Симфония войны: частные военные компании и наёмники в современных вооруженных конфликтах

В эту категорию попадают как подростки, угнанные в рабство, насильственно используемые в качестве наёмников, так и оказавшиеся перед выбором жизни и смерти обычные жители разрываемой войной территории. Зачастую это умышленно удерживаемые вооруженным формированием, организацией или государством лица, проходящие идеологическую обработку и подвергаемые пыткам, зверствам, унижающему достоинство человека обращению. Недавний пример – скрывающие своё истинное лицо радикальные джихадистские и псевдоисламистские наёмники и боевики, действующие против федеральных войск в Чечне,[33 - Гродненский Н. Первая чеченская. – Минск: ФУАинформ, 2007. – С. 282–285.] или добровольцы движения «Талибан» в отдельных районах Ближнего Востока.[34 - Белокреницкий В.Я., Сикоев Р.Р. Движение Талибан и перспективы Афганистана и Пакистана. – М.: Институт востоковедения РАН, 2014. – С. 216.] Практику похищений и использования людей мы видим во все еще сохраняющей свое влияние децентрализованной «сетевой» террористической организации «Исламское государство».[35 - Вайс Хасан: Исламское государство. Армия террора/ М.Ж Альпина нон-фикшн, 2016 – С.346.]

В стандартной модели экономического обмена фрилансеры способны получать заказы от правительственных структур, оппозиционных групп, национальных движений, сил сопротивления, террористов, бандформирований, криминальных организаций. Сегодня наемники вышли на уровень международной организованной преступности и оказываются во всё более тесных связях с группами, торгующими наркотиками в странах Азии, Африки и Америки, переправляющими людей в Средней Азии, промышляющими торговлей оружием с воюющими сторонами, особенно в период Арабской весны[36 - Арабская весна 2011 года. Системный мониторинг глобальных и региональных рисков/ Отв. ред. А. В.Коротаев, Ю.В.Зинькина,А.С.Ходунов. – М.:Либроком/URSS, 2012. – С.28–76] и в странах Лиги Арабских Государств.[37 - Michael Doran, «Pan-Arabism before Nasser: Egyptian Power Politics and the Palestine Question»/ Oxford University Press, 1999.p 71–78/] Наемники предлагают услуги военных специалистов, разрабатывают собственные методы ведения боевых операций. Они не связывают или не ограничивают себя установленными нормами международного права, включая нормы международного гуманитарного права.[38 - Организация Объединенных Наций и международное гуманитарное право // ООН URL: http://www.un.org/ru/humanitarian/law/ (Дата обращения 08.03.2017)] Это очень важно для нанимающих их субъектов, поскольку регулярные войска могут не подчиниться приказам, противоречащим универсальным международным правам.

Государства и транснациональные корпорации играют с наёмной армией, чтобы не подвергать риску жизнь своих сотрудников и персонала. Это позволило наёмникам стать опорой для идей и практики безграничного произвола. Какое – либо отсутствие сдерживающих барьеров, благодаря размещению «диких гусей» войны в регионе, позволяет правительствам долгое время скрывать свое участие в замороженных и действующих конфликтах.

Пестрота задач, на решение которых претендуют наёмные отряды смерти, может быть дифференцирована по нескольким критериям (группам), что поставит точку в их классификации. Важным источником, подпитывающим наёмников более сложными и креативными задачами, продолжает оставаться Департамент обороны Соединенных Штатов Америки и профильные учреждения Пентагона.[39 - National Reports Series 02/08 The American Way: Private Military Contractors & U.S. Law After 9/11 «PRIV-WAR Report – The United States of America»]Доступные материалы и сводки Центрального командования США поощряют фактическое присутствие транснациональных корпораций. Создается общая картина вовлечения наёмников в политический дискурс. Особого упоминания заслуживает влияющая на их активность палитра эндогенных и экзогенных факторов.[40 - На основе докладов шестой сессии Генеральной Ассамблеи, пункта 34, по повестке «Предотвращение вооруженных конфликтов», а также сведениям о степени достижения поставленных Целей Развития Тысячелетия.] Итак, спрос и предложение на «рынке смерти» формируют:

