Батенька, да вы трансформер (сборник)

Жизнь прожигается и проходит не только в бессмысленных попойках и интрижках, она еще сильнее прожигается на работе. От обычного забулдыги и люмпена человека, исповедующего фактотум, отличает наличие высокой цели, которая и спасает его от выгорания. В случае Буковски этой целью была литература: все годы такой мышиной возни он не прекращал писать и тратил последние деньги на то, чтобы купить конвертов и марок и разослать свои тексты по журналам и газетам. «С девяти до пяти – одно из величайших зверств, навязанных человечеству. Отдаешь свою жизнь на функцию, которая тебя не интересует». Если при такой жизни высокой цели нет, человек либо спивается, либо сходит с ума, либо остаток жизни проводит в сомнамбулическом состоянии.

АЛКОГОЛЬ

IF SOMETHING BAD HAPPENS YOU DRINK IN AN ATTEMPT TO FORGET; IF SOMETHING GOOD HAPPENS YOU DRINK IN ORDER TO CELEBRATE; AND IF NOTHING HAPPENS YOU DRINK TO MAKE SOMETHING HAPPEN

«Под пиво лучше пишется и говорится, чем под виски. Можно дольше продержаться и излагать глубже. Конечно, многое зависит от говоруна и писателя. Однако пиво полнит сильно и ослабляет тягу к сексу – в смысле, и в тот день, когда пьешь, и на следующий. Пьянство по тяжелой и любовь по тяжелой редко ходят парой после тридцати пяти».

Пиво и другой алкоголь в поэзии Буковски превращаются в вино суфиев. Опьянение несет мудрость и понимание, а не забвение и смерть. В старости Чарльз перестал напиваться, перешел на хорошее вино и биопродукты, начал медитировать и больше времени смотреть на кошек. Задор никуда не делся, просто лев постарел, да и жизнь отпустила. Вместо комнатушек в трущобах он перебрался в респектабельный район, в дом с камином, «Фольксваген» сменил на «БМВ» и обзавелся молодой женой. Друзья говорят, что Линда подарила старине Буку десять лет жизни: впервые отношения не были мазохистским испытанием – вместе со славой и деньгами пришла и настоящая любовь.

Алкоголь стимулирует воображение Буковски и помогает ему обретать спонтанное хмельное сатори. В одном из рассказов он попадает на свадьбу, на которой венчание проводит дзенский священник с большими прозрачными ушами. Поэтический гость успевает набраться, рассказать несовершеннолетней девочке, что значит быть взрослым, и к моменту бракосочетания у него чешутся кулаки и подкашиваются коленки. После дзенской свадьбы Буковски догоняет священника на заднем дворике особняка. На длинной каменной лестнице он пристает к монаху и пытается дернуть того за ухо. Священник уворачивается и приемом айкидо спускает поэта вниз по ступенькам. Стиль Генри Чарльза Буковски, конечно, уступает утонченной восточной традиции, но его носитель вполне заслуживает звания Пьяного Мастера.

ПИСАТЕЛЬСТВО

IF YOU’RE GOING TO TRY, GO ALL THE WAY

Я жил с худшими из женщин, они убивали то,

что не удалось убить работе.

Я знал, что я умираю.

что-то во мне говорило, давай, умри, усни, стань таким,

как они, прими.

Потом что-то другое во мне говорило, нет, сохрани маленький

кусочек.

много не надо, просто искру.

искра может сжечь целый

лес.

просто искра.

сохрани ее.

Мне кажется, я сохранил.

Я рад, что сохранил.

Какая, черт побери,

удача.

