Олимпия. Три новеллы о любви

– А почему там армейский блокпост?

– Ну как же, – удивился парень, – ты разве не знаешь? Там же граница с Палестинской Автономией. Деревня Джалма находится у них в секторе «Би».

– Спасибо друг, – сказал Роман и, вернувшись, сел за стол.

– Ну что? – спросила Люда.

– Плохо дело. Твоя кошка находится в Автономии, в секторе «Би».

– А что такое сектор «Би»? – спросила Люда. Ей ещё никогда не приходилось пересекать границу.

– Это зона, куда нас могут пропустить, – объяснил Роман, – но уже там, внутри никто не даст гарантию на благополучное возвращение. Там другая власть и другие порядки.

– И что же делать? – Люда откровенно расстроилась.

– Думаю, надо доехать до нашего блокпоста и самим увидеть эту границу. А там и решим, что делать.

Мужчина и женщина встали из-за стола и направились к машине. Настроение ухудшилось. Роман повернул на шестидесятую трассу. До цели оставалось совсем немного.

Он вдруг вспомнил то, что давно тревожило душу и не давало покоя. Прошло две недели с того дня, как Роман переехал к Люде. В субботу вечером их навестила её дочь Дина – красивая тридцатилетняя девушка. Она работала инженером на авиационном предприятии. Девушка имела всё – квартиру, машину, работу, высшее образование и великолепную фигуру. Не было только любимого мужчины и своей семьи. Роман знал, что это очень напрягает её, и потому никогда не говорил с ней ни о чём личном. Все разговоры носили общий характер. Так же было и в тот вечер, когда они втроём сидели за кухонным столом и пили чай после обильного ужина. Разговор зашёл об израильском спорте – абсолютно безобидная тема. И Роману захотелось похвастаться успехами внучки в художественной гимнастике. Он нашёл в пелефоне[3 - Мобильный телефон (иврит).] её фотографии и стал показывать их Дине сидевшей рядом. Там же оказались и фотографии старшей дочери со всеми её тремя детьми. Дина внимательно всё просмотрела, однако потом весь вечер сидела за столом с надутыми губками. Ей показалось, что Роман откровенно намекает и насмехается над её неустроенностью в личной жизни. И Люда тоже вдруг надула щёчки и перестала смотреть на своего мужчину ласковым взглядом. Роман был, мягко говоря, удивлён такому повороту, потому что показывал фотографии без всякого умысла и коварных намёков. Ночью он, как обычно, хотел поцеловать Люду, но она демонстративно повернулась к нему спиной, давая понять, что секса не будет – он наказан. Роман действительно всё понял – надо следить за словами, потому что цензура теперь всегда рядом. Но в эту ночь он сделал ещё одно важное открытие – Роман ясно ощутил, что для него возможность мыслить и говорить без оглядки и без опасений – вопрос принципиальный. Значит он уже дожил до того возраста, когда свобода и независимость важнее любви. Вот оно дыхание старости.

Рано утром Люда уехала на работу. Роман собрал какие-то пожитки и вернулся в свою ашдодскую квартиру. Две недели они не виделись и не общались. И вот вчера Люда попросила помочь с кошкой.

7

Роман издалека увидел четырёх израильских солдат в касках и с автоматами на плечевых ремнях. Он съехал на обочину и заглушил мотор своего «Сузуки». Впереди находился блокпост израильской армии – будка с окнами, перед ней две большие бетонные плиты, на асфальте несколько «лежачих полицейских» и два шлагбаума – на въезд и на выезд. Рядом с будкой стоял армейский джип цвета хаки с металлической решёткой на окнах. А над всем этим комплексом, на высоком шесте развивался флаг Израиля. За блокпостом начинался целый лес оливковых деревьев. Сквозь этот лес продолжалась асфальтовая дорога. Роман и Люда сидели в машине и молча смотрели на этот блокпост, до которого было метров двести.

– О чём ты думаешь? – спросила Люда.

– Деревня Джалма за этой маслиновой рощей, – ответил Роман.

– И что будем делать?

– Я вот, думаю, – а что если вместо кошки нас встретят пять-шесть бородачей с автоматами – меня расстреляют, а тебя изнасилуют.

– Или наоборот, – улыбнулась Люда.

– Удачная шутка, – согласился Роман. – А ты ещё как специально надела сегодня платье мини.

– Сегодня у меня и в мыслях не было ехать к палестинцам. А если говорить серьёзно, – продолжила женщина, – то не стоит рисковать из-за кошки. Я действительно не знала, что она на чужой территории.

Роман не ответил. Но в эту минуту он вдруг понял, что для него теперь нет дороги назад – он просто не сможет жить, потеряв самоуважение. Позади длинный и долгий путь, а до цели осталось пять минут езды. Он уже не свернёт, даже если там нет никакой кошки. Вот только не надо брать с собой Люду. Роману вдруг стало понятно, почему во время войны обычный человек мог подняться во весь рост из окопа и идти на танк с одной гранатой в руке. Оказывается, иногда не остаётся другого варианта. Жизнь – это постоянный выбор. И Роман сделал сейчас свой очередной выбор на этой границе.

– Поступим так, – сказал он, глядя на Люду, – ты подождёшь меня на скамейке у блокпоста, а я поеду за кошкой. Глупо возвращаться, когда до этой деревни осталось полкилометра.

– Нет, – ответила Люда, – мы или поедем вместе или никто не поедет. Неужели ты всерьёз думаешь, что я смогу спокойно ждать тебя здесь. Ты же не станешь при солдатах выталкивать меня из машины.

– Хорошо, поехали, – сказал Роман и завёл мотор.

– Кстати, у меня в сумочке есть газовый баллончик, – сообщила Люда.

– Этим баллончиком только комаров пугать, – усмехнулся Роман и подъехал к закрытому шлагбауму, рядом с которым стоял солдат с автоматом в руках.

– Куда едете? – дежурным тоном спросил солдат. Это явно был резервист, считавший дни до завершения службы.

– В деревню Джалма, – ответил Роман.

– Зачем?

– К другу в гости, на день рождения.

– На какой улице живёт твой друг?

– Прямо напротив мечети, – нашёлся Роман, предполагая, что в деревне обязательно должна быть мечеть.

– Здесь могут забросать камнями. Будьте осторожны, – сказал солдат и поднял шлагбаум.

Дорога в неизвестность была открыта. Романа удивило, что никто не проверил документы и не заглянул в багажник. Он нажал на газ и поехал вперёд сквозь красивую маслиновую рощу. Когда зелёный лес закончился, они оказались на центральной улице большой арабской деревни. Здесь всё было другим как на другой планете. Антикварные автомобили, словно ожившие экспонаты музея, медленно двигались по улице. Деревьев почти не было. А мужчины и женщины были одеты так, будто на улицах этой деревни снимался исторический фильм о временах Султана Сулеймана.