«Бархатное подполье». Декаденты современной России

«Бархатное подполье». Декаденты современной России
Коллектив авторов

Владимир Олегович Преображенский

Книга посвящена ярчайшему явлению в российском андеграунде – декадентскому движению «Бархатное подполье», которое в 2015 году отмечает 10-летний юбилей. Фестиваль «Бархатное подполье» в нулевых стал самым загадочным и богемным мероприятием Москвы, породив массу последователей, в том числе в Москве, Воронеже, Санкт-Петербурге. Перед вами увлекательный рассказ об истории фестивалей и салонов, закулисных интригах и тайной жизни участников «Бархатного подполья», публикуемые впервые воспоминания, редкие фотографии, афиши и многое другое. Издание дополнено искусствоведческими статьями, посвященными таким важным для «Бархатного подполья» понятиям, как «декаданс», «эскапизм», «дендизм». Книга содержит экскурс в историю изящных аксессуаров: трости, цилиндра, галстука-бабочки, длинных мундштуков, шляпок с вуалями… Данное издание для тех, кто интересуется современным искусством и неформальными субкультурами.

Владимир Преображенский, Сергей Селюнин, Араксия Модникова, Елена Куличкова, Мария Рунова, Ляля Бежецкая, Сергей Зхус, Алексей Ильин

«Бархатное подполье». Декаденты современной России

Если меня не устраивает положение вещей на планете Земля, я переселяюсь в другой мир, мною же созданный.

    Дэвид Боуи

Почти вся наша жизнь уходит на глупое любопытство.

Однако есть вещи, которые должны в высшей степени возбуждать человеческое любопытство…

    Шарль Бодлер

Se non и vero, и ben trovato[1 - «Если это и неправда, то хорошо придумано» (итал.).].

    Джордано Бруно

«Фестиваль «Бархатное подполье» представляет собой любопытный эксперимент применения традиций дендизма и эстетизма XIX века к современным реалиям. Это явление до некоторой степени спорное, многомерное, противоречивое, а значит, живое.

В 2006 году мне довелось заглянуть на круглый стол на тему «Формула гламура», прошедший в рамках фестиваля, и этот вечер оставил у меня самые приятные впечатления.

Желаю Владимиру Преображенскому и его соратникам успехов в дальнейших поисках вечной красоты!»

    Александр Васильев,
    русский и французский историк моды, коллекционер, театральный художник, писатель, телеведущий, почетный член Российской академии художеств

«В невероятном разнообразии светской жизни столицы России «Бархатное подполье» выделяется своим удивительным чувством стиля и индивидуальностью. Каждый вечер не просто детально продуман, но еще и невероятно эстетичен – редко где встретишь такой изысканный подход буквально ко всему: к чайной церемонии, к стриптизу, да хоть бы и к обсценной лексике… А что касается драматургии и насыщенности действа, то здесь «Подполью» вообще равных нет – для того чтобы насладиться развитием ситуации, надо овладеть редкой возможностью быть одновременно сразу в нескольких местах этой феерической акции. Впрочем, по слухам, знаковый для «Бархатного подполья» абсент изредка предоставляет такую возможность…»

    Евгений Сафронов,
    генеральный директор Информационного агентства Intermedia

«Насколько я помню, в подполье уходили большевики. Сегодня это делают эстеты. И это «Бархатное подполье» приятно и глазу, и слуху. Там поют, танцуют, рисуют боди-арт – в общем, как принято сейчас говорить, отрываются. Но делают это, безусловно, красиво…

Конечно, каждому, ну почти каждому человеку определенного уровня культуры хочется быть не таким, как все, – особенным, индивидуальным… «Бархатное подполье» дает замечательные возможности для этого, создавая особенную атмосферу, мир для избранных. Это, как сказали бы демократы, недемократично… Ну и пусть. В свою очередь, участников «Бархатного подполья» не интересует массовая культура, становящаяся уделом большинства. Здесь господствуют индивидуализм, манерность, экстравагантность, прихотливая эстетская поза… Почему бы и нет? Ведь это было свойственно и французским символистам, и русским поэтам Серебряного века. «Бархатное подполье» уже десять лет воплощает свой собственный путь, и у него есть все шансы занять заслуженное место в истории современного искусства».

