Спасённый генофонд

– А может мы не совместимы с тобой? Да будет тебе известно у меня генетика наполовину еврейская.

– Отлично! В Ване тоже когда то жили евреи.

– Ладно, уговорил. Показывай, что притащил Х или Y?

– Получай девочку.

– Девочка так девочка. Хозяйка как раз о ней мечтала. Давай вливай свою ванскую генетику,

Мирона приняли на работу, о которой он мог только мечтать. Ему поручили вести в комендатуре делопроизводство: переводить с русского документы, личные дела, составлять протоколы допросов, переводить приказы – одним словом быть в курсе всего того, что происходило в стане врага. Всю нужную информацию он аккуратно по рации Розаны отправлял в центр.

Имея на руках уже аусвайс работника комендатуры, Мирон мог беспрепятственно разъезжать повсюду и даже выезжать за пределы города.

Скоро они получили сведения, что части Красной армии перешли в наступление в ростовском направлении с целью вернуть город обратно. Об этом свидетельствовали признаки эвакуации в комендатуре. Мирону было неоднозначно объявлено, что немцы уведут его с ним. Об этом было доложено в центр и оттуда поступило «добро», а это значило, что они должны были с Розаной расстаться.

– Приказы не обсуждаются, – строго заявил Мирон.

– Знаю, – ответила грустно Розана.

Мирон пристально посмотрел ей в глаза.

– Ты что то от меня скрываешь.

– Мирон! Я беременна, – опешила она.

Они оба присели. От этой внезапной новости Мирон на некоторое время обомлел. В голове он прокручивал варианты выхода из создавшегося положения, но ничего путного в мозгу не возникало. Любое решение тут же блокировалось однозначным приказом из центра.

– Когда тебе рожать?

– В мае уже сорок второго, – тихо ответила Розана и успокаивающе добавила, – я рожу тебе мальчика.

Мирон ухватился за голову. Во всю бушует большая война и ещё неизвестно что произойдёт в мае следующего года и Бог знает, где окажется к этому времени он сам?

Мирон поднял голову и с тоской посмотрел на Розану.

– Я найду тебя, – только и смог произнести он, хотя и понял, что видит её в последний раз.

– Ни война, ни даже смерть не в силах разлучить нас, если я ношу под сердцем плод нашей любви, – будто читая мысли возлюбленного, произнесла Розана.

29 Ноября 1941 года после упорных боёв Красная армия освободила Ростов от немецких захватчиков. Это почти совпало с советским контрнаступлением под Москвой, и эти два события навсегда похоронили идеи немецкого блицкрига.

А Мирон уходил с немцами всё дальше на Запад, с каждым шагом всё больше удалялся от родных берегов.

Сотворение Жасмин.

– Как ты пролез через презерватив?

– А его и не было.

– Как это не было? Моя хозяйка не любительница рожать детей и уж попусту беременеть.

– Ну, не знаю, моё дело маленькое.

– Ну, уж если пролез, то расскажи кто таков, чьих кровей будешь. Кстати кого принёс с собой девочку или мальчика?

– Девочку.

– Фу! Значит ещё одну шлюху, как моя хозяйка!

– Ну зачем ты так? Может будет талантливой красавицей.

– Это от неё то? Не рассказывай мне сказки. От шлюх одни шлюхи рождаются.

– Если мой хозяин на неё позарился, значит, нашёл что- то хорошее. А иначе я бы тут не оказался.

– Известно, что искал твой хозяин. Но тебе я рада. Давненько моя хозяйка свободно с мужиками не жила.

– Смешивать генетику будем?

– А зачем? Всё равно на аборт пойдёт или выкидыш устроит. Хотя чёрт её знает эту Миру. Ладно, рассказывай, как ты тут очутился, а я послушаю. Хоть польза какая-нибудь будет.

После того как немцы покинули Ростов Мирон более туда не возвращался. Фашисты уводили его с собой всё дальше на Запад, и он потерял всякую связь с центром. О нём будто все забыли, и это было не мудрено. Большая война – большая неразбериха. Миллионы людских масс перемещаются в разные стороны и судьбы отдельных индивидуумов подобно песчинкам в океане, теряются безвозвратно. Подобное на этой войне случалось часто. Даже дотошные немцы не были гарантированы от подобных казусов.

Несколько раз Мирон хотел бежать и каждый раз передумывал ввиду бессмысленности этого поступка. Если даже бы удалось чудом оказаться у своих, он был бы воспринят в лучшем случае перебежчиком, к которому бы отнеслись очень подозрительно и доказать, что ты не предатель и не шпион было бы почти невозможно. Он знал, что в Советских войсках начала действовать новая организация под названием СМЕРШ (смерть шпионам). Для них поставить к стенке подозрительное лицо, было намного легче, чем разбираться в огромном хаосе войны.

А вот немцы его не обижали. Наоборот, кормили, поили, награждали и даже присвоили воинское звание штабс-ефрейтор. Естественно, за ним пристально следило гестапо, но ни тогда в Ростове, ни сейчас он не давал поводов для подозрений. Получалось, что сам того не желая, он стал перебежчиком и предателем Родины?

У Мирона даже появился друг, немец по имени Рихард. До призыва в армию он был юристом и сейчас вместе с Мироном вёл дела в штабе.

К концу войны их часть перевели во французский город Кан. Ожидалось вторжение союзников, и Мирон нужен был немцам ещё и как знаток английского языка.

– Пойдём сегодня расслабимся, – предложил Рихард, – у меня есть два талона на посещение унтер офицерского борделя.

– Чистенькое заведение? – спросил Мирон, который до этого никогда не бывал в подобных местах.

– Вполне нормальное, работает под контролем нашего командования. Платить нам ничего не надо, но я у интенданта взял пару банок тушёнки и буханку хлеба, чтобы девочки были задорнее.

Рихард знал, что с продуктами в городе было туго, и он оказался прав – девочки с криками – nourriture, mangeons набросились на еду, а потом на сытый желудок были готовы на всё. Статс- дама заведения Рихарду, как старшему по званию, дала 2 свечки, а Мирону одну.

– Тебе какие нравятся, пышки или худышки? – спросил Рихард.

– Худенькие, наверное, – ответил Мирон, вспомнив свою компактную Розану.

– Тогда я возьму вон ту, – сказал Рихард и оттащил в сторонку розовощёкую тёлку.

Мирону досталась мамзель с осиной талией, вероятно бывшая танцовщица.

– Как тебя зовут?