Бал жертв

Граф Анри не мог скрыть свое волнение.

– Да, он женат, – отвечал он.

– На ком?

– На мадемуазель де Берто де Солэй. Это революция устроила этот брак, но не без труда, – отвечал Жакомэ.

– Каким же это образом?

– Бригадный начальник немолод, некрасив и, говорят, ужасно груб…

– Я это знаю, – сказал капитан Виктор Бернье, – я служил под его начальством.

– Надо думать, – продолжал Жакомэ, – что он был не по вкусу мадемуазель Жанне, потому что она долго не соглашалась…

– Но наконец согласилась?

Пока Жакомэ говорил, граф Анри хранил угрюмое молчание, прерываемое иногда нетерпеливым движением, на которое капитан не обращал внимания. Но Жакомэ, сделавшись болтливым, продолжал:

– Говорят – по крайней мере так толкует прислуга в замке, – что генеральша несчастлива. Генерал ужасно ревнив. Ни один молодой человек не решится показаться в парке ночью – генерал убьет его…

– Это именно тот полковник, которого я знал, – прошептал капитан Бернье.

– А потом убьет свою жену, – прибавил Жакомэ.

Капитан обернулся к своему другу.

– Хороша собой жена бригадного начальника? – спросил он.

– Не знаю, – резко отвечал граф Анри.

– Как! Ты не знаешь? Разве ты никогда ее не видел?

– Я знал ее ребенком. Но отец ее, умерший два года назад, всегда глубоко ненавидел моего отца, а так как эта ненависть распространилась и на меня, мы никогда не бывали друг у друга.

Жакомэ принялся свистеть охотничью арию, и опять молчание водворилось между графом и его другом. Сметая снег, поднялся северный ветер.

– Какая у вас смешная мысль, месье Анри, – продолжал Жакомэ, – идти сегодня к Брюле!

– Я хочу взять моего волка.

– Послали бы за ним завтра вашего фермера.

Молодой человек пожал плечами и не отвечал. Свет, мелькавший сквозь деревья, исчез, и три спутника оставили позади себя замок Солэй.

– Теперь я, кажется, уже вам не нужен, месье Анри, – сказал Жакомэ, – во-первых, дорога теперь прямая, а во-вторых, случай послал вам проводника.

Жакомэ протянул руку и указал на темный силуэт, двигавшийся по снегу.

II

Зоркий взгляд графа Анри скоро узнал мальчика, который нес вязанку хвороста на плечах.

– Эй! Заяц! – закричал Жакомэ.

Мальчик остановился и отвечал с дерзким видом:

– Что тебе нужно?

– Подожди. Вот месье Анри де Верньер и его друг имеют надобность до тебя.

– А на стаканчик дадут? – спросил мальчик с бесстыдством.

– Я дам тебе тридцать су, – сказал граф Анри.

Мальчик остановился и бросил свою вязанку на землю, но вместо того, чтобы подойти к Жакомэ и к молодым людям, он остался на одном месте, не снимая своей шапки из лисьей шкуры.

– Это Заяц, сын Брюле, – с презрением сказал Жакомэ. – Ему не будет труда проводить вас, это ему по дороге.

Заяц услыхал и отвечал насмешливым тоном:

– Почем вы знаете, к себе ли я иду?.. Я должен расставить капканы…

– Ах, негодяй! – сказал граф Анри. – Ты осмеливаешься признаваться, что ты расставляешь капканы?

– А что ж такое? Разве дичь не всем принадлежит?

– Нет, а только тем, кто ее кормит.

– Отец мой – фермер.

– Но право охоты принадлежит владельцу, – заметил капитан.

Мальчик искоса на него посмотрел.

– А вам какое дело? – сказал он. – Да это офицер… должно быть, жандарм…

И мальчик расхохотался самым неприличным образом, между тем как капитан остолбенел от подобной дерзости.

– Ах, сударь, вы еще ничего не видели, – сказал Жакомэ, – этого мальчугана от земли не видно, а он зол, как три якобинца вместе. Ему нет еще и пятнадцати, а он не испугается целого полка.

– Эй, старик, – перебил Заяц, – скажи мне, когда ты кончишь хвалить меня…

– Он вор, лгун, браконьер и вообще дурной сын… Он бьет свою мать.

– Старуха мне надоедает, – сказал мальчик, – она не дает мне денег. К счастью, старик помягче.

Изумленный капитан шепнул на ухо своему другу: