Учебник Российский политический процесс ХХ-ХХI вв. Власть, партии, оппозиция

В начале 1916 г. царь предпринял новые шаги примирения с Думой; сместил с поста премьер-министра Горемыкина; более того, в начале февраля сам явился в Думу. Но одновременно Николай II планирует осуществление серии мероприятий, которые, по существу, направлены на установление в стране военной диктатуры. Предполагается введение военного положения, повседневная предварительная цензура, назначение правительственных чиновников в земские и городские союзы, военно-промышленные комитеты, милитаризация заводов. Успехи на фронте летом 1916 г. – Брусиловский прорыв – позволяют царю усилить наступление. В целях реализации своей программы он прерывает заседания Думы, запрещает земские и городские съезды, дает указание об аресте активных членов военно-промышленных комитетов. По предложению правого октябриста А. Д. Протопопова в октябре 1916 г. принимается закон об усилении полиции. Все чаще практикуются тайные совещания министров, продолжается практика правительственных перестановок.

С осени 1915 г. сменилось четыре председателя Совета Министров, шесть министров внутренних дел, четыре военных министра. Осенью и зимой 1916–1917 гг. кризис верхов достиг высшей точки. Царское правительство придерживалось в основном репрессивного курса, временами пыталось маневрировать, искать пути сближения с лидерами оппозиции. Делалось это, однако, крайне непоследовательно, и любое обострение внутриполитического положения вело к отказу от переговоров, отставке замешанных в них лиц и новому усилению репрессий. Неуклонно росла волна недовольства властью со стороны официальных лидеров либеральной оппозиции. Эта возрастающая быстрыми темпами конфронтация шла на фоне скачка в стачечном движении, начала антивоенных и антиправительственных выступлений в действующей армии и в тылу, активности радикальных партий.

Центрами этих выступлений оставались Петроград и Москва. С середины октября усилился темп стачечного движения под лозунгами: «Долой войну!», «Долой монархию!», «Да здравствует демократическая республика». В таких условиях, пытаясь предотвратить анархию и социальный взрыв, на осенней сессии Думы 1 ноября 1916 г. с большой речью выступил Милюков. Многие современники называли данную речь историческим сигналом революции, хотя сам Милюков рассчитывал на обратное. Речь содержала нападки на премьера и прямые обвинения против него в измене и подготовке к заключению сепаратного мира с Германией. «Глупость или измена?» – этот вопрос Милюков несколько раз повторил с трибуны, обвиняя правительство в бездарной экономической и военной политике, и потребовал подотчетного парламенту правительства, придания Думе законодательных полномочий.

Речь Милюкова произвела оглушительный эффект. Цензура запретила публиковать текст выступления; премьер министр намеревался подать на Милюкова в суд; черносотенцы угрожали расправой, а на квартире беспрерывно звонит телефон и неизвестные лица осведомлялись, жив или нет хозяин квартиры.

Но изменений в государственной структуре не произошло, был сменен лишь министр-председатель. Разочаровавшись в легальных парламентских способах борьбы за реформы, которые могли бы изменить ситуацию к лучшему, часть правящих сил перешла к насильственным действиям. Поздно вечером 16 декабря во дворце Юсуповых был убит царский фаворит Распутин. Непосредственными исполнителями были четыре человека, в том числе лидер крайне правых М. Пуришкевич, но сама эта акция была частью более широкого плана ограничения или даже устранения самодержавия, поддержанного высшим офицерством, дипломатическими представителями Франции и Англии. Одним из вариантов этого плана было стремление добиться отречения Николая II от престола в пользу сына или брата. Эскалация политической нестабильности в стране продолжалась, в том числе и врамках либеральной позиционной войны. Одновременно на политическую арену выступали иные силы. В соотношении боровшихся политических сил равнодействующая приблизилась к сторонникам радикального, революционного изменения политической системы России.

