Симфония войны: частные военные компании и наёмники в современных вооруженных конфликтах

Вспомогательная армия оказала серьезное влияние на развитие Рима, выполняя тактическую функцию размещения с флангов во время расширения территорий и боев с врагами империи. С 27 года до н. э. вплоть до 380 года н. э. имперская армия и её войска не потерпели ни одного полного поражения от врагов, хотя некоторые крупные отступления и гибель императоров всё-таки случались.

Безусловно, не всё было гладко и в самом Риме, нередким явлением для которого стали восстания на недавно завоеванных землях. Обычно такие восстания организовывали римские наёмники на этнорелигиозной почве. Политика дисциплины и превентивный подход к выявлению небольших групп предателей позволяли не повторять ошибок эпохи восстания Спартака и давала всё еще устойчивому римскому государству карт-бланш на маневры. Известно, что в 17 году н. э. некий Такфаринат, обученный военному делу в римских частях иностранными наемниками, сумел поднять восстание в Нумидии (территория Африки), которое продолжалось 7 лет – до 24 года н. э. Это не застало врасплох царя соседней Мавритании: он остался верен римлянам и сумел вместе с царем Фракии отправить большое количество войск, которое влилось в ряды армии полководца Долателлы, подавившего мятеж. Такфаринат погиб в битве с римлянами. Благодаря верности царя Мавритании, который был убит в Риме несколько лет спустя, его страна удостоилась чести стать провинцией империи. Аналогичная судьба в 44 году постигла и Фракию.

До нас дошло немало историй военных операций, в которых принимали участие иностранные наёмники. Еще одним, но уже позитивным примером вовлеченности наёмников стала успешная операция против Англии, которая считалась серьезной военно-политической ошибкой: по мнению римских политиков, осуществление столь дальнего похода – чистое безумие. Население Британии было недовольно вассальными отношениями с римскими колонистами. Последние осуществляли повальную романизацию жителей с уничтожением их самобытности. Произвол неконтролируемых чиновников (казнокрадство, убийства и изнасилования) вызвал серьезнейшие волнения. Под ударами мятежников пали поселения Колчестер и Сент-Олбанс, которые обнаружили, по мнению Тацита,[9 - Хофман Никерсон. Войны в эпоху Римской империи и в Средние века (под редакцией Карповой В.Л.). – М.: Центрполиграф, 2008. – С. 256.] первую слабость римлян – их оборонительные сооружения. По приказу главы восстания Боудикки, небритты и римляне подверглись физическому уничтожению.

Узнав о случившейся трагедии, командующий Гай Светоний выдвинулся на восток в Честер, где к нему присоединился отряд воинов двадцатого легиона и с новыми силами занял Лондиний. Имея под копьями небольшой по численности отряд легкой пехоты (10 тысяч человек) и разрозненные части двадцатого и четырнадцатого легиона, Светоний нашел позицию для обороны с прикрытием флангов лесными массивами с тыла и «полем боя» впереди. Он построил свои войска в лучших традициях римской тактики, где наемникам была отведена особая роль. Когда началось сражение, римлянам удалось железно удерживать свои позиции. После оскудения запасов для метательных орудий бриттов, легионы при поддержке наёмников провели сокрушительную контратаку, построившись клином. Бритты были разбиты. Соотношение убитых равнялось 80 тысячам человек против четырех сотен римских подданных и наёмников. Хребет очередного восстания был сломан. Наёмники продолжали служить римской армии вплоть до самого падения Рима от германских племен и наступления тёмных веков.

Наёмники в средние века

Значительной вехой в развитии законов и обычаев наёмничества явилась эпоха средних веков. На рассвете новых форм отношений они стали ценным инструментом политического и экономического доминирования. Во многом это было связано с трансформацией экономического уклада, появлением и укрупнением системы феодализма на большей части европейского континента, а также с его скачкообразным и достаточно бурным (сопровождающимся революциями и народными волнениями) переходом на капиталистические рельсы ведения хозяйства, что потребовало дополнительного ресурсного потенциала.

