Мозаика пути

Признаюсь, Меган казалась мне немного странноватой. Она была весьма противоречивой. Сегодня она, определенно, была менее разговорчивой, чем при первой нашей встрече. Меня пугал тот путь, который она мне указала, но почему-то она внушала мне доверие, поэтому я решила последовать ее совету.

* * *

Пригород оказался намного больше, чем я думала. Деревня уходила вглубь примерно на три-четыре мили, так что я успела наглядеться теми дворцами, которые были отстроены рядом с домами, стоявшими здесь, наверное, уже больше века. Пейзажи здесь были великолепными. Многообразие форм делало местность выразительной, а очарования и броскости добавляла ей осень.

Дома походили здесь на средневековые замки. И замков таких здесь было с дюжину. Но восхищаться их великолепием было некогда. Мои мысли занимал тот факт, что рано или поздно деревня закончится и я окажусь у того леса, где, по словам Меган, находилось кладбище. Несмотря на то, что время было чуть больше полудня, казалось, что на улице смеркалось. Я шла так быстро, что от напряжения у меня начали болеть икры. Мне хотелось миновать этот сумрачный лес и выйти к долине до того, как стемнеет. Да что уж там говорить, я и старика планировала найти до того, как наступит ночь. Я все время посматривала на часы, но время текло намного медленней, чем мне казалось, верней сказать, намного медленней, чем к пригороду подступала ночь. Я понимала, что мне придется делать привал также хорошо как и то, что у меня для него не было абсолютно ничего.

Я заметила, что дворцы стали редеть. Их сменили намного более скромные дома, которые на их фоне больше походили на землянки. А потом и их становилось все меньше и меньше. Наконец, я увидела перед собой зеленую стену, которая преграждала мне путь – тот самый прилесок. Я замедлила шаг, ища глазами кладбище. Лишь когда я подошла ближе, я увидела, что это и правду был не лес, а совсем небольшой лесочек, огороженный со всех сторон невысоким забором. Подойдя еще ближе, я увидела чьи-то могилы, и мне стало страшно. Я посмотрела по сторонам и увидела, что мне нужно пройти еще около мили что в одну, что в другую сторону, чтобы его обойти. Но я прошла бы и больше – слишком много страха вызывало у меня это мрачное место. Поэтому я снова ускорила шаг, чтобы поскорей выйти к долине. Причем я даже догадываться не могла, насколько вглубь уходит этот лес, но мне стало все равно. Пока было светло, я могла бороться со своим страхом. Дождь стал намного сильней, если пять минут назад он моросил, то сейчас я чувствовала, как на капюшон дождевика падают тяжелые капли. Ветер стал порывистым, поэтому мне все время приходилось поддерживать слетающий с головы капюшон. Но я знала, что не остановлюсь ни перед чем.

Мне потребовалось около получаса для того, чтобы оказаться по ту сторону леса. За ним вид открывался куда более радужный то ли от того, что мной был преодолен страх, который отступал по мере того, как оказывалось позади кладбище, то ли от того, что шквалистый ветер прогонял дождевые облака, расчищая неоновое небо. Передо мной расстилалась долина, которая в трех милях от меня становилась горбатой. Дороги через эту долину не было, поэтому мне пришлось идти прямо через высокую траву, которая подставляла мне подножки. От дождя земля размокла и стала рыхлой, поэтому резиновые сапоги пришлись очень даже кстати. Наконец, я почувствовала, как мое лицо пригревает остывающее осеннее солнце. В дождевике становилось душно, поэтому я решила его снять и повязать на бедра. Я снова посмотрела на часы, прошло около полутора часов с момента, когда я распрощалась с Меган. Усталости почти не было, я только почувствовала, как легкий голод перестал быть легким, но с обедом решила все-таки повременить, пока не окажусь у подножия холмов. Силы у меня еще были, а бодрости мне придавал витамин Е, который я получала от солнца. Я оглянулась назад и увидела, что сбежавшие отсюда облака тучами нависли над деревней, а потом продолжила свой путь. Я шла настолько быстро, насколько могла, иногда мне даже хотелось побежать, но разум подсказывал, что следует поберечь силы. Кстати о силах. По мере того, как увеличивалась усталость в моих мышцах, росли и мои силы. Я думала, что мне кажется. Но потом я все-таки поняла, что чем больше я трачу энергии в этом пути, тем больше энергии я генерирую.

Я начала чувствовать, что поднимаюсь в гору. У меня заныли стопы и начали гореть икры, поэтому я развязала дождевик и кинула его на влажную землю, чтобы присесть и, наконец, съесть бутерброд, который я, наверняка, проглотила бы целиком. Я согнула немного ноги, чтобы сесть, но почувствовала боль. Я знала, что если сейчас присяду хотя бы на пять минут, то растеряю оставшиеся силы, поэтому достав из сумки сэндвич, я принялась уминать его прямо стоя. Одного бутерброда мне показалось мало, но второй я решила оставить, когда голод снова станет несносным. Посмотрев наверх, я прикинула, что до вершины холма метров четыреста-пятьсот. Учитывая, сколько я уже прошла, это расстояние было мне более, чем по силам, только требовало оно сил намного больших, чем дорога по равнине. Я не стала на этом зацикливаться, а просто предпочла собрать силу воли в кулак и добраться до вершины, тем более я не имела ни малейшего представления, что меня там ждет.

