Новые медиа. Социальная теория и методология исследований

Согласно б.м.т., рациональное использование различных медиа должно соответствовать сложности и неопределенности решаемой задачи. При несоответствии выбранного медиума целям коммуникации наблюдается явление «усложненности» (высокая многозначность, избыток побочной информации) или «упрощенности» (безличность, отсутствие обратной связи).

Среди форм организационного общения шкала бедности-богатства медиа (в порядке возрастания) выглядит следующим образом: бюллетень – объявление – доклад – меморандум – записка – письмо – электронная почта – телефон – личная встреча. С учетом развития компьютерно-опосредованной коммуникации, сегодня на шкале «богатства» медиа располагаются от «бедных» к «богатым» (по способности обрабатывать неоднозначную информацию) в следующем порядке: бумажное письмо – электронная почта – телефакс – группы рассылки – голосовая почта – телефон / телеконференция – видеокоммуникация – встреча лицом к лицу, диалог.

Во всех случаях наиболее богатыми возможностями разрешения неоднозначности ситуации являются личные встречи. Однако «бедные» медиа достаточны для решения рутинных задач высокой определенности, сенситивных вопросов, требующих анонимности, а также при работе в коллективе, участники которого удалялись друг от друга (в сочетнии с «богатыми» медиа). «Бедность» коммуникации в компьютерно-опосредованной среде при невозможности личной коммуникации может частично компенсироваться такими средствами, как частый обмен сообщениями, специальный язык коммуникации использование телеконференций и др., которые служат для ускорения обратной связи, передачи интонации, персонализации сообщения и т. д.

Критики б.м.т. настаивают, что, несмотря на интуитивное признание взаимозависимости пропускной способности медиа и эффективности коммуникации, данная теория никогда не была полностью подтверждена на практике. В качестве расширения б.м.т. Алан Дэвис и Джозеф Валасич выдвинули теорию синхронности медиа, согласно которой решающее значение имеет не пропускная способность, а синхронность медиа, т. е. возможность одновременной работы индивидов над общей задачей.

Литература

Daft R.L. Information Richness: A New Approach to Managerial Behavior and Organization Design / R.L. Daft, R.H. Lengel // Research in Organizational Behavior / Ed. by B. Staw, L.L. Cummings. Greenwich, Conn.: JAI Press, 1984. P. 191–233.

Daft R.L. Organizational Information Requirements, Media Richness and Structural Design / R.L. Daft, R.H. Lengel // Management Science. 1986. Vol. 32. № 5. P. 554–571.

Configurations of Relationships in Different Media: FtF, Email, Instant Messenger, Mobile Phone, and SMS / H. Kim [et al.] // Journal of Computer-Mediated Communication. 2007. Vol. 12. № 4. URL: http: // jcmc.indiana.edu / vol12 / issue4 / kim.html (date of access: 05.09.2014).

Heeren E. Selecting communication media for distributed communities / E. Heeren, R. Lewis // Journal of Computer Assisted Learning. 1997. Vol. 13. № 2. P. 85 98.

Min S.-J. Online vs. Face-to-Face Deliberation: Effects on Civic Engagement // JCMC. 2007. Vol. 12. № 4. URL: http: // jcmc.indiana.edu / vol12 / issue4 / min.html (date of access: 05.09.2014).

Suh K.S. Impact of communication medium on task performance and satisfaction: an examination of media-richness theory // Information & Management. 1999. Vol. 35. № 5. P. 295–312.