В эпоху позднего средневековья уже устоявшаяся военно-подданническая организация народных ополчений теряла эффективность. Она становилась неуправляемой, пропадала свойственная ей единая структура. В результате закономерных изменений, укрупнения феодов и территориальной экспансии малых и крупных княжеств возникла острая необходимость в создании династических союзов и связей между правителями и феодалами. В тоже время давали о себе знать сложности, связанные с недостаточной вооруженностью крестьян в военное время и их неготовностью к военным походам, отражающим жизненно важные интересы правящих династий.[10 - Контамин Ф. Война в Средние века / Пер. с фр. Ю.П. Малинина, А.Ю.Карачинского, М.Ю. Некрасова; – СПб.: Ювента, 2001. – 414.] Отсутствие у ополченцев навыков и фактических возможностей обучения владению новым для той эпохи оружием (впервые появляются огнестрельные орудия, так называемые «аркебузы», «петринали»[11 - Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV–XVIII вв. Том 1.Структуры повседневности. Возможное и невозможное – М.: Прогресс, 1986. – 623 с.]) стали серьезной проблемой для королевской знати. Власть нуждалась в постоянном, четко налаженном и строго подчиняющемся приказам войске, поддерживающем интриги внутри династий. На авансцену малых конфликтов выходят добровольцы, формирующие армию на основе двустороннего контракта

.

В дальнейшем система контрактов подверглась трансформации и стала использоваться повсеместно. Управляющие городами

, а также зажиточные представители высших сословий стали нанимать обученных военному делу людей для личных нужд и охраны границ. По мере упадка городских ополчений и местных дружин возрастала роль наёмнических войск. Возрождение в отстраиваемых городах ремесел привело к важным экономическим изменениям. Теперь у местных жителей появилось больше денежных средств, что на практике позволяло откупаться от участия в войне в обмен на scutagium (так называемые оборонительные деньги).[14 - Prestwich М. «War, Politics and Finance under Edward I», Totowa, NJ: Rowmanand Littlefield, 1972.] На собраниях по такому случаю деньги уходили на покупку наемных воинов. Ко второй половине XV века феодальная армия была полностью заменена наёмными профессионалами.

В условиях ослабленной войнами Италии, города которой часто имели возможность напрямую использовать в своих интересах противоречия между монархами, князьями и аристократами, была сформирована одна из первых групп мобильных наёмников средних веков, известная как кондотьеры (condottieri).[15 - Browning O. «The Age Of The Condottieri: A Short History Of Medieval Italy From 1409–1530», LLC. Kessinger Publishing,2006, P.280] Ставшие центрами богатства и производственной мощи, города вели свою политическую игру, ориентируя дипломатию на бартерный обмен оружием и продовольствием ради достижения тактических интересов. После оттеснения маленьких городов на обочину особо выделились пять городских центров: Венеция, Генуя, Милан, Рим и Флоренция. В отличие от периодов доминирования ранних империй, осуществлявших, по сути, рациональное вовлечение вновь захваченных территорий, средневековые города были похожи на компании, нещадно эксплуатирующие людские и земельные ресурсы.[16 - Об особенностях итальянских городов в этот период см.: G. Chittolini, «Cities, City-States, and Regional States in North-Central Italy», in C. Tilly and W.P. Blockmans, eds., Cities and the rise of States in Europe, AD 1000 to 1800 (Boulder: Westview Press, 1989), p. 28–44.] С таким отношением и формами экономической дискриминации при захвате малых городов в орбиту частных интересов трудно было говорить об искренней лояльности населения и местного ополчения. Другое дело – наёмные войска, хоть и стоящие целого состояния, зато готовые устроить при удобном случае масштабные диверсии, демонстрируя навыки скрытной работы.