А. Вооруженный конфликт

Вооруженные конфликты имеют вполне четкую классификацию. По направленности они могут быть как внешними, так и внутренними; по степени вовлеченности факторов международного права – региональными, международными; по природе и соотношению сил – симметричными, асимметричными, ограниченными. Сам факт наличия вооруженного конфликта становится главным стимулом к вербовке. Национальным армиям приходится создавать транзитные пути для поставок вооружений и продовольствия союзникам, повышать квалификацию новобранцев в полевых условиях, решать логистические задачи и выполнять тайные спецоперации, диверсии. Ограниченный характер ресурсов каждой из ниш военного дела заполняется привлеченными добровольцами. Их совокупные возможности соответствуют поставленным задачам в локализованном пространстве. Вполне естественным стало делегирование работ по обеспечению электронно-аналитического, радиочастотного взаимодействия третьим сторонам.

Все больше стран склонны доверять новому и уникальному субъекту отношений – легальным частным военным компаниям, речь о которых пойдет в следующей главе. Сейчас лишь отметим, что взаимодействие и корреляция между такими субъектами, как «частные военные компании» и «наёмники», куда сложнее. Прежде всего это непосредственное разделение полномочий внутри частных военных компаний, которые в условиях рыночной конкуренции и снижения издержек нанимают местное население в районе боевых действий, которое охотно идет воевать под нейтральным флагом. И рекрутированная локальная группа, и трансграничные наёмники рассматривают конкретный вооруженный конфликт как сферу интересов отдельных субъектов. Местное население приобретает статус одного из главных действующих игроков в одном из наиболее опасных видов работы на нанимателя, где локомотивом участия становятся экономические обстоятельства.

Обычно частные военные компании оказывают поддержку противоборствующим сторонам на основе легального соглашения. Они обеспечивают транспортировку боевых единиц техники, ведают охраной стратегических резервов, предоставляют разведывательные данные и проводят мониторинг местности. Иногда сотрудники частных военных компаний могут быть втянуты в вооруженные столкновения. Согласно международному праву, такой вариант развития событий должен приводить к уголовной ответственности.[41 - В данном случае мы подразумеваем деятельность нелегальную: использование наёмников, как не представленных частными военными компаниями и организациями, так и представленных, но действующих в нарушение международного права и принимающих активное участие в боевых столкновениях. Такие наёмники неформально могут быть интегрированы в систему частных охранных и военных организаций. Это и есть бюджетный вариант поддержки государственных служащих (Охрана стратегических объектов, транспортировка заключенных и беженцев, восстановление или уничтожение инфраструктуры).]

Б. Политика сегрегации и экономическая отсталость

Политика сегрегации, увеличивающая разрыв между социальными группами, является питательной средой для потенциальной гражданской войны. Бедность и отсутствие финансовой безопасности, социальная отчужденность делают невозможным существование группы индивидов, подпитываемых традиционным укладом жизни. Происходит дисфункция в социальном окружении: возникают перебои в коммуникационных узлах связи. Ухудшение условий труда, усложнение способов получения конечного продукта и его географическая ограниченность, низкая эластичность приводят к экономическому взрыву. Самоподдерживающийся механизм органического сообщества ломается, приспособление к новой реальности заставляет людей в прямом смысле бороться за «место под солнцем». Слабая потенция власти и отсутствие предпосылок к формированию гражданского общества провоцируют рост привлекательности наемничества как варианта трудоустройства и вовлекают в процесс легальные/нелегальные военные организации. Последние активно поставляют оружие, экипировку, средства связи и другие индивидуальные устройства для поддержания боеспособности. Социальное напряжение агрегирует необходимые условия интеграции военизированных групп для поддержания безопасности пехотинцев регулярной армии государства-клиента в регионе присутствия. Нет ничего удивительного в получаемых от заинтересованных сторон дотациях в пользу наемников, что является одним из механизмов безукоризненного подчинения клиенту.

В. Интересы третьих сторон и заработная плата

Заинтересованность третьих сторон: государств, косвенно связанных с конфликтом; транснациональных корпораций, бандформирований, участников сообществ и других – важный побуждающий мотив к вербовке. Участие в связанных с риском операциях – очень прибыльное занятие как для вербовщиков, так и для поставщиков рабочей силы, включая торговцев оружием, которые в общей сложности получают выгоду, особенно если конфликт будет длиться бесконечно долго. Транснациональные компании, эксплуатирующие природные ресурсы в политически нестабильном и незащищенном регионе, могут также поощрять присутствие наемников, используя их либо для охраны своих предприятий, либо для построения собственной вооруженной группы, которая лучше всего послужит интересам компании.

