Гуманитарное знание в структуре высшего образования

Предисловие

Дайте созреть и окрепнуть внутреннему человеку; наружный успеет еще действовать; он, выходя позже, но управляемый внутренним, будет, может быть, не так ловок, не так сговорчив и уклончив,, но зато на него можно будет вернее положиться….

Дайте выработаться и развиться внутреннему человеку! Дайте ему время и средства подчинить себе наружного, и у вас будут и негоцианты, и солдаты, и моряки, и юристы; а главное, у вас будут люди и граждане.

    Н.И. Пирогов

Не найдется, наверно, ни одного поколения педагогов, которое бы не читало эти строки со времени выхода статьи Н.И. Пирогова «Вопросы жизни». Тем не менее, особенно в наш технологичный век, на всех ступенях образования мы сих пор стремимся вырастить сначала «приспособленного к жизни» члена общества, потом специалиста, профессионала и только потом (если хватит времени) Человека.

Под прессингом сиюминутных потребностей мы забываем о перспективе, и в итоге не видим леса за деревьями, не говоря уже о горизонте и о том, что за горизонтом. Пытаясь соответствовать, как нам кажется, велениям времени, требованиям жизни, мы не слышим того, что говорит сама жизнь.

Но что же говорит эта действительная жизнь? Как показывает исследование Л.Г. Татьяниной[1 - Татьянина Л.Г. Групповые и личностные детерминанты доверия (на примере экипажей судов обеспечения Военно-Морского Флота): дне… канд. психол. наук. СПбГУ, 2017.], посвященное проблемам доверия в экипажах судов ВМФ, в качестве психологических детерминант, определяющих доверие матросов к капитану, на первом месте стоят его нравственные качества, на втором – коммуникативные и только на третьем – качества профессиональные. Оказывается, для людей, прошедших испытание суровой морской стихией, значительно важнее качества «внутреннего» человека-руководителя, которому вверены их тела и души, чем специальные компетенции – «внешнего», на формирование которых главным образом и ориентируется наша система образования.

С педагогической точки зрения, результаты психологического исследования легко объяснимы. Недочеты и даже ошибки человека, которому верят, кого уважают и которому повинуются не за страх, а за совесть, всегда могут быть компенсированы слаженной работой сплоченной вокруг него команды, члены которой, возможно, и не заметят промахов руководителя или закроют на них глаза. Но горе тому специалисту, который не смог раскрыть и использовать творческий потенциал подчиненных, не смог создать условий, при которых каждый член команды ощутил бы себя ответственным за происходящее и пожертвовал бы всего себя на общее дело, которое воспринималось бы им как собственное. Верное решение такого руководителя не оценят, а уж случись ему ошибиться – пощады в общественном мнении не будет. И никакой профессионализм здесь не поможет, поскольку, по словам одного из героев Хемингуэя, «человек один не может ни черта».

Да и редко можно встретить руководителя, облеченного доверием подчиненных, который не постарался бы оправдать это доверие профессиональными знаниями и качеством своих решений. И не страх перед начальством и всевозможными проверками и аттестационными комиссиями заставит его постоянно совершенствоваться в специальности, но осознание высокой ответственности перед людьми, над которыми он поставлен.

Пора сдать в утиль высокомерную поговорку, что хороший человек, дескать, не профессия. Руководствуясь ей в общественно-политической жизни последних двух десятилетий, мы пришли к такому разгулу коррупции, что это вызывает у части молодежи, особенно чуткой ко всякой нечестности, проблему доверия к государственной власти. Пора выращивать Человека. Пора расставить в образовании приоритеты таким образом, чтобы наши вузы выпускали нравственную личность – руководителя и организатора, а не узкого специалиста, полнота которого, подобно флюсу, односторонняя. Как флюс, кроме неудобства и боли ничего не причиняет человеку, так и узкий специалист не принесет обществу и государству ничего, кроме безудержного стремления к удовлетворению собственных потребностей, за ростом которых, конечно, ни одно общество или государство угнаться еще не сумело.

