Левантевски, шприц!

– А чего с этим делать-то? – Осведомилась Лиза, поднося к глазам склянку, в которой ярко пузырилось нечто вязкое пронзительно синего цвета. – Инъекцию? В рот-то уже никак. Можно, конечно, еще сделать клизму …

– Ты что! – Испуганно вырвал склянку у нее из рук фельдшер. – Клизму – из мятных цветов лунного моря? С ума сошла? Просто брызни ему в рот. Знаешь, – он со вздохом покосился на врачицу, которая старательно пыталась выдрать намертво застрявшую пробку, – ты меня пугаешь, если честно. Вообще, ты никогда меня не впечатляла своими познаниями – тут уж положа руку на сердце, как говорится … но забыть такие элементарные вещи! Думаю, нам нужно поговорить о чем-то интересном, верно ведь, Альзиенна?

– Возможно, – скупо ответила она, упорно пытаясь откупорить вредную склянку, – но еще нам нужно каким-то образом выковырять лекарство из тары, пока больной не загнулся окончательно.

Левантевски поглядел на нее с упреком во взгляде и со вздохом отобрал пузырек. Затем неожиданно нежно, будто любящий отец над младенцем, выдохнул на пробочку, которая тут же испарилась и заколыхалась над флаконом серебристым облачком.

– Но не больше пяти капель, – строго велел он, – и вообще – я лучше сам.

– Что значит – сам? – Обиделась Лиза. – Вообще-то я пытаюсь вылечить этого несчастного.

– Знаю я как ты лечишь, – как-то иронично усмехнулся Левантевски и склонился над ротобородым, – насмотрелся уже … хотя сегодня меня преследует неотвязное чувство, что моим напарником стал совершенно другой человек. – Очень тихим голосом закончил он фразу. Лиза промолчала.

– А теперь идите и хорошенечко прополощите рот, – строгим голосом приказал фельдшер пациенту и тот покорно поплелся куда-то в глубь дома, – ты ничего мне не хочешь объяснить?

– Кто бы мне объяснил, – невнятно буркнула Лиза, – что-то здесь еще от нас требуется?

– Ага, – кивнул Левантевски и глаза его заискрились веселым ехидством, – прочитай этому юному инкубу лекцию о том, что можно кушать, а чего – нет. У тебя это отлично получается.

– Да я целый ящик граппилки на этом пари выиграл! – Обиженно проревел откуда-то упомянутый инкуб и его воодушевленно поддержали воплями дружки. – Думаете, я не знал, да? Все я знал! Но граппилка мне нужна, просто до зарезу нужна – скоро будет вечеринка в честь …

– Ой, все, Левантевски, пошли отсюда, – вздохнула Лиза, пытаясь понять какая из многочисленных дверей выведет их на улицу, – кстати, нам что-то нужно узнавать от пациентов для заполнения карт?

– Каких еще карт? – С подозрением спросил ее фельдшер и уверенно повлек Лизу за собой.

– Ну как каких … обычных таких, которые мы всегда заполняем, – негромко бормотала она, все больше и больше убеждаясь, что попала в какое-то странное место, где все не так. И даже самая обычная, привычная ей работа делается вывернутым и непонятным способом. Фельдшер молча протолкал ее по кривоватому полутемному коридорчику, выпихнул на улицу и неожиданно остановился, встав лицом к лицу:

– Знаешь, Альзиенна, я все больше прихожу к выводу, что ты чего-то натворила, – со значением проговорил он, – меня одно только интересует – кто будет за это отвечать перед твоим отцом. Если я, то хотя бы подмигни, может еще успею куда-нибудь сбежать да пересидеть там. А? Ну хоть намекни. Что ты натворила на этот раз? Настойка? Артефакт? Незарегистрированная ведьма? Запрещенная магия?

Он наступал и Лиза невольно отшатнулась.

– Да что ты пристал ко мне? – Наконец вспылила врач. – Пошли уже, вдруг нас там опять работа ждет?

