Друзья с Маяка

Городок еще тонул в утренней дымке, окутавшей верхние луга и вуалью затянувшей морскую поверхность у берега, когда Мари спустилась через пробуждающийся лес к булочной, отперла большим металлическим ключом дверь и шагнула в полутемное помещение. Соседняя улочка спала, и даже фонари вдалеке еще не были погашены. Необыкновенная тишина заполняла деревянные стены небольшого домика, выкрашенного в небесно-голубой цвет. Мари очень любила эти утренние часы, ей казалось, что пока мир еще колеблется на границе сна и пробуждения, он словно принадлежит ей одной, только она присутствует сейчас в нем. Время прекратило свой бег: она делает все не спеша и при этом все успевает. Нет дневной суеты и вечернего спада энергии, вниз на завершение. Из специального тканевого мешочка с дыркой на конце выходят идеальные гусенички эклеров, яичные белки под ее рукой превращаются в густую объемную кремообразную массу, изюм, вымоченный заранее и тщательно просушенный полотенцем, равномерно распределяется в миске с тестом, а печь греет ровно сколько нужно, чтобы позолотить бочка булочек и пропечь их пухлую мякоть.

Мари разминает тесто руками, погружаясь в него основанием ладони, с особым удовольствием сжимая и разжимая пальцы. Когда в тесте идеальный баланс муки и жидкости, оно удивительно приятно на ощупь.

Потихоньку солнце заливает город светом, раздается хлопанье ставень, первые голоса людей, и наконец, звякает колокольчик на двери в булочную. Витрины уже заполнены свежей выпечкой, хлеба стоят небольшими пирамидками за спиной Мари, а та улыбается из-за прилавка первому посетителю.

Утром обычно все идет для нее легко, даже когда полгорода спешит в их булочную за свежим хлебом, однако к обеду Мари уже с некоторым нетерпением ждет Жаннет, чтобы та могла подменить ее за прилавком.

В этот день Жаннет пришла почти без опозданий, в волосах ее горели еще две выкрашенные в голубой и оранжевый пряди, а на лице светилась улыбка.

– Даже не буду спрашивать, как дела, – у тебя на лице все написано! – поздоровалась Мари с подругой.

Жаннет рассмеялась. Она вприпрыжку сбегала за фартуком и сменила Мари за прилавком, позволив той скрыться на кухне.

Ближе к вечеру Мари завершила свои дела и заготовки на следующий день и потихоньку собиралась домой, когда на кухню нырнула Жаннет и, хитро улыбаясь, попросила подругу ненадолго подменить ее перед уходом. Девушка отряхнула фартук от муки и вышла в зал.

Там был всего один посетитель. Он задумчиво разглядывал витрину с высоты своего роста. Увидев девушку, мужчина улыбнулся в рыжие аккуратно уложенные усы и подошел:

– Добрый вечер, Мари!

– Добрый вечер, мистер Вилькинс! – улыбнулась девушка в ответ.

Учитель слегка склонил голову и глянул на Мари:

– Мне кажется, мы договорились – Джон.

На нем был тонкий клетчатый пиджак поверх рубашки, полностью застегнутый, несмотря на влажную духоту, царившую в весеннем воздухе.

– Я пришел узнать, – не спеша начал мистер Вилькинс, – хотели бы Вы пойти на праздник Начала Лета, со мной? – больше он ничего к этому не добавил, ожидая ответа девушки.

Мари вежливо улыбнулась, перебирая пальцами под прилавком. Со стороны мистера Вилькинса было очень мило пригласить ее вот так намеренно, ведь было же очевидно, что оба все равно будут там. Однако Мари казалось, что такое отдельное приглашение как будто обязывало ее к чему-то. А она теперь была наделена одной из официальных ролей на этом мероприятии, и боялась, что, согласившись, а потом не оказывая достаточного внимания спутнику, обидит его. Но и отказывать ей не хотелось.

– Мистер Вилькинс, я… – ей было очень сложно называть его по имени, – Я бы с радостью, но дело в том, что, – он внимательно смотрел на нее своими проницательными зелеными глазами, – я буду отвечать за еду на празднике. Нашу булочную уже утвердили. И честно говоря, я не очень представляю, сколько у меня будет времени на сам праздник. Понимаете?

– Да. Я понимаю, – он опустил взгляд, и снова поднял его, – ну что же, в любом случае надеюсь увидеть Вас там.

– Конечно, – Мари снова улыбнулась ему, но получилось это как-то невесело.

В этот момент звякнул колокольчик, и в булочную, тяжело дыша, вошла мадам Кюрю, перед ней сразу метнулся лохматый черный пес и принялся с важным видом обнюхивать мистера Вилькинса, потом лизнул ему ладонь и двинулся в обход по булочной.

– Ох, что же за погода! – воскликнула с порога старушка, – бродят, бродят по небу тучи, и хоть бы каплю дождя пролили!