Нельзя забывать, что образование не только должно готовить человека к жизни, оно призвано готовить его к переустройству жизни на новых, более разумных и благородных, соответствующих велениям времени началах, если общество и государство хочет развиваться и совершенствоваться. Но все ли выпускники наших вузов рвутся посвящать Отчизне души прекрасные порывы? Не более ли они озабочены тем, как бы получше устроиться в этой, жизни, в этом обществе, при заданных, так сказать, условиях? Но без определенной доли альтруизма, стремления жертвовать, как выражались предки, на алтарь отечества, приносить пользу обществу, никакой прогресс, никакое общественное развитие невозможно, как невозможно и обретение личностного смысла существования членами этого общества.

Давно стало общим местом указывать, что Запад при всей своей «бездуховности» значительно опережает нас во внимании к гуманизации и гуманитаризации своей системы образования, что уж говорить об уровне развития гражданского общества. В этом смысле неплохо бы вспомнить строки Б. Окуджавы: «Запад, конечно, нам не пример. / Впрочем, я не вижу лучшего примера». Учиться хорошему никогда и ни у кого не грех, достаточно вспомнить практику великого преобразователя России, который, оттого что вводил западную моду и западную образованность, не стал менее русским. Надо больше доверять собственному народу, который на протяжении тысячелетней истории сумел переварить и переплавить различные ценности многих народов, не растворив в них здорового ядра своей национальной идентичности. Наоборот, все испытанное и пережитое только придало своеобразие народной культуре, помогло лучше оценить то свое, что не было бы в противном случае замечено и оценено по достоинству.

Разве выросла бы великая русская культура «золотого» XIX века без приобщения к культуре европейской, пусть и наведавшейся к нам под знаменами Наполеона; разве сформировалась бы советская патриотическая культура второй половины XX века без преодоления соблазна социальных ценностей марксистской философии, интернационально-классовую бациллу которой мы лечили на полях сражений Великой Отечественной?

Сегодня надо понять, что продолжать жить дивидендами культуры прошлых поколений больше нельзя – надо активно созидать новую гуманную и гуманитарную культуру, которая бы привлекала к России союзников. Ибо только твердое осознание всеми соседями величия и превосходства духа народа привлекает друзей в первом случае и смиряет врагов – во втором. В этом смысле духовный авторитет выступает, пожалуй, более значимым компонентом обороноспособности и национальной безопасности, чем процент в войсках новой техники и количество дивизий. В последнем одному советскому политическому деятелю пришлось, несмотря на весь его скептицизм, однажды убедиться.

Дивизии и оружие создаются годами – дух пестуется веками. И сегодняшнее разбегание наших бывших соседей по коммунальной советской квартире – свидетельство не экономического обнищания России, а оскудения ее духа, питающегося гуманитарной культурой. Не неблагодарные бывшие сателлиты, не вездесущие коварные враги, которых мы порой склонны подозревать даже в соотечественниках, представляют главную угрозу национальной безопасности России, а падение уровня гуманитарной культуры ее государственных деятелей и граждан. Грубое бахвальство или оскорбительная ирония, вкупе с угрозами всех «перетяпать», доносящееся с политической трибуны, крик и взаимные оскорбления на общественных дискуссиях – зримое тому подтверждение. Отлично научившись ссориться со всеми, к сожалению, мы перестаем привлекать к себе сердца, а насильно, как говорится, мил не будешь. Браки же по расчету всегда несут в себе зерно измены.

Огромную, неоценимую помощь в формировании гуманитарной культуры оказывает изучение языков и речевое воспитание в системе образования. Первое помогает инкультурировать представителей будущих иностранных элит, обучающихся в стенах отечественных учебных заведений, с одной стороны, и расширить и обогатить культурный кругозор граждан своей страны, избавить их от невежественной химеры местечковой исключительности, которая чревата обскурантизмом и шапкозакидательным держимордством, оказывающим дурную услугу при рассмотрении важнейших политических и общественных вопросов. Второе служит своего рода лабораторией, в которой из субстрата разнообразной учебной информации с элементами знаний различных наук возникают устойчивые соединения ценностей, смыслов, убеждений, из которых складывается цельное мировоззрение поколения, входящего в деятельную социальную жизнь.