    Евгений Герчаков, актер, народный артист России

Предисловие

Дамы и господа! Данная книга – всего лишь попытка приоткрыть завесу тайны, которая вот уже десять лет окутывает самое необычное мероприятие Москвы – декадентский фестиваль «Бархатное подполье»… Это особый мир для особых людей, неповторимая атмосфера для избранных. Если вы держите в руках эту книгу, велика вероятность, что вы входите в их число.

Джентльмены в цилиндрах и бабочках, богемные денди в элегантных шейных платках, чарующие красотки в кринолинах и изысканных платьях, будто выпорхнувшие из светского салона Серебряного века, – кто они и как оказались здесь, среди мира компьютеров, гаджетов, ночных клубов и высотных зданий перманентно суетящегося мегаполиса? Китайская каллиграфия и спиритический сеанс, герои рок-н-ролла и куртуазные поэты. Звезды отечественного театра и кино, завороженные модной и необычной субкультурой, которая в самом начале нового, XXI века связала идеалы эстетизма и атмосферу декадентства прошлых веков с актуальными веяниями современного искусства… Как назвать все это, объединенное в рамках одного мероприятия автором и продюсером фестиваля «Бархатное подполье», журналистом и музыкантом Владимиром Преображенским, лидером группы «Бостонское чаепитие»?

Это живая история, которая разворачивается на ваших глазах.

Замрите! Чарующий и необъяснимый мир раскрывается прямо сейчас…

Денди с электрогитарами

Владимир Преображенский,

автор и продюсер фестиваля «Бархатное подполье»:

Я был бы, конечно, полным безумцем, если бы вдруг объявил, что все это – и декадентство, и эстетизм, и эскапизм – придумал я сам. Конечно же, нет, и любой эрудированный человек это подтвердит. «Бархатное подполье» стало синтезом, новой реинкарнацией и развитием этих интереснейших явлений мировой культуры в реалиях XXI века. Поэтому, начиная интригующий рассказ о фестивалях и салонах «Бархатного подполья», завладевших умами утонченной московской богемы за последние десять лет, мы никак не можем пройти мимо очень важных культурных кодов и понятий, которые создадут у читателя более объемную картинку происходящего. Ибо все гораздо глубже и удивительней, чем кажется на первый взгляд…

Эскапизм: бегство от реальности или создание иной?

This is who I am

Escapist,

Paradise Seeker

Farewell time to fly

Out of sight,

Out of time,

Away from our lives.

    Nightwish. “The Escapist”

Есть ли среди ваших друзей люди, которые могут проводить целые дни в молчаливых думах, подолгу смотреть на звезды или с головой окунаться в чтение, не обращая внимания на окружающих? Думаю, что каждый из нас время от времени встречает таких индивидов, а кто-то и сам таковым является. Это – эскаписты, очень тонкие и своеобразные натуры. Спасаясь от бессмысленности, скуки и жестокости внешнего мира, они способны уходить в собственный внутренний мир, нарисованный яркими красками воображения. Это явление встречает весьма неоднозначные оценки как обычных людей, так и психологов.

Феномен эскапизма (от англ. escape – выход, уход, исход) был известен еще с древних времен. Как только человечество поднялось на такой уровень развития, когда пребывание в рамках общины перестало быть непременным условием выживания, наиболее свободолюбивые и своенравные индивиды стали практиковать уединение и отшельничество. Гераклит в презрении к жителям Эфеса покинул город и жил в горах, кормясь травами. Диоген жил среди людей, однако всячески демонстрировал независимость от жизненных благ – ночевал в бочке, не имел ни гроша и, по легенде, даже отказался разговаривать с самим Александром Македонским.

Эскапизм, считавшийся в эпоху Античности нездоровым явлением (в Древней Греции слово «идиот» означало человека, не принимающего участия в общественной жизни), в Средние века превращается в одну из добродетелей, а монашеский образ жизни становится привилегированным и почитаемым. Наиболее ярко отшельничество и аскетизм проявились в образе жизни представителей гуситов, табаритов и адомитов в Богемии. Отсюда пошло название для эскапистов этой формации – богема.

Канонические формы эскапизма сформировались в Европе на рубеже XIX и XX веков. Этому способствовало повышение уровня жизни, распространение промышленности, а следом за ней – просвещения, книг, а также более нездоровых привычек – употребления разного рода психотропных веществ.