– Доброго вечера, Мари, – сказал мистер Вилькинс, поворачиваясь к выходу, – доброго вечера, мадам Кюрю, – и покинул булочную.

– Ох, моя дорогая, – обратилась старушка к Мари, – миссис Фиггинс сегодня сказала мне, что комитет утвердил Вас. Поздравляю! Теперь я спокойна за праздник – там уж точно будет вкусно. А в моем возрасте это самая важная часть. Танцы – удел молодых.

– Спасибо, мадам Кюрю, – Мари улыбнулась старушке, но ее мысли были не здесь, – что я могу предложить Вам сегодня?

Возвращаясь по извилистой тропинке к маяку, Мари вдыхала ароматы леса, усиленные влажной погодой. На душе у девушки было неспокойно. Еще с детства она привыкла самостоятельно принимать все решения и доверять своему выбору. Она знала – самый надежный человек в мире, который никогда не подведет – это ты сам. Другие люди придут и уйдут, а плечо, на которое всегда можно положиться – это то, которое ты гордо расправишь, двигаясь вперед по жизненному пути. И тут, как-то незаметно, неспешными, но уверенными шагами в ее жизнь стал входить тот, кому ей вдруг захотелось довериться, на кого можно было положиться. И все же это был другой, совершенно отдельный человек… Он шел по направлению к ней не быстро, но она еще больше сдерживала свои шаги. Ее пугала возможность довериться другому настолько, чтобы соединить с ним свою жизнь. Жаннет, будучи младше Мари лет на пять, легко и доверчиво совершила такой прыжок, и крепкие руки Анри подхватили ее, не дав упасть. Но Мари так не могла.

Она остановилась посреди тропы, прислушиваясь к шорохам леса: где-то в древесных корнях шмыгнула мышь, прострекотала издалека затихающая дробь дятла, совсем рядом вздрогнула листвой тяжелая ветка, покинутая сидевшей на ней птицей. Птица эта бесшумно скользнула, проплывая совсем низко над поверхностью земли, и ширококрылой тенью скрылась, одиноко и жалобно издав «у-ууу» откуда-то из глубины крон. Мари уже несколько раз видела в этом лесу филина, когда возвращалась домой позднее обычного, но редко ей удавалось хорошо разглядеть птицу. Сейчас она проводила глазами ее плавный и бесшумный полет. «Интересно, – подумала девушка, – он здесь один или есть другие совы поблизости?» Других она в этом лесу никогда не видела.

***

Добравшись до дома, мистер Вилькинс поставил велосипед, проверил на нем цепь, потрогал колеса и завез его в подсобное помещение за домом. Небо еще горело закатными красками, разбрызганными по тяжелым набухшим влагой тучам. Но учитель был слишком погружен в свои мысли, чтобы обращать внимание на игры цвета уходящего солнца. Дома мистер Вилькинс с облегчением скинул пиджак, расстегнул несколько пуговиц на рубашке и пошел умываться. Прохладная вода потекла по его лицу, смывая усталость дня, застревая каплями в бороде и усах. Он приложил полотенце, промакивая лицо, словно желая оставить на ткани свои тягостные размышления, но получилось – лишь два мокрых пятна.

Он заварил себе крепкий кофе, достал с полки книгу о путешествиях одного известного ученого и попытался погрузиться в необычный мир аборигенов дальнего континента, красочных животных и революционных открытий, сделанных на основе сравнения формы клювов небольших птичек, обитающих изолированно на разных островах тропического архипелага. Мистер Вилькинс любил эту книгу и читал ее уже не в первый раз. Обычно чтение занимало его внимание целиком и безраздельно, но сегодня он то и дело ловил себя на том, что смотрит сквозь страницы, теряя смысл их содержания. Одна загадка не давала ему покоя, а мистер Вилькинс, будучи ученым, – и, как известно, человек никогда не перестает быть исследователем, даже если уходит из науки, – любил разгадывать загадки и находить разумные объяснения различным явлениям. Но это явление не поддавалось его логике. С одной стороны, мистер Вилькинс был уверен в симпатии Мари к нему, но с другой – отчего же она все время выстраивала стену, когда он пытался сделать шаг чуть ближе? «Непостижимость женской души», – могли бы сказать его женатые коллеги, однако мистер Вилькинс не любил на все непонятное вешать ярлык «непостижимости» и считал, что человеческое сознание работает по одним законам для всех представителей данного вида, а потому он не терял надежды разобраться в этом вопросе.

Однако день выдался неимоверно душным, к тому же, к концу недели учитель порядком устал, и данные размышления были не лучшим отдыхом после трудового дня. Поэтому после пары безуспешных попыток погрузиться в чтение мистер Вилькинс закрыл книгу и отправился принимать ванну. Теплая вода всегда помогала ему расслабиться.