Пройдя серьезные этапы эволюции, институт наёмничества по своему предназначению, мотивам и роли с недавних пор стал занимать подчиненное место. Использование наемников стало нарративом так называемого алармистского индикатора. Они оказались рискованным, но очень полезными инструментом в багаже правительств, оппозиции и преступных групп. По мере развития технологий наёмники становятся скорее деструктивным элементом, нежели стабилизатором. Постепенно уходя в тень, они все чаще передают эстафету новой «машине войны» – частным военным и охранным компаниям (ЧВОК/ЧВК).

Глава 2

Частные военные компании

Новый элемент безопасности

На протяжении всего существования человечеству приходилось защищать свои завоевания и права как с помощью превентивных переговоров и торга, так и путем естественной борьбы с неприятелем. Эволюция отношений между сообществами людей позволила запустить колесо войны за жизненное пространство и сохранение идентичности в лучших традициях примордиализма. Возникла потребность в регулярной армии, защищающей то, что впоследствии, после включения государства в систему международных отношений, назовут «национальными интересами». В свою очередь, прогресс не стоял на месте…

С новыми способами производства, развитием капиталистических отношений открывались невиданные ранее концепции войны, а совершенствование орудий насилия стало причиной появления уникальных родов войск. Апогеем этого процесса стала последовательная разработка и применение в середине ХХ века оружия массового уничтожения (ОМУ) и средств его доставки.

К сожалению, ни существенный прогресс в области вооружений, ни устойчивое положение двух противоборствующих идеологий не смогли исключить институт воинской повинности. И если всеобщая мобилизация в отдельные этапы развития человечества была оправдана,[42 - Так, например, благодаря оперативному действию советского руководства и всеобщей мобилизации, Красной Армии удалось остановить германскую милитаристскую машину в конце 1941 г URL: http://militera.lib.ru/research/suvorov2/17.html (Дата обращения 02.04.2017)]то на рубеже последних десятилетий эффективность вооруженных сил, сформированных по старой модели, является весьма сомнительной[43 - Hidden cameras reveal how US soldiers 'shop' for wives to get more pay, benefits URL: http://www.today.com/news/us-soldiers-shop-wives-get-more-pay-benefits-2D80186882 (Дата обращения 02.04.2017)]. Определенную роль играют и этические принципы, и проблема прав человека, которые закреплены во «Всеобщей декларации прав человека ООН»[44 - Всеобщая декларация прав человека. Принята резолюцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 года.]. В обществе давно идёт спор о том, нужна ли вообще призывная армия. Американская писательница и философ Алиса Зиновьевна Розенбаум утверждала, что «из всех тоталитарных нарушений прав личности при смешанной экономической системе призыв на военную службу, наверное, самое страшное. Это надругательство над правами. Военный призыв отрицает фундаментальное право человека – право на жизнь – и устанавливает основной принцип тоталитаризма, согласно которому жизнь человека принадлежит государству, и государство может потребовать пожертвовать ею в войне»[45 - Айн Рэнд; «Капитализм. Незнакомый идеал» // Capitalism: The Unknown Ideal. – М.: «Альпина Паблишер», 2011. – С. 422–426. ISBN 978-5-9614-1471-4].

Существующая замена призыву – контрактная армия[46 - Benefits of prior service army reserve URL: http://www.goarmy.com/careers-and-jobs/ current-and-prior-service/continue-serving/army-reserve-prior-service/ps-benefits.html (Дата обращения 02.04.2017)] – является слишком обременительной даже по меркам государств «золотого миллиарда». Лидер по числу контрактников, Соединенные Штаты Америки, собираются и дальше осуществлять процедуры сокращения в вооруженных силах из-за катастрофического денежного бремени и смены стратегических приоритетов[47 - Военный бюджет США. Что может себе позволить Америка // Вести. ру URL: http:// www.vestifinance.ru/articles/41963 (Дата обращения 02.04.2017)].