Этой искоркой для Буковски стало писательство. Он много лет продолжал неблагодарные попытки стать признанным писателем. Ты никогда не знаешь, писатель ты или фальшивка. Чтобы выяснить это, тебе нужно пройти длинный путь, без уверенности, что в конце тебя ждет хоть что-то, кроме конца. Буковски часто спрашивали в интервью, что делает человека писателем. Он говорил: «Ну, все очень просто. Или ты вываливаешь все на бумагу – или бросаешься с моста». О том, чтобы зарабатывать словами себе на хлеб, он и не думал. В юности он пытался учиться на журналиста, но весь первый курс провалялся на газоне перед кампусом, потому что на занятиях еще сильнее хотелось спать. Он пробовал устроиться в газету, но быстро оставил какие-либо попытки. Выходцу из простой семьи с окраин Лос-Анджелеса казалось, что зарабатывать себе на хлеб интеллектуальным трудом – фантастика и обман. Деньги можно добыть только честным трудом, то есть руками и ногами, а все остальное – от лукавого: «Кратчайший путь между двумя точками часто невыносим».

Чтобы творить, нужна свобода. Чтобы обеспечить эту свободу, нужны деньги. Получить их можно только через работу – то есть через несвободу. Писателю, крайне непопулярному типу в наше время, часто приходится либо обдирать близких и жить за их счет, либо голодать, чтобы обеспечить необходимую свободу и все-таки писать. Приходится жертвовать материальным благополучием и радужными карьерными перспективами ради дела, которое, скорее всего, прогорит. Потому что из тысяч голодающих художников всего пара десятков хоть чего-то да стоят. Остальные живут и работают вхолостую, большую часть времени не подозревая об этом. Это как стоять в помещении без света с пистолетом в руках, в котором всего один патрон. Нужно прицелиться и попасть в сердце поэзии. Целишься вслепую и стреляешь, а потом много лет идешь к телу своей добычи, без малейшего понятия, подстрелил кого-нибудь или нет. Скорее всего, нет. Верить нужно – но не жди, что за это будут гладить по голове, скорее постараются отмудохать. Так что дело сомнительное и рисковое, подумай, прежде чем начинать. Но если начал – иди до конца. Этот путь может означать потерю подружек, жен, родственников, даже собственного разума. Этот путь может означать неделями не жрать, замерзать на скамейке в парке, попасть в тюрьму, быть презираемым, оказаться в изоляции. И все эти обстоятельства – только свидетельства того, как велико твое желание прорваться. И когда это случится – это будет лучше, чем ты себе представлял. Если выбрал путь – иди по нему до конца: это единственная стоящая битва в жизни.

СТИЛЬ

YOUR LIFE IS YOUR LIFE. KNOW IT WHILE YOU HAVE IT

Выбирать всегда нужно то, чего на самом деле хочешь. Чем бескомпромисснее выбор, тем больший успех тебя ждет (если, конечно, он тебя ждет). Маньяками, по словам философа трущоб Бука, люди восхищаются потому, что они делают пускай и странные вещи, зато ровно те, которые хотят. Если ты видишь два окошка, в которых что-то выдают, и в одно из них выстроилась громадная очередь, а у другого вообще никого нет – тебе туда, где без очереди. Не потому что ты нетерпеливый, а потому что большинство всегда заблуждается. К такому выводу легко прийти, если просто проанализировать жизнь людей вокруг. Много ли наших знакомых счастливы? Долго ли длится их счастье? В большинстве своем люди все же кажутся несчастными и живут с ощущением, что они не на своем месте, или что в личной жизни все не так, или что нужно чего-то новенького. В каких-то базисных взглядах на жизнь эти люди сходятся – вот в этом общем и нужно искать причины типичных неудач.

Буковски видел основную задачу в том, чтобы избавиться от автоматизма жизни: жизнь – не просто скучный процесс со всякими бюрократическими нюансами и экономическими осложнениями. В ней есть свет, в ней есть чудо, в ней есть шансы, которыми можно воспользоваться. Как бы низко на социальной лестнице ты ни стоял – ты можешь пойти этой жизни навстречу. И как бы высоко ты ни забрался – твоя слепота делает тебя мертвым, таким же мертвым, как все окружающие тебя вещи. Многие ценности Бук отрицал, потому что превозношение обстоятельств и вещей над жизнью лишало последнюю смысла. Так, природа навевала на писателя сон, он был абсолютно городским парнем.