А. Широканова

Бодри Жан-Луи (Baudry Jean Louis, Бадры Жан-Луi) (р. 1930) – известный французский философ, представитель психоаналитического подхода в кинотеории ХХ века. Основные работы: «Идеологические эффекты, производимые базисным кинематографическим аппаратом» (1970), «Аппарат: метапсихологические исследования иллюзии реальности в кино» (1986) и др. Бодри начинал свою академическую карьеру с критики традиционных представлений о кино как «идеальной» смысловой конструкции, акцентируя внимание на материальных средствах производства кинопродукции – на том, что он называл «базисным кинематографическим аппаратом». Недостаток внимания к технологическим основам кинопроизводства и особенностям демонстрации кинофильмов, задающим основу не только для восприятия кино, но и его понимания, выразился также в категориальной и концептуальной «недостаточности» теоретического анализа кино как культурно-исторического и социально-психологического явления. Бодри предлагает два ключевых понятия – «аппарат» (l’appareil) и «диспозитив» (le dispositif), которые, по мнению философа, воплощают в себе специфику кино и являются важнейшими для создания актуальной кинотеории и шире – теории медиа. «Аппарат» включает в себя совокупность аппаратуры и операций, необходимых для производства фильма: сам фильм как продукт работы режиссера, оператора, осветителей, монтажера (сценарий, визуальная репрезентация реальности, кинематографические приемы, средства выразительности и т. д.), а также техническую организацию и инструментарий – пленку, камеру, звук, свет и др. «Диспозитив» выстраивается в рамках «аппарата» как базис кино, выражая идеи главных создателей фильма (сценариста, режиссера и оператора) и осуществляя их сложную взаимосвязь в работе съемочной группы. Далее Бодри акцентирует внимание на второй составляющей кинопроизводства – кинопросмотре, когда кинематографический диспозитив оформляется как 1) процесс кинопросмотра, где следует учитывать темноту кинозала и неподвижность аудитории; 2) восприятие фильма, когда при просмотре у зрителя активизируются сознательные и бессознательные психические процессы. Вслед за Ж. Лаканом Бодри выделяет два уровня идентификации, где первый связан с киноизображением и концентрируется на главном персонаже, играющем роль центра вторичных идентификаций. Второй уровень обеспечивает реализацию первого, выполняя функцию трансцендентального субъекта, чье место занимает кинокамера, позволяющая осуществить визуальную репрезентацию самых разных объектов в качестве иллюзии реальности. Именно на втором уровне осуществляется принуждение субъекта к определенной точке зрения и соответствующей позиции, которая навязывается зрителю в процессе кинопросмотра, но не осознается им. Тем самым Бодри представляет кино как особый механизм замещения, который предназначен для достижения определенного психического эффекта, позволяющего утвердиться господствующей идеологии.

Литература

Baudry J.-L. Ideological Effects of the Basic Cinematographic Apparatus // Film Quarterly. 1974. Vol. 28 (2). P. 39–47.

Baudry J.-L. Le dispositif: approches mеtapsychologiques de l’impression de rеalitе // Communications. 1975. № 23. P. 56–72.

Baudry J.-L. L'Effet cinеma. Paris: Albatros, 1978.

Baudry J.-L. The Apparatus: Mеtapsychological Approaches to the Impression of Reality in the Cinema // Narrative, Apparatus, Ideology. A Film Theory Reader. New-York, Columbia University Press, 1986. P. 299–318.