Не дожидаясь ответа, она резко развернулась в сторону кареты, которая подмигивала ярко-оранжевыми поясками. Левантевски покачал головой.

– Да уж, действительно, а вдруг там работа, – прошептал он, о чем-то усиленно думая, – обычно ты говоришь эту фразу с каким-то другим смыслом, надеясь ее избежать. Что же с тобой такое, Альзи?

Глава 6.

Кабинет Рифанта был полон света и бесконечных папок с допросами, актами, исследованиями, экспертизами и прочей бюрократической полезностью, которые он принимал под расписку у Фелиссандра. Покончив с этим, Рифант развалился в кресле и пристально поглядел на угрюмого товарища.

– Фелис, думаешь, я еще раньше не понял, что ты где-то потерял свой артефакт? – Ухмыльнулся Рифант. – Я-таки не просто так старший королевский следователь. Стоит мне войти в комнату, как ты начинаешь кутаться, а это, согласись, довольно странно для феникса, который являет свою силу в виде огня и пропитан ею изнутри. У тебя постоянно выбросы энергии – это два. Ты не в силах справиться с ними – это три. Хочешь ты этого или нет, но мне придется отвезти тебя к отцу. Извини, брат, но безопасность превыше всего. А уж какая ты сейчас опасность – драконы просто рыдают в дальнем углу от зависти!

– Но никто же не знает! – Медленно, тяжело роняя каждое слово выговорил Фелиссандр, пристроившись на краешке кресла. Весь его вид говорил об усталости и отчаянии. – Может … ну я же справляюсь пока? Хорошо, буду каждый день ездить в храм, сливаться там. Могу даже два раза в день – до работы и после. Но только не отстраняй меня хотя бы от расследования в замке! Для меня это дело – вопрос принципа, чести, если хочешь. Я должен выяснить кто угрожает королевской семье и вообще, стоит ли это дело расследования. Давай я хоть разберусь для начала насколько все серьезно. Если вся эта ерунда с теневиками чья-то шутка – хорошо, я согласен на отпуск. А там и с артефактом своим разберусь. Ну что тебе – сложно что ли, Риф?

И он умоляюще поглядел на своего начальника.

– Значит так, Фелис, вот теперь шутки в сторону. – Рифант тяжело навис над письменным столом, оперевшись своими внушительными ладонями. – Как так могло получиться, что ты потерял артефакт равновесия? Да ты знаешь, что я теперь обязан заточить тебя в Светлом Храме? Исключительно потому, что ты теперь опасен для окружающих. Ты хоть представляешь, что будет, если ты не сдержишь очередной приступ выброса энергии? Да наш город просто исчезнет! Если вообще не все королевские земли сразу! Быстро говори как это произошло!

Последнюю фразу он рявкнул прямо в лицо Фелиссандру и тот коротко вздохнул, отвел взгляд, немного помолчал и тихо заговорил:

– Помнишь, меня порвали те вогры, что явились в деревню? Я был весь покрыт глубокими ранами. Терял много крови. Пришлось вызвать стремительную помощь. Нет, я бы восстановил свои силы, но целительской наукой я не владею, как ты понимаешь. Пришлось вызвать целителей. И приехала … она, знахарица. Очень красивая девушка. Очень.

– Ты шшшто, дурак совсем? – Прошипел Рифант, рывком дернувшись вперед так, что едва не столкнулся лбом с Фелиссандром. – Чего ты ей наобещал? Или это она? Она тебя шантажировала? Или попросила оплату за спасение твоей дурацкой жизни? Или ты просто влюбился в нее, как последний простофиля?

Фелиссандр тяжело вздохнул, поморщился и осторожно отодвинул от себя голову Рифанта.

– Не дави. Я все расскажу. Только сядь.

В его голосе сквозило раздражение. Рифант медленно опустился в свое кресло, подтянув его поближе к столу.