* * *

Оказавшись на вершине, я увидела, как вдаль уходит долина, образуя в нескольких милях от меня горизонт. С той вершины, на которой я оказалась, открывалась панорама на сотни пологих холмов, заляпанных небольшими лесочками. По крайней мере, небольшими они казались с высоты. Не знаю, что я ожидала увидеть наверху, но та бесконечность, которую воплощала собой долина, почти сразу же убила весь мой энтузиазм. Имея аналитическое образование, я меньше, чем за минуту посчитала, сколько потребуется времени, чтобы все это обойти. Выражаясь языком нематематическим, звучало бы это примерно так:

– Очень много, – я почти махнула рукой и собралась обратно. Но то, что я увидела, когда обернулась назад, напугало меня куда больше – расстояние, которая я уже прошла было, быть может, раза в три или четыре меньше того, что мне пришлось бы обойти, но и оно оказалось огромным. Прибавив к нему еще четыреста миль, которые я проехала на машине, я снова обратила свой взгляд вперед. Во второй раз долина уже не казалась мне такой необъятной, как в первый. Меня пугало лишь одно, как стремительно солнце опускалось к горизонту. Учитывая, что я была налегке, и весь мой походный инвентарь состоял из сумки, в которой были спички, самое важное, как мне казалось, на тот момент, фонарь, взятый на всякий случай, и остывший сэндвич, ночевать на дикой природе я ни за что бы не решилась. До того, как солнце окончательно раствориться в закате, оставалось порядка трех с половиной часов.

– Хватит, по крайней мере, на то, чтобы ознакомиться с местностью, – подумала я, будучи уверенной в том, что мои поиски не закончатся ни сегодня, ни завтра. Каким бы не был мой оптимизм и вера в то, что мне когда-нибудь по-настоящему повезет, я все же оставалась в здравом уме и памяти и сохраняла при себе свои навыки к математическому анализу.

Я решила, что будет совсем неплохо набросать на бумаге план местности, но среди полезных вещей в сумке, ни ручки, ни карандаша и даже помады я не нашла. Впрочем, не было и бумаги. Мне ничего не оставалось кроме, как не терять времени и продолжить свой путь. Мне с трудом верилось, что все, что я делаю, будет не безрезультатным, но позволить себе вернуться обратно, не переступив через ту черту, которую воплощал собой тот холм, на вершине которого я оказалась, я не могла. Не знаю, что тогда мной руководило, но оно мне не позволяло повернуть обратно. Это что-то было сильней моей неуверенности в себе, моей веры в собственный провал, наконец, намного сильнее моей лени, которая до этого момента вообще казалась мне непобедимой.

* * *

Мои ноги в буквальном смысле выламывало от боли. От усталости тело натянулось, как струна. Но это напряжение, как ни странно, помогало мне. Я бродила по лесу, уже четвертому по счету, в поисках следов, которые могли бы привести меня к тому, кого я искала. Следопыт из меня оказался никчемный. Ко всему прочему от пригнанных ветром туч казалось, что ночь подступает быстрее. Мне все время приходилось оглядываться на макушки деревьев, по проступавшему сквозь них небу я ориентировалась во времени. Я пыталась рассуждать логически, но то, что я делала, уже само по себе было нелогично, поэтому я решила просто довериться интуиции, которая беспощадно хранила молчание.

Мне не хотелось забираться вглубь леса. Я боялась, что меня занесет в болото или на меня нападет какой-нибудь дикий зверь. Только потом я подумала, что стоило взять с собой проводника. Но как это происходит обычно, самые хорошие мысли приходят именно тогда, когда упущено время для их реализации.

– Вообще нужно было тщательней продумать свою поездку, – я корила себя за свою непредусмотрительность и продолжила бы себя истязать, если бы не увидела небольшие вмятины на земле у себя под ногами. Сначала я подумала, что это следы от моей обуви, но сравнив размер пришла к выводу, что их точно оставила не я. Я запрокинула голову и, увидела, что небо над лесом уже сменило свой цвет с лилового на оранжевый. Это значило, что мне пора двигаться туда, откуда я пришла. Но какая-то неведомая сила снова вела меня за собой. Я начала дрожать, руки похолодели. Через минуту я уже не могла справиться с нездоровым ознобом. Я рывками заглатывала воздух. Также рывками билось мое сердце. Я продолжала идти по тропинке из чужих следов, не оглядываясь ни на что и лишь изредка поглядывая на небо, которое показывало мне, как тикало время.

