На бесконечные вереницы дорог,
Не зная, где твой порог,
И солёные струйки слёз
На перепутье ночных грёз…
Ангелы
Ангелы на небе крылья сложили,
И люди на земле о них забыли.
Они не слышат больше их голосов,
Как будто дверь закрыли на железный засов.
Гудит, как рой внизу, клокочет
Людской поток,
И человек упорно хочет
Продлить свой срок.
Что такова его природа,
Наверно, нет вины.
Досталось что-то ему от Бога,
А что-то от сатаны.
В своей уютной колыбели
Младенец спит.
Его года ещё не пролетели,
Пока он не грешит!
«Все мы – грустные клоуны…»
Все мы – грустные клоуны.
Бредём по дорогам судьбы.
Испуганы и изломаны,
Закованы в кандалы.
Так мало дано нам радости,
Как мало вселенских дел,
Так много замысловатости
Бессмысленный удел.
Таланты зарыты, изгнаны.
Сознание съел айфон.
Играем стеклянными призмами
И пыжимся в микрофон.
А ночью звезда полярная
Всё светит в моё окно.
Смотреть на неё отрадно мне,
Понять… – не дано.
«Жизнь – это контракт с Богом…»
Жизнь – это контракт с Богом,
Подписанный с одной стороны.
Все параграфы расписаны строго,
И нарушать их мы не должны.
Мы не можем поправить ни строчки,
Как ни стараемся, как ни кряхтим.
И ведь это только цветочки.
Что же дальше? Понять мы хотим.
Часто смотрим в небо с упрёком,
Вопрошая: за что, почему?
Часто в мыслях торгуемся с Богом
Или молимся страстно ему.
И, мусоля контракт затёртый
Среди небесных стен и картин,
Выполняем параграф четвёртый
И подпункт «четыре один».
Пандемия
Поздняя осень, падает снег,
Нет уж хорошей погоды.
Как же всё-таки слаб человек
Против законов природы!
Мне бы хотелось всё вспять повернуть:
Вновь по траве прогуляться,
Но ничего уже не вернуть,
Только бы лета дождаться.
Маленький вирус, всего один грамм,
Как по чьему-то веленью,
Он на планете и тут, и там,
И нет от него спасенья.
Мы ходим в намордниках, будто псы,
И каждый час моем руки,
Но если мы от него не умрём,
То точно умрём от скуки.
И кто мог подумать всего год назад,
Что вместо морей и странствий
Придётся всем сидеть по домам
Вне времени и пространства?!
Как будто на нас налетел ураган,
И действовал он без правил,