Борьба с басмачеством в воспоминаниях краскомов

4. Отменить приказ о переброске частей в Фергану.

5. Освободить из тюрьмы трудящихся.

12 июня мятежники заняли крепость города, начав открытую борьбу с Военным советом края. В руках последнего оставалась лишь партийная школа и 4-й кав. полк, находившиеся вне города. Ожидая его прибытия, Совет вел переговоры с восставшими. Переговоры успеха не имели – мятежники решили расстрелять всех центровиков. Члены Военного совета вырвались из города и благополучно попали в 4-й кав. полк. После разъяснения случившегося 4-й кав. полк выступил против мятежников. Лихим внезапным налетом крепость была взята. Бунт раздавлен. Последняя попытка кулаческих банд, частично засевших в пограничных частях, вернуть себе свободу разгула и разбоя разыгралась в Нарыне в конце 1920 г. За спиной восставших прикрылись белогвардейцы и мятеж шел под явно контрреволюционными лозунгами. Мятежники захватили город Нарын, в котором беспощадно разграбили население, и попытались распространиться в ближайшем районе.

Но уже через 2 недели подоспевшие части подавили восстание, причем большинство участников было разоружено и арестовано и лишь небольшая часть бежала в Кашгарию.

«Крестьянская армия» Ферганы

Ферганское крестьянство в своей массе отрицательно отнеслось к большевистской власти. Большинство крестьян-переселенцев, устроившихся в Фергане при усиленной поддержке царской власти, превратилось в кулачество, эксплуатировавшее разоренную дехканскую бедноту.

Война явилась средством обогащения, позволяя продавать хлебные излишки, мед и пр. по невероятным ценам. Поэтому лозунг «Война до победного конца» находил отклик в среде ферганского крестьянства.

Попытка соввласти урегулировать вопросы национальных взаимоотношений с обезземеленным дехканством, пересмотреть права на землю и собственность встречали глухое сопротивление. Глухое – поскольку крестьянство было раздроблено по своим горам и долинам. Признание соввласти было формальным. Сказывалась в этом и слабость партийной организации, державшейся главным образом за счет приезжих товарищей. Большевиков из местного населения почти не было.

Недостаток вооруженной силы в Фергане, которую можно было бы противопоставить развившемуся басмачеству, вынудило красные отряды перейти к обороне, сосредоточившейся вдоль железных дорог.

Крестьянство подверглось нападению басмачей и взялось за оружие. Создались первые отряды «крестьянской армии», впоследствии объединенные под руководством особого штаба.

Армия делилась на 10 полков, из которых первые 4 предназначались для активных походов, иногда даже наступательного характера, вторые 4 – для охраны крестьянских владений на случай ухода первых, и последние являлись резервом, состоящим из малопригодных к бою и стариков.

Возникшую стихийно для защиты своих животов «крестьянскую армию» соввласть попыталась использовать в целях общей борьбы с басмачеством. Штабу была оказана поддержка и деньгами и оружием. Это было несомненной ошибкой, ибо контрреволюционно настроенное кулачество, получив в свои руки оружие, начало подумывать о выступлении против власти Советов.

Об этом говорит и хотя бы упорное требование о сохранении беспартийности армии и внутренней ее самостоятельности.

Во главе «крестьянской армии» становится некто Монстров, принявшийся за деятельную подготовку контрреволюционного выступления.

Попытка исправить допущенную ошибку путем приказов об упразднении штаба и подчинении армии оперштабу Андижанского уезда успеха не имела.

Штаб «крестьянской армии» начинает отказываться и от выполнения оперативных распоряжений.

Кулаческие настроения крепнут.

Одновременно возникают у крестьянства симпатии к басмачам, благодаря умелой политике ставшего во главе последних Мадамин-бека.

Мадамин, рассчитывая найти поддержку в крестьянство Ферганы против соввласти, делал все, чтобы прекратить нападение басмачей на русские поселки, и даже сам выступил против некоторых разбойничьих главарей вроде Хал-Ходжи.

Он договорился с Монстровым о совместных действиях, при чем выставил условие – отказаться от поддержки соввласти, обязуясь сам не нападать на крестьянские поселки.

Командование Ферганской области, которому стало известно о происшедшем, решило разоружить «крестьянскую армию».

По намеченному плану были направлены в Джалал-Абад (центр расположения «крестьянской армии») несколько отрядов с тем, чтобы одним ударом покончить со всеми вооруженными силами противника. Разрозненность наших сил, умелая агитация крестьян, отсутствие достаточного количества политработников и командиров сорвали успех операции.

Недостаток сил сказался и при второй попытке разоружения, которая также окончилась неудачей. Командование было вынуждено перейти к обороне.

Между тем контрреволюционные настроения крепли, чему способствовало опубликование декрета о хлебной монополии.

На заседании Военного совета «крестьянской армии» окончательно оформился разрыв с соввластью и переход в стан контрреволюции.

Заключенный с Мадамин-беком договор о взаимном ненападении пересмотрелся, и заключился новый – о совместных действиях против большевиков.