– Словом … целителем она оказалась весьма паршивым. Остались глубокие рубцы. Во время приступов они лопаются и потому моя внутренняя энергия начинает прорываться наружу. Но насчет последнего твоего предположения … что ж, ругай меня, Риф, но я что-то поплыл тогда. Не знаю почему. Возможно, из-за того, что ослаб. Как последний юнец поплыл. Она почему-то была так растеряна … впрочем, видимо потому, что приехала без фельдшера, совсем одна. Губы у нее тряслись и вообще действовала эта знахарица очень неуверенно. И нервничала. Думаю, это потому, что она понимала качество своей помощи. Симпатичная и очень растерянная девочка. Так что мне захотелось … мне захотелось как-то ее успокоить, что ли …

Рифант страдальческим жестом прикрыл глаза ладонью.

– Ну я … словом одурел малость. Помню лишь ее глаза, а дальше провал.

Рифант душераздирающе вздохнул.

– А тебе не приходило в голову, идиот ты романтический, что дамочка сознательно так вела себя? Что ей для чего-то нужно было, чтобы ты поверил в ее трогательную беспомощность?

Фелиссандр угрюмо кивнул.

– Я позже понял это. Когда стал анализировать ситуацию. Словом, я потерял бдительность, пропустил тот момент, когда она стала обрабатывать меня магией и отключился. Помню только ее глаза – они вдруг стали такими большими и очень близкими. Она что-то шептала мне. Может утешала, может пыталась удержать в сознании или снять боль …

– … а может наоборот заговаривала тебя, привораживая сон, – закончил Рифант и пожал плечами с таким видом, будто он нисколько не сомневался в своих словах. Фелиссандр встряхнул головой.

– Может. Когда я очнулся ее уже не было. И артефакта тоже.

Неожиданно грохнула крышка стола, по которой Рифант со всей дури ударил кулаком.

– Найди ее. – Процедил он сквозь зубы. – И отбери свой артефакт. Даю тебе на это три дня. Если через три дня ты не обретешь свое энергетическое равновесие – о своей карьере можешь забыть. Даже несмотря на то, что мы братья. Я не имею права так рисковать. В конце концов, здесь, рядом, живет королевская семья и я обязан обеспечивать их безопасность. Три дня, Фелис. Не вернешь артефакт – поедешь в Светлый Храм под арестом, как обычный преступник. И останешься там навсегда. Это понятно?

Рифант рывком поднялся, раздраженно отшвырнул кресло в стену и стремительным шагом направился к выходу из кабинета.

– Чего сидим? – Оглянулся он. – Поехали, пока жрецы первыми не добрались до твоего отца и не наябедничали ему. Теперь вся надежда только на то, что он выслушает нас первыми, примет твои покаянные мольбы, попсихует и успокоится. Уж нам-то он поди больше поверит. Надеюсь, по крайней мере. Потому что я собираюсь совершить должностное преступление – буду преуменьшать те разрушения, которые ты сегодня натворил. Идем.

Глава 7.

В машине Лиза и Левантевски молчали. На этот раз карета не неслась как укушенный в зад бегемот, а неспешно ползла по улицам пока не добралась до станции. Но выйти из нее медики не успели – над головой снова завякал сигнал о новом вызове.

– Да сглазили нас, что ли? – С отчаянием вздохнул Левантевски. – Никогда еще столько вызовов за раз не было. Одна надежда, что этот последний. Хочется уже и передохнуть немного.

Лиза ничего не ответила, уместила свою удивительно миниатюрную попку в кресло и пристегнулась. Новое тело совершенно выбивало ее из колеи – даже больше, чем инкубы и мальчики, обожравшиеся волшебства. Фельдшер зачем-то свесился куда-то за кушетку, низко склонив голову:

– Эй, Арч! Свозишь нас еще разок, а? И я тебе позволю подкормиться, честно-честно.

Лиза закрыла глаза, чтобы не видеть происходящий вокруг нее бред. Немного подумала и заткнула уши. Но это не помогло, потому что фельдшер принялся энергично пихать ее под локоть.