Итак, экономическое и культурное превосходство городов, при относительной слабости итальянской армии, сделало возможным облегчение военного бремени подданных за счет иностранных наёмников. Известный всему миру флорентийский политический мыслитель, историк, философ и военный теоретик Николло Макиавелли в своём трактате «Государь», наблюдая царящий в Италии хаос, так писал о проблеме отбора рекрутов: «Наемные и союзнические войска бесполезны и опасны; никогда не будет ни прочной, ни долговечной та власть, которая опирается на наемное войско, ибо наемники честолюбивы, распущенны, склонны к раздорам, задиристы с друзьями и трусливы с врагом, вероломны и нечестивы; поражение их отсрочено лишь настолько, насколько отсрочен решительный приступ; в мирное же время они разорят тебя не хуже, чем в военное неприятель.

Объясняется это тем, что не страсть и не какое-либо другое побуждение удерживает их в бою, а только скудное жалованье, что, конечно, недостаточно для того, чтобы им захотелось пожертвовать за тебя жизнью».[17 - Муравьева Г. Оригинальное издание: Макиавелли Н. Избранные произведения. – М.: Художественная литература,1982. – 503 с.]

В эпоху географических открытий кондотьеры оказали неоценимую помощь испанским наёмникам и провинциалам, совместно с которыми участвовали в разграблении древних народов Южной и Северной Америки.[18 - Разыграев А. В. Итальянские кондотьеры XIV–XV веков. – «Сержант», № 4, 1997. – С.183] По прибытии обратно «на европейскую землю» кондотьеры обязаны были расплатиться со своими подчиненными. Армия наёмников, обычно возглавляемая наёмным командующим, в большинстве случаев сохраняла верность правителю до тех пор, пока последний был в состоянии покрывать её расходы. Как только выплаты прекращались, начиналась анархия: иногда разбогатевшие наёмники присоединялись к образовавшимся в Европе общественным течениям и принимали участие в государственных переворотах, примыкали к разбойным группировкам или просто занимались мародерством.

Наёмники в Новое время

Период до XIX характеризуется фактической цикличностью в выборе средств военного вмешательства. Наёмники (испанцы, швейцарцы, итальянцы, французы и т. д.) всё еще представали перед правителями крупных империй и формирующихся буржуазных республик как легальная, но не совсем эффективная альтернатива национальной армии. Несмотря на процесс огосударствления армии, её национализации, начало которому положила Великая французская революция, наёмники не ушли со сцены европейского концерта держав. При болезненном переходе на национальные рельсы, что сопровождалось давлением со стороны центральной власти и новой бюрократии, институту наёмничества удалось не просто уцелеть, но и трансформироваться под натиском требований, предъявляемых к вооруженным силам нового поколения, а значит, соответствовать масштабу и характеру войн; интересам монархических и республиканских режимов власти. Последние остро нуждались в максимальной автономности войск, а также в оперативном пополнении кадрового состава (в большей степени данное правило касалось «морского льва» – Британской Империи: управляемой ею Ост-Индийской компании требовался качественный контроль над заморскими территориями).

Говоря о наёмниках в эпоху нового времени, мы подразумеваем множество сравнительно небольших военных структур, имеющих различные названия и часто оказывающихся в эпицентре сражений между европейскими государствами.[19 - Агапеев А. Опыт истории развития стратегии и тактики наёмных и постоянных армий новых государств. – Вып. I СПб.: Столич. скоропеч., 1902. – 371 c] Основной гарантией выполнения всех норм и обязательств между вооруженными группами и официальной администрацией становится система личных договоренностей с лидером наёмнических войск, который, будучи независимым в своих действиях, преследовал корыстные цели и нередко ее нарушал.

Наёмники были одним из рычагов для поддержания интересов западных держав как на континенте, так и в колониях. Американский путешественник Уильям Уокер благодаря отряду наёмников смог захватить и единолично править Никарагуа в течение целого года (1856–1857).[20 - Richard Harding Davis. «Real Soldiers of Fortune». New-York: Charles Scribner's sons, 1906.]