В материалах предлагаемой вниманию читателя коллективной монографии, изданной по результатам прошедшей 18 мая 2017 г. на кафедре иностранных и русского языков Военного института (Железнодорожных войск и военных сообщений) Военной академии материально-технического обеспечения им. генерала армии А.В. Хрулева научно-практической конференции «Гуманитарные дисциплины в системе инженерного образования. Речевая коммуникация как условие социальной и культурной интеграции и эффективной деятельности. Проблемы речевого воспитания в вузе» сделана попытка осветить научно-теоретические и методические аспекты формирования гуманитарной культуры обучающихся.

Глава 1

Философско-педагогические проблемы гуманитарного знания

1.1. Зачем «технарю» гуманитарные знания?

Разумеется, душа питается знаниями, – сказал я. – Только бы, друг мой, не надул бы нас тот софист, восхваляя то, что продает, как тот купец или разносчик, что торгует телесною пищею. Потому что ведь гораздо больше риска в приобретении знаний, чем в покупке съестного.

    Платон «Протагор»

Отвечая на вопрос, зачем «технарю» гуманитарные знания, надо предварительно обдумать, как минимум, три проблемы: что такое гуманитарные знания, что значит быть Человеком и почему современное человечество нуждается в экологии сознания, в личности, способной адекватно ориентироваться в глобальном информационном пространстве.

«Гуманитаристика» – термин, традиционно означающий все многообразие теоретических текстов, посвященных человеку и его социокультурной практической деятельности. Сегодня в содержании этого термина акцентируется единство теории и практики человеческого присутствия в мире: это теория практики (опыта) и практика применения теории (технология). Тогда образование – это активный посредник, особая сфера деятельной гуманитаристики, где это единство реализуется как тип сознания, самосознание, содержащее представление о своем месте в социуме и культуре, собственных возможностях, ценностях и целях. Подчеркнем: не только в традиционной триаде знаний, умений и навыков, но, что особенно важно, – в форме убеждений, стремлений, ответственного целеполагания, долженствования.

В концепциях образования нынче актуализирован компетентностный подход, это, по определению, – мотивированная способность к тому или иному действию, то есть личностно осознанная (хочу, могу), нравственно обоснованная (должен, поскольку это благо, противостоит злу и разрушению), снабженная инструментом действия {знаю, как – способы, технологии). Понятно, что при таком подходе традиционно жесткое разделение знания на гуманитарное и естественнонаучное – весьма условно, более чем досадное недоразумение, поскольку в образовательной практике специализация, освоение профессиональных технологий с необходимостью предполагает готовность субъекта к их социокультурному применению.

Конечно, гуманитарное и естественнонаучное знание существенно различаются по своему предмету, методам получения, критериям истинности, способам трансляции и освоения.

Предметное поле гуманитарного знания располагается между человеком и миром, то есть – между полями естественных наук. Не столько сам человек как биологическое существо, и даже не столько продукты его материально-технической и духовной деятельности (культура, цивилизация), но область отношений между ними оказывается предметом собственно гуманитарного знания, область, границы которой «прозрачны», открыты в обе стороны.

«Гуманитарные науки обращаются к человеку, поскольку он живет, говорит, производит»[2 - Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. М.: 1977, с. 370.], то есть к человеку, действующему в природе, обществе, культуре, науке и технике, к существу био-психо-духовному, становящемуся в природо-социо-культурной среде. «Предмет науки о человеке – человеческая природа, – говорит американский философ. – Человеческую природу никогда нельзя наблюдать как таковую, а только в ее конкретных проявлениях» [2: 30].

Человека изучают и медицина, и психология, и антропология. Они превращают его в объект анализа и не имеют к гуманитаристике прямого отношения. Культура и ее составляющие – социум, цивилизация, экономика, политика, религия, искусство – продукты человеческой практики и духовного опыта, подвергаясь соответствующей аналитике, оказываются предметом «около» или «частично» гуманитарного знания. Основная сфера внимания наук гуманитарных – процессы, происходящие в ментальных сферах восприятия, понимания, мышления, интерпретации «мира вокруг» и себя в нем, это процессы реконструкции бытийных смыслов, их понимания с позиций собственно-человеческой меры. Это науки о собственно-человеческом пространстве между «звездным небом над головой и нравственным законом во мне», по выражению Канта.