Квинтэссенцией города для него были ночные забегаловки, в которых собирались сутенеры, проститутки и грабители, решившие между делом перекусить в полчетвертого утра. Буковски призывал нас полюбить инфляцию и загрязнение воздуха, адаптироваться, мутировать и наслаждаться «благодатью в смутное время». В людях из тюрьмы, говорил он, больше стиля, чем в людях из банка. Любая девиация и отклонение от нормы норовят попасть на страницы книг Буковски. Негр, которого выдернула из дикого племени и привезла в Америку престарелая искательница приключений, отрезает ей голову и кладет ее мясо в холодильник. Проститутка обдирает романтика как липку. Двое алкоголиков решают выкрасть труп из морга напротив и попробовать, каково это – переспать с трупом. Обывателя крадут спецслужбы и отдают в лапы бывшему нацистскому врачу для экспериментов. Человеку кажется, что он покрылся чешуей, и он решает убить как можно больше людей, прежде чем превратится в непонятно что. Пожилую звезду фильмов ужасов убивает пара поклонников. Все описано бытовым и прозаичным языком без особых метафор и аналогий – как будто чистые факты, хоть и немного приукрашенные. И все же в большинстве рассказов и романов Буковски главным героем выступает он сам, точнее, улучшенная версия его самого: жизнь его не щадила – зато на страницах своих книг Хэнк король (а всем, кто не согласен, советует писать свои книги).

ЛИЧНАЯ ГИГИЕНА

I’M THE BEST FORM OF ENTERTAINMENT I HAVE

Буковски был засранцем и щеголял перед гостями в драных трусах, однако сложно найти человека более щепетильного в вопросах душевной гигиены. Надрывные романы и бури жизненного говна можно объяснить склонностью к драматизации, но основной посыл Буковски – примите себя, поговорите с собой, узнайте, чего хотите и что не дает вам свободно дышать. Шумные компании – это способ забыться, одиночество – способ опомниться. Бук был убежден – когда медицина и наука шагнут вперед, они докажут, что он был прав и каждому человеку действительно нужно время от времени лежать в кровати по два-три дня, чтобы снова напитаться соками. А потом встать и делать. Хорошо отвлечься от лихорадочного делопроизводства и позволить мыслям блуждать. Полезно спокойно переварить прошлое, избавиться от тяжести на душе и разбудить аппетит к жизни. «Дерзость – это жить дальше, когда все кругом ужасно. Ставишь машину в гараж – если у тебя есть гараж или машина, – хлопаешь дверцей, дрочишь и читаешь журнал, а не режешь себе глотку. Это значит – жить дальше, когда кажется, что вокруг такой ужас, что и двигаться бесполезно, а ты не идешь к богу, не идешь в церковь. Поворачиваешься лицом к стене и сам во всем разбираешься». Буковски имел непреодолимую тягу к одиночеству, которое, по его словам, не могло нарушиться ни толпой гостей, ни присутствием женщины: все это пятничное копошение пытающихся веселиться людей Бук наблюдал свысока, цитируя про себя Ибсена: «Наиболее сильные люди одновременно и наиболее одинокие». С ума сводят не смерть близких, не проблемы со здоровьем, не увольнение с работы. На самом деле, с ума сводят мелочи, дьявол прячется в деталях, и порвавшийся шнурок, нахамивший прохожий или спущенное колесо могут послужить последней каплей – и тогда бедняга срывается и сходит с ума, с ним случается нервный срыв или инсульт. «Я стараюсь на людей не смотреть. Опасно. Говорят, если долго на кого-то смотришь, начинаешь на них походить». Несмотря на такие заявления, Буковски любил посещать бары, скачки, постоянно принимал гостей у себя дома и зависал в гостях по несколько суток подряд. Однако затем необходимо было удаляться в уединение, чтобы собраться с мыслями и упорядочить все пережитое в словах. Кровать Буковски считал самым лучшим местом на земле: там ничего не происходит, никого нет, тихо и спокойно. Возможно, потому, что настоящее одиночество – не снаружи, а внутри. И когда ты один, его не так слышно.