Известны случаи использования наёмников и в Крымской войне 1853–1856 годов. Таким был известный отряд французского иностранного легиона, сыгравший не самую последнюю роль в сражениях

. В созданный указом короля Луи Филиппа легион вербовали людей из швейцарских, испанских и итальянских армий

. Вооруженные отряды легиона приняли участие в сражении на Альме и должны были осадить Севастополь. Однако легионеры не обладали достаточным доверием штаба, поэтому им приходилось заниматься лишь траншейными работами. Примечателен тот факт, что уровень дезертирства французских легионеров был самым высоким среди всего военного контингента, развернутого на территории Турции. Кроме французского легиона, существовали также и «экзотические» британские (британско-турецкий, британо-немецкий, британо-шведский),[23 - John Colborne and Frederic Brine «Memorials of the brave. A list of the Crimea and Scutari». Second edition,pp. 18–58.] русские (польско-украинский) легионы, полностью укомплектованные наемными офицерами. Важно отметить, что такие легионы, в том числе Британская бригада гурков 1815 года или Иностранный легион, не являлись полностью наёмническими и входили в состав национальных армий. С небольшими изменениями именно такой институт наёмничества сохранился вплоть до XX века.

Наёмники в ХХ веке

Время не стояло на месте, как и не оставалось статичным отношение к вольным солдатам. Две мировые войны перевернули представление о безопасности. Они стали апогеем высвобождения деструктивных сил, олицетворением политической воли и морального долга. В трагической обстановке подчинения и экономического истощения обнажились проблемы регионального, технологического и доктринально-идеологического подхода к военному делу. Была выбрана опасная тропа для специфической реализации накопленного опыта. Апологетика новых политических идей, коррелирующая с доведенными до блеска опытно-конструкторскими разработками, агрессивная демонстрация инженерной мысли – вот главный итог нескончаемых поисков баланса между мобильностью и огневой мощью потерявших былой блеск империй. Страх перед новой войной и эйфория в преддверии грядущих перемен, а также планомерная работа мировой дипломатии привели к практическим шагам по созданию универсальной международной организации – Организации Объединенных Наций. В основном документе Организации – её Уставе, в статье 4 указывается, что «все Члены Организации Объединенных Наций воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединенных Наций».[24 - Устав ООН: 70-я годовщина подписания (Официальный сайт Организации Объединенных Наций) URL: http://www.un.org/ru/documents/charter/chapter1.shtml (Дата обращения 08.03.2017)] Казалось, что в новом мировом порядке нет места для вооруженных фрилансеров. Деятельность наёмников и их вербовка подверглась острой критике и открыто осуждалась международным сообществом. Брошенные на произвол судьбы солдаты стали объектом манипуляции в целях применения военных талантов для подрыва безопасности наспех собранных национально-территориальных образований и независимых государств, требовавших особого к себе отношения. Бывшие солдаты войны переквалифицировались в военных советников и занимались планированием боевых операций, подготовкой сухопутных и воздушных соединений к столкновениям с врагами. Они стояли у истоков создания множества разведывательных служб.

Загвоздка постконфликтного урегулирования континентальных противоречий заключалась в непредсказуемости миростроительства, сопровождающегося начавшейся конфронтацией между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки,[25 - История Холодной войны: персоналии, хронология. URL: http://www.coldwar.ru/ (Дата обращения 08.03.2017)] завязанной на ядерном оружии и непримиримых позициях двух мировых систем. Прослеживалось отсутствие симпатий между режимами по ключевым вопросам, что порождало острое, почти патологическое недоверие и навязчивое желание приготовиться к катастрофе. Подходить к предметному спору с позиции силы и реагировать на кризис вооруженным путем казалось неразумным.

