Левантевски, шприц!

Это была довольно тесная комнатка, явно нежилая, поскольку из мебели в ней было только тело у наглухо заколоченного окна. Оно было завернуто во что-то вроде одеяла – измятого, но очень красивого, вышитого золотой и алой нитью.

– Подержи! – Она резко ткнула чемоданчиком в помощника да так, что тот охнул, и тут же бросилась на колени рядом с телом.

– А кто нас вызвал-то? – Несмело спросил Левантевски, боязливо оглядываясь.

– Какая тебе разница? – Буркнула Лиза. – Не мешай! И вообще – где мой стетофонендоскоп?

– Чаго? – Ошеломленно моргнул Левантевски, Лиза махнула рукой и попыталась прощупать пульс, затем приоткрыла веко и зачем-то сдавила глаз больного двумя пальцами.

– Жив … пока … или в процессе умирания, – отрывисто сказала она, – слушалку дай! Быстро!

Тот засуетился, принялся раскладывать чемоданчик во все стороны одновременно, затем что-то сунул в руку врача.

– Что это? – Резко спросила она. – Я слушалку просила!

– Так вот она! – В отчаянии пискнул фельдшер.

Лиза поглядела на свою ладонь – там лежала крупная витая раковина – затем медленно подняла взгляд на фельдшера. Тот отшатнулся.

– Эти твои …, – она не стала договаривать, отпихнула раковину и снова повернулась к пациенту, – посвети сюда! Скорее! – Она с усилием оттянула нижнюю челюсть и заглянула в рот. – Ничего. Это хорошо.

Лиза слегка прижала руку к пока еще теплому горлу, глубоко вдавив пальцы, чтобы найти хоть намек на пульсацию. Левантевски нервно топтался рядом, не понимая, что она делает.

– Так умер же, – наконец измученным тоном проговорил он, – может давай уже вызовем сюда дознавателя, а сами вернемся на базу?

Врач тихо зарычала.

– Сердце не работает! Вот только-только … чем бы его запустить?

Левантевски сунулся вперед и приложил к груди больного другой артефакт, похожий на темную линзу, внутри которой беззвучно метались белые молнии. Молча он отодвинул Лизу одной рукой от пациента, приподнял другую руку и указательным пальцем начертал что-то над линзой. Она ослепительно вспыхнула белым светом – пациент выгнулся, дернулся и снова обмяк. Линза вспыхнула еще раз, пациент подпрыгнул и вроде издал тихий хрип. Внезапно линза замерцала, вспыхнула в последний раз и начала медленно угасать – молний внутри нее больше не было.

– Нет, нет, нет! – В отчаянии фельдшер выдрал пару клоков из своих роскошных кудрей. – Только не это! Я забыл зарядить его!

– Убью! – Мрачно пообещала Лиза и оттолкнула его в сторону, небрежно сунув темную линзу ему в руки.

– Может мы уже пойдем, а? Ну мертв же он уже, мертв! – Заискивающим тоном начал было Левантевски, но Лиза молча отмахнулась и разорвала легкую шелковую сорочку пострадавшего. Глаза фельдшера вдруг расширились и округлились:

– Ду?хи превеликие! Да это же дракон! Королевской крови!

Лиза навалилась двумя руками на грудную клетку и принялась качать. Но ее новое тело было слишком слабым, а мышцы пациента – слишком крепкими и плохо поддавались под руками врача. Не вывезу, в отчаянии подумала она, не хватит сил! Лиза подняла взгляд на нервно роющегося в чемодане фельдшера.

– Чего стоишь? – Прохрипела она. – Найди кого-нибудь! Я долго не продержусь!

Левантевски вспугнутым зайцем метнулся к лестнице. Пару раз дернулся туда-сюда, затем решительным шагом направился обратно:

– Слушай, нет времени искать! Покажи что нужно делать.

