Джебраил ответил:
«– Я не умею играть на свирели, сынок!».
«– Это не свирель, это шимшед. Играй! Танцуй! И пусть танцуют, те, кто тебя окружают!».
Джебраил возразил:
«– Здесь же поминки! На поминках не танцуют».
И тогда все вздрогнули от истошного крика Джумри:
«– А разве в доме Мухтара не был траур! Почему же ты в его доме жрал белый хлеб, барашков…пу белотелой красавицы!
Вставай, сукин сын. Играй! Танцуй!».
И в эту же минуту, к нему присоединился Таптык, который наблюдал за происходящим с крыши:
«– Играй, братец! Давайте все будем играть! Эту мелодию о «рогах»!».
Подростки разом заиграли на свирелях, но их игру заглушил истошный крик Таптыка.
– «У Искендер есть рога, есть рога».
Пусть и тебя заберёт НКВД!
Пусть и тебя заберут в штрафной батальон!
Пусть и на тебя придёт похоронка!
Почему ты до сих пор жив, сукин сын!
Говорю тебе, пой, танцуй!
Играй мелодию: «У Сталина есть рога, есть рога!»
Гылындж Гурбан закричал:
«– Я убью его! Заткните ему глотку! Быстрее в машину! Прямо в сумасшедший дом! И бейте его, избивайте! Чтобы он замолчал! А потом везите!».
И когда тщедушное тело Таптыка стали избивать те, из «истребительного батальона»,
когда забросили его в грузовую машину
когда машина двинулась в путь,
все увидели, как мечется Джумри,
как вдруг упал он на спину, и громко запричитал:
«– Где ты? Где ты, тот, кто всегда остаётся Невидимым!
Увезли моего братца! Увезли моего маленького братца!
Почему же ты не вмешиваешься? Почему ты позволяешь такое?
Может быть, и у тебя есть рога?».
Истребительного батальона уже не было. Маленьких детей отвели по домам, а Джумри всё лежал на спине. Его глаза были устремлены наверх, в глубину тёмного неба. Подавленным голосом он продолжал причитать:
«– И у тебя есть рога?!
И у тебя есть рога?!».
Так заканчивается повесть азербайджанского писателя Исы Гусейнова «Звук свирели».
…забытое сакральное знание
«Распавшаяся связь времён», говорит Шекспир устами Гамлета, и пытается разобраться, как это стало возможным, и как жить в мире, в котором это стало возможным.
«Распавшаяся связь времён», говорит писатель Иса Гусейнов, имея в виду жизнь азербайджанского села во время Большой войны.
У него свой диагноз, истребительный батальон, НКВД, те, которые пытаются спрятать свои рога.
На его взгляд это стало возможным в результате забвения сакрального эзотерического знания.
В «Звуке свирели» таким забытым сакральным знанием признаётся «Накшбандия» («N?qsi-b?nd alimliyi»)[888 - Накшбандия – суфийское братство (тарикат), получившее это название в конце XIV века по имени Мухаммада Бахауддина Накшбанди аль Бухари.].
Любопытно, что в вопросе отношения к властям накшбандийский тарикат остаётся единственным братством, которое считает обязательным вступать в контакт с властями, для того, чтобы влиять на политику в отношении народных масс.
Остаётся только гадать знал ли об этом писатель, руководствовался ли этими идеями «накшбандия»?
Позже писатель открыто заявит об исчезнувшем сакральном манускрипте страны «ОДЭР», как причине всех бед, и придаст анафеме мирскую жизнь, и свои произведения об этой мирской, неправедной жизни, включая «Звук свирели».
Диагноз становится приговором.
Прав или не прав писатель, не мне об этом судить, да и не входит это в мою задачу. Тем более, не собираюсь спорить об эзотерическом знании, которое остаётся для меня герметичной «вещью в себе»[889 - У Канта, который и ввёл это понятие, оно означает, что вещи существуют сами по себе («в себе»), в отличие от того, как они являются «для человека» в процессе познания. Иммануил Кант считал «вещи в себе» («вещи сами по себе») непознаваемыми.].
Но только ли из-за них распалась, распадается, «связь времён» в этом азербайджанском селе во время Большой войны?
Действительно ли без них это была бы земля обетованная, оазис правды, чистоты, и высокой нравственности?
Действительно ли только в этом направлении следует искать причину всех наших сегодняшних бед?
…женщины и мужчины
Моё право не только не согласиться с этим, но и указать на «ахиллесову пяту» этой жизни и этого мироощущения жизни.
Табуированная женщина.