Уже провидя вещим оком
Неотразимый Свой удел,
На Тайной вечере сидел
Христос в спокойствии глубоком,
Учениками окружен.
И между ними был и он,
Тот коршун в стае голубиной,
Что рядом с жертвою невинной
Возлег за трапезой ночной.
И с той же верой нерушимой,
И с той же кротостью святой,
Глубокой скорбию томимый,
Взирал Учитель на того,
Кем чаша горькая Его
Была по край налита кровью, –
И пил из кубка одного,
И хлеб Свой с ним делил с любовью.
И только жалостью одной
К судьбе предателя ужасной
Был полон голос неземной
И взор божественно-прекрасный,
Когда, в последний раз склоня
Чело над чашею святою,
Он рек с глубокою тоскою:
«Один из вас предаст Меня!»
ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ. ЕВАНГЕЛИЕ ОТ МАТФЕЯ, ГЛ. 26, СТ. 20.Когда же настал вечер, Он возлег с двенадцатью учениками…
Моление о чаше
И. Никитин
День ясный тихо догорает;
Чист неба купол голубой;
Весь запад в золоте сияет
Над Иудейскою землей.
Спокойно высясь над полями,
Закатом солнца освещен,
Стоит высокий Елеон
С благоуханными садами.
И, полный блеска, перед ним,
Народа шумом оживленный,
Лежит святой Ерусалим,
Стеною твердой окруженный.
Вдали Гевал и Гаризим,
К востоку воды Иордана
С роскошной зеленью долин
Рисуются в волнах тумана,
И моря Мертвого краса
Сквозь сон глядит на небеса.
А там, на западе, далеко,
Лазурных Средиземных волн
Разлив могучий огражден
Песчаным берегом широко…
Темнеет… всюду тишина…
Вот ночи вспыхнули светила, –
И ярко полная луна
Сад Гефсиманский озарила.
В траве, под ветвями олив,
Сыны божественного слова,
Ерусалима шум забыв,
Спят три апостола Христовы.
Их сон спокоен и глубок;
Но тяжело спал мир суровый:
Веков наследственный порок
Его замкнул в свои оковы,
Проклятье праотца на нем
Пятном бесславия лежало
И с каждым веком новым злом
Его, как язва, поражало…
Но час свободы наступал –
И, чуждый общему позору,
Посланник Бога в эту пору
Судьбу всемирную решал.
За слово истины высокой
Голгофский крест предвидел Он.
И, чувством скорби возмущен,
Отцу молился одиноко:
«Ты знаешь, Отче, скорбь мою
И видишь, как Твой Сын страдает, –
О, подкрепи Меня, молю,
Моя душа изнемогает!
День казни близок: он придет, –
На жертву отданный народу,
Твой Сын безропотно умрет,