поздним осенним вечером, когда в дверь хижины колдуна уверенно постучали. На пороге стояла высокая фигура в чёрных кожаных доспехах, укрытых от начинающегося дождя широким плащом. Человек шагнул в дом и снял шлем, открыв красивое мужественное лицо с аристократическими чертами. Чёрные кудри упали на крепкие плечи. Странствующими Рыцарями часто становились отпрыски благородного рода, не имевшие наследства по причине неудачи родиться не первым мальчиком в семье.

Волшебник пригласил Странствующего Рыцаря к огню, чтобы выслушать его историю. Оказалось, что Рыцаря давно мучает странный сон. Сон этот приходит далеко не каждую ночь, но когда случается, он столь реалистичен, что сновидец боится запутаться. Уж не проделки ли это тёмных сил, опасался Рыцарь. Одно дело встречаться с их прихвостнями наяву: рубить чудовищ, уничтожать злодеев! Но ежели они подползают к нему, когда он в самом беззащитном состоянии, только настоящий колдун сможет разобраться. А если и он не поможет – тогда Рыцарю больше не на что надеяться.

Когда Волшебник поинтересовался более конкретными деталями сна, Рыцарь потупил глаза и после некоторого молчания признался, что во сне (о ужас!), он являлсяне мужчиной, а… ещё более понизив голос: женщиной. Образ жизни, который она вела, и место, где обитала, были крайне загадочны. Рыцарь не мог определить, являлась ли она дамой благородных кровей или простолюдинкой. Ей было позволено учиться, из чего следовало, что она вовсе не из низших слоёв. Однако семья её сама зарабатывала на жизнь и убирала часть дома, где они жили. Причём дом этот был хоть и велик, даже больше их родового замка, в нём жило невероятное количество людей, которые не только не являлись родственниками или друзьями, но даже зачастую не были знакомы. Рыцарь так и не понял, кому принадлежали эти странные замки, располагавшиеся столь близко один к другому, что совершенно не имели никаких земельных наделов.

Той ночью Волшебник ещё долго беседовал с Рыцарем и пообещал ему во всём разобраться. А пока дал гостю бутыль настоя травы-валерианы, и попросил заехать к нему, как только сновидение повторится.

Следов чёрной магии на своём пациенте Волшебник не обнаружил, как ни присматривался и ни принюхивался к рассказчику. Либо сны эти были вовсе не насланы на Странствующего Рыцаря, либо же их творил столь искусный маг, что смог так умело скрыть следы.

В последующие дни, пока Волшебник бился над разгадкой поставленной перед ним задачи, его посетили и другие люди с похожим симптомом. Одним утром в хижину колдуна заглянула деревенская девушка, носившая цветы в королевский замок, и пожаловалась на пугающие сновидения. Подобное казалось ей дурной приметой. Цветочнице предстояло замужество, а тут ей снится, что она девушка, которая общается не только с представительницами своего пола и сословия, но и с мужчинами как с друзьями, более того, время от времени вступая с ними в споры! Ходит она в мужской одежде. Совсем не посещает церкви. И смеет прекословить родственникам!

Волшебник постарался заверить её, что в конечном итоге это всего лишь сны, и на её замужество не повлияют. Дал ей бутылочку с настойкой валерианы и попросил заглянуть, если её снова посетит этот странный сон.

Другим вечером у хижины послышался цокот лошадей и звук колёс. Дверь отворилась, и вошли двое вооружённых мужчин. Они предупредили колдуна, что визит к нему строго конфиденциален, и всё, что он услышит, не должно выйти из-под этой крыши.

Вслед за этими словами в хижину вошла богато одетая женщина, лицо её скрывала вуаль, но по рукам и движениям Волшебник мог заметить, что это даже скорее девушка или очень молодая женщина. Благородная Леди, коей она, по-видимому, являлась, жестом отправила своих спутников из хижины. Они поклонились ей и затворили за собой дверь. Колдун тоже поклонился и пододвинул ей лучшее из своих деревянных кресел. Присаживаясь, леди поправила пышную расшитую драгоценностями юбку. Волшебник спокойно ожидал, когда она заговорит.

Через некоторое время из-под вуали раздался приятный женский голос. Он поведал о цели визита своей обладательницы. Оказалось, что знатную даму мучила та же проблема, что и предыдущих визитёров. Однако её не столько пугало содержание сна, сколько занимало. И всё же ей хотелось разобраться в их происхождении странных видений. Она не рассказывала никому о них, тем более на исповеди, боясь быть объявленной ведьмой или одержимой. Ведь в сочетании с её красотой что-то даже чуть менее необычное, чем эти сны, могло послужить достаточным основанием для подобного обвинения.

Первым делом Волшебник ещё раз уверил благородную даму, что он унесёт её тайну с собой, по ту сторону жизни и смерти, чтобы за ней ни лежало. Затем подробнее расспросил о содержании снов, ведь в случае с ней, весьма вероятно, ему могла не больше представиться такая возможность. Потом подал ей изящный флакон с настойкой валерианы, и с поклоном попросил в случае повторения сна прийти к нему снова, а если не будет возможности – хотя бы прислать кого-то, ничего не рассказывая посыльному, а лишь как знак повторения. Дама поблагодарила колдуна, и, достав из мешочка монету высоким достоинством, оставила её на столе.

Когда звуки кареты стихли, Волшебник опустился на корточки у очага идолго смотрел на огонь. В этом деле предстояло разобраться. Таких интересных задач ему давно не попадалось, и он,не думая о награде, жаждал утолить любопытство исследователя.

После этих визитов Волшебник засел за древние книги, но там было мало полезного относительно сновидений. Ведьминские сборники трактовок по большей части, и ничего серьёзного. Пока он корпел над книгами, к нему ещё несколько раз заглянули сновидцы, и даже благородная дама однажды прислала слугу. Тщательно проанализировав полученную информацию, Волшебнику удалось подметить некоторые особенности. Во-первых, никому из страдальцев сны подобного рода не приходили в одну и туже ночь. И события, которые с ними происходили, были различными, несмотря на то, что, по-видимому, снилось им одно и то же место, и в нём они являлись в образе одного и того же персонажа. В истории этих сновидений прослеживалась последовательность: они как будто продолжали друг друга, хотя и с разрывами. Причём последовательность эта была закономерна череде ночей, а не череде снов одного человека: она была сквозная для всех сновидцев.

Как-то вечером, раздумывая обо всём этом у очага, Волшебник вспомнил об одном старом ритуале, доставшемся ему от учителя, а тому – от его учителя. Причём непосредственно его наставник даже не применял его ни разу, а лишь рассказывал о том, как это делал его учитель. Волшебник пристально смотрел на пламя в очаге, пытаясь воссоздать в памяти образ заклинаний и порядок действий. Посредством этого ритуала, как объяснял ему учитель, можно отделить свой образ от тела и последовать им в сон другого.