Впрочем, данное явление никогда не распространялось среди широких слоев населения, оставаясь привилегией знатных особ и деятелей искусства. Самым знаменитым эскапистом Европы XIX века был король Людвиг Баварский. Подданные недолюбливали своего монарха за расточительность и невнимательное отношение к государственным делам (король выделял огромные деньги из казны на строительство никому не нужных замков). Но главными странностями Людвига были крайне низкая общительность и фанатичная любовь к операм Вагнера: волшебный мир любимых произведений заменял королю жизнь в реальном мире. Так, на одной из карикатур его изображают в роли Лоэнгрина. Итог этой драмы таков: в 1886 году консилиум врачей признал невменяемым собственного монарха. В том же году король Людвиг, преданный и покинутый своими подданными, утонул в водах Штарнбергского озера при невыясненных обстоятельствах. Пожалуй, это был единственный случай, когда эскапизм стал медицинским основанием для лишения человека дееспособности.

Двумя годами ранее, в 1884-м, во Франции вышел знаменитый роман Жориса-Карла Гюисманса «Наоборот», впоследствии признанный манифестом европейского декаданса и эскапизма XIX века. Главный герой, аристократ дез Эссент, испытывающий отвращение к окружающему миру, живет один в загородном доме и предается утонченным и извращенным удовольствиям. Его пример демонстрирует, что при наличии достаточных финансовых средств человек может выстроить свой собственный мир, такой же реальный, как и внешний, только обособленный и меньший в размерах.

Упомянутое движение декадентов к началу XX века получило широкое распространение в Европе, а затем и в творческих кругах Санкт-Петербурга. В сущности, декаданс с его глубоким индивидуализмом, неприятием общепринятой иерархии ценностей, чувством безнадежности и обреченности стал ответом на развитие капитализма и рыночных отношений. Поэты-декаденты, чувствуя бездушие и цинизм современного им общества, предпочитали скрываться от него в мире собственных размышлений и грез. Безразличие декадентов к радостям жизни проистекает из готического искусства, а у романтиков они унаследовали знаменитый библейский символ, который для эскаписта приобретает скорее экзистенциальное, нежели религиозное, значение, – «башню из слоновой кости». Башня олицетворяет собой уход в мир творчества, чистый и свободный духовный путь. Именно такое употребление этого образа внедрил французский критик и поэт Шарль Огюстен Сент-Бев. В одном из стихотворений сборника «Августовские мысли» (Pensees d’Aout, 1837), сравнивая современных ему поэтов, Сент-Бев описывал творчество Альфреда де Виньи следующими словами: «А самый таинственный, Виньи, еще до полудня словно возвращался в башню из слоновой кости» (Et Vigny, plus secret, Comme en sa tour d’ivoire, avant midi rentrait).

Несомненно, в XX веке одной из наиболее ярких страниц в истории эскапизма явилось творчество профессора Джона Р. Р. Толкина. Мифология Средиземья, созданная великим писателем в произведениях «Сильмариллион», «Хоббит» и «Властелин Колец», стала основой целого жанра, который и по сей день пользуется невероятной популярностью, – фэнтези. Мир Средиземья оказался населен самыми различными расами, каждый уголок этой чудесной страны был чем-то похож на Землю, но превосходил все то, что мы привыкли видеть. Каждый народ обладал собственной уникальной культурой и языком, которые профессор придумывал самостоятельно, используя в качестве основы языки древности, такие как древне-норвежский или кельтский.

Наследие Дж. Толкина оказалось настолько великим и значительным, что современные эскаписты продолжают осваивать его и по сей день. К концу XX века в России и по всему миру сформировались «общины» толкинистов. В основном это молодые люди, которые занимаются реконструкцией образа жизни и истории народов Средиземья. Обыватели, как правило, считают толкинистов инфантильными, неадекватными личностями. С одной стороны, это вызвано общественным порицанием крайних форм эскапизма, с другой – банальной завистью: первые российские толкинисты были студентами МГУ, играли в «Что? Где? Когда?» и обладали живым творческим умом, не в пример представителям «серой массы».

В 1960-1970-е годы знамя эскапизма подхватили хиппи. Молодые люди отращивали волосы, вплетали в них цветы и селились подальше от цивилизации, занимаясь общением, духовным саморазвитием и употреблением психотропных веществ. Такое поведение было свойственно и многим рок-звездам. Основатель, вокалист и гитарист культовой группы Pink Floyd Сид Барретт, злоупотребляя ЛСД, дошел до такого состояния, что «проваливался в себя» на концертах: молча стоял на сцене, в то время как остальные музыканты продолжали играть. Как следствие, в 1968 году участники группы приняли решение заменить Барретта на Дэвида Гилмора.