Лиза сложила его ладони в нужном месте и приказала:

– Дави! Коротко! Быстро! Толчками! Чтоб ребра прогибались. И локти не сгибай. Всем телом навались!

Сама же тем временем подцепила челюсть почти покойника, крепко ухватила его за нос и принялась методично вдувать в него воздух. Вскоре парень дернулся и слабо закашлялся, заваливаясь набок.

– Фух! – Лиза уселась поудобнее и вытерла вспотевший лоб. – А теперь поведай мне, фельдшер, куда в такой вот ситуации вы обычно везете больного.

– Нууу …, – протянул тот, – к нему домой. То есть туда, где есть родственники, способные вызвать семейного знахаря.

Удивляться тут нечему, мысленно сказала себе Лиза, наверняка семейные знахари тоже владеют какой-нибудь супер-на-ноги-поднимающей магией, раз уж все медики здесь обучаются без деления на специализации.

– И ты уверен, что это дракон? – С сомнением спросила она.

– Да чтоб мне ноги с ушами местами поменяли! – Торжественно поклялся Левантевски. – Гляди – видишь татуировку на груди? Это знак правящей семьи! Стало быть это – сокровник нашего короля, то бишь одной крови с ним.

– И что – ты предлагаешь отвезти это сокровище обратно к королю?

– Ну да, а что не так? – Удивился фельдшер. – У меня складывается ощущение, что тебе этого отчего-то не хочется.

Лиза задумалась, затем привычным жестом нащупала пульс. Что-то не складывалось.

– А ну-ка прибавь свету! – Велела она своему помощнику и принялась облупливать бедолагу от остатков сорочки, затем приподняла его на один, на другой бок. – И, кстати, ты мне еще должен.

– Чего?! – Возмутился тот.

– Ты мне должен выдать шприц, – пояснила Лиза, ползая на коленях вокруг слабо подергивающегося тела, – а в нем желательно кусок крутяцкой магии, поднимающей давление и нормализующей жизненно важные функции. Впрочем, можно и без шприца.

– А что ты там ищешь? – Озабоченно спросил Левантевски, вытягивая шею.

– Причину, – Лиза осторожно перекатила больного на бок, и он снова зашелся в кашле, – как по-твоему, отчего человек … то есть дракон, мог вот так взять и почти помереть? А это еще что такое? Кислота? Магия? Зелье?

Она осторожно потянула кожу возле язвы. Эта дрянь покрывала тело паренька широченными кляксами по всему левому боку и обеим рукам. Они не кровоточили, но были просто огромными, глубокими, вызывающе алыми и вроде бы слегка дымились.

– Хороший вопрос, – озабоченным голосом откликнулся Левантевски, – думаю, это однозначно магия. Но подробнее ничего сказать не могу – ни разу еще такого раньше не видел.

Он тоже припал к полу и принялся осторожно нажимать на какие-то одному ему ведомые точки на теле пациента.

– Нее … наааада, – вдруг прохрипел тот и запрокинул голову, захлебнувшись кашлем.

– Слыхал, Левантевски? Убери-ка покамест свои лапки … вам больно? – Лиза заглянула в глаза пареньку. Он был совсем юным, лет четырнадцати-пятнадцати от роду, никак не старше. Левантевски сначала обиженно надулся, затем привычно закопался в чемоданчики чем-то шурша и позвякивая.

– Неее … я не то … домой …, – почти не шевеля губами выдыхал подросток. Лиза склонилась так низко, что ее золотистые локоны, растрепанные и распавшиеся на пряди, щекотали его грудь.

– Домой? Сейчас отвезем! Правда ведь, Левантевски?

Тот жизнеутверждающе брякнул чем-то, затем звучно откупорил.

– На, дай вот ему … думаю, пятнадцати капель достаточно будет. На язык накапай. И по две капли на каждое запястье.

Лиза покорно выполнила все инструкции и паренек немного порозовел, слегка оживился и даже глаза его заблестели.