Правительство, сформировав в реформаторских целях третьеиюньскую политическую систему, заранее обрекло ее на поражение, ибо она могла функционировать лишь в благоприятных условиях, во-первых, союза между верхами общества и, во-вторых, гражданского мира в стране в целом. Столыпинский вариант реформ не смог принести ожидаемого гражданского мира, ибо правительственные реформы не только загоняли «вглубь» старые противоречия, но и порождали новые.

Царь по-прежнему проявлял неуступчивость, надеялся управлять, опираясь в первую очередь на силу военно-полицейского аппарата. Не иссякала и вера царя в «преданность простого народа своему монарху». Обстановка военного времени усилила подозрительность монарха, который больше всего опасался либерального движения. Следует признать, что натиск оппозиции умалял престиж царской власти. Соответствующим образом подобранная информация, которая шла к нему от Г. Распутина, других близких ему лиц, а также установка слышать то, что хочется услышать, подкрепляла уверенность царя в правильности своих действий. Все это размывало социальную базу монархии, усиливая ее изоляцию. Царское правительство в условиях войны отказывалось от реформ и из-за опасения, что они усилят дестабилизацию России.

В свою очередь и либералы оказались политически неспособными вести последовательную борьбу за реформы в данной ситуации. В условиях войны они стремились поддержать падающую власть. Главный аргумент либералов состоял в том, что в условиях России при темном, невежественном народе, вековой ненависти к угнетателям, слабом слое интеллигенции революция превратиться в разрушение государственности. Их мнение состояло в том, что идея монархии ближе, понятнее массам, она символ стабильности страны, особенно во время войны. Кадеты – главная партия либералов – пытались продолжить реформы, но в силу противодействия правительства, а также оппонентов «справа» и «слева», не смогли их завершить.

Таким образом, в период с 1905 г. по февраль 1917 г. основным вопросом политической жизни страны оставался вопрос об установлении нового демократического порядка в России как первостепенного условия развития страны по пути прогресса, е модернизации. В условиях первого массового движения за демократизацию страны, формирования политических партий правительство было вынуждено провести относительно радикальные реформы, связанные с созывом общероссийского представительства с законодательными политическими функциями и провозгласить новый курс в аграрной политике. Законодательные акты, принятые в условиях революции, стали вершиной правительственного реформаторства в экономической и политической областях.

В послереволюционный период, несмотря на усилия «главного реформатора» России А. П. Столыпина совместить представительство и самодержавие, начался процесс отката от сделанных уступок и намеченных преобразований. Самодержавие так и не превратилось в конституционную монархию, хотя и встало на этот путь, правительство не стало кабинетом министров в западноевропейском смысле, сохранялась сословная система. Правительство на протяжении всего периода с 1905 – до февраля 1917 г. пыталось отыскать такую меру уступок, которая бы удовлетворила требования умеренных сил и препятствовала бы нарастанию массового движения и дестабилизации.

В канун первой мировой войны, как и в ходе ее, правительство не только не стояло во главе реформаторского процесса, но и не имело никакой четкой политической программы: ни либеральной, ни консервативной. Политический курс определялся интересами момента, незыблемостью самодержавия. Этот принцип стал причиной острых политических противоречий между царем и думцами. Николай II отказывался удовлетворить не только требование ответственного перед Думой министерства, но и не шел на создание «министерства доверия» из числа лиц, пользующихся поддержкой в Думе.

На протяжении 1905 – начала 1917 г. партии вырабатывали и проверяли свои программные установки по всем вопросам, в том числе и по вопросам власти. Основные либеральные партии – октябристы и кадеты – представляли будущее России в форме конституционной монархии. Достичь этой цели они хотели мирным, конституционным путем, хотя левое крыло либералов – кадеты – не отрицали возможности политической революции.

Меньшевики и эсеры стояли за более радикальное преобразование общества с демократической республикой в конце пути. Не исключая революционных способов действия, меньшевики проявляли большую склонность к реформаторству.