А. Сарна

Бодрийяр Жан (Baudrillard), Бадрыяр Жан (1929–2007) – выдающийся французский философ и социолог, один из ведущих представителей постструктурализма и постмодернизма, сумевший поставить диагноз состоянию западного общества и культуры в ситуации «постсовременности». Основные работы: «Система вещей» (1968), «Зеркало производства» (1973), «Символический обмен и смерть» (1976), «Симулякры и симуляция» (1981), «Прозрачность зла» (1990) и др. Бодрийяр начинал с переосмысления марксизма под влиянием лингвистики Ф. де Соссюра и психоанализа Ж. Лакана, но в дальнейшем от критики политэкономии перешел к собственной теории знака. Такой подход рассчитан на анализ не товарной формы стоимости, но ее знаковой природы, что позволяет выделить несколько вариантов логики развития социальных процессов. Бодрийяр выделяет функциональную логику потребительской стоимости, основанную на принципе полезности, экономическую логику меновой стоимости, основанную на принципе эквивалентности, дифференциальную логику знаковой стоимости, работающей по принципу различия, а также логику символического обмена, объединяющую все предыдущие на основе принципа амбивалентности, где происходит «обратимость» объекта, который становится товаром и превращается в знак. В современных брендах товар и знак отождествляются и подменяют друг друга, причем знаки отрываются от объектов и наделяются произвольным смыслом, что приводит к разделению материального и символического производства. Такой механизм сигнификации способствует установлению тотального экономического, политического и идеологического контроля, цель которого – вытеснение хаоса, смерти и энтропии за пределы социальной системы для придания ей стабильности и единства. Испытывая перенапряжение при выполнении такой сверхзадачи, система сознательно упрощает свою цель до «симуляции вечности» за счет отказа от реальности и замыкания на самой себе. Исторически этот процесс Бодрийяр описывает в виде последовательной смены трех эпох в развитии западной цивилизации: 1) «подделка социальности» в доиндустриальный период от Ренессанса до промышленной революции; 2) «производство социальности» в период развития капитализма; 3) «симуляция социальности» в эпоху постиндустриализма. В результате непрерывной эксплуатации символического кода как инструмента социального контроля к концу ХХ века знаки окончательно отрываются от своих референтов и получают полную автономию, замыкаясь на самих себе. Они превращаются в «симулякры» («копии копий», по Платону), которые воспроизводят и транслируют образы без соотношения с внеположенной им реальностью. Бодрийяр показывает этот процесс как переход от возможности знака отражать реальность к ее маскировке, подмене ее отсутствия и окончательной утрате соотношения с ней. Современная эпоха представлена Бодрийяр как период промышленного производства симулякров, бесконечно копирующих и тиражирующих самих себя в обращении лишь к собственной реальности. Вся иная реальность, в том числе историческая, оказывается присвоена масс-медиа и характеризуется «сверхтекучестью», «сверхпроводимостью» и перенасыщенностью мнимыми событиями. Бодрийяр подвергает радикальной критике институт СМИ с его монополией на производство смыслов и требует отказа от самой операциональной формы массмедиа, их функциональной и технической структуры, неразрывно связанной с системой социального контроля и власти. Казалось бы, НМ могут стать альтернативой процессам односторонней коммуникации и подвергнуть деструкции систему медиа, обеспечивающую дезорганизацию и «молчание масс» – но тогда пришлось бы отказаться от самого понятия «медиум». Однако НМ не способны на это, поскольку воспроизводят и даже усиливают логику имплозии социальной системы, поддерживая «вирулентность» коммуникационной среды и «гиперреальность» тотальной симуляции, где во всеобщем информационном шуме окончательно стираются различия между подлинным и мнимым, оригиналом и копией, истиной и ложью.

Литература

Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000.

Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции // Философия эпохи постмодерна. Минск: Красико-принт, 1996. С. 32–47.

Бодрийяр Ж. Злой демон образов // Искусство кино. 1992. № 10. С. 64–70.

Бодрийяр Ж. Реквием по массмедиа // Поэтика и политика. М.: Институт экспериментальной социологии, СПб.: Алетейя, 1999. – С. 193–226.

Бодрийяр Ж. Войны в заливе не было // Художественный журнал. 1994. № 3. С. 33–35.

Дьяков А.В. Жан Бодрийяр: стратегии «радикального мышления». СПб.: Изд-во Санкт-Петерб. ун-та, 2008.

