Я и Моя подруга Сара

Я и Моя подруга Сара
Prai'ns

Потерявшая хозяина во время войны в Ираке собака начинает заботиться о беженке-девочке.

Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Prai'ns

Я и Моя подруга Сара

I

Было что-то необычное в жизни этой собаки. Неуловимое, но при этом всеми на подсознательном уровне заметное. Ничем не примечательный пес – немецкая овчарка рабочего разведения с небольшой, но довольно великой для наших времен чистокровностью. Сильные, но в меру толстые лапы, выпячивающаяся грудь и съежившийся, будто собака в жизни не брала еды в рот, живот. С первого взгляда тяжело было понять, что она – немецкая овчарка. Рабочее разведение такой крови мало чем похожа на выставочное – вместо привычного темно-рыжеватого окраса собака могла похвастаться выразительно темно-серой шерстью, разливающейся в градиенте по всему ее телу. Светло-серая – морда, но зад – темнее бездны.

Жизнь собаки на удивление коротка. Двадцать лет уже – огромное благословение! Многие из них имеют совершенно скучные предназначения – охранять семью, территорию, или просто – бродяжничать. Но не эта собака. Жизнь ее покидала, но успела запомнить – в отпечатке чужого существования. Эта собака достигла большего, чем другие ее племени. Она не оставила своего потомства. Но защитила чужое.

II

С самого начала эта собака была совершенно простым питомцем, с совершенно простым распорядком дня. Просыпалась с рассветом, выходила сквозь собственную дверь на улицу, где для начала досконально вынюхивала весь двор. За ночь многое происходило, каждое событие оставляло отпечаток. В одном из угла двора, перекрытого невысоким белым заборчиком от участка соседей, сидел голубь. Он не оставил никаких знаков – кроме одного. Запаха.

Запахом она узнавала все. Где были соседи. Кто во сколько просыпается. Что происходило на улице. Будто видела все своими глазами, вне зависимости от того, прошлое это или будущее. Для запаха нет времени.

Ближе ко дню, как просыпались хозяева, дверь на улицу открывалась.

– Сара! – прикрикивал нежный, звонкий голос.

Сара неумело поднимала одно ушко, поворачивала голову и стремглав неслась в дом. Там, на кухне, направо от входа уже ждали полные миски – еда и вода – ее любимый завтрак. Позади нее к столу уже собирались хозяева. Их было двое – девушка и мужчина.

– Ты уже прочитал сегодняшние сводки? – Настороженно улыбаясь, подавая тарелки к столу, спросила она.

– Нам придется уехать. – Железным голосом ответил тот. Совсем не улыбался, скорее даже грустил. Стеснялся посмотреть в лицо девушке – скрыл его едой.

Она остановилась на мгновение, будто окаменела. Внутренне встряхнула себя, поправилась. Села напротив него, не положив себе еды.

– Ты не можешь…, – Проговаривала она, будто бормотала

– Нам придется, – он поднял на нее взгляд, обрывая ту на полуслове. – Нам не дают выбора.

– Ты не можешь меня оставить…

– Они вздумали брать Багдад. Кинологов не хватает. Взрывчатки на них не жалеют.

Они сидели с минуту молча. Девушка смотрела в пол, перебирая пальцы. Мужчина медленно ел, сдерживая чувства.

– Ты ведь сидишь на таблетках! – взялась за новый аргумент девушка – Тебя не должны допустить!

– Кинологов не хватает, Марта. Не хватает. – Он вновь печально уткнулся в тарелку.

Сара грустно уткнулась в угол кухни, устраивая себе удобную лежанку. Зря говорят, что собаки не понимают человеческую речь. Конечно, они не сразу начинают понимать слова. Если вообще понимают их досконально. Но они отлично их чувствуют. Как их говорят. С чем их говорят. Когда их говорят. Сара понимала – девушка расстроена. Сильнее расстроен мужчина. Говорят, они печально. Что-то случилась – Сара это понимала.

III

Сара не была глупой собакой. Не зря как по крови, так и по специализации она рабочая собака. Служебная.

Уже через несколько дней после тяжелого разговора за завтраком они оказались на дрессировочной площадке. Не одни. Вокруг множество рослых, крепких мужчин в форме со своими собаками. Было видно как ротвейлеров, так и малинуа, даже метисов. Но ни одной такой же, как Сара – немецкой овчарки. Она была одна в своем роде.

– Стройся! – проговорил грузный голос чернокожего мужчины в форме. Сара понимала, что это значит. Не дожидаясь команды, она кинулась вслед за своим хозяином, прильнув к его ноге. Достигнув строя, она смирно села, тяжело дыша от нагрузки испытаний дрессировочной площадки.

– Оглашаем результаты испытаний! – выкрикнул мужчина, – Прошедшие предполевые квалификационные испытания минно-розыскной службы – сделать шаг вперед. Роберт!