Совершенно логично, что развивающиеся страны, в том числе Российская Федерация, перенаселенные Индия и Китай вряд ли позволят себе переход на контрактную армию в полном объеме, по крайней мере, в ближайшие десять лет. Однако возникает вполне серьёзный и понятный вопрос: можно ли объединить мобильность, манёвренность, скрытность, использование новейших технических достижений и при этом нести минимальную ответственность за жизни людей и не оказаться на острие общественного презрения национального государства? Естественно, речь не идёт об отказе от стандартного комплектования армий или ломке их структур. Рецепт успеха, предложенный региональными организациями, в условиях сдачи позиций мировому терроризму в виде создания сил быстрого реагирования[48 - Силы быстрого реагирования НАТО URL: http://www.nato.int/cps/ru/natohq/topics_49755. htm (Дата обращения 02.04.2017)] выглядит весьма неубедительным. Речь должна идти о многоразовом использовании вооруженных групп как альтернативной силы, не слишком затратной, но успешно защищающей государственные и национальные интересы не только в стране-нанимателе, но и за рубежом. В этой ситуации требуется нечто новое.

Сравнительно новым элементов как в структурном, негосударственном плане, так и в политической и военной системе, можно по праву назвать частные военные компании. Эти военные структуры получили массовую известность после активной полевой работы с войсками международной коалиции в государствах Ближнего Востока.

Частные военные компании являются новой отраслью. Они стали результатом эволюции военного предпринимательства в условиях всепроникающей глобализации. Финансовый размах отрасли очень сложно подвергнуть какому-либо беспристрастному анализу. Конфиденциальный характер проводимых операций и заключаемых контрактов не позволяет достоверно судить о годовой выручке крупнейших компаний. Согласно отчету европейской комиссии, только за один год оборот европейских ЧВК превышал миллиарды долларов

, а общемировая статистика показывает, что в 2016 он достигал 300 миллиардов и сегодня пробивает отметку в 500 миллиардов долларов. Несмотря на ряд ограничительных мер, каждый последующий год средний прирост в данном сегменте мирового рынка частных военных услуг будет составлять от 8 % до 30 %.

Вместе с потоком финансовых средств растет и количество компаний с рыночной капитализацией от десятков тысяч до 40 миллиардов долларов. На данный момент по всей планете действует более трех тысяч ЧВК, расположенных более чем в 60 странах мира. Самые крупные ЧВК расположены в развитых странах: США, Великобритании, Израиле, Италии, Франции, ЮАР, ФРГ, Южной Кореи Японии, Канаде. Зона их ответственности и постоянной вовлеченности – Ближний Восток (охрана частных корпораций, замороженные и действующие конфликты на территории постсоветского пространства), в меньшей степени – страны Африки южнее Сахары; Юго-Восточная и Центральная Азия, Латинская Америка. Безусловными лидерами на рынке частных военных структур остаются американские, британские, канадские и израильские компании. В силу своей совокупной мощи им вряд ли можно противопоставить организации из развивающихся стран.

Краткосрочные прогнозы, создаваемые специалистами из России и США[50 - Частные военные компании: легализация наемных убийц или армия будущего? Обзор. URL: http://rapsinews.ru/international_publication/20140707/271667681.html (Дата обращения 02.04.2017)], показывают, что военные коммерческие организации будут приобретать всё большее влияние на внутри- и внешнеполитические процессы. Здесь важно дать некоторые пояснения.

Частные военные компании в традиционном смысле обрели плоть и кровь в западной частнопредпринимательской среде. Для продвинутых сообществ вне зависимости от политического курса контракторы – важный атрибут вовлеченности в миротворческие операции и военные акции, основанные на синтезе сотрудничества корпоративного сектора с институтами исполнительной власти. Отдельно взятые страны делают безуспешные попытки имитировать наличие коммерческих структур, выполняющих работы военных подрядчиков. Поэтому в каждом отдельном случае необходимо убедиться, что для государства ЧВК не являются лишь прикрытой тривиальными аргументами аббревиатурой, под которой скрыта очередная уродливая попытка использовать государственные ресурсы для создания государственной компании, выходящей в своих корыстных планах за пределы национального и международного законодательства. Любое отождествление государственных военных компаний с ЧВК может стать очередным доказательством нежизнеспособности выбранной экономической модели развития, указывая на прямую монополию и перевирание основ рыночной конкуренции, сопряженных с политическим умыслом.