Большевики отстаивали собственный вариант решения вопроса о власти – уничтожение монархии насильственным путем и замену ее демократической республикой. Схеме исторического развития, рассчитанной на реформы, они противопоставили революционный курс. Революция 1917 г. стала фактом как в силу остроты социально-экономических противоречий в стране, дошедших до своей критической точки под влиянием войны, так и неспособности и, в определенной мере, нежелания правительства идти по пути последовательных реформ.

Примечание

1. См.: Лурье Ф. М. Хранители прошлого. Журнал «Былое». История, редакторы, издатели. – Л., 1990. – С. 132–134.

2. Дневник императора Николая II. – М., 1991. – С. 209.

3. Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте. Мемуары. – М., 1993. – С. 33.

4. Дневник императора Николая II. – М., 1991. – С. 210.

5. Записка кн. Оболенского к истории Манифеста 17 октября // Архив русской революции. – Берлин, 1921. – Т. 2. – С. 11–12.

6. Дневник императора Николая II. – М., 1991. – С. 239.

7. Там же. – С. 249.

8. Манифест об усовершенствовании государственного порядка // Программы политических партий и организаций России к. ХIХ–ХХ вв.

9. Там же. – С. 7.

10. Милюков П. Н. Воспоминания. – М., 1991. – С. 221.

11. Там же. – С. 238.

12. Булгаков С. Н. Автобиографические заметки. – Париж, 1946.

13. Программы политических партий России конца XIX – начала ХХ вв. – Ростов-на-Дону, 1992. – С. 75–83.

14. Милюков П. Н. Воспоминания – М. 1991. – С. 208, 236.

15. Протоколы ЦК кадетской партии // Вопросы истории. – 1990. – № 2 – С. 39.

16. Там же. – С. 40.

17. Постановления II съезда конституционно-демократической партии // Съезды и конференции конституционно-демократической партии. Т. 1. – 1905-1907 гг. – М.: РОССПЭН, 1997. – С. 178–180, 184.

18. Отчет ЦК конституционно-демократической партии с 18 октября 1905 по октябрь 1907 гг. – СПб, 1907. – С. 42, 39–40, 41.

19. III съезд конституционно-демократической партии // Съезды и конференции конституционно-демократической партии. Т. 1. 1905–1907 гг. – М.: РОССПЭН, 1997. – С. 278–286.

20. Милюков П. Н. Воспоминания. – М.,1991. – С. 240–241.

21. Протоколы ЦК кадетской партии // Вопросы истории. – 1990. – № 12. – С. 162.

22. Протоколы ЦК кадетской партии // Вопросы истории. – 1990. – № 12. – С. 185,187.

23. Милюков П. Н. Воспоминания. – М., 1991. – С. 278.

24. Шипов Д. Н. Воспоминания и думы о пережитом. – М., 1918. – С. 403, 93.

25. Белоконский И. П. Земское движение. Земство и конституция. – М., 1914. – С. 222.

26. ГАРФ. Ф. 555. Оп. 1 Д. 1476. Л. 44–49. Устав общества под названием «Союз 17 октября».

27. Воззвание «Союза 17 октября», утвержденное московским ЦК. М., 1906.

28. Программа «Союз 17 октября», утвержденная московским ЦК. М., 1906.

29. Милюков П. Н. Воспоминания. – М., 1990. – С. 282.

30. Партия «Союз 17 октября»: в 2 т. – М., 1996, 2000. – Т. 2. – С. 38.

31. Программа ПДР // Программы политических партий в России. – СПб., 1906.

32. См.: Трубецкой Е. Н. «Из прошлого». Наблюдение из путевых заметок. – СПб., 2000.

33. Стенографический отчет Государственной Думы. Созыв I. – СПб., 1907 – С. 39, 34.

34. Там же. – С. 35, 38.

35. См.: Трубецкой Е . Н. Из прошлого. Наблюдение из путевых заметок. – СПб., 2000.