Параллельно набирали обороты объективно запущенные процессы распада колониальной системы. Активное лоббирование вопроса о деколонизации в британском парламенте происходит параллельно с крушением некогда прочных связей с доминионами, с отменой мандатов и внутренними изменениями, вызванными внезапным уходом с территории колоний европейских государств. Коренное население и поселенцы получили право на самоопределение при катастрофически разном уровне развития. За стенами правительственных кабинетов возникла дискуссия о перспективах государственности бывших колоний, конструирования этничности, культивирования националистических идей, прикрываемых социальной справедливостью. Стало очевидным, что поиск удачной модели устройства независимых государств, развитие их политических институтов и зарождение национального права, в большинстве своём переросшие во внутреннюю борьбу за власть, стали вопросом жизни и смерти для государства-нации. Как показали события второй половины ХХ века, с позволения опорных держав нового миропорядка, молодым индепендистским сообществам был дан «зеленый свет» на обход действующих международных соглашений. Нарушая всё еще не закрепленную легитимно территориальную целостность и суверенитет новых независимых государств, наёмники из Европы, Азии, Северной Америки, приступили к активной борьбе внутри возникших режимов совместно с национальными освободительными движениями или против них.

Сражаясь на стороне как вооруженных бандформирований, так и оппозиционных группировок, они нередко действовали по поручению внешних сил, отнюдь не руководствующихся национальными интересами. Журналисты и репортеры-миротворцы стали говорить «о внешней безликой армии», меняющей расклад сил в пользу действующих политических группировок в зоне войны. Самым известным стало выступление наёмников в бельгийском Конго. С 1960 по 1967 годы в новом государстве царила анархия, жизнеспособность которой поддерживалось борьбой кланов и восстанием в провинции Катанга. Развернувшийся хаос стал питательной средой для работы наемных солдат, приезжавших в регион по скромным объявлениям в прессе и благодаря частным организациям, подобным «Mission Marissal». Большие группы английских, бельгийских, французских и южноафриканских наемников орудовали в неконтролируемых зонах неокрепшего, раздираемого противоречиями африканского государства, перманентно вступая в бои.

Именно Конго стало первой площадкой открытого вызова войскам ООН. Отправленный на решение кризиса с Катангой эфиопский контингент ООН не раз натыкался на наёмников, в результате боев с которыми обе стороны несли потери. Именно тогда возник первый юридический спор о том, какие процедуры и акты может применить организация для предотвращения вербовки и использования «диких гусей» войны. Однако из-за отсутствия регулирования этой сферы наемников отпускали. Они продолжили свое участия в вооруженных конфликтах с новой силой.

В Родезии только в период с 1965 по 1979 года, находясь в состоянии гражданской войны,[26 - Войны в Южной Африке. Родезия. «История Холодной войны: персоналии, хронология». URL: http://www.coldwar.ru/conflicts/afrika/rodezia.php (Дата обращения 08.03.2017)] правительство премьер-министра Яна Смита вербовало иностранных добровольцев, которые приезжали из таких государств, как США, Израиль, Франция, Ирландия, Великобритания, ЮАР, Португалия, Италия, Канада, Новая Зеландия и Австралия. Наёмники оказывали поддержку основным силам и проводили систематические чистки населения в важных стратегических пунктах.

В то же время мировую известность получило беспрецедентное по своей открытости вторжение иностранных наёмных войск на территорию Анголы, боровшейся за свою независимость в рамках народного движения с 1961 по 1975 годы. Руководствуясь отнюдь не платоническими мотивами дружбы, США в рамках программы поддержки Португалии, ориентируясь на сугубо экономические интересы, отправили агентов ЦРУ[27 - Вальдес Виво, Рауль. Ангола: крах мифа о наёмниках / Рауль Вальдес Виво; пер. с исп. В. Волкова и В. Чиркова. – М.: Прогресс, 1977.] для фактического командования наёмными убийцами. Наемники действовали с дозволения западноевропейских государств и видели своей главной целью подавление борьбы за независимость. Несмотря на огромные усилия и капиталовложения в завербованную армию, Анголе удалось добиться независимости, лишив больших прибылей транснациональные корпорации, разместившие на её территории инфраструктуру. Убытки понесли United Steel, Excon Mobil, Tenneco, Johannesburg Corporation, ?rangezehlsch?ft, Total

.