А. Сарна

Больц Норберт (Bolz Norbert, Больц Норберт) (р. 1953) – известный немецкий философ, медиатеоретик и исследователь коммуникаций. Профессор Технического университета Берлина. Считается одним из создателей современной теории новых медиа. Основные работы: «Конформиcты инаковости: конец критики» (1999), «Потребительский манифест» (2002), «Азбука медиа» (2007) и др. Пытаясь выявить особенности организации и институализации современной системы медиа, влияющих на общественное мнение, Больц обращается к самым разнообразным средствам коммуникации – от прессы, телевидения и радио до компьютера, мультимедиа и робототехники. В центре его внимания оказываются прежде всего НМ, которые рассматриваются в комплексе их теоретико-математических, военно-технических и организационно-экономических характеристик с учетом гуманитарно-психологических и морально-этических аспектов. С точки зрения периодизации истории развития медиа, Больц выделяет шесть эпох разной продолжительности: устная речь, письменность, книгопечатание, СМИ, дигитализация и «осетевление», т. е. выстраивание сетевой конфигурации компьютерных и мультимедийных систем. Именно последние два периода сейчас имеют первостепенное значение, когда происходит смещение интереса от переработки информации к коммуникации, а в рамках цифровой культуры осуществляется конвергенция медиа и выстраивание информационно-коммуникационных сетей, обеспечивающих появление и рост на глобальном уровне сетей социальных. По мнению Больц, сети можно понимать как системы конкуренции, где ключевые «узлы» коммуникаций борются за гиперссылки («линки»): чем больше ссылок дается на тот или иной «узел», тем он жизнеспособнее и активнее. Для интернет-экономики и цифровой культуры важна в первую очередь ценность сетевых связей, которая определяется как «социальная прибавочная стоимость», когда предпочтения потребителей складываются в соединения, из которых формируются социальные сети. Основным принципом функционирования такой системы становится возможность установления как можно большего числа соединений и связей в масштабе каждой отдельной сети, а также установление контактов с другими сетями для последующего формирования гиперсетей. В таких условиях любой проект или продукт становится производным (выражением) количества связей, в которые он вовлек пользователей, поскольку соединение важнее того, что соединяется. В виртуальных сообществах «разрыв» (brinding) и «склеивание» (bonding) действуют одновременно, охватывая весь спектр этих сообществ в сферах производства, потребления и социальной помощи. Для любого из них характерна изменчивая динамика отношений близости и взаимодействия, при которой возрастает как объем эксклюзии (исключения), так и объем инклюзии (включения). Именно НМ усиливают взаимодействие между партнерами «ближнего» и «дальнего» круга, передавая импульс вовлеченности в происходящее по цепочке социальных связей. В итоге, как считает Больц, это приводит к конвергенции на локальном уровне, но одновременно и к поляризации в глобальном масштабе.

Литература

Больц Н. Азбука медиа. М.: Издательство «Европа», 2011.

Bolz N. Weltkommunication. Munсhen: Fink, 2001.

Bolz N. Die Konformisten des Andersseins: Ende der Kritik. Munсhen: Fink, 1999.

Bolz N. Das Konsumistische Manifest. Munсhen: Fink, 2002.

Bolz N. Ratten im Labyrinth: Niklas Luhmann und die Grenzen der Aufkl?rung. Paderborn: Fink, 2012.

А. Сарна

Большие данные (big data, вялiкiя дадзеныя) – концепция (у некоторых авторов – парадигма) науки о данных, предложенная в 2008 г. Клиффордом Линчем (Clifford Lynch), редактором специального выпуска «Как могут повлиять на будущее науки технологии, открывающие возможности работы с большими объемами данных?» журнала Nature. Данная концепция предполагает одновременное использование данных не только большого объема, но также разного формата, происходящих из многих источников, которые могут находиться на удалении друг от друга. Например, «большие данные» университета могут включать административные базы данных о преподавателях; странички преподавателей на сайте университета с учебными материалами и ссылками на архивы журналов, где опубликованы их статьи, информацию о распределении нагрузки между преподавателями; странички в системах электронного обучения, информацию о проверке преподавателями студенческих работ в системе «Антиплагиат»; оценки, поставленные преподавателями студентам; оценки и отзывы студентов о работе преподавателей на сайте Рrofessorrating, а также на неофициальных студенческих сайтах и в социальных сетях, и многое другое. Некоторые из этих данных недостаточно структурированы и часто обновляются, к некоторым университет может не иметь прямого доступа. Поэтому наиболее сложным и длительным обычно становится этап подготовки данных к анализу (data processing). Сведение такого количества разнородных данных в единую базу представляется не только невозможным, но и нецелесообразным, поэтому интернет становится средой (медиумом), в которой происходит сбор, подготовка и анализ данных.