Я была почти уверена, что вот-вот увижу что-нибудь, что напомнит мне лачугу, в которой и будет жить тот самый старик. Сначала я прибавила шаг, а потом, чувствуя, что все равно иду слишком медленно, побежала, спотыкаясь о корни деревьев и сучки. В лесу становилось все темнее и темнее, и без фонарика мне было уже не обойтись. Я притормозила и полезла за ним в сумку. Но включив его, я обнаружила, что следов больше не было. Покружившись вокруг своей оси, я лишь увидела вмятины от чужой обуви, которые привели меня до того самого места, в котором следы заканчивались. Я запрокинула голову и увидела, что небо над лесом совсем померкло. По холодной влажной земле пополз легкий туман. Лесные звуки, которые до этого времени почти не привлекали моего внимания, начали меня пугать. Волна дрожи снова пробежала по моему телу. Я остановила дыхание, чтобы прислушаться в надежде, что кроме тишины ничего не услышу. В лесу на самом деле было совсем тихо до того, как раздался выстрел…

* * *

– Что за странное увлечение у молодежи – в сумерках бродить по лесу? – послышался голос за спиной. Я нерешительно повернулась и рядом с собой увидела мужчину лет пятидесяти пяти с охотничьим ружьем и собакой.

– Вы заблудились? – спросил он меня.

– Нет, вовсе нет, – от влажной прохлады мой голос совсем охрип. – Я…

Мне совсем не хотелось озвучивать правду. Если бы я сделала это, он, наверняка, принял бы меня за сумасшедшую. Но никакого другого обстоятельного объяснения своего пребывания в ночное время в лесу я не могла придумать. Поймав себя на мысли, что в этом лесу я оказалась не одна, вместо того, чтобы отвечать на его вопрос, я задала свой.

– А на какого зверя охотятся ночью? – я как-то легко завела с ним разговор. Наверное, от страха я потеряла всякую осторожность.

– За зайцем. Это – ночной зверь, поэтому лучше выслеживать его, когда темнеет. Но, по правде говоря, не в лесу, – он перевернул кепку у себя на голове козырьком назад, видимо, чтобы лучше разглядеть меня. – Вам кстати повезло, что я не принял вас за зверя, а то подстрелил бы.

– Вы всегда стреляете во все, что движется? – я решила, что он шутит, поэтому решила его поддержать.

– Нет, вас же я не подстрелил, – он начал что-то искать глазами.

– Но судя по выстрелу, вы намеревались это сделать.

– Вовсе нет, – он смотрел мне прямо под ноги. Я не совсем понимала, что он пытается найти, но когда опустила глаза, увидела, как рядом со мной лежало толстое тело какой-то явно ядовитой змеи.

– Боже! – вскрикнула я, отступив на шаг назад.

– Да, юная леди, в этих лесах водятся не только зайцы, – он опустился на колени и, обхватив рукой, на которой была бежевая перчатка горло змеи, внимательно рассматривал ее. Она была толщиной с канат, сине-зеленого цвета.

– Это очень опасный вид змей. Ее яд поражает в течение нескольких минут. Запомните, как она выглядит. Если решите продолжать свою прогулку, смотрите под ноги внимательней.

– Я так понимаю, что вы хорошо знакомы с этой местностью? – я настолько была одержима идеей закончить то, ради чего здесь оказалась, что через минуту уже и думать забыла о змее.

– Более чем.

– Тогда, возможно, вы мне поможете, – я была почти готова задать свой вопрос, как вдруг он меня перебил.

– Вы, наверное, ищите меня, – его фраза прозвучала больше как утверждение, нежели как вопрос.

– Вряд ли, – я усмехнулась. – Но вы правы. Я ищу здесь одного человека. Я, правда, не знаю, кого именно я ищу, и чем именно он занимается. Однако я уверена, что должна его найти.

– Вы сейчас говорите о старике? – он снова говорил почти утвердительно, и лишь его бровь поставила в конце сказанного им предложения вопросительный знак.

– Да, – мой ответ был краток, ведь мне нечего было добавить, да и собственно объяснять что-то не было необходимости, потому охотник, судя по вопросу, знал, о ком идет речь.

– Ищите путь? – спросил он. Я пыталась уловить в его голосе нотки насмешки, но вопрос прозвучал ни больше и ни меньше чем просто, как вопрос.

– Если так можно сказать…

– Если вы в этом не уверены. Зачем вы здесь?

– Я уверена, – я посмотрела на него, пытаясь найти какую-то подсказку в выражении его лица. – Скажите мне, я что-то не понимаю? Или я совсем ничего не понимаю?

– Пол Старик. Ударение на первый слог. Приятно познакомиться. Следуйте за мной, – он развернулся налево, перекинув ружье через плечо. Он даже не посмотрел, иду ли я за ним. Я стояла, как вкопанная, пытаясь восстановить хронологию событий.

– Советую поторопиться. В этом лесу помимо ядовитых змей есть еще немало диких зверей, которые выходят на охоту ночью, – выкрикнул он прямо на ходу, ни разу не обернувшись.

Я не могла сказать, что этот охотник внушал мне доверие. Но каким бы странным он мне ни казался, он все-таки спас мне жизнь. И с ним было безопасней, чем быть одной.

– Пол Старик? – я надеялась, что он ответит на вопрос, который я, можно сказать, не задала.

– Да я не так уж стар, – усмехнулся он. – Люди, которые ищут путь, быстрей бы находили меня, если бы знали, что им нужно искать не старика.

– Но почему?

– Узнаете позже, – он был немногословен.

– Куда мы идем?