Наёмники использовались Соединенным Королевством в мятежном суннитском Йемене в 1962–1967 годах для противодействия режиму Абдалы Саллала. Тогда под надзором разведывательного бюро МИ-6 в расход шли военные советники и технические специалисты вместе с силами специальных операций. Наёмников также заметили в Нигерии, Съерра-Леоне и даже на Сейшельских островах. Участие наемников в операции под кодовым названием «Наковальня» на Сейшелах привело к судебным разбирательствам в Южно-Африканской Республике и весьма реальным приговорам от полугода до пяти лет за воздушный терроризм.

Перечисленные примеры лишь подтверждают сложившийся во второй половине XX века тренд: использование наёмных войск стало частью новой политической игры и расползавшейся по миру теневой экономики. Наёмники оказались яркой демонстрацией влияния негосударственных организации и великих держав в продвижении частных и национальных интересов. Подобная практика считалась неприемлемой и вызывала скоординированный протест со стороны международных организаций, ассоциаций журналистов, малых государств – жертв.

Тренды регионализации

Наемники[29 - Часто используется английская дефиниция «freelancer», что в переводе на русский язык означает «вольный копьеносец, оруженосец». В последнее время актуален термин «contractor». Однако по природе своего происхождения и вне контекста он используется по отношению к сотрудникам частных военных компаний, речь о которых пойдет в Главе 4.] не могут быть привязаны к одному региону мира. По просьбе нанимающей стороны, без конкретных пожеланий, они отправляются в места исполнения заказа, будь то линия огня в охваченной войне страной или тихий, бесконфликтный район, город, государство. Они могут позволить себе действовать практически в любой точке планеты.

Весь ХХ век неоднократно предпринимались попытки дать определение термину «наемник». Обращаясь к основам международного права, в Статье 47 второго раздела третьей части Дополнительного протокола Женевской Конвенции 1949 года мы находим следующее определение:

«1. Наемник не имеет права на статус комбатанта или военнопленного.

2. Наемник – это любое лицо, которое:

а) специально завербовано на месте или за границей для того, чтобы сражаться в вооруженном конфликте;

b) фактически принимает непосредственное участие в военных действиях; с) принимает участие в военных действиях, руководствуясь, главным образом, желанием получить личную выгоду, и которому в действительности обещано стороной или по поручению стороны, находящейся в конфликте, материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, обещанное или выплачиваемое комбатантам такого же ранга и функций, входящим в личный состав вооруженных сил данной стороны;

d) не является ни гражданином стороны, находящейся в конфликте, ни лицом, постоянно проживающим на территории, контролируемой стороной, находящейся в конфликте;

e) не входит в личный состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте; и f) не послано государством, которое не является стороной, находящейся в конфликте, для выполнения официальных обязанностей в качестве лица, входящего в состав его вооруженных сил».[30 - Дополнительный протокол к Женевской Конвенции 1949 г. URL: https://www.icrc.org/ rus/assets/files/2013/ap_i_rus.pdf (Дата обращения 08.03.2017)]

В общих словах, это бывшие солдаты, которые по найму или вербовке, за сдельную, авансовую или фиксированную плату выполняют особые, специализированные задачи на оговоренной территории пребывания. Вместо того чтобы сражаться за своё государство и его легитимное правительство или просто проходить службу в существующих силовых ведомствах, они предлагают свои услуги другим клиентам: национальным правительствам, политическим партиям, международным организациям, транснациональным корпорациям и иным группам за существенное материальное вознаграждение.

Согласно общему мнению, наёмник вступает в вооружённый конфликт не из идеологических, национальных, политических соображений. На самом деле это не так. Некоторые «солдаты удачи» говорят о том, что побудительным мотивом их деятельности является не извлечение прибыли, а скорее, цели альтруистического, религиозного, гедонистического, идеологического характера, их верность «правому делу». Однако при любых обстоятельствах мерой результатов работы наемников была и остается совокупность экономических гарантий нанимателя. Валюта постоянно подогревает интерес к сражениям и совершению умышленных нападений, самопожертвований в ходе конфликта, к которому субъекты имеют непосредственное отношение.

