Золото Дункеля

– Хорошее имя, апостольское…

Из кухни, гремя подстаканниками, вышла Настя. Ни на кого не глядя, она опустила посуду перед дедом и затем, шустро оббежав гостей, расставила стаканы.

– Чего не здороваешься? – незлобно проворчал старик.

– И ты туда же? – не глядя на него, фыркнула внучка. – Один уже спрашивал сегодня… Сговорились, что ли? Здрасте, Захар Васильевич…

Она демонстративно кивнула участковому и, гордо повернувшись, прошла на кухню.

– А с остальными, что же?

– Видались уже! – прокричала она из-за двери.

– Вот коза-то выросла! – усмехнулся Прохор. – Достанется же кому-то …

Он покосился на Трофима; тот сразу отвернулся к окну. Дед, хмыкнув, кивнул на парня и лукаво подмигнул Захару:

– Вот, значит, какие дела, Васильич!

Участковый, улыбнувшись, развел руками: что, мол, поделаешь…

Прохор, кряхтя, повернулся к приоткрытой двери смежной комнаты.

– Иваныч, а ты снедать будешь? – прокричал он.

За ней кто-то кашлянул:

– Нет пока, Прохор Николаевич, позже. Не буду мешать…

– Ну, смотри… Охотники у меня гостят, – пояснил Прохор, – из столицы. Этот – Савелий Иванович… С приятелем приехал – тот на реке сейчас. Хорошие люди, солидные…

Настя внесла самовар.

– Варенья не забудь, земляничного, – напомнил дед.

– Не забуду, – буркнула уже из кухни внучка.

Через некоторое время на столе появились горшочки со сладостями и огромное блюдо с горой пышущих жаром пирожков.

– Однако хозяйка… – похвалил довольный Прохор, когда девушка вышла. – Жаль, что родителей нет… Со следующего года в город поедет, учиться. Хочет, на медсестру… Ну, не стесняйтесь, гости дорогие, угощайтесь… Чай у нас добрый, таежный…

Он потянулся к самовару и снял заварочный чайник. Подставляя стакан под краник, спросил:

– Так чем старый Прохор обязан таким почетом? Ведь не только решили старика проведать…

– Не только, Прохор Николаевич, – подливая заварки, согласился участковый. – Ребята, вот, на Гнилухе рыбачили…

– На Гнилухе-то? – Старик отпил чай. – И что же?

– Нарыбалили одну находку – череп человеческий, прострелянный, похоже… На поляне, что у самого устья…

Прохор молча отпил чай. Васильич также сделал глоток.

– Но мы, в общем-то, не за тем, Николаич. С этим-то мы разберемся… Дело у нас другое: Трошка, вот, невдалеке от того места одну штуковину нашел…

– Пластину, Прохор Николаевич, – вставил Трофим, – от кобуры наградной…

Участковый недовольно глянул на перебившего его парня и покачал головой.

– Так вот, Прохор Николаевич, хлопцы считают, что она от маузера некоего штабс-капитана… Вот, глянь…

Он развернул сверток и протянул находку старику. Тот неторопливо поднес пластину к глазам, уставился, но тут же вернул:

– Не вижу я… Что на ней?

– Можно? – спросил Павел.

Захар Васильевич кивнул. Павел придвинул стул:

– Прохор Николаевич, судя по оставшимся буквам, мы думаем, что надпись была такая: «За храбрость штабс-капитану Дунк. Ю. 1918 год»… – Павел помедлил. – Только, кто этот «Дунк. Ю.» – сказать трудно. Захар Васильевич говорит, что вы что-то знаете…

Старик вновь отхлебнул напиток и, поставив стакан, медленно отодвинул его в сторону.

– Дункель это … – произнес он. – Штабс-капитан Дункель… Имени не знаю…

Стало тихо.

– Прохор Николаевич, – осторожно начал Захар, – ходили здесь разные слухи… Это не о нем?..

Дед отвалился на спинку стула и неторопливо скрестил руки.

– Может, и о нем…

– А что это за история? – спросила Даша.

Прохор скосил на нее глаз.

– История, может, и была, а может и нет… Не знаю. Мне-то отец про нее рассказывал, а ему и самому пятнадцати не было, когда она случилась…

– Что за история все-таки? – не удержался Трофим.

– История нужна, значит? – Прохор обвел гостей взглядом. – История-то занятная… Только с далека начинается… Вам по порядку али как?

– По порядку! – закивали все.

– Ну, раз по порядку… – Старик некоторое время молчал, поглаживаю бороду. – Ладно, слушайте…

На этот раз старик молчал долго, словно собираясь с мыслями. Наконец, отвалившись на спинку стула, он стал говорить: