Великий Кристалл. Памяти Владислава Крапивина

–…И я позвала их к себе. Вот. Они сказали, что поезд поедет, когда взойдет луна. Значит, уже скоро.

Валька остановился.

– Нельзя же так ? пускать в свой мир кого угодно, ? сказал он с укором. ? Может, они преступники или злодеи какие.

– Да ну тебя! Это же не ваши комиксы! В реальном мире не бывает злодеев! ? крикнула Алиса уже на бегу.

Валька поплелся следом.

Много ты видела реальных злодеев, чтобы рассуждать, мысленно спорил он с девочкой. Это как раз в комиксах злодеи нестрашные, а в настоящем мире ? очень даже. Еще оставалась надежда, что ребята ошиблись, не поняли намерений «этих». Может, они действительно хотели помочь, а ребята не разобрались? Бывает же так.

Проходя через зал ожидания, Валька отметил, что все статуи пропали. Остались ниши с пустыми постаментами. Зато вагон оказался почти полным.

Валька нерешительно остановился в дверях. Ишь, расселись. Настоящие люди никогда не будут сидеть без движения. Как бы их выманить из поезда. Только вряд ли получится, раз Алиса уже дала согласие. Но что-то ведь нужно делать!

Навстречу Вальке поднялся незнакомец. Бледноватое лицо, небольшая бородка и мертвые, ничего не выражающие глаза. Костюм тоже выглядел слишком аккуратным, чтобы быть настоящим, ? ни единой складочки.

– Здравствуйте, молодой человек! Можете называть меня Магистр, а как ваше имя?

– Старк.

Магистр улыбался, но его улыбка не понравилась Вальке, она выглядела неискренней, фальшивой, будто приклеенной к маске.

– Сегодня ночью нам предстоит совместное путешествие. Но конечные пункты нашей поездки будут разными ? Алиса любезно пригласила нас в свой мир. Но я с удовольствием проведу время в вашем обществе, пока наши пути не разойдутся.

Врешь, подумал Валька. Как бы выманить «этих» из вагона?

– Душно что-то, давайте прогуляемся по перрону, ? предложил он.

Магистр вежливо поклонился.

– Идите один, молодой человек. С вашего позволения, я останусь здесь.

Он опустился на сиденье, застыв в неестественной позе. Одну руку заложил за борт сюртука, другой оперся о колено и стал точь-в-точь как статуя в зале ожидания.

Валька вернулся на перрон, находиться в вагоне вместе с «этими» ему было неприятно. На город опускалась ночь, небо окрасилось в темно-синий цвет, показались редкие звезды. «Думай, думай!» ? подгонял он себя. Но в голову не приходило ни одной умной идеи. Лишь крепла уверенность: их нельзя пускать в мир Алисы. Он слишком добрый, светлый, бесхитростный, чтобы противостоять злу. Лживому, хитрому, коварному.

Тепловоз издал гудок, вагон слегка дернулся, словно давая понять, что поезд скоро отправится. В дверях показалось встревоженное девчачье личико.

– Валя, ну что же ты! Сейчас поедем!

Ничего не придумав, Валька вернулся в вагон. «Что бы сделал Тони Старк, Железный человек, на моем месте?» ? спрашивал он себя, искоса поглядывая на застывшие фигуры. Конечно, остановил бы их. Как и пятеро ребят из этого мира. Но сейчас ему придется действовать самому ? на объяснения и уговоры Алисы нет времени.

Валька осторожно взглянул на девочку и, сделав невинное лицо, подсел к Магистру.

– Мы тут поговорили с Алисой и решили, что моему миру помощь нужна больше.

– Ну что же, ? Магистр выдавил улыбку, ? мы будем рады подчиниться.

Он самодовольно откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза.

Один мир спасен. Поезд качнулся, и луна в окне одобрительно кивнула Вальке. Еще оставалась надежда, совсем маленькая, что все не так плохо, как он считает. Нужно убедиться наверняка ? разговорить Магистра. Что-что, а когда взрослые врут, Валька чувствовал безошибочно. Напрактиковался. А «эти» были даже не взрослые, а гораздо хуже.