При рассмотрении частных военных компаний можно наблюдать ряд трудностей, с которыми сталкиваются традиционные субъекты международных отношений в вопросах конвенциональной войны и демонстрации преимуществ. Первая трудность – серьёзная ограниченность в использовании вооруженных сил в силу их дороговизны и низкой результативности. Достаточно вспомнить, что стоимость запуска одной ракеты по территории потенциального неприятеля может обойтись для налогоплательщика в несколько тысяч долларов.

Вторая трудность – реалистичность создания достаточных условий для предотвращения утечек информации (важный фактор для проведения тайных операций, защиты национальных интересов). Это требует максимальной концентрации ресурсов при использовании выбранных параметров. Такие приготовления в эпоху киберсистем и транспарентного взаимодействия с общественностью заранее обрекают на неудачу.

Третья трудность – низкая степень мобильности национальных войск развивающихся стран и несовершенство их управления. Уже известная проблема Север-Юг получает развитие за счет появления специфических интерпретаций. Пример одной из них – неспособность молодых демократий адекватно реагировать на внешние вызовы.

Четвертая трудность – высокие бюджетные затраты на развитие тяжелого машиностроения (военные заказы, научно-технические разработки уже не дают желанного эффекта в условиях конкурентного международного разделения труда, открытости экономик и свободного предпринимательства). Сохраняя за собой статус основного инвестора военных проектов, государство, в противовес внешним инвестициям в отрасли, находится в вечно закрепленном статусе «догоняющего развития».

Пятая трудность – нехватка профессиональных кадров и высококлассных специалистов в области дешифровки, применения цифровых технологий и иных технических специальностей. Набор уязвимостей государств демонстрирует дыры в безопасности, которые пытаются залатать, в том числе с помощью использования набирающей популярность частной военной силы.

Особое место принадлежит вопросу о степени научной проработанности проблематики исследования частных военных компании и деятельности их персонала, включая наёмников. Во-первых, изучение феномена ЧВК составляет многоуровневое проблемное поле и требует междисциплинарного подхода. Во-вторых, наличие авторских работ и коллективных статей так и не привело к появлению комплексного исследования, охватывающего большую часть аспектов итогов применения и эффективности частных военных и охранных организаций, дающего хрестоматийный и теоретико-методологический ответы на вопросы о роли, месте и влиянии на иные субъекты отношений.

Впервые интерес к теме частных военных компаний и охранных организаций стал проявляться за рубежом в 90-е годы ХХ века. Предметом внимания со стороны западных коллег, в соответствии с традицией либеральной демократии, стало исследование организационного рекрутинга бывших военные с привязкой к нарушениям прав и свобод человека, роли в неформальном насилии и участию в преступных сообществах. Не обходили стороной и вопросы оптимизации управления, законодательного регулирования и социологических исследований. В целом, зарубежная историография по данному вопросу связана с научно-познавательными хрестоматийными исследованиями Питера Уоррена Сингера «Корпоративные войны»[51 - Singer P.W. Corporate Warriors: The Rise of the Privatized Military Industry and Its Ramifications for International Security / P.W. Singer. – The MIT Press, 2009.Р.316.] и Джереми Скэйхилла «Блэквотер»[52 - Скейхилл Дж. Blackwater. Самая могущественная наемная армия в мире./ Институт внешнеполитических исследований и инициатив, 2016. – C.480]. Серьезный вклад внесли такие специалисты, как Daniel C., Boyne S., Cancian M., Goulet Y., Phinney D., Venter A.

Частные военные компании стали излюбленной темой для интернациональных расследований и докладов профильных комитетов Организации Объединенных Наций, а также сборников статей и отчетов Стокгольмского Института исследования проблем мира,[53 - Stockholm international peace research institute URL: https://www.sipri.org/ (Дата обращения 02.04.2017)] Института стратегических исследований

и различных некоммерческих фондов, журналистских и общественных публикаций в средствах массовой информации. Говоря об отечественном исследовательском интересе, важно отметить катастрофическую скудность материала и критически низкое число публикаций. Это связано, с одной стороны, с отсутствием легального опыта деятельности частных военных компаний на территории России, с другой – с кратким упоминанием контракторов в научных работах по смежным дисциплинам, посвященных военно-экономическим и политическим событиям. Проблемой занимаются и отечественные политологи, историки, международники, например, Волеводз А.Г., Валецкий О.В., Кашников Б.Н., Коновалов И.П., Михайленко А.Н., Неелов В.М., Новикова Д.О., Никитин А.И., Небольсина М.А., Старцун В.Н, Уваров Н.М и другие.