ЧЕЛОВЕК

THE PROBLEM WITH THE WORLD IS THAT THE INTELLIGENT PEOPLE ARE FULL OF DOUBTS, WHILE THE STUPID ONES ARE FULL OF CONFIDENCE

Основной мишенью иронии Хэнка были корпорации – и обыкновенный «маленький человек» в них. Да, система устроена неправильно, но зачем же быть такими сволочами друг к другу, ведь мы все от нее терпим. Зачем и кто устроил эту систему – неясно, однако ее существование очевидно, как существование дня и ночи. Система заставляет людей работать много-много, зарабатывать мало-мало, всегда испытывать недостаток чего-то и пытаться этот недостаток восполнить. Худшее, что эта система делает с нами, – она делает нас стандартным, средним человеком. Любить человека легко, если ты плохо его знаешь, – а Буковски знал его, как самого себя. Средний человек опасен в своей средней любви – на большую он не способен. Зато он великолепен в своей ненависти: куда-то пропадает вся его серая неуверенная невзрачность, когда он находит причину для ненависти. Этих внешне ничем не примечательных людей полны улицы и офисы, и по большей части они, в общем-то, не живут, а механически бродят туда-сюда до самой своей смерти. Они трахаются, смотрят фильмы, делают деньги, семью и прочее. Но в голове у них – опилки. Они проглатывают, не раздумывая, звезд, бога, патриотизм, свою великую страну. Многие из них вообще разучились думать – поэтому им так нужны те, кто станут думать за них. Они обычно боятся смерти, но Буковски советует не бояться: там уже нечему умирать.

Именно поэтому Хэнк очень ценил свободную душу: она очень редко встречается, но ее легко узнать – просто потому, что рядом с ней истерзанному человеку вдруг наконец хорошо. Несмотря на свои многочисленные драки и склочный характер, старый циник жалел даже муху, попавшую в сеть к пауку, говорил, что сам напоминает себе муху, запутавшуюся в сетях. Несмотря на трезвый взгляд на окружающую действительность, Буковски проповедовал парадоксальную смесь циничной осознанности с трепетным и добрым отношением к человеческому существу: «Лица, которые ты видишь на улице каждый день, не были созданы совсем без надежды – будь добр к ним: как и ты, они не смогли освободиться».

ПОЭЗИЯ

POETRY IS WHAT HAPPENS WHEN NOTHING ELSE CAN

Гений – это способность выражать трудное просто. Большинство писателей же объясняют простое сложно. Сартр, считавший Буковски величайшим американским поэтом современности, чтобы описать ужас жизни, должен был накропать толстенный том под названием «Бытие и ничто». Буковски же, подобно дзенскому мастеру, удавалось передать экзистенциальное ощущение парой строк. Все дело в том, что для него первичным было именно чувство, а не форма: поэзия оказывалась синонимом души. Поэтическое творчество – не хобби и не работа: оно рвется из нутра как ракета, но только если пришло время и ты был избран. Поэзия, как Синяя птица, появляется в сердце сама по себе и делает свое дело, пока ты не умираешь и она не умирает вместе с тобой. Другого пути нет и никогда не было.

Поэт Буковски вышел на белый свет раньше, чем писатель Бук. Его стихи начали захватывать самиздаты, когда поэту исполнилось сорок с лишним. Постепенно он завоевал славу короля поэтического андерграунда и в одиночку конкурировал с битниками. Но такие расклады все равно не могли обеспечивать Генри деньгами, выпивкой и крышей над головой. Так что он продолжал работать на почте, пока его не заприметил издатель Джон Мартин. Он поверил в талант Буковски настолько, что основал целое издательство Black Sparrow Books, которое специализировалось на издании начинающего сорокалетнего девственника от поэзии. В какой-то момент Мартин попросил Буковски посчитать, сколько ему нужно денег, чтобы жить как нравится. Аскетичный Бук уложился в 100 долларов в месяц. Конечно, для алиментов на дочь Марину придется суетиться и искать деньги, но на квартирную ренту, печатную машинку и пиво хватит. Выяснив цифры, Джон Мартин предложил Буковски пожизненное содержание: сто долларов в месяц – даже если он не будет писать. Уверовавший издатель заставил сомневающегося поэта бросить рабскую работу на почте и полностью сосредоточиться на творчестве. В благодарность за такой рыцарский жест высвободившийся из уз капиталистической соковыжималки Буковски буквально за пару недель написал свой первый роман «Фактотум». В нем он подытожил все свои бедствия на государственной службе и борьбу за счастье с противоположным полом. Проза продавалась лучше, чем поэзия, и немолодой, но дебютирующий писатель сделал серьезную заявку на карьеру литератора.