– В моем мире живут очень разные люди, ? осторожно заметил он. ? Что, если кто-то не поймет вас?

– Не волнуйся, ? самодовольно ухмыльнулся Магистр, ? мы научились справляться с таким.

– Но они же будут вам мешать.

– Нет, ведь мы… ? и Магистр пустился в объяснения.

Валька задавал глупые вопросы, недоверчиво выслушивал ответы, перебивал, сомневался. Магистр распалялся, говорил все быстрее, все убедительнее, и, наконец, проболтался. Оказывается, это был далеко не первый мир, который дал им отпор. «Эти» старались сломить сопротивление, а когда не удавалось, действовали жестоко, не считаясь ни с кем.

Нет, нельзя их пускать к себе. Никак нельзя.

Валька с сомнением оглянулся на Алису, но в вагоне ее уже не было, только куртка лежала на сиденье. Да что же это такое! Сначала с ребятами из детдома попрощаться не получилось, теперь вот с Алисой. Эх, придется действовать одному.

Луна вновь согласилась.

Гошка говорил, что по лунной дорожке можно уйти в любой мир, даже придуманный, просто нужно четко представить его и захотеть там оказаться. Очень-очень захотеть. Взять бы да увести «этих» на какой-нибудь безжизненный астероид, где они никому не смогут навредить. Пусть там экспериментируют. Была бы лунная дорожка…

И тут поезд выехал на железнодорожный мост. Сильнее загрохотали колеса, за окном промелькнули опоры-столбы и ажурные крепления, а внизу в лунном свете серебристой рябью заиграла вода, и Валька решился. Вот она, дорожка, сверкает под мостом! Он зажмурился и изо всех сил представил, как поезд сворачивает на нее.

А как же он сам? Да как-нибудь. В первый раз, что ли? И не из таких передряг выбирался. Да и поможет кто-нибудь. Не может быть, чтобы во всей Вселенной не нашлось никого, чтобы помочь.

Борис Богданов, Григорий Панченко

В кораблях не бывает зла

Флармий по имени Лазурный Флармитрой ежился, выпускал дыхальцами дрожкие пузыри, распространяя феромоны неудобства и раздражения. Лазурному Флармитрою было душно. Парадный мундир дипломатического корпуса Земного Содружества ? не лучшее облачение для флармия, в нем он попросту смешон.

Стоявший напротив него адмирал Сильвио Парамонов не смеялся. Непредусмотрительно потешаться над эмиссаром победителей, явившимся принять капитуляцию. А что традиция заставляет являться к побежденному врагу именно в его форме и изъясняться именно на его языке, то это традиция победителей.

Не проигравшим с нею спорить.

– Причинять замир-рени-е форр, ? булькал флармий, ? надле-еж-жащее непремение…

С земной космолингвой флармии тоже дружили не очень. «Для заключения мира надлежит непременно», ? прошелестело в наушнике. Понять смысл произнесенной фразы Парамонов мог сам, но и подсказка от профессионала лишней не была.

– Пр-редоставляться особь живой после вс-с…

Лазурный Флармитрой заперхал и встопорщился. Сквозь свежие прорехи в мундире наружу полезли какие-то фиолетовые перья. Если раньше он походил на вставшую дыбом помесь слизня с муравьем, то теперь… Парамонов затруднился с определением, кого или что именно напоминает ему теперь флармий.

– …с-с-сех! ? с натугой просвистел Лазурный Флармитрой. Сочетание букв «вс» почему-то составляло для него особенную трудность. И неожиданно чисто закончил: ? Из экипаж-жа мегадестройера «Землепроходец Семён Дежнёв». Экипаж-ж. Напоить соками тела Первое Яйцо!

– Простите? ? переспросил адмирал, забыв про подсказки переводчика.

– Иван Шарганов, стражн. И – оба. На орбите Ф-фларма. Стать почвой Первого Яйца, ? ответил Лазурный Флармитрой, выпростал сухую, похожую на паучью лапу, конечность и показал на толстенную книгу, которую принес с собой. ? Протоколий стражн форр.