Как и в случае со многими преступными сообществами, зачастую мы можем выделить несколько категорий причин, побуждающих граждан вставать на тропу войны. Рассмотрим их подробнее:

1. Отсутствие материальных благ

Невозможность трудоустройства; отсутствие навыков, отличных от военных; нехватка денежных средств для обеспечения минимальных потребностей человека как представителя определенной социальной группы. Это могут быть и иные экономические причины: коррупция, гиперинфляция, перебои с поставкой продовольствия, низкий уровень жизни в стране и, как следствие, – отсутствие альтернативного заработка. Эти причины касаются прежде всего бывших военнослужащих, офицеров, потерявших родину, работу, должность, подвергнутых политическому остракизму или сокращению из-за идеологических взглядов, бывших сотрудников министерства внутренних дел, разведслужб, а также заключенных. Сюда следует включить и несовершеннолетних, ставших жертвами конфликтов, завербованных экстремистами, сепаратистами, религиозными фанатиками или иными лицами и организациями для ведения психологической войны, а также граждан, страдающих от нищеты, отсутствия крова, инфраструктуры и находящихся в безвыходном положении. Они видят возможность заработать через вовлеченность в боевые действия, что подтверждается их примыканием к различным группировкам наёмнического типа.

2. Идеологические убеждения и особая психология

Специалистам в области поведенческой психологии (бихевиоризма) знакомы случаи психического расстройства, связанные с боевыми действиями. После завершения Второй Мировой войны миллионы людей, шесть лет просидевших в окопах, оказались выброшены на улицу. Победители и проигравшие, понимая сложность ситуации, не спешили к сокращениям армии. Этим объясняется попытка так называемого периода адаптации, как, например, в СССР, где руководством партии во главе с председателем Президиума Верховного Совета Н.С.Хрущевым было принято решение о снижении численности солдат в действующей армии. Люди, чей вклад в победу оказался решающим, стали основной силой для всенародного строительства доступного жилья и освоения целинных земель Союза.[31 - Сокращение Вооруженных Сил СССР в середине 50-х годов// Военные архивы России. 1993 г. № 1. – С. 270–309.]Подобной практике следовали и другие государства. Однако в региональных конфликтах переориентировать энергию масс в созидательное русло с точки зрения государственного управления нелегко. Военный шовинизм, доходящий до абсурда культ орудий уничтожения, ностальгия по службе, жажда мести за убитых товарищей и родных, а то и просто особые представления о справедливости вместе с психическими отклонениями заставляют бывшего солдата идти в наёмники.

Как правило, психологическое расстройство проявляется уже в первых в боях. Оно сопровождается рвотой, тошнотой, проблемами с функционированием мочевого пузыря и кишечника. Возвращаясь на родину, многие солдаты становятся неадекватными, не могут заснуть ночью или же у них случаются галлюцинации на уровне «белой горячки»[32 - Сенявская Е.С. Психология войны в XX веке: исторический опыт России. – М.: РОССПЭН, 1999.] и неоправданные всплески насилия. Организм, которому приходилось долгое время осуществлять мобилизацию внутренних резервов и работать на физический износ, привыкает к такому ритму и требует очередного сеанса. Иначе говоря, наемники становятся зависимыми от своей работы. Они видят в таких командировках возможность самореализации. Аналогичные процессы происходят у наркобольных, нуждающихся в очередной дозе препарата, без употребления которого возникает мучительная ломка. Профессиональные военнослужащие, оказавшись без работы в результате демобилизации или сокращения вооруженных сил в своей стране, и ветераны войны видят в наемничестве возможность получения такой дозы.

3. Безвыходное положение, не связанное с наёмничеством