Имя хозяина Сары было первым в списке. Они выдвинулись вперед – Сара поднялась, шагнула вслед за владельцем, села вновь. Роберт посмотрел на нее ласковыми глазами, позволил прилечь. Они всегда были лучшими. Большинство товарищей смотрели на Роберта и Сару с завистью – такой синергии, познаниям в собачьем языке добиться непросто. Это их достоинство – всегда. Но сегодня – отправило на войну.

Их служба никогда не была безопасной. Но одно дело – работа в городе на услуге полиции, где больница за следующим домом. А другое – на чужой земле. Где поможет тебе только Бог.

Для Сары это станет первой поездкой в другую страну. Она молода – не больше двух лет на вид. Пусть и не раз уже искала взрывчатку на своей земле, на чужой привыкнуть будет непросто.

– Товарищи солдаты, прошедшие квалификационные испытания, через четыре дня в аэропорту. Смирно! Разойтись! – окончив считывать список, оглянув взглядом всех сегодняшних подчиненных, выкрикнул тот

Роберт присел на корточки, нежно поглаживая Сару за ушко, всматриваясь в ее выразительные коричневые глаза.

IV

Первое, что сделала Сара, когда открыли дверцу переноски – налетела на Роберта. Сбила его с ног, вылизала все его лицо.

– Хватит! – смешливо прикрикивал тот, стараясь уклониться от настойчивой ласки собаки, – девочка, хватит!

Держала в плену хозяина еще пару минут, затем, выдохнувшись, еще минуту подпрыгивала на его груди, пока окончательно не успокоившись позволила подняться тому на ноги.

Больше четырнадцати часов она прозябала в багажном отделении военного транспортника. Конечно, ее переноску заботливо укутали пледами, да утепляющими прослойками. Но для сверхбыстрого самолета на предорбитальной высоте иногда и такого не хватает.

Они приземлились в аэропорту Кувейта. Захваченная гражданская платформа посадки летательных аппаратов была быстро переориентирована в оперативный штаб наступления американских сил в Ираке. Вокруг суматоха – солдаты разгружали транспортник, перетаскивали ящики, боевые отряды под крики своих прямых командиров отправлялись на тренировочные полигоны.

Все было Саре в новинку – она радостно, помахивая хвостом, встречала проходящих мимо рядовых, перетаскивающих огромный контейнер с амуницией. Несмотря на приличное воспитание и серьезную дрессировку, позволила себе рыкнуть на пробегавшую мимо кошку – потом, осознав проступок, виновато, с истинным сожалением смотрела на Роберта.

В полевых условиях никто не думал выдумывать казармы для солдат, полевые клетки для собак. Это была кровавая, жестокая война. Многие дома остались пустыми. Жилой квартал близь аэропорта удачно освободили – жители, кажется, и не жаловались. Чем дальше они находились от своего противника, чем живее они могли себя чувствовать, встречаясь со своими союзниками.

Так, что им с Робертом, можно сказать, повезло. Поселили в квартиру в скромном, совершенно неприметном двухэтажном доме. Подстилки для собаки не находилось – спала Сара у Роберта в ногах.

Многие кинологи с укором высматривали методику воспитания Сары Робертом. Вне всякого сомнения – его методы взаимодействия с подопечной были необычны. Привычка кинолога – подчинять собаку. Роберт же видел в Саре нечто большее – друга. Они не пытались соревноваться в первенстве стаи. Но поддерживали друг друга. Этому учил Роберт собаку еще с щенячества.

Поэтому Роберта не уважали коллеги. Ему повезло – результаты говорят сами за себя. Если бы он не был бы ценен в армии, вряд ли кто-то был бы готов поручиться за его благополучие на гражданской службе.

Не прошло и пары дней, как они вновь оказались в пути. Первое время по прибытию Сара оставалась в квартире одна – но ей не привыкать. Разлеглась у двери, периодически открывая глаза, проверяя подозрительный шум или необычный запах.

Их усадили в БМП. На Саре был намордник – им предстояло сопровождать пехотный отряд вдоль линии фронта. Минно-розыскная служба – специализация Сары. Найти взрывчатку, отметить. Дальше – дать саперам сделать свое дело. Все во благо великой американской мечты.

Намордник, возможно, был вещью лишней. Протокол есть протокол. Не все солдаты любили собак. Особенно служебных. Пусть Сара и была животной розыска – она все еще умела нападать. Защищать своего хозяина, определять противника. Защищала, кстати, не хуже, чем искала.

Некоторые не просто не любили собак – над ними издевались. Щипали ее за бок. Смотрели в глаза, рычали, открыто насмеивались. Но зачастую один лишь надменный взгляд Роберта решал любые проблемы. Страшнее собаки может быть только ее хозяин.