Уже поздно вечером, облачившись в полосатую пижаму, учитель прошествовал в спальню, раздернул занавески на окнах, чтобы солнечные лучи помогли ему с утра пробудиться, и отправился в постель. Но и тут вышла промашка. Даже несмотря на водные процедуры, сон не шел. Мистер Вилькинс мог бы погрешить на выпитую до этого чашку кофе, но раньше подобное никогда ему не мешало. Мысль о серьезной проблеме или предстоящем волнительном событии еще могла лишить учителя сна, хоть и не обязательно, но впервые за долгие годы мысль о девушке не давала ему уснуть. Мистер Вилькинс поднял одну бровь, дивясь сделанному открытию, положил руки за голову и погрузился в размышления.

Глава 4. В проблеске грозы

Это был День. Нет, не просто некий день, а День! Томми поднялся, оделся и выскочил из дома, даже не позавтракав. Он несся через лес, чувствуя, что даже неподвижные, глубоко укорененные в почве деревья сейчас бегут вместе с ним, птицы не просто щебечут в ветвях, а подзадоривают его «Фиють-фиють – в путь», «черок-черок – вперед на док!». Все было готово. Мальчик пробежал мимо булочной и спустился к морю. Их корабль, укрытый навесом, стоял с гордо поднятой и пока обнаженной мачтой. Томми нежно погладил лодку по борту, обернулся к морю и шепнул дувшему с него соленому ветру «жди!». И бросился назад. Распахнув дверь булочной, Томми, подпрыгивая от нетерпения, приступил к своим обязанностям. В конце его смены должны были зайти ребята, и все вместе отправиться на маяк за парусом, чтобы окончательно закрепить его на гроте «Фрегата».

На кухне Томми обнаружил все заготовки, предусмотрительно расставленные Мари в порядке их запекания. Он подготовил печь, стараясь не отвлекаться на мысли о корабле, чтобы ничего не перепутать в булочной, но это получалось с трудом. Он чувствовал, как по его телу словно пробегают маленькие электрические разряды, так он был воодушевлен предстоящим днем.

Посетителей в это утро было немного. Несколько пожилых дам заходило за свежим хлебом, забегал мальчик с соседней улицы, купил булочку с корицей, ближе к полудню зашла миссис Стерн, – покупая хлеб, она в очередной раз напомнила, чтобы они не пропадали допоздна.

– Элис сегодня какая-то особо неспокойная. Не понимаю, как она с вашими этими досками и молотками должна успевать делать домашнее задание, – поправляя очочки, заметила миссис Стерн недовольным голосом, – что на сей раз вы затеяли?

– Мы будем ставить парус, мэм! – завернув хлеб и передавая его маме Элис, воскликнул мальчик, – положить Вам пару улиток с изюмом? Или, может быть, малиновых эклеров с шоколадной крошкой? У нас новый поставщик какао, и наш шоколад теперь еще вкуснее…

– Томми, остановись, пожалуйста… Хорошо, клади две… улитки, – кивнула мадам Стерн, потом, вспомнив, что хотела сказать до того, как ее засыпали кондитерским ассортиментом, продолжила, – куда вы хотите ставить парус? – на лице ее проявилась тень непонимания.

– На рей. Мачты, – Томми аккуратно доставал щипцами с подноса булочки.

– А почему ставить? Он что, накрахмаленный у вас?

Теперь уже оба собеседника смотрели друг на друга с непониманием.

– Ладно, – мадам Стерн прервала игру в гляделки, – сколько с меня?

Томми назвал сумму, и пока покупательница вынимала из маленького вышитого кошелечка монеты, он ловко подцепил два малиновых эклера и, уложив их в картонную самодельную коробочку, сворачиванием которых занимался в свободное время между выпечкой и покупателями, поставил ее к остальному заказу:

– Это Вам и Элис за счет заведения! – Томми очень нравилась эта фраза, хотя ему запрещали ее часто использовать, – Мари будет приятно узнать, что Вы думаете о новом рецепте.

Мама Элис даже улыбнулась от неожиданности, она не могла отказать, когда спрашивали ее мнения и, поблагодарив, забрала заказ.

Почти столкнувшись с выходящей из булочной мадам Стерн, на пороге появился Анри, он вежливо придержал дверь даме и потом направился к прилавку.

– Привет, Анри! – весело поздоровался с ним Томми, – как там Жаннет? Мы теперь стали так редко видеться…

– Привет, Томми! – улыбнулся Анри, – как раз за этим и пришел. Мы с Жаннет хотели пригласить тебя и Мари поужинать сегодня у нас.

– Здорово! – обрадовался мальчик, но потом задумался, он не знал, сколько времени займут испытания, – я обязательно передам Мари. Она, кстати, уже вот-вот подойдет. Только я могу немного припоздниться… Вы не обидитесь?

– Всё твои корабельные дела? – поинтересовался почтальон.