Тогда основанием собственно гуманитарного знания оказываются науки о сознании и его онто-гносеологических способностях, о ценностных смыслах бытия. К таким наукам относятся: эстетика, трактующая о чувственном познании, образном мышлении и творчестве, об отношении к природе и культуре, к Универсуму[3 - «Внутренней целью эстетического опыта является стремление (неосознаваемое, интуитивное, определяемое какими-то глубинными космоантропными закономерностями) субъекта к гармонии с Универсумом, к состоянию полной согласованности и единения с ним без утраты своей самости, своего личностного Я, своей индивидуальной самобытности. Эта интенция знаменует одну из сущностных закономерностей бытия человека как существа духовного. Понятно, что глобальная гармония возможна только при наличии локальной гармонии субъекта с самим собой» {Бычков В.В. Эстетика: Учебник для вузов. М.: Академический проект, Фонд «Мир», 2011. С. 442–443).]; этика – наука о человеке общественном, о его отношении к Другому, о нравственных законах общения и сотрудничества, о критериях выбора поведенческой мотивации; философская антропология, размышляющая о духовной природе человека, о его месте и роли в бытии; науки о языке (филология) как способе вербализации понимания, об инструменте общения и его возможностях.

Второй ряд гуманитарного знания – науки о человеческой практике, где субъект реализуется в продуктах его сознательной деятельности. К ним относятся культурологические, социальные, экономические, технические сферы теории и практики, которые движутся во временном потоке истории государства и общества. Здесь собственно-гуманитарный компонент «угасает» под аналитическим скальпелем культуролога, социолога экономиста или историка, превращаясь в объект, текст, в «телесную массу», «человеческий ресурс». Тем менее «внятной» оказывается гуманитарный компонент в формализованных статистических, математических исследованиях и цифровых технологиях этого комплекса наук; к этому ряду, видимо, следует отнести информационные технологии, поскольку, будучи техногенным языком культуры, они имеют дело с абстрактным «пользователем».

Третий ряд – естественнонаучное знание, представленное науками о природе. Сциентизм определил их как единственного претендента на истину, критерии которой – повторяемость эксперимента, цифровая верифицируемость, практическая достоверность (польза). Здесь гуманитарный смысл «мерцает», когда появляется человек, личность: в истории науки, живущей в контексте истории и культуры, в нравственной оценке применения полученных знаний, в экологической проблематике.

Гуманитарные науки в отличие от эмпирических, развиваются на основании предшествующего знания, включая его (не отвергая!) в диалоговый режим современности. Способ передачи гуманитарного знания принципиально диалогичен: здесь авторская мысль обогащается, идея не усваивается, а «заражает» в процессах восприятия, понимания, интерпретации, присвоения\ отторжения.

Особое место в структуре знания занимают философия и математика: это «метанауки», поскольку схватывают: первая – гуманитарное пространство, вторая – естественнонаучное знание и корреспондируют между собою, создавая «мосты понимания» между гуманитариями и естественниками, «лириками» и «физиками», поскольку обе имеют дело с Универсумом, описывая его континуальность языком словесных концептов и математических формул.

Итак, зачем нужны гуманитарные знания? «С увеличением моего сознания себя (курсив мой. – А.В.) увеличивается мой контроль над своим собственным существованием. Если я невежественен, я не позволю себе знать, как быть в гармонии с законами природы. Когда я сознаю, что я выбираю все, я могу управлять своей жизнью и жить так, как выберу» [4: 10].

К сожалению, в современных процедурах модернизации образования нарастают темпы вымывания гуманитарного знания из образовательных программ средней и высшей школы. Этот процесс связан с некритичным освоением англо-американского опыта и ведет к разрушению отечественных образовательных традиций[4 - См.: Гуманитаристика, гуманитарное знание, гуманитарное образование: проблемы и перспективы. Ч. 1. СПб.: Астерион. 2010. 144 с.].

Сегодня, когда Россия ведет политику «импортозамещения», надо полагать, что к ним относятся и технологии образовательные, вузам нужно заняться формированием таких образовательных программ, которые позволят их выпускникам активно реализовать «Стратегию научно-технологического развития Российской Федерации», утвержденную указом Президента в декабре 2016 года[5 - Указ Президента Российской Федерации № 642, 1 декабря 2016 г. «О стратегии научно-технологического развития Российской Федерации».].