Первым движением восставших крестьян является захват города Ош. Об этом стало известно нашим частям, и была предпринята попытка предупредить противника движением вперед наших отрядов. Целый ряд причин (слабость командиров и нерешительные действия отрядов интернационалистов и пр.) привел к поражению наши части.

Подойдя к Ошу, части «крестьянской армии» залили город водой (запрудив арыки), чем вызвали панику. Под влиянием агитации изменивших командиров части Памирского отряда и 3 и 4 роты советского полка, стоявшие в Оше, сдались без боя.

Гульчинский гарнизон тоже перешел на сторону восставших. Еще не зная о захвате Оша, комферфронтом тов. Сафонов двинулся с отрядом на подкрепление. В Араванском ущелье он неожиданно столкнулся с отрядом, высланным Монстровым ему навстречу.

Бой шел трое суток. Понеся большие потери, расстреляв все патроны, отряд красных отступил, с трудом выскочив из заготовленной ему ловушки.

Отряд мятежников преследовал отходивших и вступил с ними в бой у ст. Федченко, но атаки его были отбиты, благодаря полученной поддержке и подвозу патронов.

Монстров главные силы бросает под Андижан, гарнизон которого с трудом насчитывал до 1000 штыков, причем боеспособность их была невелика, т. к. не было у них ни боевой выучки, ни политического воспитания.

Рабочих, вставших на защиту города, нечем было вооружить, не было военных запасов. Но даже слабо вооруженные рабочие организации, руководимые партийцами, имели решающее значение в борьбе за Андижан. Не только силой оружия, но и агитацией среди крестьян Монстрова они ослабляли его боевую силу.

Борьба затянулась, и это дало возможность перебросить в Фергану необходимое подкрепление.

С Ашхабадского фронта был снят Казанский полк, прибывший 22 сентября под Андижан. С его помощью осаждавшие город повстанцы были рассеяны, причем крестьянство в массе разбежалось по своим селам и деревням.

Красные части перешли в наступление. Ряд отрядов имел целью изъять белогвардейских главарей, разоружить крестьян и организовать революционную власть.

Крестьянский отряд, остававшийся в г. Ош, услышав о поражении под Андижаном, разбежался. Монстров сделал попытку заручиться поддержкой какого-либо европейского государства через бывшего царского консула в Кашгаре, но потерпел неудачу. Создалось «Временное Ферганское правительство» из Мадамина, Монстрова и бывшего генерала Муханова, ставившее целью объединить все туземные и русские силы контрреволюции.

Руководящая роль переходит в руки Мадамина.

Потерявший всякую власть и понявший безвыходность своего положения, Монстров вступил в переговоры о своей сдаче.

Узнав об этом, Мадамин решил покончить со своим бывшим союзником и напал на него в одном из поселков.

С больщим трудом Монстрову удалось бежать, и 17 января он явился в Джалал-Абад, где и сдался. Вслед за ним сдались остальные главари, и на этом кончилась попытка ферганского кулачества противопоставить свои интересы интересам трудящихся.

Глава IV

Басмачество Ферганы

Колонизаторский гнет, давивший Среднюю Азию, резче всего сказался в Фергане.

Коренное население еще до прихода русских переселенцев чувствовало недостаток в земле. Поэтому заселение края (во время царизма) шло путем принудительной конфискации земель и являлось открытом грабежем дехканства.

Кроме того, именно в Фергану, в силу ее природных богатств направлялась основная масса русского капитала, а следовательно, и все способы выкачки чудовищных прибылей, колонизаторскими приемами, были применены здесь в наибольших размерах.

Эксплуатация дехканства приняла самые жестокие формы, обездоливая трудовые слои коренного населения. Нищета и разруха достались в наследство молодой советской власти, у которой не было достаточных сил и средств для того, чтобы поднять экономическое благосостояние края, перестроив хозяйство на новых началах.

Общая обстановка борьбы в кольце контрреволюции еще более усложняла эту задачу, заставляя заботиться о поддержке боевой силы, хотя бы за счет последних средств тыла.

«Революция принесла с собой и хозяйственные осложнения. Связь с центром была прервана, небывалый урожай хлопка не имел сбыта, хлопковый кризис разорил торговую буржуазию, обрек на муки голода крестьян и рабочих, занятых в земледелии (мардекеров и чайрикеров) и в промышленности. Накоплявшееся десятилетиями недовольство ломкою старого уклада жизни, кабалой и гнетом нашло свое выражение в бунте против города, пришлых европейцев, носителей новой культуры, новых производственных отношений. Судорожное сопротивление капитализма, имевшее место во всей России, здесь, на окраине, в колонии пыталось реставрировать былые отношения под лозунгом автономии, ислама и газавата “Кокандская автономия” создала современное басмачество, стала во главе его, дала ему идеологию национально-религиозной борьбы. Коалиция русско-туземной буржуазии, мирно уживавшаяся с урядниками и приставами, выступала с лозунгом газавата.

В процессе борьбы происходит внутреннее перерождение басмачества. Утопичность попыток возродить капитализм, классовое расслоение туземного населения, внутренние разногласия, усиление военной мощи Красной армии и ряд военных поражений создают центростремительные тенденции в басмачестве.