Таким образом, «большие данные» – это метафора, которая относится не только и не столько к объему данных, сколько к доступности и сложности их структуры. Иногда для больших данных определения используют критерий четырех V: объем (volume), разнообразие (variety), скорость (velocity) и ценность (value). Появившись в качестве концепции науки о данных, большие данные также являются межотраслевой областью практической деятельности. Дрю Конвей (Drew Conwey) выделил три области компетенций, необходимых «ученому по данным» (data scientist): знание математики и статистики, наличие опыта в предметной области, а также хакерские навыки. Он также подчеркнул, что на пересечении предметной области и хакерских навыков существует «зона опасности», из чего, в частности, следует, что данные могут использоваться несанкционированно, о чем прямо говорить не принято (см. также: исследования интернета).

Диаграмма Венна для науки о данных предложена Дрю Конвейем, 2010

Научная проблема больших данных появилась относительно недавно, с одной стороны, в результате быстрого роста объемов цифровой информации после 2000 г., с другой стороны, по мере достижения информационными технологиями такого уровня развития, который позволяет обрабатывать с высокой скоростью большие объемы данных разного формата, размещенных на множестве ресурсов, в том числе по мере обновления в режиме реального времени.

Анализ больших данных нередко рассматривают как новое направление бизнес-аналитики. К нему обычно прибегают крупные корпорации, имеющие базы разнообразных данных на многих серверах и разного формата, с целью повышения эффективности своей работы. Однако известны и случаи эффективного использования больших данных государственными институтами, например в целях безопасности.

Многие корпорации в целях безопасности разрабатывают для работы с большими данными собственное программное обеспечение. Могут использоваться также специализированные программные комплексы (Hadoop, Oracle Exadata, Teradata) и статистические программы общего назначения (R, SAS Visual Analytics, IBM SPSS) и др.

Литература

Найдич А. Большие данные – насколько они большие? URL: http: // compress.ru / article.aspx?id=23469 (дата обращения: 01.03.2015)

Сакоян А. Большие данные. URL: http: // polit.ru / article / 2013 / 12 / 09 / ps_bigdata / (дата обращения: 01.03.2015).

Черняк Л. Большие данные – новая теория и практика. URL: http: // www.osp.ru / os / 2011 / 10 / 13010990 / (дата обращения: 01.03.2015)

Conway D. The Data Science Venn diagram. URL: https: // s3.amazonaws.com / aws.drewconway.com / viz / venn_diagram / data_ science.html (дата обращения: 01.03.2015).

О. Терещенко

Брэдшоу Пол, модели коммуникации (Bradshow’s Paul communication models, Брэдшоy Пола, мадэлi камунiкацыi) – модель, включающая ряд стратегий распространения новостей в новых медиа, предложенная П. Брэдшоу.

Пол Брэдшоу – профессор Бирмингемской школы медиа в университете города Бирмингем, журналист и блогер. В 2008 г. в работе News distribution in a new media world (A model for the 21st century newsroom pt4), опубликованной в блоге Online Journalism, предложил для объяснения распространения в интернете новостей модель, которую определил как Push / Pull / Pass. Общепринятого перевода названия этой модели на русский язык не существует, однако Push предполагает давление или навязывание информации, Pull – привлечение внимания и возможность получить желаемое, Pass – передачу новостей пользователями друг другу. Все три составляющие модели используются в маркетинге в качестве стратегий продвижения с конца ХХ столетия и считаются заимствованными из логистики и менеджмента цепей поставок.