Одна из приоритетных задач, обозначенных в этом документе – «противодействие техногенным, биогенным, социокультурным угрозам, терроризму и идеологическому экстремизму, а также киберугрозам и иным источникам опасности для общества, экономики, государства» – может быть решена только человеком, который обладает способностью адекватно ориентироваться и достойно действовать в современной социокультурной ситуации. Такую способность личность обретает средствами гуманитарного знания.

Литература

1. Бычков В.В. Эстетика: учебник для вузов. – М.: Академический проект, Фонд «Мир», 2011. – 452 с.

2. Фромм Э. Человек для себя. Исследование психологических проблем этики / Пер с англ. Л.А. Чернышевой. – Мн.: Коллегиум, 1992.

3. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. – М.: 1977.

4. Шуте В. Глубокая простота. Основы социальной философии / Пер. с англ. – СПб.: Редакционно-издательская фирма «РОЗА МИРА», 1993.

1.2. Актуализация гуманитарного развития в системе инженерного образования

Около 80 % выпускников школ ежегодно при поступлении выбирают гуманитарные вузы. Вместе с тем растет значимость инженерного образования, к которому у молодежи проявляется все больший интерес в связи с его социальной востребованностью. Об этом сказал Президент РФ В.В. Путин 3 декабря 2015 г. в обращении с Посланием к Федеральному Собранию РФ: «Отмечу такой позитивный факт, как рост интереса молодежи к инженерным и рабочим профессиям, профессиям будущего. За последние два года конкурс в инженерные вузы увеличился почти вдвое» [7].

Анализ современных тенденций развития высшего образования убеждает научно-педагогическое сообщество в необходимости образовательной стратегии. Для государства важен не только инженер как специалист, но и как человек, наделенный определенным мировоззрением и духовно-нравственными качествами, такими как вежливость, доброта, сострадание, честность, патриотизм и т. д. Соответственно, мышление будущего инженера вуз обязан направлять не только на научный поиск новых технических и технологических идей, проведение научных исследований, на научную разработку инновационных технологии и их внедрение в производство, но и формировать социально-научное мировоззрение и патриотизм на основе гуманитарных знаний. В пункте 3, статьи 3 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» № 273-ФЗ от 29 декабря 2012 г., говорится о «гуманистическом характере образования».

Гуманитарное развитие – это формирование мировоззрения на основе совокупности знаний общественных дисциплин философии, социологии, истории, психологии, литературы, юриспруденции, экономики и др. наук, а также связанных с ними практических действий по развитию обучающегося как личности и гражданина. В процессе гуманитарного развития у обучающихся формируется не только мировоззрение, но и развиваются культура речи, вырабатывается языковая компетенция, умение грамотно построить и вести диалог.

Проведенные в ряде технических вузов социологические исследования показали, что у 90 % обучающихся интерес направлен на то, чтобы получить технические специальности, так как они престижны в обществе и перспективны для карьерного роста. Обучающиеся понимают, что имея инженерное образование, они будут получать хорошую зарплату, для них первична материальная заинтересованность. Мышление обучающихся первого и второго курсов еще недостаточно мотивированно на духовно-культурное развитие; не совсем учитывается ими социальная значимость выбранной будущей профессии (специальности), отсутствует понимание понятия об инженере не только как о высококвалифицированном специалисте, но и как о гражданине, патриоте. Любой человек – это существо духовное, социальное и его практическая деятельность определяется не только профессиональными качествами как специалиста, но и гуманитарной образованностью.

Актуализация гуманитарного образования – это социально-необходимое, активное и целенаправленное формирование гуманитарного мировоззрения обучающихся, государственного патриотизма и гражданской позиции, активности в общественной жизни на основе изучения гуманитарных дисциплин. Для решения проблемы актуализации гуманитарного образования в вузе необходима образовательная государственная и вузовская политика, отвечающая современным запросам общества.

В контексте гуманитарного развития обучающихся в системе инженерного образования особое место занимают: освоение речевых навыков и формирование языковой компетенции; повышение развития речевой культуры и социальной активности; изучение и свободное владение иностранными языками; умение публично аргументированно, убедительно и вдохновляюще выступать.