В противовес узкоспециализированным проблемам экономического и частноправового характера, отечественные исследователи концентрируют внимание на международном публичном праве, статусе частных военных компаний, а также определении их значения для национальной и региональной безопасности, не обходя стороной основные принципы создания подобных компаний в Российской Федерации.

Субъекты военного аутсорсинга

При попытке осознанного отождествления наемников с системой частных военных компаний происходит невольное столкновение терминологий, в связи с чем требуется сопоставление существующего набора разнородных по смыслу и содержанию дефиниций. Подобный сбор данных по крупицам представляет особую трудность для любого исследователя. Поиск особого идейного и институционального кода, различающего обычных наёмников и профессиональных работников, принадлежащих конкретной коммерческой структуре, суть первичного анализа.

Согласно американскому подходу, частные военные компании можно определить как специализированные учреждения, отвечающие за проведение военного аутсорсинга как внутри штатов, так и за пределами США, но в зоне ответственного нанимателя. Они оказывают стимулирующую функцию и являются проводником «приватизации военного дела», с последующей денационализацией войны. В этом смысле частные военные компании по сфере применения и внешнему статусу полностью интернациональны, и при поверхностном их рассмотрении можно наблюдать в них внесистемность, подобную той, что характерна для современного терроризма.

Специфический характер статуса частных военных компаний достигается за счет лингвистического хаоса, распространяющегося через печатную и электронную прессу. Материалы 2014–2017 годов изобилуют хаотичными терминологическими рядами, называя частные военные компании «частными охранными агентствами»[55 - В Госдуму вносят законопроект о частных военизированных компаниях. Одна из целей – легализовать воюющих на Донбассе добровольцев. – URL: http://www.newsru.com/ russia/22oct2014/voen.html (Дата обращения 02.04.2017)], «частной военизированной охраной»[56 - Частные военизированные организации в США и Англии. – URL: http://www.psj.ru/ press/detail.php?ID=55838 (Дата обращения 02.04.2017)], «военными подрядчиками», «легальными наёмниками» и т. д.

Частные военные компании, охранные и военные фирмы можно различать в зависимости от контекста. Это разные наименования для военных и деловых организаций, которые тесно связаны друг с другом по смыслу, иерархической структуре, но имеют разные функции, цели и задачи. В специализированной литературе, кроме нормативно-правовых актов международного значения, существуют свои подходы к определению частных военных компаний. Млинарчик Д.Т, редактор журнала «Regent University Journal of International Law», говорит о ЧВК как о предприятии, представляющем собой корпоративную эволюцию многовековой профессии наёмников. Некоторые исследователи считают некорректным применение в общем значении терминов «частные охранные агентства и компании» и «частные военные компании». Американец Питер Уоррен отказывается от присвоения частным военным компаниям какого-либо определения. Он заменяет ЧВК словосочетанием «частные приватизированные фирмы»[57 - Peter W. Singer «The private military industry and Iraq: what have we learned and where to next?» Geneva, November.2004. P.203]. Иностранные специалисты по вопросам охранных и военных компаний сходятся во мнении, что ЧВК представляют собой «юридически созданные международные фирмы, предлагающие услуги, которые предполагают возможность осуществлять силовые акции легального характера на регулярной основе, военными или полувоенными средствами, а также совершенствовать, передавать, упрощать средства для обеспечения безопасности клиента, сдерживать или ослаблять потенциал угрожающих ему субъектов и предоставлять ему всю необходимую информацию по требованию»[58 - Например: Private Armed Forces and Global Security: A Guide to the Issues By Carlos Ortiz Praeger, March 31, 2010. P.248].

Специализированные военные словари США обобщают и упрощают термин ЧВК, указывая, что это частные коммерческие военные организации, которые осуществляют военную подготовку и экспертизу, а в некоторых случаях предоставляют персонал и оборудование для иностранных клиентов.

В отечественном военно-политическом словаре под редакцией Д. О. Рогозина можно найти такое определение: «Частные военные компании – это уполномоченные нанимающим государством негосударственные предприятия, специализирующиеся на выполнении ряда задач вооружённых сил, в том числе в локальных конфликтах»[59 - Рогозин. Д.О. Военно-политический словарь (война и мир в терминах и определениях). – М.: Вече, 2011. – С. 24–30].