«Для меня творчество – просто реакция на существование. В каком-то смысле почти второй взгляд на жизнь. Что-то происходит, затем пробел, а затем, если ты писатель, перерабатываешь происшедшее в словах». Буковски удается превратить самое бытовое переживание – вроде поездки в автосервис или починки часов – в поэзию жизни. Стихотворения похожи на фотоснимки, атмосфера ощущается всеми органами чувств, автор не делает никаких выводов и просто проводит вместе с тобой время, но проводит как-то волшебно, как карточку через кассовый аппарат. Буковски приглашает немного выпить и дает лотерейный билет – все, что нужно бедняку. По словам одного зэка, он очень гордился тем, что его книги передавали из камеры в камеру, что для тюрьмы – крайняя степень популярности.

СМЕРТЬ

I CARRY DEATH IN MY LEFT POCKET. SOMETIMES I TAKE IT OUT AND TALK TO IT: «HELLO, BABY, HOW YOU DOING? WHEN YOU COMING FOR ME? I’LL BE READY»

Героиней последнего романа Буковски Pulp была Леди Смерть. Вообще смерть как явление занимала почетное место в мифологии Хэнка. Смерть всегда несправедлива, забирает лучших раньше других, позволяет худшим убивать всех подряд, совращает многих делать работу за нее. В стихотворении «Стиль» Буковски перечисляет своих героев: Жанна д’Арк, Иоанн Креститель, Иисус, Сократ, Цезарь, Гарсия Лорка. И так получается, что каждый из них принял насильственную смерть: Орлеанскую Деву сожгли на костре, Крестителю отрезали голову, Спасителя распяли, философа отравили, правителя изрешетили ножами, а поэта расстреляли. Такова правда жизни, и несмотря на нее, а может, и благодаря ей, имеет смысл делать все со вкусом. Это вкус жизни с ароматом смерти.

В японском воинском трактате «Хагакурэ» самураю, попавшему под дождь, советуют никуда не спешить. Если он будет бежать, пытаться спрятаться под козырьками и суетиться – он все равно промокнет, но потеряет достоинство. Вместо того чтобы бежать, нужно размеренно принимать судьбу. В одном из стихотворений Буковски описывает концерт классической музыки под открытым небом. Начинается дождь, и вся публика разбегается. Остается только один слушатель, и тогда оркестр продолжает играть. «Тебе придется не раз умереть, прежде чем ты сможешь по-настоящему жить», – говорит Буковски, выпивая залпом полбутылки вина, ни на секунду не вспомнив о том, как реанимировавший его доктор грозил, что с первой же рюмкой его жизнь оборвется. Первое, что он сделал, выйдя из больницы, – отправился в бар и заказал пиво. Куда больше страха смерти нас пожирает быт, рутина, нас уничтожает фактически пустое место. Чтобы прийти к смерти в хорошей форме, Бук предлагает забыть все, чему учит церковь, государство, закон, образование и прочие умники: пейте пиво, спорьте и деритесь, смейтесь над трудностями, любите того, кто рядом сегодня вечером, – и живите так, чтобы самой Леди Смерти было стыдно обрывать ваше выступление.

Российский районный хтонический суд

В 2015 году сотрудник Фонда борьбы с коррупцией Григорий Албуров, гуляя по Владимиру, увидел приклеенную к забору картину (позже выяснилось, что она называется «Плохой хороший человек»). Она висела прямо на улице, и ничто не указывало на то, что это чья-то собственность или что она представляет какую-либо художественную ценность. Поэтому Албуров, которому картина показалась забавной, снял ее, отвез в Москву и подарил своему коллеге Алексею Навальному. За «похищение» Албурова судили и приговорили к 240 часам обязательных работ, но позже амнистировали.

    Андрей Текстов