Остров

– Моста нет, но, чтобы перейти реку вброд, лучше места не найти. Видишь камни?

Бенедикт кивнул. Камни-то он видел, но они ему совершенно не понравились – особенно теперь, когда он понял, что ему предстоит.

– Это совсем не опасно. Просто переступаешь с камня на камень, и все.

Она сняла ботинки и носки и устремилась через реку с такой легкостью, будто никогда ничем другим в жизни не занималась. «Прямо как кошка», – подумал Бенедикт.

Ну что ж, придется и ему последовать ее примеру. Он снял ботинки, засунул в них носки и, держа обувь в руках, сделал первый шаг в реку. Не успел он коснуться ногой воды, как тут же резко отдернул ее и отступил назад: вода была ледяная.

– Давай-давай! Смелее! – крикнула она, уже стоя на противоположном берегу. Внезапно она показалась ему невероятно далекой.

Снова войдя в реку, он ступил на первый камень, а с него перескочил на следующий. Делая очередной прыжок, он поскользнулся, но все же успел найти точку опоры на третьем камне, едва избежав падения. Оказавшись наконец на другом берегу, Бенедикт с облегчением выдохнул.

Подняв глаза, он увидел, что она уже успела раздеться и теперь, обнаженная, стоит у бассейна.

– Присоединяйся, – сказала девушка, медленно опускаясь в горячую воду.

Бенедикт не заставил просить себя дважды. Погружаясь в бассейн, он чуть было не плюхнулся в воду лицом – таким скользким оказалось каменистое дно.

– Это просто фантастика, – любуясь рассыпанными на темном небосводе звездами, проговорил он и поближе придвинулся к девушке, нежась в горячей воде, от которой поднимался пар.

3

Когда после купания они вернулись в дом, у Бенедикта зуб на зуб не попадал от холода, и его спутница тоже наверняка продрогла. Он понятия не имел, сколько было времени, поскольку оставил свои часы в машине, а те, что висели на стене в комнате – единственные часы в доме, – остановились. Где, как не здесь, в этом живописном и глухом месте, меж приморских гор, было остановиться времени?

– Давай сразу наверх, – предложил Бенедикт. – Очень хочется забраться под одеяло – я прямо окоченел.

– О’кей, – согласилась она. – Ну, что стоишь? Поднимайся первый.

От ее мягкого голоса ему, казалось, тут же стало теплее. Бенедикт хотел было дождаться ее, но, поскольку она не двигалась, он поднялся наверх один. На чердаке было темно, и все его попытки нащупать выключатель оказались тщетными.

– А света здесь нет? – крикнул он с чердака.

– Нет, дурачок ты мой, – шутливо отозвалась девушка. – Это просто летний дом, а не вилла класса люкс.

Бенедикт двинулся вперед на ощупь – темноту нарушали лишь тусклые блики света снизу и мерцание звезд за малюсеньким окошком. Постельное белье они оставили в машине, но Бенедикт слишком замерз, чтобы снова спускаться вниз и тем более выходить на улицу. Да и машина стояла не прямо перед домом. Он развернул два матраса, вплотную сдвинул их и забрался под одеяло. Холод пробирал до костей, но в то же время Бенедикт ощущал радостное возбуждение. Как же долго он об этом грезил! Он наедине с девушкой своей мечты, вдали от всех и вся!

Вскоре он услышал, как она легкими шажками поднимается наверх, в прямом смысле неся с собой свет. В руках у нее был старинный подсвечник, и дрожащее пламя свечи отбрасывало на ее лицо загадочные тени. Бенедикт, кутаясь в одеяло, все еще не мог поверить в реальность происходящего.

Она осторожно поставила подсвечник на пол. Случись в этом деревянном домишке пожар, последствия – к гадалке не ходи – будут плачевными, забеспокоился Бенедикт, но его внимание тут же переключилось на ее полуобнаженное тело.

– Ух ты! – невольно произнес он – его подруга выглядела сногсшибательно. Потом он все же спросил: – А не опасно оставлять здесь свечу?

– А как ты думаешь, живут люди на хуторах, Бенни? Сразу видно, что ты городской.

Он усмехнулся:

– Ты не собираешься ложиться? Тебе разве не холодно?

– Знаешь, мне, вообще-то, не бывает холодно. Я даже сама не знаю почему.

В отблеске свечи он заметил на ее губах улыбку. Потом она развернулась и без всяких объяснений снова спустилась вниз.

– Куда ты?

Она не ответила. Бенедикт придвинулся поближе к свече, пытаясь хоть немного согреться. Ему на ум снова пришло слово «нереальный». Или, скорее, «призрачный» – да, это слово описывало ситуацию лучше. И в то же время его не покидало ощущение какой-то секретности происходящего, из-за чего приятное волнение в душе лишь нарастало.

Она почти сразу вернулась, на этот раз с бутылкой красного вина и двумя бокалами.

– Вот это да… – только и вымолвил он.

Девушка скользнула под одеяло и прижалась к нему.

– Так-то уютнее, правда, Бенни?

То, как прозвучало его имя в ее устах, вкупе со всей обстановкой, наполнило Бенедикта неописуемым восторгом.

– Да, – ответил он, не зная, что еще сказать.

– Один из моих предков жил здесь неподалеку, – сказала она, и, судя по интонации, Бенедикту предстояло услышать длинную историю. Его подруга была мастерицей рассказывать разные истории – он влюбился в нее и поэтому тоже. И вообще, влюбиться в нее было так просто – даже слишком просто, но он не сожалел, что это случилось. Уже не сожалел. – Люди говорят… – Она сделала паузу для пущего эффекта, а потом игриво продолжила: – Не знаю, хочешь ли ты слушать про это…

– Конечно хочу.

– Люди говорят, что его призрак до сих пор ходит по долине.

– Так я в это и поверил!

– Хочешь верь, хочешь нет, но именно так они и говорят. Поэтому я ни за что и никогда не согласилась бы оказаться здесь ночью одна. – Она еще плотнее прижалась к нему.

– А ты сама его видела? – спросил Бенедикт.

Он ждал, что она признается в своем розыгрыше, но внутренне надеялся на продолжение. Ему было интересно, хотя он и понимал, что не следует принимать все эти байки за чистую монету.

– Нет… – Она замолчала, и у Бенедикта возникло ощущение смутной тревоги. – Нет, но я чувствовала его присутствие… слышала какие-то странные звуки.

Ее голос прозвучал так серьезно, что у Бенедикта по спине пробежал холодок.

– Однажды в детстве я была здесь, наверху, с папой – только он и я. Когда я задремала, папа куда-то отлучился, а я сквозь сон почувствовала, что осталась одна. Стояла ранняя весна, поэтому ночи были еще темные. Окончательно проснувшись, я попыталась зажечь свечу, но фитиль все никак не хотел загораться… А потом я услышала этот звук – и знаешь, Бенни, такого страха я не испытывала больше никогда – ни до, ни после той ночи…

Бенедикт молчал, уже жалея о том, что согласился ее слушать. Он заглянул ей в лицо, и на мгновение ему показалось, что в ее глазах таится страх. Бенедикт зажмурился и постарался отогнать от себя ощущение тревоги. Ну как можно было купиться на подобную ерунду!..

– Я в это не верю, – сказал он наконец.

– Это потому, что ты не знаешь всей истории, Бенни, – отозвалась она полушепотом, давая понять, что самое жуткое еще впереди.

– Всей истории? – переспросил он.

– Его сожгли на костре. Представь себе – на костре!